Парень с тряпкой

Первый раз паренек с тряпкой появился на перекрестке жарким летним вечером. Из-за ремонта дороги на повороте каждый раз собиралась мини-пробка, в которой можно было застрять минут на десять. Этим мальчишка и воспользовался. Он останавливался рядом с водительской дверью и молча показывал тряпку и бутылку с водой. Кто-то отказывался, отгоняя пацана взмахом руки или резким сигналом, кто-то позволял протереть фары и совал ему сто-двести рублей. На раздумья Андрею понадобилось секунд десять. Он отрицательно покачал головой и для верности слегка ударил по клавише на руле, коротко сигналя. Мальчишка развернулся и, сутулясь, пошел к следующей машине. Там его услуги тоже не требовались. Андрей еще с минуту понаблюдал за ним в зеркало заднего вида, а потом его отвлек звонок мобильного, и парнишка с тряпкой вылетел из головы. Звонила жена. На заднем плане истерично рыдала младшая дочь. И Наталья, с трудом пробиваясь через этот раздражающий звук, прокричала: – Андрей! Дома памперсы закончились, заедь в магазин! А Коля сока просит. Купи пакет яблочного заодно. Двухлитровый. Хлеба белого батон, горошек зеленый... Таня, успокойся, прекрати плакать! Андрей! Слушаешь? – Да, – обреченно отозвался он. – Еще капусты цветной. Только не заморозку! Обычную возьми. И картошки килограмма два. Запомнил? – Ага, – Андрей хмуро кивнул непонятно кому. – Больше ничего? – Масла сливочного возьми, – ор на заднем плане перешел в визг, Андрей невольно поморщился, прикрывая глаза. – Все. Давай. Она отключилась, а Андрей невольно подумал, что вполне согласен на то, чтобы постоять в пробке еще пару часов. Чтобы не приезжать домой, в захламленный опостылевший ад, наполненный круглосуточным детским плачем и постоянными упреками Натальи. Лучше бы стал геем. Он невольно усмехнулся этой мысли. Десять лет назад он и подумать не мог, что превратится в уставшего от жизни женатого мужчину с двумя детьми и растолстевшей женой. Андрей был уверен, что уж с ним-то такое не произойдет. Что он не опустится до качалки два раза в неделю, просиживания штанов перед телеком под аккомпанемент детского плача и воскресных посиделок с какими-то друзьями Натальи. Как быстро все может измениться. А ведь не пригласи он тогда этого парня домой, отец бы так и не узнал ни о чем. Свадьбу организовали быстро. Наталья, кажется, была вне себя от счастья, что, наконец, выходит замуж. ЗАГС, ресторан, ненатурально веселый тамада с толстым пивным животом. Лимузин с дурацкими искусственными цветами на бампере. «Счастья молодым!» Хотелось закрыть на секунду глаза, а потом резко распахнуть и с облегчением осознать, что все это не с ним. Что ему все так же двадцать, что нет ни семьи, ни опостылевшей работы. Есть только он и целая жизнь впереди. Что он все так же без каких-либо проблем может махнуть с друзьями за город, на большой полигон, усеянный развалинами, таща за спиной тяжеленный рюкзак со страйкбольным снаряжением. Что никто не будет названивать по телефону и просить купить чертовы памперсы и зеленый горошек. Стоящая впереди «Шкода» тронулась с места. Сзади засигналили. Андрей потряс головой, выгоняя тяжелые мысли, и медленно покатился следом. Еще пара метров. Впереди маячил красный сигнал светофора и борт автобуса, перекрывшего весь перекресток. Мальчишка с бутылкой все предлагал протереть фары. Что-то бубнил ведущий на радио. Наверное, лучшим выходом было бы повеситься. *** Лязгнули двери лифта, и Андрей оказался на лестничной клетке. Он на секунду прикрыл глаза и полез за ключами. Щелкнул замок. Андрей дернул ручку и вошел в квартиру. В прихожей на полу валялись сандалии Коли. Андрей отодвинул их в сторону, захлопнул за собой створку и прошел в кухню. Поставил пакет на пол у холодильника. – Андрей, это ты? – донеслось из комнаты. Интересно, кто бы еще мог это быть, кроме него. – Был в магазине? – Наталья появилась в дверях. В коротком зеленом халате, не скрывающем ее полноты, с неряшливо заколотыми волосами. На руках у нее хныкала Таня. – Был, – Андрей кивнул и прошел мимо нее обратно в прихожую. Скинул ботинки, поставил в обувной шкаф. Поднял с пола сандалии сына, убрал туда же. Проходя в ванную, заглянул в зал. Весь пол там был завален игрушками, кубиками и еще черт знает чем. Посреди этого бардака сидел его сын и читал какую-то книгу с яркими картинками. – Привет, па! – завидев Андрея, он вскочил на ноги и кинулся навстречу. – Привет, – Андрей потрепал его по светлым волосам и велел: – давай на кухню. Я тебе сок купил. И, проследив, как тот рванул в указанном направлении, поплелся мыть руки. В сушилке висело нижнее белье Натальи, какие-то распашонки и его серые трусы. Трусам было уже года три. Андрей оперся о раковину и вгляделся в свое отражение. Короткий ежик русых волос, щетина. Непонятного цвета равнодушные глаза. Морщинки в уголках и глубокая складка на переносице. Через неделю тридцать один. – Андрей! – донеслось с кухни. Он закрыл воду и, вытирая руки, откликнулся: – Иду! *** – Я ведь просила замороженную не покупать! – Наталья склонилась над сумками. – Другой не было, – отозвался Андрей. – Значит, не надо было вообще покупать, – Наталья шлепнула мокрый от конденсата пакет с цветной капустой на стол. – Какая разница? – суп, кажется, остыл еще вечность назад. Андрей отложил ложку и поставил тарелку в микроволновку. – А это что? – жена вытащила из пакета упаковку с клубникой. – Купил детям, – Андрей откусил от куска белого хлеба и глянул на сидящего со стаканом сока сына, оживившегося при виде красивых крупных ягод. – У Коли на нее аллергия! – Наталья сунула клубнику в холодильник. – Теперь просить будет. Ты чем думал? А масло где? – Забыл, – Андрей вынул тарелку из звякнувшей микроволновки и снова взялся за ложку. – Макароны будешь пустые есть, – раздраженно сказала Наталья и, смяв, выбросила пустой пакет в мусорку. – Что нового? – Да ничего, – Андрей дотянулся до корзины с хлебом и взял себе еще кусок. – На дороге парень какой-то предлагал фары помыть. – И что? – Наталья подняла с пола подгузники и остановилась в дверях. Андрей пожал плечами и сосредоточился на супе. Из дальней комнаты снова послышался плач. *** Глаза закрывались. На улице накрапывал дождь, за ночь погода испортилась и теперь «радовала» почти осенней прохладой. Хотя Андрею нравилось. Он никогда не любил жару. Уже темнело, и свет фар отражался в лужах. Дворники работали в быстром режиме, сгоняя со стекла капли. Андрей притормозил и приготовился к долгому ожиданию. В будни пробка здесь в такое время была перманентной, а сегодня была самая обычная среда. Скользнул глазами по соседней машине, глянул зачем-то на спидометр. Стрелка показывала на ноль. Поднял голову и едва не вздрогнул: по обочине, вдоль бетонного заграждения, шел парень с тряпкой. Капюшон, неряшливо закрывающие лицо волосы. Пластиковая двухлитровая бутылка. Андрей хотел было махнуть рукой, отказываясь, но вдруг подумал о том, что на улице холодно и паршиво, а у пацана наверняка нет денег. Убудет с него, что ли? Он кивнул парню и принялся наблюдать, как тот суетливо протирает сначала одну фару, потом вторую. А когда мальчишка подошел к водительской двери, Андрей опустил окно и протянул ему две сотни. Лица его было не разглядеть из-за волос и капюшона. Андрей видел только круглый подбородок с мазком грязи, обветренные губы с лихорадкой в уголке и кончик носа. Парень обтер руку об толстовку на животе и взял деньги. Пальцы у него были грязными и влажными. Он спрятал бумажки в карман заляпанных джинсов и вдруг сказал тихо: – Спасибо. Андрей неловко кивнул и поднял стекло обратно. Почему-то стало паршиво. Стыдно как-то перед этим пацаном. Он спрятал сложенные вдвое бумажки в карман, глянул в зеркало заднего вида. Пацан потерся у окна стоящего полноприводного «Ниссана», вымыл тряпку и пошел к капоту. Присел на корточки у первой фары. В зеркало Андрей видел только его спину – толстовка задралась, обнажая тонкую полоску голой кожи. А потом из «Ниссана» выскочил водитель – высокий мужик с выпирающим пивным животом. Он схватил пацана за шкирку и буквально отшвырнул в сторону. Парень полетел на мокрый асфальт, явно сильно приложился головой о бетонное ограждение. Вокруг засигналили, но наружу выходить никто не спешил. Мужик пнул завозившегося на асфальте мальчишку куда-то в живот, потом еще раз. И еще. А у Андрея в голове будто вдруг что-то щелкнуло. Он выскочил из машины и молча отпихнул мужика от скорчившегося на асфальте пацана. – Куда лезешь?! – пузатый зло оскалился. – Тебе, что ль, тоже вломить?! – Оставь парня в покое, – Андрей загородил пытающегося подняться на ноги мальчишку собой. – Вали, пока я добрый! – мужик сделал шаг. Вокруг засигналили – вереница машин тронулась. – Я сейчас полицию вызову! – взвизгнула какая-то женщина. – Быстро внутрь! – Андрей схватил пацана за предплечье и запихнул в салон на заднее сидение. Хлопнул дверью. – Придурок! – сплюнул пузатый и залез обратно в свой «Ниссан». Андрей проводил его взглядом и сам сел за руль. Снялся с ручника и тронулся. Пацан сзади сидел тихо, держась обеими руками за живот. Волосы все так же закрывали его лицо. – Сильно он тебя? – поинтересовался Андрей. – Жить буду, – хрипло отозвался парень. – Как тебя звать-то? – Андрей наблюдал за его осторожной, неловкой возней в зеркало заднего вида. – Паша, – пацан снова натянул соскользнувший капюшон. – А вас? – Андрей, – представился мужчина. – Спасибо, что помогли, – Паша скользнул пальцами под неопрятные пряди волос, потер щеку. Андрей промолчал. Говорить о том, что так поступил бы любой – было глупо. К тому же он так и не понял, что его дернуло выйти из машины и вступиться за пацана. Сбоку промелькнула яркая вывеска. – Хочешь, куплю тебе пиццу? – поинтересовался Андрей, притормаживая у бордюра, рядом с какими-то голубыми «Жигулями». – Ну, я... – парень замялся, опустил голову. – Пошли, – Андрей заглушил мотор, вышел на улицу, подождал, пока наружу выберется мальчишка, и нажал на кнопку, ставя машину на сигнализацию. *** В зале было немноголюдно. К их столику сразу подошла официантка, протянула меню. Андрей выбрал привычную Американку, попросил разрезать на восемь кусков. – Что будете пить? – девушка сделала пометку в блокноте. – Кофе сделайте, – попросил Андрей. – Черный без сахара. Тебе что? – он повернулся к тихо сидящему на самом краю стула Паше. – Колу, – тихо попросил он. – Если можно. – И колу, – Андрей кивнул официантке. Та снова пометила в блокноте, попросила подождать пять минут и ушла. Мальчишка молчал, глядя в стол. А Андрей вдруг понял, что толстовка у него мокрая. Естественно – тереться у машин во время дождя. Тем более, этот придурок из «Ниссана» неплохо повозил его по асфальту. – Живот не болит? – грубовато спросил Андрей, вспоминая про пинки. – Он не сильно попал. Сильнее затылку досталось, – мальчишка завел руку назад, коснулся затылка пальцами. На подушечках осталось красное. – В глазах не двоится? – поинтересовался Андрей. – Может, в травму тебе? Проверят на сотрясение. – Да вроде нормально все, – Пашка дернул плечом. – Просто ударился. – Ну, смотри сам, – Андрей откинулся на спинку стула. – До дома все равно подброшу тебя. Где ты живешь? – На Полярной, – Паша шмыгнул носом. – Рядом с детским садом. – С родителями? – зачем-то спросил Андрей. – Не, один, – парень поежился. – Бабушка умерла месяц назад. Теперь вот... – он дернул плечом и замолчал. – А лет-то тебе сколько? – полюбопытствовал Андрей. – Почти девятнадцать, – отозвался парень. – Через неделю. – Двадцать седьмого, стало быть? – удивленно спросил Андрей. – Ага, – Паша кивнул. – У меня тоже, – Андрей зачем-то улыбнулся ему. – Круто, – уронил мальчишка. Андрей не нашелся, что ответить. Тем более, принесли пиццу, и Пашка тут же с аппетитом вгрызся в соблазнительно пахнущий кусок. *** Рабочий день подходил к концу. Андрей сидел на низком табурете у стены гаража и листал дурацкий старый журнал. Клиент со сгоревшим стартером уехал минут десять назад, а больше народу не наблюдалось. Час был поздний, а по ночам в автосервис заглядывают редко, пусть он и круглосуточный. Скоро должны были прийти парни-сменщики, и Андрей просто досиживал оставшиеся минуты. Внезапно зазвонил телефон. Андрей обтер руку о штанину и вытащил телефон из кармана комбеза. На экране был незнакомый номер. Мужчина пожал плечами и коснулся экрана, принимая вызов. – Здравствуйте, – голос мальчишки в трубке звучал неуверенно. – Это Паша, помните? Ну, я фары мыл. – Привет, – Андрей невольно улыбнулся и зачем-то поднялся на ноги. – Все в порядке у тебя? – Я... да, все о’кей, – Паша, судя по звуку, что-то уронил, ойкнул. – Я подумал тут, может... Не хотите... зайти? Ну, типа, чай там... – он замялся, сглотнул. – Ладно, – домой не хотелось отчаянно, и Андрей был рад любой возможности. – Через минут сорок буду. – Отлично! – в голосе мальчишки зазвучала радость. – Ну, тогда... – До скорого, – попрощался за него Андрей. – Да, до скорого, – кажется, мальчишка улыбнулся. И отключился. Андрей хмыкнул, набрал номер жены и снова прислонил трубку к уху. – Что такое? – голос у Натальи был устало-раздраженным. – Мне тут на работе придется задержаться, – Андрей обернулся на звук хлопающей двери – кажется, ребята, – сменщик мой задерживается. Попросил подменить. Не знаю, во сколько буду. – Постарайся хотя бы до двенадцати, – попросила Наталья. – Потом Таня засыпает. – Постараюсь, – кивнул пустоте Андрей. – Ладно, – и Наталья сбросила вызов. Андрей поднялся, пожал руки вошедшим ребятам и пошел в душ – смывать приставшую за день пыль и грязь. Работа механиком в автосервисе у официального дилера «Хонды» ему нравилась. Условия для работы были отличными. Несколько гаражей, современные инструменты. Душевая, опять же, комнаты отдыха, столовая. Да и платили неплохо. Хотя деньги эти тратила в основном Наталья. Он просто приносил зарплату домой, оставляя в кошельке тысяч десять на бензин и случайные штрафы. Андрей наскоро ополоснулся, переоделся, повесил комбез в шкаф и вышел к стоянке. Остановился на секунду, вдыхая прохладный вечерний воздух, и сел за руль. *** Он поднялся по лестнице на третий этаж и нажал на кнопку звонка. Дверь открылась почти сразу. На пороге стоял Пашка в синей футболке и серых шортах. Волосы все так же падали длинной челкой на его лицо, мешая разглядеть черты. Дверь хлопнула, отсекая их от освещенной лестничной клетки. – Лампочка в коридоре перегорела, – как-то виновато сказал мальчишка. – Сейчас в кухне свет включу. На ощупь он ориентировался, кажется, отлично. И через секунду щелкнул выключателем в кухне. Света стало достаточно, чтобы спокойно раздеться. Андрей снял ботинки, поправил зачем-то воротник рубашки. – Можете пойти руки помыть, – предложил Паша. – Я пока чайник поставлю. – Ладно, – Андрей кивнул. – Ванная – прямо по коридору, – Паша указал пальцем куда-то в темноту. Андрей на ощупь, касаясь пальцами стены, прошел по коридору до конца, щелкнул выключателем. Открыл дверь. Ванная представляла собой печальное зрелище. Отходящая от стен клеенка с какими-то коричневыми цветами, истертая мелкая плитка на полу. Обшарпанный унитаз, старая чугунная ванна и алюминиевая раковина, какие обычно ставят на кухнях. Она была явно новее всего остального. Он включил воду, намылил ладони обмылком из пластиковой мыльницы, сполоснул их под струей и закрутил краны. Вытер руки висящим на крючке белым полотенцем, вышел обратно в коридор и погасил свет. Когда Андрей вошел на кухню, Паша рылся в шкафу. На столе уже стояли две чашки с обколотыми краями, сахарница и корзинка с черным хлебом. Чайник, судя по звуку, уже закипал. – Извините, но к чаю у меня ничего, – мальчишка захлопнул створку и опустил голову. – Могу сайру открыть. Банку в смысле. С хлебом можно... В животе у него заурчало, и он смущенно замолк. – Открывай, почему нет, – улыбнулся Андрей, про себя жалея, что не зашел в магазин. Ведь можно было догадаться, что пацан живет впроголодь, раз зарабатывает на жизнь помывкой фар на шоссе. – Ага, – Паша тут же выставил на стол банку самой дешевой сайры, достал открывалку и две вилки. Банку он открыл ловко, ни капли масла не попало на стол. Разлил по чашкам кипяток, положил пакетики. – Садитесь? – он вопросительно глянул на Андрея. Тот кивнул и сел на табуретку. Паша пристроился рядом. Положил на кусок черного хлеба рыбу и принялся за еду. А Андрей пил свой чай, отдающий почему-то мылом, и думал о том, что Наталья сегодня вечером устроит настоящий скандал. А еще о том, что пальцы у мальчишки тонкие и красивые. Даже учитывая грязь под отросшими ногтями. – Вы чего не едите? – мальчишка вдруг пододвинул к нему банку. – Спасибо, – Андрей подцепил небольшой кусок и отправил в рот. – Учишься где-то? – В колледже, – Паша окунул кусок хлеба в банку, подождал, пока он пропитается маслом, и откусил. – Может, попаду в универ на бюджет. Я неплохо учусь. – А родители твои? – вопрос был бестактным, но мужчина понял это уже после того, как слова сорвались с языка. – Отец сидит, – мальчишка как-то сразу поскучнел. – Пожизненный у него. Он маму убил. – Извини, – Андрей сглотнул. – Я не хотел. – Да ничего, – Паша дернул плечом. – Мамку только жаль, хоть и пила она. Андрей не знал, что ответить. Так что он просто сделал очередной глоток уже остывающего чая и потянулся за хлебом, чтобы занять себя хоть чем-то. Мальчишка тоже протянул руку. Их пальцы столкнулись. Андрей сам не знал, почему сделал это. Вернее, почему решился. Он перехватил ладонь мальчишки, сжал в своей. И вздрогнул, когда тот не отдернул руку. Паша прерывисто вздохнул и опустил голову. Рука у него чуть подрагивала. Андрей потянулся к нему, провел свободной ладонью по острому плечу, задел пальцами шею. В груди всколыхнулось что-то давно забытое, болезненно-теплое. Он ведь не позволял себе. За прошедшие десять лет – ни разу. Привык. Подавлять в себе любое чувство, отводить взгляд. Примерный семьянин, натурал. Двое детей. А сейчас перед ним сидел мальчишка с лицом, почти закрытым неопрятно растрепанными волосами, тянущийся за каждым прикосновением. Андрей потянулся было отвести спутанные пряди от его лица, но Паша вдруг отшатнулся испуганно, перехватил его руку. – Не надо!.. – он как-то сник, опустил голову. – Что там у тебя? – Андрей попытался заглянуть ему в лицо. – Эй! – Там... – мальчишка замялся, съежился, когда Андрей снова протянул руку, чтобы убрать волосы, но теперь не отстранился. Просто замер как-то обреченно. Андрей пятерней зачесал растрепанные пряди набок и вздрогнул, едва не отшатнувшись: висок, щека, бровь – все у мальчишки было в некрасивых старых шрамах. Как будто от... – Кто это сделал? – хрипло спросил Андрей, не убирая руку. – Отец, – Паша все так же смотрел в стол. – Разбил мне о лицо бутылку, когда я мамку защитить хотел. Я вырубился, а он... – губы у мальчишки задрожали, а в глазах заблестело. – Ну, все, – Андрей убрал его волосы совсем, заправил прядки за ухо. – Не надо. Он провел пальцами по белым полоскам, разгладил изуродованную бровь, погладил мальчишку по щеке. Осторожно, боясь спугнуть. А Паша вдруг дернулся, подался вперед, неловко и коротко прижался губами к губам Андрея. И тут же отшатнулся было назад, но Андрей вовремя поймал его за плечо, стиснул пальцами. – Ты чего? – шепот получился хриплым, неловким. Таким же, как и поцелуй перед этим. – Я просто... – Паша сглотнул, облизнул обветренные губы. – Ну... – Я сам, – Андрей положил ладонь на его ухо, вплел пальцы в волосы и осторожно прикоснулся к губам, чуть нажал, заставляя мальчишку приоткрыть рот. Поцеловал в нижнюю губу. Как же давно он целовался... Поцелуи с женой закончились после первого года совместной жизни. В постели Наталья предпочитала лежать, отвернувшись в сторону, воспринимая секс как неприятную обязанность. Правда, Андрею так было легче. Так можно было представить себе все, что угодно. Но здесь... Мальчишка замер, кажется, не дыша. Он не отвечал на поцелуй, просто позволял Андрею целовать его чуть приоткрытые губы. И это сводило с ума. Заставляло мысли раскатиться в стороны, словно бильярдные гладкие шары. Пальцы мальчишки скользнули по его груди, легли на плечо. Он отстранился, закусил губу, а потом вдруг соскользнул на пол, вставая перед Андреем на колени. – Паша... – он вздрогнул, потянул его вверх. Но мальчишка перехватил его за руку и выдохнул: – Пожалуйста! Я видел, как это... делается. На видео. То есть... – Ладно, – хрипло согласился Андрей. – Но... Дальше слушать мальчишка не стал. Он неловкими пальцами дернул молнию на брюках Андрея, приспустил трусы и сразу взял в рот. Зажмурившись, стиснув пальцами бедро мужчины. Андрей охнул, закусил губу. Перед глазами на секунду помутнело, внизу живота плеснуло жаром. Он запустил пальцы в волосы мальчишки, убирая пряди так, чтобы видеть лицо. А Паша сжал губы крепче и двинул головой, позволяя члену скользнуть за щеку. Неглубоко, но так... Андрей глухо застонал и едва сдержался, чтобы не надавить ладонью, заставляя взять глубже. Надолго его не хватило. Сказалось долгое отсутствие секса, близость мальчишки, так доверчиво держащегося за его бедро. Андрей кончил, едва успев чуть отстраниться. Но сперма все равно попала на лицо Паши. Белые капли потекли по его подбородку, по щекам, смешиваясь с выступившими слезами. Андрей осторожно вытер его лицо ладонью, стер сперму с губ. – Можно я тебя поцелую? – голос звучал хрипло. Мальчишка молча кивнул. И тогда Андрей наклонился к нему и мягко поцеловал во влажные припухшие губы. – Иди сюда, – он поднял его с колен, поднимаясь на ноги сам. Развернул мальчишку к себе спиной, скользнул ладонями по бокам, дернул шорты вниз вместе с трусами. Пашку трясло. Он бестолково цеплялся за предплечье Андрея, хрипло дыша через раз. А когда тот обхватил ладонью его член – выгнулся, вжимаясь задницей в пах Андрея. – Есть чем смазать? В душе был? – хрипло спросил мужчина, выцепляя из сумбура в голове важные вопросы. – Я же вас ждал, – мальчишка сглотнул. – Думал, может, вы... – он осекся, сглотнул. – Крем вот... – вытянул из кармана тюбик детского крема. – Должен, наверное, подойти? – Подойдет, – Андрей забрал из его пальцев крем. – Обопрись локтями о стол. Давай. Паша молча послушался. Неловко повернулся, встал в нужную позу. Андрей сухо тяжело сглотнул и потянул вниз его шорты вместе с трусами, снимая окончательно, заставил вышагнуть из одежды и осторожно погладил по выставленной заднице. Волоски были неумело выбриты, на коже виднелась пара порезов. Андрей выдавил на пальцы крем, развел ягодицы мальчишки в стороны и размазал белую жирную субстанцию по узкой дырке. Протолкнул палец, смазывая изнутри. Паша всхлипнул, вцепился пальцами в столешницу, но Андрей не спешил. Он медленно двигал пальцем, давая мальчишке привыкнуть, а другой рукой обхватил его член и принялся ласкать, осторожно проходясь пальцем по чуть влажной от смазки головке. И когда палец стал двигаться почти свободно, Андрей осторожно вынул его, выдавил на ладонь еще крема, смазал член, потом еще раз меж ягодиц мальчишки и попросил: – Наклонись ниже и раздвинь ноги шире, – чуть надавил на его поясницу, помогая, и толкнулся. Осторожно надавил головкой на блестящее от крема отверстие. Мальчишка охнул, сжался. Сведенные лопатки торчали, словно крылья. Андрей наклонился, накрывая его всем телом, и зашептал на ухо: – Паш... Маленький, не зажимайся. Я постараюсь, чтобы тебе не было больно. Обещаю. Слышишь? – Я стараюсь, – голос у Пашки дрогнул. – Просто... – Я буду очень медленно, – Андрей снова надавил членом меж ягодиц мальчишки. – Потерпи, – и двинул бедрами чуть сильнее. Головка прошла с трудом. Мальчишка весь взмок, хныкал и кусал Андрееву ладонь. Но дальше как-то расслабился, всхлипнул и затих. Андрей замер, давая привыкнуть, хотя у самого перед глазами давно плавали круги. Двигаться хотелось так, что сводило бедра. Он огладил ладонями бока мальчишки, задрал его футболку, обнажая спину. Провел пальцами по цепочке позвонков. – Можно? – голос едва слушался. – Не знаю... – шепнул Пашка. – Я... Очень глубоко... И Андрей толкнулся. Не сильно, так, чтобы по возможности причинить как можно меньше боли, но мальчишка все равно глухо вскрикнул, зажал рот ладонью. Андрей погладил его по густым волосам на затылке, сжал плечо и снова двинул бедрами. Медленно, почти мягко. Мальчишка всхлипнул, расставил ноги еще чуть шире, давая доступ и облегчая себе процесс. Андрей наклонился, проскользнул ладонью к низу его живота, обхватил ладонью теперь мягкий член и принялся ласкать, вместе с тем едва заметно двигаясь внутри тела Пашки. Тот тяжело задышал, снова возбуждаясь. И когда его член под ладонью Андрея крепко стоял, а стенки ануса больше не сжимались так судорожно, Пашка вдруг сам двинул бедрами, насаживаясь. Всхлипнул и снова двинулся навстречу, просяще качая бедрами. Андрей не выдержал. Толкнулся с силой, входя глубоко, почти на всю длину. Он трахал несопротивляющееся тело, шепча какие-то успокаивающие слова вперемешку с извинениями, гладил напряженную спину, ласкал член мальчишки, не давая возбуждению пропасть. А когда подкатила обжигающая волна, он хотел было отстраниться, но мальчишка не дал. Он вцепился в его бедро, притягивая ближе, и Андрей со стоном упал на него, прижимаясь грудью к его спине, продолжая двигать ладонью на его члене. И через минуту мальчишка как-то жалобно всхлипнул, по его телу прошла волна дрожи, и он почти конвульсивно выгнулся, кончая в кулак Андрея. А тот подумал, что только подросток может кончить в такой скомканный первый раз. Он вжался губами в его мокрый от пота затылок и выскользнул, придерживая член пальцами. Вслед за ним по бедрам Пашки потекли белые капли. Он попытался было сжаться, но только охнул болезненно. – Не надо, – Андрей провел пальцами по полуоткрытой, мокрой от его собственной спермы дырке, погладил мальчишку по пояснице. – Это пройдет. Тебе нужно в ванную. Пашка попытался встать, но пошатнулся, схватился за стол. Андрей осторожно потянул его, заставляя распрямиться, и поцеловал в искусанные шершавые губы, наслаждаясь тем, как Пашка доверчиво тянется за каждым движением. *** Они лежали на разложенном диване Пашки в полной темноте, лицом друг к другу. Андрей гладил пальцами шрамы на лице мальчишки, прослеживая линию за линией. Глупое занятие успокаивало и позволяло не думать. – Как думаешь, – вдруг спросил Пашка, – меня можно было бы назвать симпатичным, если бы не это? – Я и так считаю, что ты симпатичный, – Андрей коротко поцеловал его в лоб. – Я же серьезно, – в голосе мальчишки послышалась обида. – Я тоже серьезно, – Андрей зарылся пальцами в его волосы. – Значит, ты один такой блаженный, – зло фыркнул Пашка. – Я урод. – Ты сам так решил? – поинтересовался Андрей. – У любого в моем классе спроси, – дернул плечом мальчишка. – Зачем мне спрашивать? – Андрей снова провел большим пальцем по изуродованной шрамами брови Пашки. – Я взрослый мужик, сам могу решить. Согласен? Пашка открыл было рот, но так ничего и не сказал. Видимо, аргумент был весомым. Коснулся руки Андрея, провел пальцами по кольцу. – Ты женат? – интонация у него была странной. – Ну... да, – говорить об этом было неловко. – Давно? – Пашка все гладил пальцами Андреево кольцо. – Десять лет уже, – Андрей прикрыл глаза. В груди разливалось паршивое чувство. – Наверное, дети есть? – кольцо под пальцами Пашки словно жгло. – Двое, – Андрей накрыл его руку своей. – Ты ведь сможешь любить и меня тоже? – неожиданно спросил Пашка. – Конечно, не так, как их, я все... – Конечно, не так, – Андрей прижался лбом к его лбу. – Ты – совершенно другое дело. – Тебе, наверное, домой надо? – убито спросил Пашка. – Надо, – глухо согласился Андрей. – Езжай тогда, – мальчишка чуть отстранился. Андрей молча вылез из-под одеяла, натянул лежащие на стуле вещи и вышел в коридор. Пашка, судя по звуку шагов, тоже. Он молча наблюдал, как Андрей натягивает ботинки и завязывает шнурки в тусклом свете, льющемся с кухни. А потом осторожно взял его за руку и неловко поцеловал в уголок рта. – Ладно, – перед тем как выйти, выдавил из себя Андрей. – Ладно, – эхом отозвался из темноты Пашка. Дверь хлопнула. Он остался один на освещенной мигающей лампой лестничной клетке. *** А, придя домой, перед тем как лечь спать, Андрей еще долго сидел на своем краю кровати, вслушиваясь в дыхание жены.