***
— Здравствуйте, здравствуйте, с вами снова ваше «обожаемое» студенческое радио и я, скромный гений, первокурсник факультета современного искусства, которого уже называют гордостью нашего универа, — Квон Джиён. С этого дня именно мой голос вы будете слышать каждый день, и да, это моими работами украшены все факультетские корпуса, так что тоже можете восхищаться мною. По голосу парня было явно слышно, что он вовсе не в восторге от того, что ему приходится вести это чёртово радио, и даже нахваливал он самого себя с таким неприкрытым сарказмом, что многие ребята откровенно посмеивались. Имя Джиёна и правда гремело на всё учебное заведение едва ли не с самого начала учебного года. Создавалось такое впечатление, словно директор решил втиснуть этого студента всюду, куда только мог. По всем корпусам поразвесили картины с подписью авторства Джиёна, любые университетские мероприятия проходили в обязательном присутствии именно этого парня. В общем, если директор добивался того, чтобы сделать из Квон Джиёна самого популярного парня универа, то он блестяще справился с этой задачей. Хотя уже сейчас, всего за три месяца после начала нового учебного года, многим студентам это начало надоедать. Особенно парням. А ещё подбешивало то, что сам Джиён на контакт не шёл практически ни с кем. Единственным его другом, с которым хорошо общался мистер Квон, оставался Ёнбэ, первокурсник факультета спортивного воспитания.***
Видимо, всё это и привело к той ситуации, которая разыгралась на заднем дворе главного корпуса университета сразу после выхода недавно услышанного нами отрывка из студенческого радио. — Да кого ты из себя строишь? — возмущенно вопил один из четверых парней, которые поймали Квона на выходе из студии и, подталкивая его в спину, заставили пойти с собой на задний двор. — Себя самого, не больше и не меньше, — решительно отвечает парень. Он был готов к такому повороту сюжета, ведь отлично понимал, что хёны вряд ли будут счастливы, что какой-то первокурсник так упорно мозолит им глаза. Да и сама внешность Джиёна, словно призывала к себе беды. Парень был утончённо красив. Многие даже ошибочно принимали его за девушку. Да и одевался он всегда со вкусом. Уже не говоря о том, что причёски в целом и цвет волос в отдельности менялись у него едва ли не каждую неделю. Вот и сейчас парень был одет в белые узкие джинсы и здоровенную темно-синюю рубашку. Его волосы были высветлены в белый цвет, а на веках красовалась чёрная подводка. — Я бы на твоём месте не умничал. С твоим внешним видом вообще молчать нужно. Или ты просто гордишься тем, что педик? — с недоброй ухмылкой поинтересовался всё тот же парень, на что Джиён лишь тихо сжал кулаки. — Засунься, откуда высунулся и больше не отсвечивай, — пробурчал второй парень, толкая Джиёна ладонями в грудь так сильно, что паренёк отшатнулся назад и ощутимо впечатался в кирпичную стену. — Скажите это директору, — прошипел вслед компашке Квон. Он отлично понимал, что после следующей их встречи не останется целым и невредимым, раз уж при первом знакомстве они успели наградить его здоровенной шишкой на затылке. Если честно, ему не привыкать к такому. Особенно к косым взглядам и обвинениям в «неправильной» ориентации. Достаточно часто доходило и до драк. Нужно отдать Квону должное — несмотря на хрупкий внешний вид, он всегда смело лез в драку. Но также всегда отхватывал по полной, так как обычно противников было сразу несколько. В старшей школе он даже на домашнее обучение перевёлся, чтобы от него наконец-то отстали. Видимо снова придётся сбегать. И эта мысль парня огорчала. Пускай и на разных факультетах, но тут у него был друг. Ёнбэ всегда поддерживал его, и, так как сам Ёнбэ был достаточно знаменит в кругах спортсменов, к его лучшему другу лезть не спешили. Видимо, именно по этой причине хёны пытались игнорировать существование Квона целых три месяца. Но ведь не будет Джиён вечно прятаться за спину другу или просить его разобраться со своими проблемами, верно? В тот же день Квон Джиён, в очередной раз, попытался уговорить директора устраивать поменьше шумихи вокруг него. И директор, о, чудо, пошёл на уступки. Правда, только после того, как Джиён пригрозил перевестись на заочное обучение, если этих самых уступок всё же не добьётся. Да и сами уступки получились достаточно своеобразными. Директор обещал больше не требовать, чтобы все мероприятия вёл Джиён, убрать его картины из всех корпусов, кроме главного и современного искусства. Он больше не обязан вести студенческое радио. Зато он поставил такое условие: — Раз уж ты не хочешь, чтобы к тебе одному было приковано всеобщее внимание, то собери группу из, скажем, четырёх парней. Я отправлю вас следующим летом на студенческие соревнования, так что нужно, чтобы в группе были талантливые, умные, смекалистые и сильные ребята. Я хочу, чтобы вы выступали на самых крупных университетских мероприятиях… — Музыка — всего лишь моё хобби, — угрюмо напомнил Джиён, но его явно уже не слушали. Директор предвкушал выступление парней и то, как прославятся не только на весь университет, но и на всю страну. А то и весь мир. Директор явно ошибся постом и вместо просиживания штанов в университете, должен был вести какое-нибудь шоу талантов или заниматься их раскруткой.***
— Вот и всё, что он сказал, а потом выставил меня из кабинета, — закончив пересказ своего разговора с директором, Джиён устало облокотился на сидящего рядом с ним на мягком диванчике в комнате отдыха Ёнбэ. — И да, тебя я уже записал в группу, — как бы между прочим оповестил он. — Я даже не сомневался в этом, — Ёнбэ, слава дружбе, даже не сердился, и, в дружеском жесте, растрепал волосы парня. — Есть ещё кто на примете? А то сегодня на весь универ объявили о том, что ты организуешь прослушивание в группу. — Больше никого кроме тебя и не знаю толком… А, хотя нет, есть ещё Чхве Сынхён. Я с ним в детстве немного общался. Наши мамы очень дружат, и недавно мне долго радостно рассказывали, что волею судьбы, Сынхён тоже первокурсник нашего универа, кажется, даже моего факультета. Но я его ещё не видел. Он такой толст… пухлый, — со смешком проинформировал Джиён. Почему-то идея записать в группу Чхве пришлась ему по вкусу. Во-первых, если группа будет не состоять из красавчиков, возможность того, что у них будет какое-то подобие популярности, значительно падает. Да и Джиёна тешило то, что на фоне Сынхёна он будет как никогда прекрасен. — Кажется, я понял, к чему ты клонишь. Если на то пошло, есть один парень на моём курсе. Дэсон. Он хорошо поёт, и у него неплохие успехи в спорте, но девушки редко называют его красавцем… — Вот и славно! Идём вербовать Дэсона, а потом вместе найдём Сынхёна.***
Дэсон выглядел совсем не так плохо, как на то надеялся Джиён. Зато, когда парни подошли к нему в столовой, встретил их радостной улыбкой и очень дружелюбно отнёсся к новому знакомому. Им хватило лишь пятиминутного разговора для того, чтобы убедить Дэсона присоединиться к их группе. Парень пылал энтузиазмом настолько, что Джиён и Ёнбэ даже слегка засомневались в своём намерении слить идею группы. Но всё же решили попробовать заполучить и Сынхёна. Подойдя к аудитории, в которой, по идее, должен быть Сынхён в ожидании новой пары, трое парней ввалились внутрь и бегло начали осматривать присутствующих. Здесь были пухлые пареньки, но Джиён упорно отрицательно покачивал головой, не признавая тех. Когда варианты закончились, Ёнбэ пару раз хлопнул в ладоши привлекая к себе общее внимание и громко произнёс: — Эй, ребят, нам нужен Чхве Сынхён. Никто не знает, где он? — Зачем вам Сынхёночек? — едва ли не возмущённо воскликнули девушки, которые плотным кольцом сидели вокруг парня. Очень красивого парня. И этот очень красивый парень тут же поднялся на ноги, словно радовался шансу избавиться от девушек, и подошёл к ребятам. — Это я, — тихим низким голосом, произнёс он. Джиён выпал в осадок. Ёнбэ вместе с ним. А вот Дэсон радостно представился и активно пожал ему руку, после чего увлёк за собой прочь из аудитории, чтобы подробнее описать то, что им от него нужно. — Если он страшный, то я высокий, — с укором произнёс Ёнбэ, в котором не было и 170 сантиметров роста, отвешивая другу легкого пинка, когда они шли позади Дэсона и Сынхёна. — Я его не видел всего год! — пробурчал в ответ покрасневший от смущения Квон. И краснеть ему было от чего. В первый же момент, когда Джиён встретился взглядом с Чхве, его сердце дрогнуло, сильно стукнуло и, словно оборвалось, затихло. Как-то невольно он задумался о том, что Чхве Сынхён, которого он знал с детства, неимоверно сексуален. А ведь сам Квон Джиён всегда думал, что он сам — красавчик, и никогда не думал подобного о других парнях, поэтому-то его так сильно задевало, когда его называли геем. И тут внезапно он явно залип на другого парня. И не просто на парня, а на друга, можно сказать, детства. Правда, замешательство Джиёна продлилось недолго. Вскоре он пояснил сам себе своё поведение тем, что был просто поражён метаморфозой произошедшей с Сынхёном. Из толстого мальчишки он стал очень привлекательным парнем. И это было весьма круто. Когда Джиён, наконец-то, разобрался с самокопанием и вернулся в реальность, то услышал следующее: — В общем, если ты умеешь петь хоть чуть-чуть, то присоединяйся к нам, — подвёл итог своему, очевидно, длинному монологу Дэсон, когда все четверо засели в пустой аудитории. — Он умеет петь, — уверенно вставил свои пять копеек Джиён, который сейчас в наглую и без тени стеснения рассматривал лицо Сынхёна. — Когда ты успел так вырасти и похорошеть? — едва ли не возмущённо, поинтересовался он. — Я не пою, — весомо ответил Чхве, при этом напрочь игнорируя знакомого детства. — Но есть хоть что-то, что может пригодиться в музыкальной группе? — с надеждой уточнил Дэсон, не переставая улыбаться. — Я читаю… кхм… — парень явно подавился тем, что, едва не купившись на приветливую улыбку, не взболтнул лишнего. — Ничего, так что оставьте меня в покое. После этого, он просто поднялся со стула и поспешно покинул ребят. — Видимо, всё-таки придётся устраивать прослушивание, — пробурчал ему в след Ёнбэ.***
Но Джиёну и Ко повезло. До прослушивания дело не дошло. Через день директор едва ли не за ухо притащил в комнату, которую им выделили для репетиций группы, паренька. — Знакомьтесь, Ли Сынхён. Будет с вами. И присматривайте за ним, пока я его не выкинул из универа. Или не похоронил под большим дубом во дворе. Заживо. Больше ничего не сказав, мужчина вышел из кабинет, громко хлопнув дверью напоследок. — Ещё один Сынхён, — пробурчал Джиён, почему-то паренёк ему не понравился сразу. Неужели из-за имени? — Не нужно меня так называть, лучше Сынри! — тут же попросил парень, слегка поморщившись. — Я думал, что вы четвёртым возьмёте к себе Чхве Сынхёна. Он сейчас восходящая звезда среди наших барышень. При этом ему и рта не нужно раскрывать, чтобы иметь такое признание. Хотя я как-то случайно подслушал, как он читает рэп. Он очень неплох в этом. И группа бы с ним была куда более успешной. Сынри явно не чувствовал ни малейшего дискомфорта в новой компании и сразу же принялся чесать языком, признаться, весьма в нужном направлении. — Читает рэп? — переспросил Джиён. Судя по его взгляду, юный гений явно задумал во что бы то не стало затащить в группу Сынхёна. Может, его задело то, что предложение было так решительно отвергнуто или даже то, что паренёк так сильно изменился в лучшую сторону. В общем, чтобы подпортить ему жизнь и приписать к группе, Джиён использовал запрещённый приём — поговорил с мамой Чхве. И та тут же внушила сыночку то, что он просто обязан вступить в группу и обзавестись друзьями, а сам Сынхён, очень любящий маму, и не думал её ослушаться.***
— Даже не пришлось вмешивать директора, — довольно потирая ручки, аки жук-навозник, протянул Квон. Так что через три дня в аудитории для репетиций собрались все пятеро. Джиён сверкал, словно лампочка Ильича. Начало их общей истории оказалось достаточно внезапным, крайне форсированным и даже, местами, скомканным. Но этих парней впереди ожидает немало разнообразных событий, которые в итоге приведут к внезапным развязкам. Так что нам остаётся просто ждать второй главы, с которой потихоньку начнётся интересный рассказ.