Слезы

       Он никогда не задумывался и старался не считать, сколько дорогих людей уже успел потерять за свою достаточно короткую жизнь. И только сейчас, спеша на поле боя, где столкнулись в смертельной схватке его любимый человек и лучший друг, он начал это осознавать. Он вспомнил всех кто погиб. А их было много, очень много, ведь он всегда быстро впускал людей в свое сердце. Первыми его покинули мать и отец, которые не прожили даже дня с момента его рождения. Они погибли в тот же день. Поэтому он никогда не знал родительской любви. Затем были Хаку и Забуза, и хоть они и считались для него врагами, но все же он их понимал и успел проникнуться к ним уважением в результате чего они также заняли свое законное место в его сердце, а затем, он потерял счет всем смертям. Слишком много их было. У него складывалось такое ощущение, что сама госпожа Смерть следует за ним по пятам, ведь не зря же в число погибших также вошли и старик третий — единственный кто по своему заменил ему родителей, Утаката — парень который своей судьбой был похож на него, а также два его друга — Хьюго Нейджи и Собаку но Гаара. Конечно, последнего оживила бабуля Чие, в обмен на свою жизнь (в результате чего он потерял и ее), но все же он никогда не забудет то, как больно ему было тогда. Как он злился и пытался отомстить Акацуки. Он прекрасно помнил, что если бы не вовремя подоспевший Какаши, то возможно Дейдара не отделался бы просто оторванными руками. Удзумаки бы его убил. Но блондин не позволит больше никому умереть просто по прихоти кого-то из власти. Они заигрались, слишком сильно увлеклись плетением своих интриг. Слишком многие погибли из-за них. Слишком много стало того, чего из-за столь неадекватного управления стало слишком. Поэтому ему нужно успеть, он просто не имеет права не успеть, но все же такой шанс был, ведь он слишком поздно узнал о том, что Саске выяснил где его брат, а Итачи… Да что Итачи, он всегда поддерживал власть, всегда старался сделать как лучше, не смотря на то, что ему от этого будет не выносимо больно. Вот и сейчас, он решил пожертвовать своей жизнью лишь для того, чтобы его брат отказался от мести деревни, он решил, что лучше пусть он ненавидит своего брата, чем эту гребанную власть. Дурак!        Наруто не позволит любимому умереть. Он нашел документы доказывающие невиновность старшего Учихи и теперь спешил показать их Саске. Конечно, он понимал, что возможно Итачи попробует ему помешать, но он не будет самим собой, если не добьется своего.        Удзумаки бежал сломя голову, но уже на подходе к месту, где вот—вот мог умереть, один из самых дорогих для него людей, дорогу преградили Суйгетцу, Джуго, Кисаме и Сасори.        — Наруто, не ходи туда, — Суйгетцу вроде бы просил, но почему-то эта просьба прозвучала как приказ.        — Я сам решу, куда мне идти, а куда нет, — выпалил блондин. — Не смейте мне мешать!        — Мы тебя не пустим! — совершенно без эмоций сказал Сасори. — Лучше тебе успокоится и подождать окончания их боя.        — Подождать окончание боя?! — зарычал Наруто. — А вас не смущает, что Итачи решил умереть? — скептически приподнимая бровь.        — Это его право, — все также без эмоций ответил Сасори.        – Да! Конечно! Это его право! — закричал Удзумаки, переходя в режим биджу и тем самым пугая всех здесь присутствующих нукенинов. — А я хочу этому помешать, — переходя на угрожающее шипение. — И это мое право! Поэтому, НЕ СМЕЙТЕ МНЕ МЕШАТЬ! Иначе…        — Иначе что? — ухмыльнулся Кисаме.        — Я убью вас всех! — совершенно спокойно.        — Ты не сможешь, — засмеялся Суйгетцу. — Саске часто про тебя говорил. Особенно после очередного убийства.        – Да? — фыркнул Наруто. — И что же конкретно он говорил?        — Что ты всегда был против убийств и, что ты бы на его месте нашел другой выход из ситуации. Но он не ты, хоть и хотел бы хоть чуть-чуть быть похожим на тебя.        – Да, я был таким, когда Саске жил в Конохе, — рассмеялся блондин. — Но с того момента прошло почти четыре года. И если ты искренне веришь, что я за это время не изменился, то ты — глупец! Я не скажу, что сильно изменился, но то, что при выборе между жизнью своего любимого и лучшего друга и жизнями четырех нукенинов я выберу первое — это однозначно. Даже если мне придется убить вас лично, хоть я бы этого и не хотел.        — Ты их разочаруешь, и из-за этого можешь потерять…– тихо, почти шепотом сказал Джуго.        — Пусть так… — также тихо ответил Наруто. — Пусть они меня возненавидят, пусть хоть убьют, мне без разницы, главное, что они оба будут живы. Мне этого будет достаточно.        — А-а-а, — протянул Суйгтцу, — черт с тобой! Делай что хочешь.        Нукенины расступились, пропуская Наруто дальше. Блондин вновь кинулся вперед, набирая еще большую скорость и стараясь возместить потерянное время. Он не успевал. Когда Удзумаки выбежал на место старого убежища Учих братья уже истратили почти всю чакру и сейчас мчались на встречу друг к другу, сжимая в руках по последнему кунаю.        — САСКЕ, НЕТ! — закричал Наруто — ОН НЕ ВИНОВАТ! У МЕНЯ ЕСТЬ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА!        Но парни уже не могли остановится, а может просто не хотели, кто их знает. Но Удзумаки не собирался так просто сдаваться. Он кинулся им наперерез. Его захлестнула волна отчаяния, она накрывала его с головой не давая вздохнуть полной грудью. Он боялся не успеть, но в этот раз удача была на его стороне. В последний момент Наруто успел вклиниться между братьями. Он улыбался, не обращая внимания на то, что в его грудь по рукоять вошел кунай Итачи, а в спину кунай Саске. Он улыбался, оседая на землю и сжимая в руках документы доказывающие невиновность любимого. Теперь все будет хорошо, он уверен.        — Наруто, зачем? — непонимание в глазах лучшего друга.        — Он не виноват, — улыбаясь и протягивая, зажатые в руке, немного запачканные в его собственной крови, документы.        Когда Наруто было больно — он старался не плакать, хотя бы на людях. Ведь сильные не плачут. Но сейчас, видя как его любимый, зажимает рану на его груди, и беззвучно льет слезы, пришло полное осознание того, что все когда-нибудь плакали: сильные и слабые, богатые и бедные, знаменитые, счастливые, одинокие, бездомные, умные, красивые, добрые и злые, любимые и любящие. Все без исключения. Потому что совсем не важно какой ты человек и какими качествами ты обладаешь. У всех есть чувства.        Из размышлений Наруто вывел тихий шепот его любимого:        — Не смей умирать! Слышишь меня? Я сказал — не смей! Не покидай меня! Я же не смогу без тебя… — шептал Итачи. — Зачем? Зачем ты подставился?        Наруто открыл немного мутные глаза. Когда он успел их закрыть он не понял, да и не важно это сейчас. Важно то, что из глаз его любимого катились хрустальные слезы, падая блондину на грудь. Собрав последние силы Удзумаки поднял свою руку вытирая мокрые дорожки на щеках Итачи и нежно улыбнувшись, прошептал:        — Все будет хорошо. Я в это верю, и ты поверь, — опуская руку на землю. — Ты мне веришь?        – Да.        — Хорошо, — вновь улыбнулся блондин, проваливаясь в темноту.

***

       Боль. Как же все-таки больно. Что это? Кто я? Почему так темно? Ясно, нужно всего лишь открыть глаза. Но почему они не открываются? Как это делается? Опять эта боль, пронизывающая от макушки до кончиков пальцев на ногах. Нужно собраться и открыть глаза. А может помочь рукой? Вот блин, и этого не могу, да как так то? Черт, черт, черт. Кто-нибудь объясните мне как это делается? Как открыть эти чертовы глаза?        Вновь попытавшись открыть глаза и потерпев неудачу, человек издал тихий стон.        — Наруто? Тебе больно? Ответь мне, прошу тебя…        Наруто? А кто этот Наруто? Какой красивый голос, такой нежный с легкой хрипотцой… А кому он принадлежит? Наверно этот человек очень красивый, ведь не может же столь прекрасный голос принадлежать менее прекрасному человеку… Было бы превосходно если бы этот человек говорил обо мне с такой нежностью. А может ли быть, что Наруто это я? Было бы чудесно… Жаль что это не возможно…

***

       О Боже, что это такое? Почему мне так больно? А кому это – мне? Здесь есть кто-то? Откликнитесь, я же слышу, что кто-то ходит. Нужно что-то сказать… Черт, не могу… Нужно открыть глаза. Да, точно, если я открою глаза, то человек поймет что… А что он поймет? Что я живой? Это наверно и так известно, ведь он бы не стал тут находится, если бы я был мертв? Ведь так? Или нет? А, черт с ним, открыть глаза, а там будь что будет.        Собрав все силы, человек приоткрыл глаза, но долго не смог продержать их открытыми.        Как ярко! Зачем так ярко? Уберите этот свет. Черт, нужно сказать, чтобы убрали этот свет. Я же видел что там человек… Какой же он красивый… Интересно, а он меня знает? Было бы чудесно…

***

       Как тихо… и темно… А где это я? Какая странная комната. Нужно осмотреться.        — Ита…, — проворачивая голову вправо и замечая черную макушку человека уснувшего сидя рядом с его кроватью.        Черт, что это за хрип. Да еще и голос срывается. Ну и ладно. Правда пить хочется, но ничего…        — Наруто, — тихий голос со стороны спящего человека.       Блондин улыбнулся, поглаживая спящего парня по голове. Не замечая, что брюнет от прикосновения проснулся и теперь, со сна, не совсем понимает что происходит.        — Наконец-то ты очнулся, — перехватывая гладившую его руку, и прижимаясь к ней щекой, прошептал Итачи. Из его глаз вновь текут слезы, но на этот раз это были слезы облегчения, слезы счастья. — Может ты чего-то хочешь? — всполошился брюнет.        — Пить… — прохрипел блондин, нежно улыбаясь и вытирая слезы с любимого лица.        — Да-да, сейчас, — соскочил Итачи и кинулся к графину с водой, стоящему у противоположной стены комнаты для того, чтобы налить воды и тут же кинуться обратно, чтобы напоить парня.        — Спасибо тебе, — слабо улыбаясь и откидываясь обратно на подушку, прошептал блондин.        — За что? — печально улыбнулся Учиха. — За то, что чуть не сошел с ума, пока зажимал твою рану, а потом когда ждал, пока Сакура сделает все возможное, чтобы ты выжил? А может за то, что чуть не убил этих придурков, которые пропустили тебя к нам? — начал злиться Итачи.        — За то, что остался жив… — улыбнулся Удзумаки, сжимая своей ладонью руку любимого. Итачи замер, а затем глубоко вздохнул и тихо начал говорить:        — Знаешь, Наруто, я так слаб. Я больше не знаю, что мне делать, ведь каждый мой шаг — это всегда новая ошибка. Я всегда думал, что поступаю правильно, но ты одним своим появлением всегда разрушал всю мою решимость. Каждый раз ты указывал мне на то, насколько я не прав, насколько сильно я ошибаюсь. Моя вера в себя убита. Убита — тобой. Теперь я зависим от тебя. Ты приручил меня. Без тебя я теперь никто. Ты — мое сердце, моя душа. Ты — моя жизнь! — Итачи не сводил своего взгляда с лица любимого человека, не замечая своих слез. Последнее время он стал часто плакать, хотя до того как, год назад встретил свое персональное солнце носящее имя Наруто, он плакал лишь раз, когда вырезал свой клан. А теперь, за последние пять дней он плачет уже третий раз. — Чем ты думал, когда встал между мной и Саске? — продолжил Учиха. — А если бы ты умер? Я же не смог бы без тебя. Поэтому возьми ответственность на себя и пообещай, что никогда меня не покинешь… Я ведь люблю тебя… Безумно люблю…        — Но теперь-то все хорошо. Мы все живы, — блондин звонко засмеялся, сжимая руку Учихи. — Более того, мы даже относительно здоровы…        — На себя намекаешь, — хмыкнул брюнет, и тень улыбки проскользнула на его лице. Улыбка, которую так любил Наруто. — Но все равно, — вновь стал серьезным Учиха. — Пообещай, что больше никогда не будешь рисковать своей жизнью…        — Итачи, ты — чертов эгоист, — Удзумаки стал серьезным. — Ведь на самом деле, это я должен с тебя брать такое обещание. А не наоборот. Ты даже не представляешь, как сильно я боялся тебя потерять. Вы, два тупоголовых идиота, — продолжил блондин, замечая, что в комнату зашел младший Учиха. — Вы всегда ставили свои интересы выше других, никогда не думали ни о ком кроме своего чертового клана. Ох, простите, — затараторил Удзумаки замечая, что Итачи пытался что-то возразить. — Я перепутал. Ты ни о ком не думал кроме любимого младшего брата, а ты, — обращаясь к замершему у порога Саске и тем самым обращая внимание Итачи на него. — Всегда думал только о мести ничего вокруг себя не замечая.        Братья молчали, не зная что на это возразить и осознавая правоту блондина. Первым заговорил Саске.        — Нару, нам нужно с тобой поговорить. Наедине, — переводя взгляд на брата.        Итачи понимающие кивнул и покинул комнату. Саске не знал с чего начать. Там, стоя за дверью, он думал как много хочет ему сказать, а теперь в голове пусто. Кажется, что Наруто и без слов все понимает. Конечно, Саске всегда считал его наивным, да что там наивным, когда он открытым текстом ему говорил что он тупой. Но теперь после всего произошедшего он видел, что на самом деле Наруто умен, а вот в себе он начал сомневаться.        — О чем ты хотел поговорить? — блондин видел, что Саске никак не может решиться начать разговор и поэтому начал сам. — Если ты хочешь мне сказать какой я дурак и что мне не стоило вмешиваться в ваши проблемы и рисковать своей жизнью, то можешь даже не начинать. Все это я уже слышал от Итачи и в повторении не нуждаюсь. Более того, я совсем не о чем не сожалею. Ведь благодаря моему поступку мой лучший друг и любимый живы…        — Да заткнись ты, — рыкнул Учиха прерывая тираду Наруто. Вот и вернулся прежний улыбчивый, взрывной, шебутной, глуповатый, шумный, но такой родной Удзумаки. — Спасибо, — заливаясь нежным румянцем, ведь он не привык никого благодарить.        — Ты меня пугаешь, — растерялся блондин.        — Наруто, я серьезно, — поднимая взгляд на ошарашенного друга. — Я тебе безмерно благодарен за то, что ты не забил на меня, за то, что ты был всегда рядом, за то, что не дал мне совершить самую большую ошибку в моей жизни…        — Кто ты? И куда дел, так горячо мною любимого, самовлюбленного засранца — Саске? — не переставал удивляться Удзумаки.        — Да пошел ты, — беззлобно фыркнул Учиха, а Наруто на это лишь улыбнулся.        — А если серьезно, что вы собрались делать дальше? — блондин задал вопрос, который волновал его с пробуждения.        — Вопрос поставлен не верно, — улыбнулся Саске. — Что мы будем делать.        — Почему мы? — вновь удивился Удзумаки.        — Потому что ты остаешься с нами, — коварная улыбка. — И не смей возражать! Тебе больше некуда возвращаться, ведь ты, как и мы с Итачи — мертв.        — Не понял? — возмутился Наруто.        — Ну почему же ты такой тупой? — обреченно вздохнул младший Учиха. — Сакура сказала в Конохе, что в той битве никто из нас не выжил…        — Ладно, черт с ним, — как-то слишком быстро смирился блондин. — Что МЫ теперь будем делать?        — Жить…        Наруто никогда не задумывался и старался не считать, сколько дорогих для него людей он успел уже потерять за его достаточно короткую жизнь. Но теперь он больше не потеряет никого, все дорогие для него люди рядом и всегда будут рядом, ведь они обещали, а Наруто всегда верит обещаниям. Удзумаки всегда считал, что сильные не плачут, но он понял, что слезы — это не признак слабости, это признак того, что ты все еще чувствуешь, все еще жив. Более того, слезы значат намного больше, чем любая улыбка, ведь слезы всегда искренни.        Наруто всегда верил в себя, принимал все как есть, не жил прошлым, ценил жизнь, как свою, так и других людей, не поддавался дьяволу, учился на ошибках, старался изо всех сил, не забывал дорогих людей, защищал тех, кого любил, помогал другим и никогда не сдавался. Его девизом всегда было: «Улыбайся чаще!», поэтому и вы, дорогие мои читатели, улыбайтесь чаще!