Влюбиться в тебя было невозможно И голос твой мне не услышать А взгляд тем более мне не найти.
Осень… — Ты должна задуматься о нормальном парне, — сказала мне Наын. — Должна, — плелась я по дорожке за ней. Говорить об этом совсем как-то не хотелось. — А как твой сосед? — ох, сейчас начнется. — Нормальный парень. Мы вышли гулять по улицам. Делать нечего. Работы пока нет. Свежих мозгов тоже. А идей уж точно. Надо что-то придумать невероятное, а потом отнести это. Вдруг кто оценит и возьмется за нее. Но после такого сценария к тому фильму, как-то не хочется облажаться. Хотя, запросы есть, но сценарий так и не клеится. Не могу понять почему: время и место есть, а идей просто ноль. — Боже мой, до чего дожили?.. — Прекрати, — возмущаюсь я. Мне совсем надоело слушать, как она пытается меня свести с кем-то. Хорошо, что на свидания в слепую не ходим. — Что прекратить? — У самой парня нет… — Зато работа есть, — перебивает она. И правда, работа у нее есть. — Ну и что? — Пошли к тебе. Посмотрю, как ты живешь. — Пошли, — устало выдыхаю я и мы плетемся ко мне домой. Ох, она из меня все силы выжила, вампир. Через, минут десять мы уже точно были дома. — Здорово ты тут живешь, — она начала рассматривать всю квартиру. — А это чья комната? — указывает на комнату, что справа. — Это соседа. Только ты туда не заходи. Он не разрешает. — С чего это вдруг? Захочу и зайду, — она дергает за ручку. — Закрыто. Зачем он двери закрывает? — Чтобы, такие как ты, не залезали. — Я серьезно. — Я не знаю, — пожимаю плечами я. — Кстати. Где он? Работает? — Не знаю. Мне это не интересно, — я легла на свою кровать, потом плюхнулась и Наын — повторила за мной. — Что вчера делала? — спрашивает она после долгой тишины. Я открываю глаза и смотрю в потолок. — Ни-че-го… — А что интересного вообще происходило? — Гуляла летом с друзьями Чонгука. — А это кто? — Это мой сосед. — М-м-м… Давай дальше. Я рассказал ей, как здорово мы проводили вместе с парнями на вечеринках. Как я познакомилась с Тэхеном и лечила его от драки из-за его девушки. Наын была зла на него, ведь он бросил ее без какой-либо причины, но я пояснила, что эта девушка гуляла с другими, а он пытался ее исправить, но… В итоге вот что произошло. — А тебе кто-нибудь из них понравился? — Даже не смей меня сватать с кем-нибудь. Поняла? Повернувшись на бок, спиной к подруге я опустила взгляд на пол. И что со мной происходит? — Я не хочу домой. — Почему? — А что мне там делать? Там мой брат, на него все внимание. — А брат как поживает? — О-о-о… Это просто ужас. Сидит дома и совсем ничего не делает. — Ну да, он всегда был таким ленивым, — смеюсь я. — В кого он такой? — Мне-то откуда знать? — Ох, устала я от него. — У тебя есть работа? — Да, есть одна… — Хани, подойди сюда, пожалуйста… — доносится голос за дверью. — Это кто? — удивляется Наын. — Сосед. — Хани! — кричит он. — Вы на «ты»? — удивляется Наын. — Ну, да, но ему двадцать три, конечно… — Нам Хани. Выйди из своей комнаты и поговори со мной. — Пошли, — я беру ее за руку, и мы идем здороваться: — Здрасти, — кланяется она. — Для начала, привет, — говорит он ей, а потом поворачивается ко мне, — Мне нужен твой номер. — Ладно. Держи… — я пишу на предложенном им листочке номер и отдаю ему. — Вот и отлично, — он забирает его и поворачивается спиной к нам. Он наливает себе чаю и смотрит на нас. — Почему ты… — начинаю я. — Кто это? — серьезно спрашивает меня, будто мы в отношениях и сейчас застукал меня с любовником. — Это Наын, моя лучшая подруга. — М-м-м… Понятно. — Она не сразу понимает, что от нее надо и начинает быстро тараторить: — Я Наын, мне двадцать один. Я работаю помощником режиссером. Мама, папа, старший брат. Парня нет и… — Достаточно. У меня есть билет на выставку. Пойдешь? — Не откажусь, — улыбается она. — Я не к тебе обращался. Хани, ты пойдешь? — Не знаю, — удивляюсь новости. Ого, я не готова к выставке морально. — Какие вы разные. — Разные? Почему ты так решил? — Наын, тебе пора. Спасибо что пришла, но тебе уже пора. — Но я ведь только пришла! Никуда я не пойду и не трогайте меня, — он схватил ее за локоть. — У меня серьезный разговор. Ты можешь уйти? — настойчиво просит ее. — Я подожду. — Иди я сказал. — Наын, иди, — прошу ее, заглядывая в глаза. Она понимает, что ее все равно прогонят и гордо подняв голову уходит. — Как скажешь, онни. Пока, — она ушла тихо, закрыв за собой дверь. Наын расстроена. Я конечно понимаю, она приставучая, но все же… — Ты почему такой грубый? — Не приводи ее больше сюда. — Почему? — он пошел к двери своей комнаты. Дернул ручкой и потом захлопнул. — Она пыталась открыть дверь? — Я говорила ей, чтобы она… — Я не хочу кричать. Не приводи ее, ладно? — Хорошо, — устало выдыхаю я. Не хочу ссор. — А что за выставка? — Держи, — он достает из заднего кармана приглашение. — Почему мы не можем сходить вместе? — Я не хочу, сходи одна. — Хорошо, — смотрю на дату, выставка сегодня. — Да, эта выставка сегодня. Думаю, тебе понравится. Там будет не так много народу. Он не так известен, просто… Он хороший художник. — Хорошо. — Думаю, ты хорошо проведешь время. Тебе понравится. Я подвезу тебя. Самая обычная картонка, а мне кажется, что нет. Я пытаюсь хоть что-то понять; хоть что-то, что сможет определить какой он — этот художник. Ким Тэхен. Ким. Тэ. Хен. Это не тот Тэхен, с которым я разговаривала тогда на вечеринке у Чимина? В любом случае, это приглашение… Я не знаю почему, но я волнуюсь. Что там будет? Что за картины? Кто этот Ким Тэхен? Это не все вопросы. Их слишком много. Много… Хочу быстрее добраться дотуда. Смотрю в окно машины. Люди уже надели осенние куртки. Согласна, стало прохладно. Уже осень. Октябрь. Но мне нравится ноябрь. Звучит красиво, пожалуй, только из-за того. Почему-то я одета слишком тепло. Я всегда была чувствительна к температуре на улице. Уж лучше оставаться в тепле чем мерзнуть. Моя куртка, похожа на зимнюю, в белом свитере, темных штанах и горчичных тимберлендах. Красиво на улице. Ей так казалось. Ведь это очень здорово — смотреть как меняют цвет листья. Ведь кажется, что только недавно было лето, листья были зелеными, а сейчас… Сейчас они меняют цвет. Льют дожди. Прямо как сейчас. Он начался так неожиданно, что она даже не заметила этого. Быстро подняв свое тело с кресла, положив ладонь на стекло, Хани начала что-то рассматривать. Попытаться хоть что-то увидеть необычного. Она ничего не заметила: те же деревья, улицы, люди и тротуары… Ничего. Только дождь. Дождь… — Мы приехали. Удачного времяпровождения тебе. — Спасибо. Пока. — Пока… После той вечеринки ничего, по моему мнению, не изменилось. Чонгук оставался холодным соседом, Чимин — плейбоем, а Тэхен… Тэхен — Тэхеном. Ничего не изменилось. Зайдя в зал, я увидела разные картины. Их было не много. Штук двадцать по всему небольшому залу. Сверху маленькие лампочки, рассыпанные по черному потолку. Каждый раз, когда подходила к картине, то ничего не могла понять, увидеть или разглядеть. «Почему после каждой темной картины, идет светлая? Что за контраст?» — думала я. Ноги девушки, а у них стоит на коленях мужчина и будто молит ее простить ее или еще что-то. Потом идут белые лепестки лилии на деревянном полу. Позади белоснежные прозрачные шторы. Все так светло, а на той был полумрак… Так прошло много времени, пока она не дошла до последней картины. У нее есть своя последовательность. По углам в черной железной клетке сидят двое людей — парень и девушка. Они измученные и усталые сидят на деревянном полу. После, они уже обнимаются и улыбаются друг другу. Теперь видно было, что они были подвержены побоям. Ноги у парня в крови, так же, как и руки, а сзади на затылке льется кровь. А девушка… Девушка вся чистая. Она — будто прекрасное создание природы. На следующей картине девушки нет, парень держится за клетку и протягивает свою вторую руку из клетки. Он тянется изо всех сил, он пытается достать ее руку. А на последней, он уже лежит на деревянном полу. Побитый, избитый и… мертвый? «Не может быть. Он не может быть мертвым. Этого не может быть!» — кричу про себя и начинаю тихо плакать. Некоторые оглядываются и смотрят на меня, а потом отворачиваются, будто это не их дело и не стоит лесть с вопросами. Но все же чувствую на себе чей-то взгляд, который не отрывается от моего лица. Найдя в себе силы, смотрю на него. К сожалению, из-за его маски на лице невозможно ничего понять. Костюм и шляпа… Он смотрит на нее, потом разворачивается и уходит в незаметную дверь, что была на втором этаже (где, кстати, ничего не было). Вытерев слезы, иду к диванчику, что стоит почти перед каждой картиной, на котором можно будет все обдумать. Но ее мысли пробивает разговор девушек. — Замечательные картины. Хотела бы с ним встретиться. — Он в этой студии рисует. Зайди к нему и скажи, что хочешь, чтобы он нарисовал тебя. Он иногда рисует девушек. Значит, смогу еще раз встретиться с ним? — Оппа, а ты знаешь, что этот человек ужасный? Ты хоть знаешь, что он монстр? Он даже сам себя так называет. — Знаешь, у него была девушка и они расстались из-за того, что на протяжении стольких времен она его никогда не любила. — То есть…Получается так: Он — художник, о котором знают немногое. У него была девушка, но они расстались, потому что она его даже не любила. А сейчас… Он одинокий и потерянный человек, который называет себя монстром. Мне сейчас так хочется подойти к нему, ударить со всей силы, а потом обнять и пожалеть. Он не сможет позаботиться о себе. Ему нужен кто-то.
— Вы Нам Хани? — ко мне подходит охранник. — Д-да… А что случилось? — Вам передали зонт. — З-зонт? — удивляюсь я. — Этот человек сказал, что на улице идет дождь, и вы промокнете, поэтому он передает вам зонт. — А кто он? — Я не могу сказать. Да и вообще, впервые вижу, чтобы так заботились, — хмыкает он и уходит. — Спасибо, — не понимая еще, что происходит, говорю я. Обычный длинный черный зонт. Думаю, что пора домой и поэтому ухожу. Оборачиваясь назад, пробегаюсь взглядом по толпе и выхожу из здания. На улице и правда льет сильный дождь. Нужно позвонить Чонгуку, остановку не найду, а дойти и подавно не сумею. Открываю зонт, набрав Чону и жду, пока он ответит на звонок. Чонгук быстро берет трубку и слушает указания. Через минут двадцать он уже приезжает на своей машине, и мы благополучно выезжаем домой. — Ну как тебе картины? — Картины очень красивые. Знаешь, я никогда не ходила на выставки, потому что не понимала смысл картин. Что художники хотят донести, а сейчас… — Что сейчас? — встревожился он. — А сейчас я вижу боль. — Подожди, ты видишь боль? — усмехается он. — Теперь я могу понять, что с этим художником что-то точно не так. — Но почему именно боль? — я увидела, что он немного разозлился и напрягся. Сворачивать он стал резко и быстро. Почему он так зол? Из-за чего? — Когда я посмотрела на последние картины, то увидела последовательность. Девушка с парнем в клетке. Они обнимаются, но он весь в крови. Потом ее нет, и он пытается дотянуться до нее. А на последней — он мертв. Как ты думаешь, это похоже на боль? На страдание или одиночество? — Да, в этом что-то есть, — он успокоился. Вот и славно, а то мне становится страшно, когда он злиться, да еще и в машине. Он разгоняется до ста километров. — Как день? — Откуда у тебя зонт? — игнорирует мой вопрос. — Не знаю, мне охранник дал и сказал, что впервые видит, что теперь так заботятся. Вот и все. Ты чего так злишься? — Посмотри на бирку у ручки. — Но там нет… — действительно, там бирка. Я открыла ее и увидела записку: «Принесите зонт завтра сюда же, положив на диванчик в любое время». — Что там написано? — Написано, чтобы я занесла его завтра. — Я отвезу, не беспокойся. — Ладно. — Я думал, ты будешь возражать. — Да нет. Чонгук, — зову я. — Что? — Ты не знаешь, что мне делать? — Что ты этим хочешь сказать? — Мне просто дома одной скучно сидеть. Нужно что-то поделать. Куда-то сходить. Мне нужна история. — История? — Да, я же сценарист. Мне нужны какие-то идеи, новые люди и все такое. — Я даже не знаю. Ничего на ум не приходит. Я бы устроил тебя к себе, но не могу. Ты моя соседка по квартире, напридумывают лишнего. Я не хочу, чтобы на меня и на тебя наговаривали и размышляли о чем-то далеком. — М-м-м… Понятно. — Ах… Желания жить или что-то делать, совсем нет. Скучно. Скучно, потому, что ничего не происходит с моей никчемной жизнью. Плачу за квартиру (Чон любезно ходит сам отдавать хозяину деньги). С Чимином и Тэхеном я не вижусь. Мне бы хотелось хоть о чем-нибудь с ними поговорить. Ну, или поговорить с Чонгуком. Сходить прогуляться в парк или кино. Думаю, было бы здорово. Может, идет какой-нибудь мюзикл. Люблю мюзиклы. Я прилегла на спинку кресла машины. Пробки и все такое… — Чонгук, пошли в кино. — Когда? — Завтра. Послезавтра? В парк. А потом? В кафе. А дальше? И так почти каждый день. — Так делают парни. Я не твой парень. Сходи со своей подругой. — Она работает. Да и видимся мы с ней очень редко. — Заведи побольше друзей, — раздражается он. — Чонгук, почему ты такой злой? Что тебе не нравится, я не понимаю? — Просто не думай, раз мы соседи, то и общаться должны как друзья. Ходить в кино, есть попкорн и все такое. — Ты зануда, — надуваю губы я. Может хоть эгье успокоит его? — Я сейчас остановлю машину, и ты пойдешь пешком до дома. — Извини. — Это ты меня извини, просто пойми, я не больно-то подпускаю людей к себе. Я выбираю, с кем захочу говорить, с кем что… — Бывает. Но ты сегодня и вправду очень зол. — Это не так. — Ты стал злым, когда пришел домой. Это ведь не Наын. Это все то приглашение. — Это не из-за него! — А из-за чего тогда! — Уж точно не из-за тебя! — Да ответь ты мне! Почему ты вообще меня все время куда-то отвозишь и привозишь? Я же не нравлюсь тебе! — Заткнись! — кричит он, чуть отпуская руль. — Машина! — я вижу свет фар.