Два дня в Париже

Два дня в Париже.       - Кафе «Две Мельницы» у метро «Бланш». Ты запомнил? Нет-нет! Даже не вздумай засыпать, - она потрясла его за плечо и слегка ущипнула. - Через два часа я буду там и если ты опоздаешь, то узнаешь на себе, что такое «допрос с пристрастием». - Да-да! Когда ты со мной так мила и любезна, я ни в чем не могу тебе отказать, – пробормотал он невнятно, пытаясь стряхнуть с себя остатки сна.       Сделав обманное движение, он хотел схватить ее и затащить в кровать, но стреляного воробья на мякине не проведешь, и она ловко увернулась от его объятий. Отстранившись от него на безопасное расстояние, она улыбнулась ему самой пробуждающей из всех своих улыбок и прошептала одними губами: - Не опаздывай!       Дверь в номер со стуком закрылась. Господи! Она неутомима. Они вернулись в отель далеко за полночь, взбудораженные и взведенные. И хотя за плечами был перелет через океан, и сумасшедший день, полный невероятных впечатлений, они не чувствовали усталости. Они вообще ничего не чувствовали, кроме ощущения, что они одни в этом мире. Только они и их первая ночь в Париже. Ему казалось, что он закрыл глаза всего лишь пять минут тому назад. Два взмаха ресниц и вот уже настал второй день их парижских каникул.       Дон прошел в ванную комнату. Пахло ее любимыми духами. Он подумал, что если бы она была сейчас в номере, то он обязательно затащил бы ее в душ, несмотря на протесты и сопротивление, а потом снимал бы с нее намокшую майку и джинсы. Но мечты такого рода, пожалуй, лучше отложить до вечера. Тем более, что шансы реализовать их, у него более чем реальны. Прохладный душ взбодрил его, и теперь пределом его мечтаний стала чашечка крепкого, свежесваренного кофе.       Некоторое время спустя, он вышел из отеля и не спеша направился к месту назначенной встречи. Вокруг сновали озабоченные туристы в поисках достопримечательностей и интересных ракурсов для съемки, мелькали улыбки, слышалась разноголосая речь. Вот и «Две мельницы». Расположившись за свободным столиком, Дональд дождался, пока рыжеволосая улыбчивая официантка примет у него заказ и огляделся вокруг.       Два дня в Париже. Много это или мало. Все зависит от ваших планов на самый романтичный город Вселенной. Если в ваши планы входит обежать все мало-мальски известные достопримечательности, простоять полтора часа в очереди на лифт в Эйфелевой башне и пересчитать затылки китайских туристов, в немом восхищении застывших перед копией Джоконды – то ваша миссия невыполнима. Если же ваши планы намного скромнее и вы мечтаете просто погулять по парижским бульварам, вдохнуть этот воздух неизменно романтичного Парижа, и насладиться непривычным чувством окрыленности и беззаботности, то эти два дня могут стать самым нежным и счастливым воспоминанием вашей жизни.       Вчерашний день оглушил его уникальным ощущением счастья и безмятежности.       Они гуляли по городу, забыв, что это тот самый величественный Париж. Смеялись, обнимались, показывая друг другу причудливые облака, торжественно проплывавшие по хмурому парижскому небу, наслаждались ароматом крепкого кофе и свежеиспеченных круассанов . Лукаво улыбаясь, она говорила ему, что он неисправим и даже на фоне обнаженной статуи, выглядит строгим агентом ФБР, а он ловил ее руки, и шептал, что сейчас отшлепает ее за неуважение к представителю власти. Их шаги сливались также же, как ночью в одно целое сливались их разгоряченные тела, как-будто они стали одним целым, неразделимым и единым.       В эти минуты безбрежного счастья он обрел истину, куда более важную, чем все, что раньше представлялось ему значимым и существенным. Он был прав, Реймонд Реддингтон, как никто знающий, что в этой жизни делает ее жизнью, а не абзацами между первой и последней строчками твоего некролога. На самом деле – это очень просто. Иметь возможность разбудить любимую женщину утренними поцелуями, ощутить ее тепло на восхитительной прохладе простыней, целовать ее макушку, стоя у нее за спиной и воровать последнюю мятную печеньку с ее тарелки. Прислушиваясь к шуму океана, подставлять лицо холодным соленым брызгам и думать о том, что даже если бы этот день был первым и последним на этой земле – тебе стоило родиться, чтобы прожить его. - О чем мечтаешь?       Она обняла его сзади за плечи и прижалась к его щеке. Обойдя его стул, она села напротив и в ожидании замерла, глядя на него. Ее невероятная улыбка была так ослепительна, что у него закружилась голова от ощущения, что все, что происходит с ними сейчас - нереально. - Ты восхитительна! - Доооон! Ну а что-нибудь более развернутое и аналитическое! Я похожа на парижанку?       Она вскочила со стула, покрутилась вокруг себя и замерла, как-будто позируя художнику. Она подстригла волосы и уложила их с той дорогой небрежностью, что действительно сделала ее похожей на молодую парижанку, спешащую куда-то по своим делам. Солнечные лучи запутались в прядке волос, затейливо заправленной за ухо. - Лиз, ты похожа на самую восхитительную парижанку в мире.       Он подхватил ее на руки и закружил, вдыхая нежный аромат ее кожи, смешанный с пьянящим парижским воздухом, пахнущим жареными каштанами и солнцем. ***       А в это время элегантный мужчина, в жемчужно-серой тройке от Бриони, пристально наблюдавший за влюбленными из окна, припаркованного неподалеку автомобиля, обратился к своему водителю: - Ах, Дембе! - с лукавой улыбкой обронил он. - Как правы были классики, назвавшие Париж Меккой счастливых влюбленных!       Он задумался на несколько мгновений, а потом с едва уловимой ноткой грусти в голосе добавил: - Надеюсь, моя девочка даст ему шанс сделать ее счастливой.       Его спутник ответил ему понимающей улыбкой. Стекла машины бесшумно поднялись, и автомобиль плавно тронулся с места. - В аэропорт, Дембе! И позвони Гаррисону. Наш полетные планы опять поменялись….