Освобождение

Тяжело дышать. Стальной, металлический привкус крови во рту. Острая боль сковывает всё тело, стягивает железным обручем. Капли крови падают на мягкий снег. Одна за другой, не останавливаясь. Мне срочно нужна помощь. Никто не поможет, смирись. Шаги становятся менее уверенными, в глазах темнеет, голова идет кругом. Меня сейчас стошнит. Кашляю кровью. Снова и снова. Очень много крови. Похоже, что-то задето. Думаю, не особо жизненно важное, раз я все еще стою на ногах. Но долго ли я продержусь? Самое главное- не останавливаться. Нужно идти, пока можешь, пока есть силы, пока не умрёшь. Почему это кажется смешным? Шаг, еще один. Нужно срочно добраться до штаба, сообщить о случившемся. Осталось немного. Ты сможешь. Вперёд. Ветер усиливается. Хлопья снега попадают в уши, в нос, в глаза. Чёрт, ничего не вижу. Давай, иди, чего встал? Ты хочешь околеть от холода и тогда уже точно остаться здесь навсегда? Тогда ты получишь свой желанный отдых, жалкий трус. Как такое вообще могло произойти? Ты ведь должен был это предвидеть. Ведь исход был ясен с самого начала. Ты знал это. Знал, но все равно повёл туда свою армию. Чего ты добивался? Славы? Наград? Почёта и уважения? Чего? А может, ты просто спятил? Получай, Роммель. И славу, и награды, и почёт- всё получай. Только их уже не вернёшь. Этих мальчишек. Они же совсем молодые были, стрелять даже толком не умели. Вот куда ты их повёл? На смерть, на верную гибель. Кто дал тебе право, Роммель, распоряжаться чужими душами? Твоя армия разбита в пух и прах. Их было больше, опытных и подготовленных. У вас не было шанса, никакого шанса. Ты оставил их там, на поле битвы. Оставил их погибать. Слабых и беззащитных. А сам поспешил в штаб, рассказать о поражении. Признайся, Роммель, тебе стало страшно и ты сбежал, струсил. Твои молодые бойцы держались до последнего, сражались, умирали за свой народ, за Великий Третий Рейх. Но ты оказался в сто раз слабее и беззащитнее их. Покинул своих солдат, покорнейше предоставив врагу на растерзание. Что, стыдно, Роммель? Ты глупец. Сегодня ты лишил жизни сотни, нет тысячи человек. Они хотели быть такими как ты, буквально молились на своего командира. А ты убил их. Убил их всех. Чего бы они смогли добиться? Кем бы они стали, эти мальчишки? Каждый из них? Поздно теперь думать об этом. Сейчас уже ничего нельзя исправить. Идти становится все труднее и труднее. Ноги подкашиваются, тело слабеет, но я не остановлюсь. Ни за что не остановлюсь. Кровь из раны стекает по пальцам и капает вниз, на землю. Тонкой струйкой волочится следом за мной. Сразу становится ясно, кто только что прошёл здесь. Здесь прошёл тот, кому нет прощения. Ты лучше подумай, Роммель, что ты скажешь в штабе. А как ты будешь объяснять матерям этих солдат, что их сыновья убиты, что они пали на поле битвы? Погибли, по твоему приказу. Мысли путаются в голове. Всё тело пронизывает острая боль. Меня лихорадит. Я замерзаю. Ноги больше не могут идти, но я заставляю их двигаться снова и снова. И ты будешь спокойно жить после этого? Спокойно есть, спать, целовать свою фройляйн, наслаждаться красотой природы? Ты действительно сможешь жить дальше, как ни в чём не бывало? И ты наивно полагаешь, Роммель, что достоин места на земле, после того, что совершил? Паршивый трус который не смог храбро взглянуть в глаза смерти, разделить участь этих ребят. Тебе никогда не отмыться от этого, Франц. Ничтожество. Тебе и правда нет прощения. Глаза застилают слезы. Я рыдаю, рыдаю, как последняя девчонка. Кажется, только теперь я до конца осознаю, что произошло на самом деле. Как же я мог так поступить? Сил держаться больше нет, падаю на землю. Кровь хлещет с огромной силой. Похоже, уже ничего нельзя изменить. Я задыхаюсь. Лихорадка усиливается. Теперь я не чувствую холода, все тело горит огнём. Начинается бред. Я зову на помощь, но получается произнести что-то невнятное. Взгляд устремляется наверх. Какое, оказывается, красивое небо. Нежно-голубое, с медленно плывущими белоснежными облаками. Завораживающее. А я никогда и не замечал. Глаза начинает щипать и я закрываю их. Слёзы продолжают литься по щекам, стекать по подбородку. Простите меня, друзья мои, простите. Простите. Начинается истерика. Умоляю, умоляю вас, хорошие мои, простите меня. Я не хотел, я виноват, знаю. Ребята, вы не должны были…Вот так…Вот так просто… Мысли и слова перепутываются. Не понимаю, что говорю. Не понимаю, что происходит. Я совершил ошибку. Но теперь, я никогда не оставлю вас. Я вернусь к вам и всегда буду рядом. Чтобы не случилось, я буду оберегать вас. Я смогу защитить вас. Я защищу, во что бы то ни стало… Жадно хватаю ртом воздух, но вновь продолжаю задыхаться. Снова кашель и снова кровь. Она повсюду. Я лежу в луже собственной крови, но сейчас это меня мало заботит. Ты прав, ничего уже не изменить. Мне больше не страшно. Я больше ничего не боюсь… Франц Роммель скончался. Умер от тяжелого ранения. Но теперь, он сможет вновь воссоединиться со своей армией, со своими ребятами. И я надеюсь, что он наконец-то получит то, о чем мечтал: свой долгожданный отдых, своё прощение, своё освобождение.