Остатки пожелтевшей листвы тихо опадают с деревьев, укрывая Дистрикт номер Двенадцать золотисто-коричневым покрывалом. Температура за окном опускается всё ниже и ниже к нулевой отметке, заставляя жителей закутываться в самые тёплые вещи, какие они только могут найти в своих ветхих домах. Проливные дожди, непрекращающиеся, кажется, уже третью неделю, потихоньку отходят на второй план, уступая место красивой небесной лазури, с которой вот-вот начнут падать белоснежные хлопья. Небольшие лужи, оставшиеся после водных атак небес, покрываются ледяной коркой, от чего некоторые жители изрядно страдают: далеко не все способны устоять на столь скользкой поверхности. Очевидно, что совсем скоро Двенадцатый станет первой мишенью наступающей зимы.
Довольно высокий и крепкий для своего возраста темноволосый юноша уверенной поступью направляется в сторону школы. По телу парня проходит волна мурашек, когда очередной холодный воздушный поток касается его смуглой кожи.
Одежда не может даже в такую погоду согреть юношу, что же будет дальше? Скоро зима, а этот потрёпанный отцовский коричневый пиджак, которому лет, кажется, столько же, сколько парню, дырявые на колене тёмно-синие брюки и прохудившаяся в нескольких местах пара старых ботинок – единственная более или менее подходящая для отнюдь не тёплого времени года одежда и обувь. Но в данный момент ему плевать на эти недостатки.
Сейчас главное – добраться до этой чёртовой школы, сесть за эту чёртову парту и отключиться от этой чертовой реальности, погрузившись в недолгий сон, пока полуживые бедные и оголодавшие учителя Дистрикта будут обучать, как кажется капитолийцам, жизненно важным предметам немногочисленных детей, собравшихся в ветхом школьном классе.
Внезапно острый слух парня улавливает шаги позади себя. Сей факт ничуть не радует юношу. Он ненавидит, когда кто-то мешает ему в такие довольно уединённые моменты, как этот. «Почему я просто не могу добраться до этого угнетающего местопребывания, побыв наедине?!»
- Привет, - проговаривает тоненький девчачий голосок в паре шагов от него. - Кажется, ты Гейл, да?
Невысокая светловолосая девочка лет двенадцати пытается нагнать быстро вышагивающего по направлению к школе юношу. На её щеках играет румянец, обусловленный то ли портящейся с каждым днём прохладной погодой и пронизывающим осенним ветром, то ли присутствием брюнета, который кажется довольно привлекательным в глазах юной особы, то ли быстрым шагом, который уже почти перешёл в бег. На её голове виднеется шапка цвета лосося, которая слегка съехала на бок, от чего светлые пряди колышутся на ветру. Не слишком плотная тёмно-серая крута и коричневые брюки с чёрными сапогами выдают её место проживания: эта девочка точно родом не из Шлака.
Обернувшись, чтобы посмотреть на свою невольную спутницу, парень тут же отводит от неё голову в сторону, возвращая лицо в прежнее положение. «Городская», - с нотками отвращения выносит вердикт внутренний голос юноши.
- Я Мадж, - пытается вновь начать разговор девочка, произнеся свою фразу как можно мягче и дружелюбнее. Но в ответ лишь молчание и чувство отвращения и злости, исходящие от невольного собеседника.
Тишина, образовавшаяся между этими двумя, убивает девушку. «Почему он не хочет со мной говорить? Что я сделала не так?» - спрашивает у самой себя непонимающая данную ситуацию девочка. Но ответа нет.
- Прости. Я тебя обидела, да? Я не хотела… Я не думала… Прости, я правда… - видимо, кому-то свыше очень хотелось, чтобы в данный момент девочка перестала сыпать безосновательными извинениями в сторону угрюмого парня, поэтому именно сейчас худая девичья ножка ступила на скользкую поверхность оледеневшей лужи.
Громкий вскрик мигом разнёсся по почти безлюдной улице, заставив парня вздрогнуть от неожиданности и резкого холода в стороне правого рукава.
«Чёртова девчонка!» - восклицает внутренний голос, когда до сознания парня доходит, что на его одежде появилась очередная дыра: падая, блондинка ухватилась за его рукав с такой силой, что старый, поношенный не одним поколением Хоторнов, пиджак треснул в том месте, где ещё пару минут назад был аккуратный шов, присоединяющий рукав к остальной части его верхней одежды.
- Отстань от меня, - едва сдерживая злость, громко процедил сквозь зубы рассерженный юноша. «Мало того, что эта девчонка решила увязаться за мной, так ещё и пиджак порвала», - в голове начинает гудеть ярость, которая с каждой минутой усиливается.
Девочка, кажется, уже хотела разойтись в неимоверном количестве извинений, но говорить их было уже некому: не сказав ни слова, юноша развернулся и продолжил свой путь вперёд, ускорив и без того быстрый шаг, в то время как блондинка так и осталась сидеть на холодной поверхности земли.
Маленькие капельки девичьих слез безмолвно скатывались по её щеке, оставляя на нежной коже прохладный след. «Почему всё именно так? Я всего лишь хотела с ним поговорить…» - в душе у блондинки бушевал ураган, главным потоком в котором было разочарование. Разочарование, которое долгое время не сможет затухнуть в её душе. Разочарование от первой неразделённой любви, в которой каждый шаг, каждая минута может сделать тебя счастливым или растоптать, как невинную букашку.
***
Тем же вечером на пороге дома Хоторнов лежал свёрток с самой лучшей курткой, какую только можно раздобыть в этом захудалом Дистрикте. В аккуратно запечатанном конверте, который тонкие девичьи руки специально вложили в посылку, была лишь небольшая бумажка с одним единственным словом.
«Прости».
***
Как играет с нами судьба, известно лишь ей, но от этого сложнее лишь нам: возможно, те, кого ты не любишь, не принимаешь, презираешь, обижаешь или просто не замечаешь вовсе, внезапно сменят своё положение в твоих глазах. Только времени известно, к какому итогу это всё приведёт.
