***
Мракоборческая форма сидела на Беллатрикс не столь идеально, как на прежней хозяйке. Но, судя по прекрасно выделанной драконьей коже, из которой она была сшита, и рунам в петлицах, указывающим на достаточно высокий ранг, начальство не будет сильно придираться из-за не вполне безупречного внешнего вида. Подобные придирки достаются обычно рядовым. Игриво «сделав ручкой» Фрэнку и его напарнице, продолжавшим бессмысленно созерцать потолок, Беллатрикс надменно вышагивала среди серых плит коридора, воспроизводя стиль поведения местного начальства и мысленно благодаря Альбуса Дамблдора, который, став в свое время директором школы «Хогвортс», обязал всех учеников участвовать в театральных состязаниях. Признаться, Беллатрикс (тогда еще Блэк), совсем не любила школьную драматургию, но, привыкнув ко всему подходить основательно, выработала кое-какие актерские навыки, позволившие ей выбраться из мрачного здания штаб-квартиры Управления. Заодно выяснилось, что предоставленным Руквудом планам учреждений можно доверять, как и прочей его информации. Вовремя Рудольф его завербовал. Посреди площади, на которую выходил фасад мракоборческой цитадели (не украшенный никакой вывеской), она остановилась, ─ совсем не для того, чтобы полюбоваться темнеющей синевой вечернего неба. Слабость и головокружение все сильнее заявляли о себе. Следовало продумать дальнейшие действия: куда сейчас идти, где скрыться, как лучше будет дать знать о себе Рудольфу, Тому и остальным. «Если с ними, конечно, все в поря…» Знакомое, слишком знакомое пламя вспыхнуло по всему телу. Испытать гнев, огорчение или досаду из-за того, что подпорченное зелье подействовало не совсем так, как надо, Беллатрикс не успела. Вздыбившиеся неровные камни мостовой ударили прямо в лицо. Кровавых ссадин уже не ощутила. Пышные кудри, которыми сменилась короткая прическа женщины-мракоборца, упали на камень раньше, чем она сама.Часть 1
12 июля 2015 г. в 21:16
Лишь слегка повернув голову с величественной короной волос, Беллатрикс смачно плюнула в лицо одного из сидевших напротив нее. Губы обоих тронули профессиональные улыбки мракоборцев. Одинаковые, как и ладно сидящие на них мантии, ─ обсидианово-черные, точно кудри их нынешней подопечной.
─ Прекрасное проявление эмоций, сильное и лаконичное, и вы правильно сделали, выразив их сейчас. К вечеру у вас не будет возможности осознанно проявлять эмоции. ─ Удовлетворенно проговорила цель ее плевка, худощавый молодой тип среднего роста с хищно заостренным лицом.
Умильно круглившиеся щечки на полноватом лице его напарницы придавали ей удивительно жизнерадостный вид, совершенно неуместный здесь, в стенах Главного Магического управления безопасности.
─ Наша девочка еще не знает, что ей предстоит, ─ сочные губы девицы странно сочетались с серебряными древними рунами, сияющими на воротнике мантии. Видя ее улыбку, хотелось дать ей что-нибудь вкусное. Или добрую зуботычину. Ни того, ни другого Беллатрикс сейчас не могла. Обвившиеся вокруг нее цепи сделали пленницу практически одним целым с металлическим креслом.
─ Пора удовлетворить ее любопытство, – кивнул тип.
─ Она, оказывается, любопытна? По виду не скажешь.
─ Да, дорогая. Судя по ее личному делу, Лестрейндж любопытна. Была.
─ То, как мракоборец подчеркнул последнее слово, совсем не понравилось подследственной. Но бояться было поздно. Беллатрикс знала, на что идет, когда решила примкнуть к… сейчас его имя лучше не вспоминать.
И знала, где оказалась.
Ей никто и не собирался сообщать, что это за здание, но тускло поблескивающие серые стены, низкие потолки, будто готовые обрушиться на голову, персонал сплошь в сияюще-черном не оставляли места сомнениям.
Здесь спокойно умереть не дадут.
─ Подследственная Беллатрикс Лестрейндж, вынуждены вам сообщить, что вы более таковой не являетесь.
Смертельно бледное лицо тронула дрожь изумления. «Неужели они меня отпустят? Не верю».
─ Не являетесь ни подследственной, ни Беллатрикс Лестрейндж! ─ продолжала девица. ─ Отныне вас зовут «Испытательный стенд №1153». Поскольку ваша жизнь не представляет ни малейшей ценности для магического сообщества, вам остается послужить ему в качестве источника полезной информации.
─ А ваше существование (мужчина снова с ударением произнес ключевое, по его мнению, слово) с сегодняшнего дня будет весьма насыщенным. И очень долгим. Полезным.
На небольшой столик из светло-серого металла он поставил невзрачный коричневый керамический сосуд.
─ Любопытство удовлетворено. Приступим.
─ Надеюсь, отчет не врет и она окажется достаточно крепкой… Подержи ее, Фрэнк.
Скованная почувствовала, как ее лицо онемело, потом онемение распространилось дальше, вскоре ее голова бессильно откинулась назад, поддерживаемая лишь жестким изголовьем кресла. Сопротивляться не пыталась. Мало шансов против объединенных разумов двоих опытных магов-оперативников, привыкших работать вместе. А если она справиться с этими, явятся другие мракоборцы, их здесь более чем достаточно.
Оперативница бережно взяла сосуд с вытянутым горлышком и наклонила его над бессильно распахнувшимся ртом Беллатрикс.
Вязкая и темная, как влажная грязь, масса свободно проскользнула через гортань. Вкуса разобрать не успела ─ снадобье смутно напоминало какие-то разварившиеся овощи. Другие ощущения не заставили себя ждать: все тело прожгло насквозь, причем изнутри волны жгучей боли хлынули наружу… но потерять сознание не удалось, равно как и сопротивляться боли. Контроль над телом был полностью утрачен. Голосовые связки оказались способны лишь на жалкий гортанный всхлип ─ отдаленное подобие крика. Оставаясь в сознании, лишь несколько затуманенном чудовищной болью, она чувствовала, что ее нервную систему подвергают неспешному, но тщательному и умелому магическому зондированию. С каждым последующим вливанием доза явно увеличивалась. Зато удалось распробовать эту гадость ─ не что иное, как оборотное зелье. Которым они забавлялись подростками, дурача взрослых и друг друга превращениями. Особенно блистал в этом деле неугомонный Барти ─ Крауч-младший, сын того самого, который и сейчас командует этими негодяями, превратившими Беллатрикс в испытательный стенд… Потом сознание померкло, все растворилось в пламени боли. Напоследок мелькнуло: как Рудольф, что с ним? А вдруг и его...
Разум обрел ясность лишь во время короткой передышки: они что-то добавляли в сосуд с новой порцией. Значит, она выдержала дольше, чем они ожидали, раз потребовалась новая порция. В оборотное зелье добавляют частицу тела того, в кого желают превратить объект превращения. А в кого они собираются ее превращать? И главное, зачем вливать в нее так много этой дряни? И тут вспомнился слух, которым как-то поделился Руквуд: мракоборцы желают создать новое средство ломать психику и любого окклюмента, и просто устойчивого к болевым воздействиям мага. Пронзила догадка: таким средством может стать концентрированное оборотное зелье, основное воздействие которого нейтрализовано, а побочный эффект сохранен и усилен. По ее болевому опыту ─ на порядки…
Вновь растворяясь в пламени, привнесенном «модифицированным» зельем в ее организм, успела подумать: им не важно, в чем она может сознаться, им важно зафиксировать, от какой дозы у нее начнет ломаться воля, от какой она станет абсолютно покорной, от какой ─ сойдет с ума. И тогда они используют ее для новых экспериментов. Не требующих психического здоровья.
Доносились обрывки разговоров, которые велись как бы между делом ─ но лишь для того, чтобы заставить ее видеть в мучителях людей со своей жизнью и обычными ее проблемами, и тем самым спровоцировать непроизвольное расслабление, смягчение сопротивления объекта исследований: смотри, Фрэнк, сильная какая, не иначе, колдовать умела до того, как родилась, а наш-то сынишка ни малейших магических свойств не проявляет, прямо беда с ним, твоя мама будет очень недовольна...
─ Ну-ну девочка, потерпи, еще глоточек!
Мозг взорвался яростью: да эта тварь явно моложе меня, а смеет называть меня «девочкой», дразнит издевательским сочувствием!
И, - неожиданно, - холодное любопытство: а долго ли они выдержали бы подобное? И во что превратились бы от одного процента испытанного мною?
Из бесконечного океана пламени ее вышвырнуло в ледяную бездну. Беллатрикс не сразу поняла, что все исчезло. И боль, и пристальное магическое зондирование.
Беллатрикс не помнила, сколько она покоилась в кресле, пока эхо чудовищной пытки, бродившее в ней, не ослабело настолько, что женщина вновь стала воспринимать окружающий мир во всей его полноте. И сообразила, что оковы кресла не реагируют на каждое ее движение, стискивая все сильнее, как то было раньше. Теперь из них стало возможно выскользнуть, порядком помучившись, ободрав кожу и превратив одежду в фантастические клочья (она не помнила, во что была одета сегодня утром, а сейчас опознать бывшее одеяние и вовсе было невозможно).
На полу лежали ее недавние оппоненты ─ с полузакрытыми глазами и все теми же профессиональными улыбками на лицах. Место спокойного самодовольства, не так давно сочившегося из каждого движения их лицевых мышц, заняло наивное удивление: а нас-то за что?
«Вот за то самое», ─ хотела сказать вслух Беллатрикс, но вышло лишь что-то хрипло-каркающее, в чем с трудом можно было бы угадать истерический смех. Смеяться пришлось недолго: завязывавшиеся узлами внутренности дали о себе знать. Коленопреклоненная Беллатрикс едва успела нагнуться, чтобы содержимое желудка не оказалось на ней же. Мрачно подумалось: «Прощай, завтрак», ─ и когда вновь удастся поесть, никакой Мерлин не знает. А вот тому, который еще недавно откликался на имя «Фрэнк», повезло меньше. Впрочем, он не отреагировал. Специалистам из управления магической безопасности еще не скоро удастся привести коллег в чувство, и это если удастся.
Счастье будет недолгим. Наверняка есть система оповещения о нештатных ситуациях, и сейчас сюда явятся поднятые по тревоге ребята в черных мантиях поскромнее, но в столь же идеально надраенных сапогах ─ хоть отражение свое в них рассматривай. Было бы что рассматривать ─ одни глаза, как черные дыры. Вновь хотелось засмеяться, но вместо этого хлынули слезы, смывающие с лица остатки блевотины.
Тем не менее, вокруг было тихо, никто не спешил являться по ее душу.
Туговато соображавшая после всех радостей общения с магической безопасностью Беллатрикс, наконец, осознала: произошел стихийный выброс магической энергии. Источником которого была она сама. Больше некому. А новыми инструкциями, о которых сообщил Руквуд, мракоборцам теперь предписано активировать подавитель магии ─ наверняка тут сей специфический талисман имеется. Что объясняет паралич кресла. Значит, успели, ─ перед тем как впасть в кому. И сигнал магического оповещения не сработал. Единственное, что здесь теперь «работает» ─ остатки зелья на столе. И то, неизвестно, как оно теперь подействует.
Все это промелькнуло в кружащейся голове Беллатрикс, пока она решала задачу стратегических масштабов ─ не упасть лицом в свой бывший завтрак. В конце концов, удалось совершить обходной маневр. Упасть на бок. Отголоски боли, перенесенной за последние часы, вновь дали о себе знать, но, к счастью, ненадолго. Удар головой о сапоги наглой соплячки, звавшей Беллатрикс «девочкой», отрезвил окончательно. Ясно было, что единственный шанс выбраться отсюда ─ выдать себя за нее, благо остатки зелья надо же кому-то допивать?
Память об впечатлениях, доставленных ей сегодня этой жидкостью, чуть не спровоцировала новый припадок рвоты, но, к счастью, в желудке было теперь почти пусто.
«Ты приняла изрядное количество зелья, новую порцию выдержишь, совсем небольшую».
Главное, найти немножко чистого, в которое они не успели добавить свою любимую гадость, оставляющую лишь побочный эффект ─ о том, что после воздействия подавителя магии и чистое зелье может подействовать несколько иначе, она старалась не думать.