Stop it

Юджи задумчиво постукивал ручкой по столешнице без особой цели, пытаясь привести в порядок мысли, крутящиеся в голове, будто растревоженный рой ос. Положение его было еще не катастрофическое, но становилось таковым с каждой потерянной секундой, и он чувствовал это буквально кожей. На столе перед парнем лежала черно-белая дешевая газета, в которой черной ручкой были начерканы восклицательные знаки и обведены в круги более менее подходящие объявления. Конечно, не трать Юджи почти весь гонорар на очень-важные-и-нужные-вещи, сейчас было бы намного проще. Буквально сутки назад пришла женщина, хозяйка квартиры, которую он снимал уже на протяжении двух лет и, хоть и вежливо, но все же попросила его съехать. Нужно было освободить помещение для её внучки. Отчасти, Юджи прекрасно понимал, что и сам бы так поступил, если бы имел лишнюю квартиру и внуков. Но, и к сожалению, и к счастью, ничего такого не было, и не предвещалось. «Допустим, сегодня можно переночевать здесь, ничего страшного. А до завтра я уже точно хотя бы займу у кого-нибудь». Парень оглядел помещение. Там, где они репетировали с группой, не было дивана или кровати, что не удивительно, но это его не смущало. Главное – крыша над головой, тем более над этой частью Токио весь день ходили тучи, намереваясь излиться на остывающий после лета асфальт. Осень медленно вступала в права, но листья уже, словно по волшебству, в пару дней окрасились в желто-оранжевые цвета, с вкраплениями красного и зеленого. Та самая чудесная пора, когда днем еще тепло, и не кажется, как будто все вокруг тебя собралось умереть. Со временем начали подходить одногруппники, сначала Масато, потом Шинпей. Самое время было делать ставки, кто сегодня опоздает сильнее - Чию, вечно застревающий в пробках, или Такеру, вечно застревающий в собственных мыслях. Казалось, что и не было перерыва, когда каждый последующий день давал так много надежды на будущее, но и отбирал не меньше. Не было дней, когда Такеру, с покрасневшими от слез глазами лежал в больничной палате, комкая в руках платок, перепачканный в крови. Все воспоминания сглаживаются со временем, ты помнишь, что было страшно, но тот же самый страх, что и тогда, испытать не получится. Наверное, в этом есть своя прелесть. Очнулся Юджи только тогда, когда на автомате изрисовал все свободное место на полях газеты. В самом деле, он уже понял, что рассказывать парням о проблемах не хотелось. Как и занимать у них. Странно, но почему-то ему в этом плане было проще обратиться к кому угодно, только не к ним. В чем была причина, он и сам не понимал, да и не особо хотел разбираться. - Ты сегодня рано. – Масато поставил раскладной стул рядом, садясь вместе с гитарой, почти не делая паузы в её настройке. Юджи кивнул, на уровне шестого чувства понимая, что от него хотят. Он взял свою гитару, прислоненную к столу, пробежался пальцами по струнам. Вскоре, ломая систему, вместе явились и Такеру с Чию. Вокалист уже вовсю распевался, хотя он не стеснялся это делать нигде, будь то общественный транспорт, здание компании или туалет, расположенный неподалеку. Громкие волны звука сменились быстрым речитативом и битбоксом. Пусть звучало странновато, но Такеру говорил, что это помогает ему размяться. Для Юджи, на которого напала лень и сильное нежелание что-либо делать, время тянулось словно нагретая жвачка, ему не терпелось продолжить поиски. Он даже мысленно пообещал больше никогда ничего не заказывать, но потом понял, что погорячился. - Перекур. Голос Чию едва было слышно во всем грохоте, что они издавали, но инструменты затихли почти сразу же. - Я в магазин. - Я с тобой. - Купите мне минералки, ок? Пара минут и в студии остался один Такеру. Некоторое время он сидел с закрытыми глазами, прислушиваясь к ощущениям в горле, но энергия быстро заплескала через край. На глаза попалась забытая кем-то газета, он взял её, разворачивая, и пробежался глазами по отметкам, на мгновение посерьезнев. - Я уж было подумал, кто-то другую работу ищет. Вокалист выдохнул, поправляя челку и прикусывая губу. Была у него одна маленькая проблема, то, что, начав, он уже не мог остановиться. Тем более кому-то ведь была нужна помощь, которую он мог предоставить. Газету вокалист положил на то же место и задумался, собираясь выследить, кому она принадлежала. Ждать пришлось аж до конца репетиции, пока в зале не осталось никого, кроме Юджи, который даже не собирался уходить по понятным причинам. Он нетерпеливо переступал с ноги на ногу, не понимая, почему вокалист тянет время, представляя одновременно, как заварит лапшу и нормально поест. Такеру, убедившись, что все ушли, подошел к парню, усаживаясь прямо на стол. - Я узнал, что ты ищешь квартиру, но даже не предполагал, что тебе негде остаться. Почему не сказал? - А смысл? – Юджи был непреклонен, поморщившись, что придется своими проблемами делиться. – У Чию семейная жизнь, у Шина ребенок маленький, у Масато я бы стал подопытным кроликом для его экспериментов над новой косметикой. - А я? - А что ты? – В голосе зазвучала насмешка. – Ты и сам бы не захотел себе сожителя. - Ну, Юджи, это ведь тоже не дело. – Вокалист очертил пальцем круг, покачав головой. – Будешь как животное спать на полу? Такеру не дал ему ничего ответить, продолжив: - Несмотря ни на что, ты всегда можешь ко мне обратиться… - Займи мне сто тысяч до октября. Юджи ощутил на себе очень тяжелый взгляд. - Нет, столько не могу. Но пожить у меня до октября ты можешь вполне. Слова Такеру заставили парня замяться. Он пару раз открывал рот, будто хотя что-то сказать, но в итоге выдохнул «хорошо», озадаченно хлопая ресницами.

***

Как-то так вышло, что Юджи на новой квартире Такеру еще не был. Сначала тот не пускал никого, делая ремонт, а потом и случай не представился. Поэтому, первое впечатление вышло довольно странным. Как будто он попал в комнату с декорациями для фотосъемки. В квартире вокалиста было несколько комнат – одна с большой кроватью, застеленной темными тканями и гардеробом. Тут же было рабочее место Такеру, с микрофоном, столом, эскизами. Все лежало на своих местах, и на беглый взгляд казалось, что в воздухе не летало ни пылинки. Другая комната была с большим диваном, его Юджи почему-то помнил, и телевизором. Она-то и досталась ему. Лицо Такеру было непередаваемо, когда парень раскладывал свои вещи. Сумка с дисками, своими и любимых идолов, аниме-фигурками и игровой приставкой мгновенно сделала из комнаты уютный для Юджи хаос. Минимум одежды, предметы первой необходимости и вот, он уже был как дома. Стесняться вокалиста причин не было, все-таки они знали друг друга довольно давно. Хотя он чувствовал, что им будет довольно тяжело ужиться вместе. Совместное проживание в гастролях все-таки немного иное. Радовало то, что все равно это будет продолжаться недолго. Казалось, Юджи твердо решил, что не будет вмешивать никого из группы в свои проблемы, но поступил с точностью до наоборот. Ему показалось неудобным отказывать предложению, ведь Такеру мог бы обидеться. Что сделано, то сделано. - Юджи, иди сюда. Вокалист звал его на кухню. Парень нехотя пошел на зов. Там его ждал Такеру с тарелкой в руках, явно намереваясь угостить своим творением – кусочком неказистого шоколадного тортика. - Попробуй. - Я не голоден, извини. - Это потому что он некрасивый? Ну, Юджи… - Дело не в этом, я же сказал. – Парень глядел на то, как глаза Такеру начинают наполняться вселенской грустью. – Он нормальный. Торт как торт. - Тогда почему ты не хочешь попробовать? – Вокалист начал наступать на него с тарелкой в руках. - Но я ведь… - Скажи мне правду! – Парень восторжествовал, когда побледневший Юджи, кусая губы, принялся впихивать в себя кусочек до последней крошки. - Видишь? Вкусно. – У гитариста торт встал поперек горла, но он бодро улыбнулся. - То-то же. Теперь Юджи подташнивало. Он выпил стакан воды, пытаясь избавиться от сладкого привкуса, но это едва ли помогло. - Я в душ. – Оповестив Такеру, парень вошел в ванную комнату. Услышав громкое «хорошо» от друга, он улыбнулся, раздеваясь. Вскоре теплые струи потекли по телу, даря расслабление. Он был готов простоять так вечность, но его быстро вернули в реальность. - Юджи, я войду. - Но я раздет! – Запаниковав, парень отвернулся от входа хотя бы задом. Не то чтобы его что-то сильно смущало, но все же ему не хотелось стоять перед Такеру голышом. - Я быстро, горло прополоскать. - Прополощи на кухне. - Но Юджи, это не этично. Там же посуда. - А смотреть на меня голого этично? – Парень готов был захныкать от недовольства. - Я не буду на тебя смотреть, идиот. Что я там не видел-то? – Такеру сделал паузу и прохрипел. – Тебя совсем не заботит мое здоровье? Сопротивление в Юджи сломалось. Он опустился на дно ванны, яростно намыливая голову, чтобы не видеть соседа. - Да заходи-заходи, я тебе не мешаю. – Проговорил он спокойно, но это спокойствие далось ему не просто. - Юджи, ты душка. – Такеру заскочил в ванную, тормознув у раковины, улыбнулся себе в зеркале. – Ой, телефон… Едва услышав трели, его тут же, как ветром, сдуло, а Юджи отчего-то смутно захотелось кого-нибудь придушить. Он чувствовал, что до октября не доживет, и это становилось проблемой.

***

Иногда, Юджи смутно казалось, что Такеру над ним издевается. Очередной вечер в компании друга стал для него если не пыткой, то близким к ней. - Тебе жарко? – Вокалист выглядел в равной мере озадаченным, раздраженным и ехидным. - Все в порядке. - Хочешь есть? - Мы только что покушали. - Накрасить тебе ногти? - Как тебе угодно. - Ты гей? - Мне интересно, с чего тебя посетили такие мысли. - Ты меня любишь? - Ты сводишь меня с ума, Такеру, хватит. А тот словно делал какие-то выводы, кивая на каждый ответ. - Ты странный. - И это ты мне говоришь? – Не вытерпев, Юджи поднялся и вышел из комнаты, не заметив широкой улыбки вокалиста. Тот почти сразу последовал за ним, настигая у дивана. - У меня будет просьба. – На вопросительный взгляд парня, Такеру коснулся своего паха ладонью, надавливая на джинсовую ткань. – Давно не было девушки. Так трудно. Я хочу… минет. Сделай мне минет, Юджи. Он с садистским удовольствием наблюдал, как расширяются зрачки у друга, как начинают подрагивать его пальцы, и почти чувствовал, как от того идут волны страха. - Пожалуйста… Такеру шагнул вперед, нагло заглядывая в почерневшие глаза. Юджи едва ли не задохнулся, отступив назад, невольно теряя равновесие и садясь на диван. - Такеру. Прекрати. – Голос значительно сел, отчего парень прижал пальцы к губам. - Я не могу, Юджи. Хочу… - Тот и не собирался отступать. В отличие от кого-либо, тормозов у него не было. Медленно двигаясь, он расстегнул ширинку на джинсах, чувствуя легкое возбуждение от тех картин, что проносились в его голове. Внутри у гитариста все просто перевернулось, даже в глазах поплыло. Он откашлялся, словно завороженный наблюдая за тем, как с характерным звуком опускается вниз молния на джинсах. Хотелось попросту ударить вокалиста, закричать, послать его к черту. Но все слова застревали в горле, он молчал и наблюдал, как Такеру освободил из белья член, как головка уперлась в его губы. И он не понимал, почему не хотел сбежать, или же не мог. Как ребенка, его начало манить к этому запретному, что казалось таким странным. Глубоко вдохнув воздух, он приоткрыл рот, касаясь теплой нежной кожи языком. У вокалиста мурашки пошли по плечам, он словно в первый раз видел Юджи. От волнения кожа у соседа побледнела, но на скулах проступили пятна румянца. Почерневшие глаза смотрели на него неотрывно, прямо в душу, позволяя читать мысли, далекие от светлых. - Юджи… мой милый Юджи, сделай мне хорошо. Парень, ощущая, будто его полностью лишили воли, сильнее сдавил губами ствол, плавно двигая головой. Испачканный слюной член проскальзывал легко и он даже не чувствовал дискомфорта… хотя, он не чувствовал почти ничего, не считая изумления от того, что делает это сам, по своей воле. Такеру, поначалу ободряюще гладил его по голове, а потом, осмелев еще больше, запустил пальцы в волосы парня, двигая бедрами. Его теория, которую он проверял на протяжении нескольких дней, полностью подтвердилась. Глупый Юджи ни в чем не мог отказать ему, он был даже не в состоянии твердо сказать слово поперек. Он рисковал, зная, что может нарваться на большие неприятности от человека, который физически сильнее его, но ничуть не пожалел. Ведь в его руках была почти идеальная живая игрушка, кажущаяся неестественно-красивой в полумраке комнаты. Тихий стон, и спустя пару секунд в лицо Юджи брызгает что-то очень теплое и вязкое. Он слышит довольное «спасибо» от Такеру и, оказавшись в одиночестве, падает на спину, долго, почти не дыша, смотрит в потолок.

***

Еще несколько дней Юджи едва ли не шарахался от каждого звука, но вокалист, смилостивившись, даже не подходил к нему без нужды. Это позволило ему расслабиться, а теперь, когда Такеру предупредил, что приведет домой девушку, и попросил не тревожить их, он готов был радоваться, как морской котик. Юджи уже было подумал, что все произошедшее было странным, страшноватым сном, запираясь и надевая наушники. Спокойствие и уют заполнили его, он потерял бдительность. Такеру осторожно отпер дверь. Юджи даже не пошевелился, видимо не слышал, позволяя рассмотреть себя внимательно. А смотреть было на что – раздетый сосед в одних шортах, с растрепанными отливающими медью волосами притягивал все сильнее. Не захотев упустить такую возможность, вокалист приблизился к дивану, касаясь кончиками пальцев живота. Мышцы под кожей Юджи моментально сократились, он шумно втянул в себя воздух, устремляя взгляд на Такеру. Тот ревниво выдернул наушники, отбрасывая их в сторону. - Знаешь, я понял, что меня не интересуют девушки. Я хочу получить тебя, а не их. И поэтому с сегодняшнего дня, я начинаю тебя готовить к этому. Понимаешь? – Такеру говорил ласково, будто бы не замечая, как согруппник пытается выдавить из себя слова отказа. – Будем делать все медленно, и тебе понравится. С каждым словом взгляд Юджи становился менее осознанным, и вот Такеру уже смог раздвинуть его ноги сам, стягивая шорты и нижнее белье. - Послушный мальчик. И очень красивый. – Однако в голосе его было больше самодовольства, чем чего-либо еще, понимая это, Юджи в надежде избавиться от опутавших его злых чар подтянулся на руках, падая с дивана на живот. - Такеру… - В голове крутилось «уходи», «хватит», «оставь меня в покое» и даже грубое «катись к черту отсюда», но мысли растворялись, не успевая найти выхода. - Хочешь на полу? Будем на полу. – Такеру, опустившись рядом, начал неспешными прикосновениями изучать кожу на бедрах, между ног, прижимая ладони к чувствительным местам. Его дыхание участилось, ощущение вседозволенности пускало адреналин в кровь, а нежные губы изогнулись в ухмылке. Юджи опустил голову, впился зубами в подушечку пальца, и лишь этим сдержал поднимающуюся откуда-то из глубины истерику. Посетившее снова непонимание «что происходит» цепями опутывало его, он даже не мог пошевелиться, но то, что он все еще жив, подтверждала крупная нервная дрожь. - Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого. – Голос, словно горячий мед, проникал в уши, хотелось хорошенько потрясти головой, чтобы избавиться от этого ощущения. Он не спал, он чувствовал боль в пальце, он чувствовал, как меж ягодиц потекло что-то холодное. Последующее проникновение пальца внутрь заставило резко втянуть в себя воздух. На глазах закипели слезы и не от ощущений, которые вовсе не были неприятными, скорее необычными, а от обиды, что он позволяет делать это с собой, будто бы своим молчанием дал разрешение. Он явственно представил, как трещит его психика по швам. Такеру никуда не торопился, дождавшись, когда проход будет смазан полностью, добавил еще один палец, чтобы растянуть лучше. Юджи молчал, и так было даже интереснее, потому что куклам и не нужно разговаривать. Взяв свободной рукой член друга, вокалист принялся массировать его, надавливая пальцами. - Видишь, все хорошо. Не бойся. Вокалист любовался тем, как напрягаются мышцы под кожей, как двигается тело от его прикосновений, как Юджи глубоко дышит, даже слегка различая хрип в его горле. Напряжение в его теле не уходило, но Такеру это не тревожило, едва услышав тихий не сдержанный стон, он вынул пальцы, обтирая их об парня. - Умница. На пока все, но мы ведь продолжим позже, да? – Снова довольный тон, который раздражал все внутри Юджи. Как только дверь за Такеру закрылась, парень встал, едва ли не бегом отправляясь в ванную. Он до сих пор чувствовал все прикосновения вокалиста, и долго стоял под водой, по нескольку раз намыливая кожу. Парень мучительно искал выход – он не мог больше оставаться наедине с Такеру, даже мысль об этом вызывала дрожь в коленях. Но больше пугало то, что, помимо всего прочего, ему нравилось, и в глубине души ему хотелось хотя бы еще раз позволить парню сломать его, отключить его волю. Было довольно необычно, новые острые ощущения, которых ему часто не хватало. Юджи коснулся подушечками пальцев холодного кафеля, что-то решая внутри себя. И это решение его устроило полностью.

***

Два голоса, совсем разные, но сейчас звучащие в унисон, создавали собственную песню, звучащую под сорванное дыхание и пошлые влажные звуки соприкасающихся тел. Кульминация, заставившая оба силуэта содрогнуться в остром удовольствии, и волшебство рассеялось, как платье Золушки в первые секунды после полуночи. Непродолжительное молчание нарушил Такеру, гладя влажную щеку согруппника. - Это должно остаться между нами, Юджи. Ты же осознаешь, что ничего хорошего не выйдет, если кто-то узнает об этом маленьком происшествии. И не смей заниматься этим ни с кем, пока я… - Он будто бы осекся, расплываясь в нежной улыбке. – Пока я играю с тобой. Юджи в свою очередь улыбнулся в ответ, кивая. - Хорошо. Я все понимаю. – Голос ничем не выдал ощущение, будто он ходит босиком по битому стеклу. Такеру заигрался, совсем забывая, что перед ним действительно живой человек, и это все слишком. Чересчур. Юджи допускал – ощущение, когда ты купаешься в чужом внимании, было по-настоящему приятно, но он слишком умен, чтобы не видеть фальшивость во всем. На протяжении всего этого времени он не давал себе забыться, напоминая, что он еще способен самостоятельно двигаться, дышать. Теперь, когда Такеру посчитал, что полностью овладел им, самое время было уходить. Что Юджи и сделал, даже не собирая вещей, слишком тяжелым было то, что происходило в его голове. Ему по-прежнему нравилось то, что делает с ним Такеру, пусть это переворачивало с ног на голову все его мироощущение, но так продолжаться не могло. Когда вокалист проснулся на следующий день, квартира была пуста. Была пуста студия, ничего не знали согруппники и знакомые Юджи. И теперь, отчего-то страшно стало Такеру. Он не понимал, что ему делать теперь, когда его все-таки остановили и, оглядываясь назад, появлялось осознание ненормальности происходящего. Сорвавшаяся крыша встала на место, а тупой нож волнения резал сердце. - Вернись, Юджи… - Тихий шепот не настигал ушей окружавших его людей, но ему казалось, что тот, кому посвящены эти слова, его слышит. Гитарист вернулся через неделю, со смехом и извинениями нагрянув в студию, где они записывали песню. Ему даже удалось как-то уладить все возникшие проблемы, пусть и пришлось работать интенсивнее, чем всем остальным. Он похудел, глаза его горели прежними огнями, но Такеру даже не пытался пойти на контакт. Внутри него все сжималось от страха и сожаления, когда они встречались взглядом, а подойти к нему казалось чем-то запредельным. Тем не менее, Юджи подошел первым, как ни в чем не бывало спрашивая, в силе ли их договор. Такеру не заметил ни капли осуждения в его тоне, все будто бы было как обычно. Проведя весь оставшийся вечер в своей комнате, Такеру не находил себе места, слыша то шаги, то тихую музыку из другой комнаты. Все валилось из рук, он не мог сосредоточиться даже чтобы выйти в интернет. В итоге, едва пробило одиннадцать вечера, парень лег в постель, обхватывая себя руками. Юджи, в очередной раз проходя мимо закрытой двери, увидел, что свет погас. Он улыбнулся, стягивая с себя одежду, и, зажимая что-то в руке, вошел в комнату парня. На шум Такеру повернулся, застывая, голова от вида обнаженного соседа начала кружиться. - П-привет… хорошо, что ты зашел. Я хотел… хотел сказать, что… - Он сел, решительно начав, но Юджи, подходя совсем близко, закинул на него ногу, садясь ниже живота. Приложив палец к его губам, он толкнул его обратно на подушку, начиная ерзать бедрами. Такеру почувствовал, как Юджи передал ему что-то в руку, зажимая, и заметил, как, отсвечивая от фонаря с улицы, в руке поблескивает нож. - Что ты делаешь? – Вокалист спросил обеспокоенно, пытаясь разжать руку, но ему не давали сделать это. Настойчивые двусмысленные движения мешали думать ясно, и Такеру упустил момент, когда Юджи, управляя его рукой, нанес себе легкий порез на животе. Его выражение лица не изменилось, будто бы ему было совсем не больно, он продолжал улыбаться. Такеру напрягся, но не смог даже немного отклонить чужую руку. - Остановись. – Он почти взмолился. Противоречивые чувства терзали его, и когда лезвие снова уперлось в живот, протыкая кожу, а Юджи подался вперед, собираясь насадиться на него сильнее, Такеру, зажмуриваясь и дергаясь, закричал. Отчего-то ему показалось, что если он сейчас не сделает хоть что-то, потом будет поздно. Рука разжалась, парень недоверчиво приоткрыл глаза, устремляя взгляд на Юджи. Почти сразу же он отбросил нож, прижимая ладонь к кровоточащему порезу парня. - Видишь? Я живой. Я, правда, живой. Мне больно. – Юджи говорил тихо, но этот голос заставил подняться все внутри вокалиста. Впервые в своей жизни Такеру увидел такое пустое выражение лица. - Ты дурак. – По лицу парня потекли слезы. Он опрокинул Юджи на постель, прижимая ладони к его щекам. – Почему ты меня не останавливал? Почему? Ты ведь мог. Такеру порывисто поцеловал податливые губы, и лишь спустя минуту, отстранившись, заметил, что испачкал в крови щеку. Запаниковав, он подскочил, вспоминая, где аптечка. - Сейчас, я принесу и перебинтую, подожди. – Вокалист поспешил к двери, кусая губы. - Нет. – Односложный ответ заставил его замереть и, не поверив своим ушам, он обернулся. Юджи засмеялся на его ошеломленный вид. – Не уходи.