Может быть в другой жизни?

      Просыпаюсь от того, что кто-то громко спорит за дверью. Прислушавшись по внимательнее, узнаю голос Хеймитча и Плутарха. Первый явно чем-то недоволен.       — Нет! Нет! И ещё раз нет, Плутарх! Я не позволю! Неужели ты не понимаешь, что она сейчас в ужасном состоянии! Ей плохо!       — Послушай, я все понимаю, но я ведь не хочу ничего… — начинает оправдываться Хевенсби, но ментор тут же его перебивает:       — Да мне плевать, что ты хочешь! И что хочет Койн, мне тоже плевать! Вам нужна была Сойка-Пересмешница, что бы поднять восстание, вы её получили. Дело сделано. Война окончена. Чего вы ещё хотите? Вам мало ваших игр? Пит уже мертв. И в этом виноваты вы! Хотите, что бы Китнисс стала следующей? — голос Хеймитча хриплый. Судя по всему, он старается держать себя в руках, но у него это плохо получается.       — Да у меня и в мыслях не было навредить Китнисс. И поверь, мне жаль…       — Не смей! Не смей говорить, что тебе жаль Пита! Тебе всегда было плевать на него. Жив он или мёртв, тебе без разницы. Ты не хотел вытаскивать его из Капитолия, даже когда он спас тысячи жизней в Тринадцатом. Хотя ты прекрасно знал, что Сноу этого так просто не оставит. Вы бы вообще вместе с Койн пальцем не пошевелили, если б не испугались, что Китнисс не захочет сотрудничать, пока Пит в опасности. Так что, лучше заткнись, а иначе я за себя не ручаюсь, — голос пропитан злобой и Хеймитч явно на грани.       — Ладно, Хеймитч, мы вернёмся к этому разговору позже.       — И не надейся.       — До скорого.       — Давай уже, проваливай и забудь сюда дорогу.       Они ещё продолжали о чем-то спорить, но меня это уже мало интересовало. После все услышанного, меня будто током ударило. Койн снова что-то нужно от меня. Возможно, ей нужна моя смерть, не знаю. Но она обязательно добьётся своего.       Сейчас Хеймитчу удалось выставить Плутарха за дверь, но это не сможет продолжаться вечно. Очень скоро он вернётся и найдёт меня, а я этого не хочу.       Нужно спрятаться. Разум мне подсказывает, что это глупо и бесполезно, но инстинкт самосохранения выше этого. Стараюсь как можно быстрее и тише подняться с кровати. К счастью, морфлинг притупляет боль, и я почти ничего не чувствую.       Открываю дверь и проверяю, нет ли кого поблизости. Вроде бы всё тихо. Выхожу из комнаты и только сейчас понимаю, что никогда прежде не была здесь. Квартира у Эффи большая и просторная, как минимум, в два этажа. Мне лишь остаётся гадать, зачем ей нужно столь огромное жильё, потому что, по сути, я ведь совершенно ничего не знаю о её жизни.       Осторожно, словно на охоте, исследую все вокруг, в надежде отыскать укромное местечко. И мне удаётся найти такое. Ничем не приметная дверца под лестницей, а за ней маленькая комнатушка, больше похожая на чулан. Почти вся она завешана тремпелями и заставлена коробками. Здесь также можно обнаружить несколько десятков разноцветных париков. Скорее всего, тут хранится то, что по капитолийским меркам уже вышло из моды. Вряд ли кому-нибудь придёт в голову искать меня здесь.       Внезапный звук приближающихся шагов пугает меня. Я сворачиваюсь клубочком, сжимаюсь, пытаясь совсем исчезнуть и очень надеюсь, что никто не станет проверять, на месте ли я. Но вот шаги удаляются, и становится тихо.       Я наконец-то остаюсь наедине со своим мыслями. Мне есть о чём подумать. Но очень скоро я понимаю, что подумать — очень плохая идея. Слёзы начинают бежать по щекам и, кажется, что я задыхаюсь.       Спустя некоторое время, я чувствую, что ноги начинают болеть из-за неудобного положения. Выпрямляю их, задеваю какие-то коробки, и они падают. В тишине грохот кажется мне оглушающим. Тут же подскакиваю и прислушиваюсь, боясь, что меня обнаружат, но за дверью всё тихо.       Обращаю внимание на коробки, у моих ног. На первый взгляд — ничего особенного. Но затем замечаю, что на одной из них, до боли знакомым подчерком, выведено моё имя. Пододвигаю её к себе поближе. Медлю несколько секунд, но все же открываю её трясущимися руками.       Внутри аккуратно сложено платье. Мне казалось, что все сшитые Цинной наряды для меня, я уже видела, но это было мне совершенно незнакомо. Странно, почему он мне его не показывал?       Красивая, белая ткань, название которой я не знаю, очень приятная на ощупь. Платье настолько прекрасно, что я боюсь прикоснуться к нему лишний раз. Мне кажется, что я слишком… грязная для такого совершенства.       Также в коробке я с удивлением нахожу письмо адресованное мне. Ещё до того, как я открыла конверт, где-то в глубине души меня посетило странное ощущение. Но отбросив все сомнения, я начала читать:       Дорогая Китнисс,       Если ты читаешь это письмо, значит, второй раз в жизни удача оказалась на твоей стороне, а меня, скорее всего, нет в живых, и Эффи выполнила данное мне обещание.       В этой коробке мой прощальный подарок тебе. Это свадебное платье.       Я очень надеюсь, что после всего пережитого, ты найдёшь в себе силы не сдаваться и обретёшь свое счастье. И надеюсь, что надевая это платье, ты будешь твёрдо уверена в правильности своего выбора. Будь счастлива!       Цинна.       P.S. я все ещё ставлю на тебя, Огненная Китнисс!       Цинна. Как же мне его не хватает. Он был одним из не многих, кто понимал меня. Всегда находил нужные слова, что бы подбодрить. Он не был похож на остальных жителей столицы. Порой настолько, что можно было усомниться в том, что он вырос в Капитолии. Он всегда смотрел на вещи как-то по-особенному, по-своему. Однажды он сказал мне: «Я привык изливать свои чувства в работе, так что если кому и сделаю больно, то себе одному» за что Сноу, в конечном итоге, и лишил его жизни прямо у меня на глазах. Нет, Цинна, ты ошибся — больно не только тебе…       Я настолько углубилась в воспоминания о своем друге, что истинный смысл письма доходит до меня не сразу, а постепенно, будто раскаты грома.       Свадебное платье. Будущее. Семья.       Цинна искренне верил, что у Огненной Китнисс может быть светлое, ничем не омрачённое будущее. Где можно не бояться за своих близких, выйти замуж, потому что хочешь этого сама, а не потому что так нужно. Будущее, где можно создать семью.       Возможно, если бы я нашла эту коробку раньше, это придало бы мне сил бороться, вселило бы надежду, что ещё не всё потеряно, но сейчас… Сейчас этот подарок от Цинны, словно нож в сердце.       Мысль о замужестве всегда приводила меня в ужас из-за страха перед Играми. Но теперь, после окончания войны, Игры, скорее всего, отменят. Больше не нужно будет бояться дня Жатвы. И возможно, я сумела бы перебороть свой страх, если бы не… Нет. Я уже никогда не буду по-настоящему счастлива. Только с одним человеком я могла бы быть счастливой, выйти замуж. Но Пита больше нет…       И, возможно, я вообще никогда не узнала бы о существовании этой коробки, если бы случайно не забрела в этот чулан. Вряд ли Эффи решилась бы отдать мне её сама, после того, что случилось с Питом.       Пит. Его имя было написано на второй коробке. Скорее всего, внутри подарок от Порции. Долго не решаюсь открыть её. Не знаю, имею ли я право. Может быть, там что-то личное. Хотя, мне кажется, я уже знаю, что увижу там. Немного поразмыслив, решаю, что хуже не будет.       Моя догадка оказалась верна. Внутри я нахожу костюм в тон моему платью. Выглядит довольно просто, но я уверенна, на нём он смотрелся бы идеально. Питу бы понравилось. Жаль, он его никогда не наденет.       Если бы кто увидел меня сейчас со стороны, то, наверное, заметил бы отсутствующее выражение на моём лице и даже некое безразличие в моих действиях. Но на самом деле, глядя на свадебный костюм Пита, у меня ощущение, что кто-то воткнул в моё тело клинок по самую рукоятку и разрывает все мои внутренности, и я почти физически это чувствую.       Я думала, что знаю о боли все. Но нет, то, что я испытываю сейчас — не сравнится ни с чем. Такое ощущение, что от меня оторвали нечто жизненно важное. Нечто, без чего тяжело дышать.       В этой коробке тоже есть письмо, но, даже не читая его, я догадываюсь, о чём там может идти речь.       Цинна и Порция надеялись, что нам с Питом обоим удастся избежать смерти во второй раз. И их надежды были не напрасными. Мы, действительно, оба выжили. Снова.       Но то были лишь Игры. Дальше нас ожидало нечто более страшное — война. Война, которая разрушила все надежды.       Неужели, это и есть наша судьба? Выжить вдвоем на Играх, чего никому раньше не удавалось, затем второй раз стать трибутами и вновь выжить? И ради чего? Ради того, что бы один из нас погиб, не дожив до конца войны всего лишь пару часов, а второй мучился до конца жизни? Неужели, мы не заслужили шанс на нормальную жизнь?       Внутренний голос подсказывает, что все было не напрасно. Ведь благодаря нам с Питом в стране вспыхнуло восстание, которое в конечном итоге привело дистрикты к свободе. И будущим поколениям не нужно будет жить в нищете и страхе.       Но эгоистичная часть меня, плевать хотела на всех остальных. Я так устала. Устала, что от меня все чего-то ждут. Я хочу лишь одного, что бы меня и моих близких никто не трогал, но не судьба.       Кто-то резко открывает дверь в моё убежище, и я слепну от яркого освещения.       — Ну наконец-то! Я уж думал, что не найду тебя, солнышко, — в голосе ментора слышится плохо скрываемое облегчение.       Глупо было надеяться, что меня здесь не найдут. Уже хочу послать Эбернети куда подальше, но он сообщает, что сумел договориться с Плутархом и Койн, что бы они оставили меня в покое, хотя бы на пару дней. И даже любезно предоставили нам планолёт, что бы мы могли покинуть Капитолий.       Мы возвращаемся в Дистрикт-12.