If Tomorrow Never Comes

If Tomorrow Never Comes       Завтра – самое удивительное понятие. Что оно готовит, не знает никто, но все мы с нетерпением ждём завтра, ждём того, что завтра будет ещё более прекрасней, чем сегодня или вчера. Но что, если завтра никогда не наступит? ****       Ночь окутывала городок Лоуренс, в штате Канзас. Укрывала его словно одеялом. Неторопливо, убаюкивая, как мать, которая укладывает ребенка в постель. Теплый ветер ласкал деревья, качая их кроны. Было тихо. Умиротворяюще.       Ничто не могло потревожить мысли и разум случайного прохожего. Вряд ли кому-то придет в голову даже ехать куда-либо в такую ночь, не то что гулять, несмотря на то, что она была необычно светлой.       Влюблённые в такие ночи сжимают друг друга в объятиях, наслаждаясь романтичностью картины, которую природа нарисовала будто специально для того, чтобы подарить им покой, вознаградив за выдержку и терпение, проявленные в суете дня.       Даже дети, обычно неугомонные, игривые и шумные, спят в подобные ночи очень крепко, обласканные матерями и хранимые свыше своими ангелами. ***       Не спал в эту ночь лишь один человек-Сэм Винчестер. Он гнал на черной "Шевроле Импала", машине своего брата Дина, к стоянке у мотеля "Черная Лилия ", потому что именно там, согласно данным его GPS, находился молодой человек. Шатен знал, что от проклятия - метки, переданной Каином, с целью убийства Аббадон, последнего Рыцаря Ада, брата можно избавить лишь до тех пор, пока он не совершил последнего шага после которого уже не будет обратного пути, и он пополнит ряды армии Люцифера. ***       Того шага, за который был проклят сам Каин - убийства брата, из ненависти и зависти. Потому что Бог, как думал юноша, любит Авеля больше чем его, поскольку дар, принесенный им, Он принял, в то время как дар, который был принесен им самим, был отвергнут.       Каин не понимал, что его дар не был принят, потому что принося его, он хотел получить что-то взамен, в то время как Авель приносил жертву ничего не ожидая и не требуя, просто потому что искренне любил Создателя.       Поэтому, вознегодовав на брата и возненавидев его всей душой, молодой человек заколол его мечом, обагрив жертвенник кровью праведника, за что и был проклят. ***       Сэм не мог похвастаться праведностью, однако Дину тоже было за что ненавидеть его. Старший Винчестер считал, хоть и без оснований, что именно он виноват в смерти дочери их хорошей подруги и охотницы Элен Харвелл, - Джо, так как не смог отговорить последнюю идти с ними на охоту, ставшую для нее роковой. Хотя он не был виноват по сути, так как девушка решила все сама. Так же безосновательно Дин полагал, что отец любит его меньше, хотя Джон любил мальчиков одинаково.       Молодой человек знал почти наверняка, как Метка повлияет на Дина. Он часто задавал себе вопрос, чего хочет на самом деле: избавить брата от проклятия, освободив окончательно, или же он позволит свершится тому, что должно, тем самым навсегда освободив себя? Что для него предпочтительнее: жить, охотясь на призраков и прочую нечисть, спасая людей, раз за разом предотвращая неизбежный конец этого мира или умереть, навсегда вырвавшись из этого замкнутого круга, прервав этот выматывающий бег? Перестать быть белкой, безостановочно вращающей колесо, которая даже не осознает бессмысленность своих действий? Если раньше Сэм выбирал первое, то последнее время все больше склонялся ко второму варианту. Он устал. Ему хотелось покоя. В его случае он мог достичь желаемого лишь одним способом - умерев. Ибо перестать охотитЬся невозможно. Всегда найдется новое зло, которое попытается уничтожить этот мир, или отдельно взятого человека, или семью, и он не сможет остаться в стороне.       Поэтому шатен решил не сопротивляясь, принять свою судьбу. На подъезде к стоянке мотеля мобильник молодого человека завибрировал. Сэм перевернул его и увидел сообщение от Дина: "Я хотел чтобы ты нашел меня. Приезжай, пора попрощаться, Сэмми." Парень согласно кивнул, как будто бы брат мог почувствовать это или увидеть. Затормозив через несколько метров, и выйдя из машины, он увидел два силуэта вдалеке.       Один - тонкий, изможденный, высокий - принадлежал Всаднику, второй - сильный и утонченный - Дину .       Шатен остановился, встав между братом и Смертью, и негромко кашлянул, дабы привлечь внимание брюнета.       Человек, который был ему ближе всех, тот кто спас его, вынеся в детстве из горящего дома на собственных руках, теперь желал ему лишь одного - смерти. Сэм знал это не хуже самого Дина. Но, как ни странно, это не ужасало. Наконец, брюнет обернулся, и молодой человек увидел свет полной луны, отразившийся в "серпе" косы, а затем, переведя взгляд на Метку, заметил, что она приобрела кроваво-красный оттенок. Вместо того, чтобы молить о пощаде и плакать, Сэм сказал, посмотрев на лезвие косы всадника в руках брата: - Сделай это, Дин, я устал, очень устал. - Я удивлен, - спокойно произнес мужчина. - Думал, ты будешь в ужасе, станешь умолять меня не делать этого. Сэм покачал головой. - Я готов, Дин. - Теперь ты осознаешь, что я зло, что я всегда был таким, и все, что я делал, я делал исключительно ради собственной выгоды и удовольствия? Что то, каким я стал, закономерный итог, и жалкие попытки спасти меня были бессмысленными? Рыцарь Ада бросил испытующе-вопросительный взгляд, на молодого человека. - Никогда, - с жаром ответил последний. - Ты слышишь, никогда, ты не услышишь от меня, что в тебе настоящем тебе была хоть капля зла. Брюнет замахнулся, намереваясь нанести удар, но Сэм остановил его, перехватив руку демона. - Постой, - продолжал молодой человек. - Возьми их, - при этих словах он вытащил из кармана фотографии, которые всегда сопровождали его, где бы он не находился. На первой - светловолосая женщина с приятными чертами лица, доброй улыбкой и морщинками вокруг глаз, обнимала мальчика лет трех от роду, крепко прижимая его к груди, она сияла, мальчик тоже безмятежно улыбался. На другой - темноволосый мальчик лет восьми, одетый в темно-синие джинсы и серую футболку с коротким рукавом, сидел в белоснежном кресле, держа на руках младенца. Малыш отвернул свою едва покрытую пушком волос головку в другую сторону и не смотрел на брата. Третья изображала такие редкие для Винчестеров минуты отдыха. Оба брата сидели за столом, попивая пиво, улыбались и смотрели друг на друга, их лица светились счастьем. Сэм осторожно положил их к ногам Дина. - Пусть однажды, когда ты захочешь вернуться, они станут твоей путеводной звездой, напомнив о том, что значит быть добрым, о том, как это - любить. Брюнет бросил на фотографии, беглый, полный боли и вины взгляд, несомненно, они что-то всколыхнули в темной пустоте, царящей теперь там, где раньше была душа. Младший Винчестер, едва заметно кивнул, как бы говоря: "Я прощаю тебя за все, я люблю тебя брат, и всегда буду любить", а в слух произнес: - Давай же, Дин, сделай это, освободи меня, освободи навсегда. - Прости меня, закрой глаза, Сэмми. Как только земля обагрилась кровью молодого человека, метка исчезла и Дин понял, что помогло ему избавится от проклятия - добровольная жертва. Его брат, пожертвовавший собой ради него. Это был единственный способ, Сэмми знал это, и пошел на это. Но избавившись от одного проклятия, старший Винчестер приобрел новое, гораздо более зловещее, от которого уже никто не в силах избавить его, ни в этой жизни ни в следующей . Ведь он не простит себе, что собственными руками убил брата, а кровь обагрившая сегодня его запястья и рубашку, хоть и будет отмыта, на самом деле не отмоется никогда. С этого момента Дин проклят навечно, ибо нет силы способной простить грех братоубийства. Ибо нет силы способной вернуть ему его Сэмми, потому что когда он его убивал, он был под действием проклятия Каина, а убитых в этом состоянии невозможно вернуть, так как сама их смерть является добровольной жертвой, ключом к избавлению от метки тех, кто ее носит. Дин рухнул на колени и зарыдал, прижимая брата к себе и бормоча бессмысленные слова. Завтра для Сэма Винчестера не наступит уже никогда.