***
В моей голове был всё один и тот же вопрос, который в последнее время я слишком часто задавал себе: зачем? Зачем я позволил случиться этому? Чем я блять думал? Мы оба лежали на моей постели и молчали. Я натянул одеяло до глаз, практически спрятавшись под ним, Фрэнк лежал рядом в чём мать родила и спокойно курил. Я был так подавлен и шокирован, что ничего не сказал на эту его выходку. Окей, только что он сделал мне лучший минет в моей жизни, и глупо было бы сейчас отчитывать его за курение в моей кровати и в моей квартире. Глупо было вообще что-нибудь говорить, потому что я, блять, даже не знал, что сказать. Как ведут себя после случайного минета? Есть ли вообще на этот случай какие-то правила? — Интересно, сколько сейчас времени? — прервал наконец неловкую тишину Фрэнк, садясь и надевая штаны. Свою грёбаную сигарету он затушил о лампу, не потрудившись даже убрать окурок, но я решил, что это пока наименьшая из моих проблем. — Думаешь, уже будет около восьми или типа того? — Он повернулся и вопросительно посмотрел на меня, продолжая одеваться. Я лишь кивнул, по-прежнему не высовываясь из-под одеяла и надеясь, что сейчас на меня обрушится потолок и я никогда не увижу больше Фрэнка. — Дерьмо, — весело ответил он, торопливо застёгивая ремень. — Мне пора, но я вернусь. Если ты не впустишь меня по-хорошему, пеняй на себя. Фрэнк подмигнул мне и поспешно покинул спальню. Я дождался, пока хлопнет входная дверь, и только потом позволил эмоциям вырваться наружу. А именно: я окончательно сполз под одеяло и начал издавать некие странные звуки, которые были похожи на отчаянные подвывания раненого животного. — Я, блять, тупой идиот. Я безмозглый придурок, недостойный жить на этом свете. Я ненавижу себя. Неизвестно, сколько я так пролежал, но все мои попытки вызвать амнезию событий последних часов прервал настойчивый звонок в дверь. Мне не хотелось никого видеть в этот момент, и я вообще не собирался открывать, но затем в дверь постучали, и встать всё же пришлось. — Джерард, если ты сейчас не откроешь мне, я либо снесу эту дверь, либо вызову полицию! Майки. Мне придётся всё рассказать ему. — Вот чёрт.-12- dynamite
16 августа 2016 г. в 00:29
— Давай кое-что проясним между нами, — Фрэнк всё так же не оборачивался, я чувствовал всё такое же унижение. Его слова долетали до меня словно из-за стены.
— Я хочу тебя, Джерард. С той самой секунды, как увидел, когда ты наткнулся на нас ещё тогда.
Блять. Блять. Блять. Блять.
Замолчи, закрой свой поганый рот, я не хочу этого знать.
— И что это значит? — я не мог смотреть даже на его спину, на его руки, которые жестикулировали в такт словам, на его взъерошенные волосы. Поэтому я просто зарылся лицом в подушку, отчаянно желая исчезнуть прямо в эту грёбаную секунду. Шок от всего происходящего медленно уступал место истерике, но главное — не поддаваться этому дерьму. Держи. Себя. В. Руках.
— Я, блять, даже не гей, понимаешь? Я не понимаю, какого хуя вообще всё это происходит. Ответь мне, Фрэнк. Зачем это всё?
— Мне кажется, я только что объяснил всё предельно ясно. Я люблю секс, что в этом плохого? То, что я собираюсь провести весело время, не означает, что после этого мы должны ходить за ручки и сосаться по переулкам, как какие-нибудь влюблённые мудаки!
Дерьмо.
Я даже не знал, что было хуже: то, что я развесил нюни и примерил розовые очки, или спокойный и размеренный голос Фрэнка. А может, победителем этого всего была открывшаяся причина, по которой мне пришлось терпеть всё это.
— Так ты не давал мне покоя только потому, что хотел затащить в постель. — Я решился и посмотрел на Фрэнка, который уже сидел вполоборота ко мне, оставаясь всё таким же голым и прекрасным, и с интересом наблюдал за мной. Это, блять, было уже даже ненормально.
— Бинго! — ответил он, подвинувшись ближе. — Я люблю трудности, ведь каждый может найти себе кого-нибудь в баре или, скажем, в такой компании, как моя, это довольно просто. И неинтересно.
Джерард, игнорируй его прикосновения на своей руке. Ты не должен поддаваться на это. Встань и уйди.
Но я продолжал сидеть, огромными глазами таращась на ловкие пальцы, которые так странно смотрелись на моей бледной руке. Фрэнк осторожно «шёл» указательным и средним, пробираясь всё выше к плечу, и был явно уверен в том, что делает.
Многое не сходилось, всё было непонятным и слишком запутанным. Я вдруг остро осознал, что нахожусь в одной постели с парнем, совершенно голый и всё ещё возбуждённый, и это действительно происходит. Здесь и сейчас.
— Когда у тебя вообще кто-то был? — Фрэнк наклонился ко мне ближе, дразнящее улыбаясь и проводя линию вдоль моего торса, на боку. — Ты должен просто понять кое-что важное, Джерард, — Фрэнк опять подвинулся ближе, и его губы были прямо у моего уха. Я осознавал, что засранец постепенно получает то, что хочет, и я ничего не мог с этим поделать. Не поддаваться чарам Фрэнка было невозможной миссией. Особенно, когда он голый. Особенно, когда твой последний секс с кем-то был несколько лет назад. Происходящее определённо выше моих сил. — Не все действия обязывают к чему-либо. Можно делать абсолютно всё, что захочешь, главное, делать это правильно.
С этой фразой, которая была произнесена практически на выдохе, я почувствовал, как он целует меня где-то в районе скулы, затем перебирается к губам и, наконец обхватывая моё лицо руками, целует в губы.
Я не знал, как можно вообще сопротивляться после такого. Да, всё, что происходило сейчас, было не совсем правильно и безопасно для меня, это обернётся нешуточными последствиями, с которыми я наверняка не справлюсь.
— Джерард, прекрати изображать бревно и просто, блять, сделай что-нибудь, — Фрэнк перебирается ко мне, а затем ложится сверху, придавливая собственным весом. Все его действия такие спокойные и уверенные, что я кажусь сам себе ненормальным от собственной неуклюжести и шока. Да я, блять, просто выпал в осадок, мой мозг собственноручно прикончил себя, и теперь я не знаю, что мне делать.
Фрэнк довольно улыбнулся, когда я беззастенчиво пялился на его тело, краснея. Мне становилось очень жарко, я чувствовал, как этот мудак ёрзает на моём члене, благо я всё ещё был в боксерах, и это немного спасало ситуацию. Хотя о чём это я.
Ничто не могло меня спасти от секса с этим парнем. Нервничал ли я? Ну, если учесть мой опыт в однополом сексе, то я готов был упасть в обморок, потому что за всю свою жизнь у меня было только три девушки.
Однако эти тревожные мысли ненадолго задержались в моей голове, потому что Фрэнк вдруг резко схватил мои руки и прижал их по бокам, совсем не оставляя мне вариантов для сопротивления.
— Ты сейчас весь такой напуганный и невинный, словно я пытаюсь трахнуть шестнадцатилетнюю школьницу. — Он наклонился и начал медленно проводить языком по моей груди, отчего я буквально взрывался каждую чёртову секунду, настолько ярко я всё это чувствовал.
— По сути, так оно и есть, — зачем-то ляпнул я, и Фрэнк, прекратив свои манипуляции, тут же выпрямился и отпустил меня. Я, блять, ненавижу свой болтливый язык.
— Ты серьёзно? — он прищурился, пытливо глядя на меня, в то время пока всё во мне буквально умирало от желания, чтобы он касался меня. — А я ведь серьёзно думал, что у тебя есть парень. Что же, это даже лучше.
Я нервно сглотнул, не совсем понимая, о чём это он. Фрэнк опускает обе ладони на мой живот, я чувствую, какие они горячие и шершавые, и это так чертовски приятно, невообразимо, блять, неописуемо, когда они спускаются ниже.
И когда я непонимающе смотрю на него, этого дерзкого безбашенного человека, который заставляет чувствовать меня так, будто я — сосредоточение всех его желаний, я ощущаю, как мне буквально сносит крышу. Он слезает с меня, но его руки остаются на моём твёрдом члене, и Фрэнк внимательно наблюдает за мной, отчего мне странно и неловко вдвойне, и если бы я не был так возбуждён и разгорячён, то это могло бы быть немного пугающим, но у меня не было шансов.
Никаких.
— Что ты собираешься делать? — еле слышным шёпотом спрашиваю я, но он ничего не говорит. Вместо этого Фрэнк оттягивает резинку боксеров и приспускает их, полностью обнажая меня. Первый мой инстинкт — прикрыться, он жёстко подавляет, не позволяя мне сдвинуть ноги и вообще пошевелиться. И он всё так же наблюдает за моей реакцией, сраный чёртов маньяк.
И что он делает со мной? Я, как ёбаное желе, растекаюсь в его руках, я не могу на это смотреть, но я чувствую, как он целует меня в бедро, затем с другой стороны. Мне никогда не было так стыдно и чертовски приятно одновременно, в моей голове тысячи проклятий, но я молчу, изо всех сил пытаясь отомстить за всё, что он заставляет чувствовать меня.
— О господи! — я всё же восклицаю, когда Фрэнк неожиданно делает то, что нужно вообще запретить вне закона: он облизывает головку моего члена. Я закрываю лицо руками, и, если бы моя кровь сейчас не сосредоточилась в самом интересном, блять, месте, я бы уже покрылся красными пятнами и буквально горел от стыда и удовольствия.
Не смотри, Джерард. Это грязно, пошло и отвратительно. Это неправильно.
— Нет… Фрэнк… — мой голос еле слышный, слабый и жалкий. Я даже не сопротивляюсь и, скорее всего, пытаюсь убедить себя, чем его.
Он ничего не отвечает мне, и я всё-таки не выдерживаю и смотрю на него. И, блять, какой же я идиот. Потому что я вижу, как он поднимает взгляд своих тёмных влажных глаз, и я знаю, что ничего хорошего это мне не сулит. А потом этот ублюдок полностью берёт мой член глубоко в свой восхитительно горячий и влажный рот, и я, кажется, забываю собственное имя. Я не могу контролировать своё тело и свой голос, я, блять, никогда не чувствовал такую приятную беспомощность и такую власть над собой. И это сводило меня с ума, заставляло кричать и подаваться его движениям навстречу. Мне казалось, что я обезумел и потерял все свои чувства одновременно.