Я действительно скучаю по тебе, Гарри Харт

Работа в организации Kingsman невероятно престижна. Теперь у меня новый, прекрасный дом, в котором я живу с мамой и маленькой сестрёнкой, машина, хорошая зарплата. И, конечно, не стоит забывать о великолепном костюме, сшитом на заказ. После обучения для работы здесь я теперь точно могу защитить мою семью и себя самого. Мне больше не приходится глотать обиду. Я могу постоять за себя. Но работа в Kingsman также подразумевает, что ты всегда в зоне риска. Твоя жизнь всегда в опасности. Ты никогда не знаешь, что с тобой будет завтра. Однажды твоя жизнь может просто оборваться тогда, когда ты даже не ожидал. Ты думал, что как всегда, выйдешь сухим из воды, что вернёшься домой живым. Так думал Гарри Харт, когда шёл на очередное задание. Когда он собирался убраться из той чёртовой церкви, где, под влиянием радиоволны убил несколько десятков людей, и его вдруг остановили. Знал ли он, что через пару минут его не станет? Нет. Гарри был замечательным человеком. Человеком, готовым на все ради Kingsman, но при этом не потерявшим своей человечности. Я совсем немного успел узнать о Гарри за то время, что мне довелось с ним провести. Но я точно знаю, что другого такого отважного, честного джентльмена я не встречал и не встречу никогда. В последний раз, когда я видел Гарри, я попросил прощения за то, что подвел его, не оправдал ожиданий. А он сказал, что вернётся и разберется со всем этим. Он собирался вернуться. Однажды я уже думал, что он может умереть, когда он пролежал без сознания несколько недель. Я дико переживал. Почти каждую ночь мне снилось, что он умер. И меня преследовали ужасные картины его смерти каждый раз, когда я закрывал глаза. И почти каждый день я заходил проведать его, чтобы хоть на минуту рассеялись образы под моими веками. Чтобы я точно мог быть уверен, что он жив. Потому что без него я бы не справился. И я действительно не знаю, как справляться сейчас. Когда мне лишь стоит закрыть глаза, и я вижу его. Он почти всегда улыбается. Улыбается так, как умеет улыбаться лишь он: немного приподнимая уголки губ, глядя прямо тебе в глаза. И от этой улыбки становится так легко на душе. И одновременно так тяжело от осознания того факта, что вживую ты уже никогда не увидишь ни этой улыбки, ни этих глаз, ни этих широких плеч, на которых так потрясающе сидит костюм. Но, даже не закрывая глаз, я слышу его. Стоит мне на долю секунды отвлечься, отпустить мысли в свободный полёт, как в голове снова его голос. Голос, способный ободрить, пристыдить, похвалить и все это одновременно. Его голос всегда был необычайно спокоен, лицо - безмятежно. Его руки никогда не дрожали, осанка всегда была ровной. И лишь в глазах плясал огонь благородства и вечной готовности идти в бой. Как однажды сказал Гарри: "Манеры - лицо мужчины". И его манеры были безукоризненны. Я не знаю, кто мог бы вывести его из себя. Он всегда вел себя как джентльмен, что не могло не восхищать. В конце концов, просто необходимо обратить внимание на то, что он не боялся смерти. Он вовсе не умолял о пощаде, хоть и почти точно знал, что Валентайн убьет его там, у церкви. Гарри Харт встретил смерть с гордо поднятой головой. Если подумать, лично я не могу представить смерть Гарри от старости. 80-летний старик в кресле-качалке у камина со сворой внуков - это явно не в его стиле. И все же, нам будет не хватать тебя, Гарри. Мне будет не хватать тебя Остается надеяться, что где-то нас действительно ждёт лучший мир. Потому что Гарри его достоин. Мы любим тебя, Гарри Харт. Я отложил ручку. Затем снова перечитал прощальную речь, которую мне предстояло завтра произнести. Но, чёрт подери, это совсем не то. Я никогда не любил прощальные речи. Ты просто не можешь сказать в них все то, что действительно хочешь и от этого они бессмысленны. Каждый помнит о Гарри лучшее и для этого им не нужно речей какого-то мальчишки. А из-за того, что Мерлин не хочет произносить речь, и родственников у Гарри нет, меня попросили сделать это. Сказать пару слов на прощание. Но я не могу. Просто не могу. К глазам снова подступают слезы. А я снова делаю глубокий вдох, удерживая эти слезы в себе. Затем вдруг вырываю из блокнота лист с речью и комкаю его. Трясущимися руками набираю номер Мерлина. - Эггси? Что-то случилось? - раздался в трубке как всегда спокойный голос мужчины. - Нет, просто... эм... - я пытаюсь собраться с мыслями. - Мерлин, я не могу... - голос предательски начинает дрожать, я снова делаю глубокий вдох, чтобы унять эту дрожь. - Я не могу написать речь, и тем более не смогу произнести. В трубке слышу обречённый вздох. - Ты уверен, что не сможешь произнести речь? - после небольшой паузы произносит Мерлин. - Да, уверен. Извини. - Ладно, кто-нибудь другой скажет. Или... возможно, я попробую. - Ещё раз извини, Мерлин. Я, правда, не могу. - Ничего. До встречи, Гэри. - До встречи, Мерлин. Я нажимаю "отбой" и откидываюсь на спинку кресла, прикрываю глаза. На душе становится намного легче. Легче от того, что не надо формулировать речь, беспокоясь о том, чтобы не выдать себя. Я даже не знаю, когда вдруг стал так относиться к Гарри. Я просто знаю, что теперь будет сложно. Сложно перестать снова и снова вспоминать момент, когда Валентайн выстрелил в голову Гарри. Когда его тело резко дернулось и упало на землю. Когда у меня внутри будто что-то оборвалось. И теперь каждый день, когда я обнимаю сестрёнку, или улыбаюсь Рокси, или слушаю поручение Мерлина, или сижу на общем собрании, у меня перед глазами стоит его лицо. И так, наверное, будет всегда. Я действительно скучаю по тебе, Гарри Харт.