Виражи судьбы

— Доброе утро, пьянчуга! — раздался сзади бодрый голос. Патрик повернулся к говорившему. Тот, подперев голову рукой, с интересом его разглядывал.  — Как ты себя чувствуешь?  — Издеваешься? — прохрипел омега.  — Может, тебе не стоит так много пить?  — Да я вообще не пью! — Ага, я заметил.  — Просто у моего друга была личная драма, и я его поддержал.  — Какая драма?  — Личная! — огрызнулся Патрик. Каждое слово давалось ему с трудом, и он не собирался тратить их на перипетии нелегкой, полной страданий на пустом месте жизни Тоби. И почему он вчера ему сочувствовал? Кроме того, у него были гораздо более важные вопросы, требовавшие немедленного выяснения. Кровать позади Патрика спружинила, и в комнате послышались шаги. Потом омега почувствовал, как его слегка похлопали по плечу. Открыв глаза, он узрел запотевший стакан с холодной водой. Вцепившись в него, как в последнюю пару джинсов на распродаже, Патрик в два глотка опорожнил стакан и трясущимися руками протянул его альфе.  — Спасибо, — пробормотал он.  Альфа кивнул и протянул Патрику руку, на которой лежали две таблетки.  — Держи, сейчас еще воды принесу. После таблеток и еще одного стакана воды омега почувствовал себя более-менее сносно. Конечно, всё его тело болело, и он далеко не был уверен, что при первом резком движении его желудок не вывернется наизнанку, но поддерживать беседу Патрик был способен. Что ж, настало время узнать истину. Омега окинул взглядом стоящего рядом с кроватью мужчину. Экземпляр, насмешливо глядящий на Патрика, несомненно, был интересным. Классическим красавцем его назвать было нельзя, но омега отчетливо осознавал, что, появись он с ним под руку, например, на вечеринке, воспоминания об обращенных на него завистливых взглядах согревали бы его всю оставшуюся жизнь. Мужчина держался с достоинством, его широкие плечи были расправлены, и он явно был уверен в себе. Патрик, незаметно вздохнув, напомнил себе, что этот альфа — грубиян, бесчувственный чурбан и вообще подлец. Поди, воспользовался его беспомощным состоянием в своих низменных целях, негодяй! Омега прислушался к своему организму, пытаясь определить, как прошла минувшая ночь. Попытка провалилась: болело у Патрика везде.  — Ничего не было, — внезапно произнес альфа. Патрик распахнул глаза.  — Это у тебя на лице написано. Я ни разу не насильник, так что не беспокойся. Омега, совершенно нелогично, слегка обиделся. Значит, притащил неизвестно куда, уложил в постель, а сам… Патрик никогда не считал себя сексуальным, тем более с учетом своей особенности, но такое… Точно, совершенно точно, этот альфа законченный негодяй. А кстати…  — А как тебя зовут? — Ууу, милый, да ты совсем ничего не помнишь? Я Джонатан. Джонатан! Это надо же, Джонатан! Подходящее имя для такого подлеца! Такое же противное! Если бы у Патрика кто-нибудь спросил, что же такого противного он нашел в имени Джонатан, омега не смог бы дать сколько-нибудь внятного объяснения. Но он был твердо уверен, что это имя противное, самое противное, просто император среди противных имен, и человек, носящий такое имя, никогда бы не стал его мужем. Кстати, этот вопрос тоже следовало прояснить. — Эээ, Джонатан…  — Можно просто Джей, — перебил его альфа.  — Джей. Ладно. Кто ты, Джей? — Я твой муж, — Джонатан радостно помахал перед лицом Патрика рукой с кольцом. — Ой, да ладно, — Патрик скептически поморщился, — никто не женится на том, кого видит впервые в жизни. — После того, что ты наговорил мне вчера, у меня оставалось только два выхода: вызвать тебя на дуэль или жениться на тебе. И ты согласился на второй вариант. — И где мы поженились? — Нашли круглосуточную часовню, — пожал плечами Джей. — И священник согласился нас поженить? У него не возникло никаких вопросов? — О, ты был очень убедителен в роли счастливого жениха. Ты даже был в костюме! Последний довод, вопреки всякой логике, подкосил уверенность омеги в том, что даже по самой страшной синьке такого он не смог бы учудить. Видя колебания Патрика, Джей протянул ему какой-то документ. Это оказался сертификат о бракосочетании, который гласил, что Джонатан Джефферсон Майерс, 18 января 1987 года рождения, и Патрик Энтони Браун, 29 августа 1992 года рождения, заключили брак 6 октября 2015 года, каковой был засвидетельствован преподобным отцом Питером Оуэном Дикинсоном. Получив убедительные доказательства собственной глупости, Патрик впал в прострацию. Он безропотно позволил мужу вытащить себя из постели, покорно облачился в помятый костюм и назвал адрес своей съемной квартиры. Лишь на полпути он очнулся: — Стой, а зачем мы едем ко мне? — Вещи твои забрать, ты же у меня жить будешь. Когда они прибыли на место назначения, альфа, осматриваясь, начал бродить по квартире, а Патрик скорей рванул в душ. Стоя под горячими струями, он пытался прийти в себя и сообразить, как бы поделикатнее завести разговор о разводе. Наконец, почувствовав, что еще минута — и его внезапный супруг примется ломиться в дверь, чтобы проверить, не утонул ли он, Патрик вытерся и выскользнул за дверь. Быстро накинув джинсы и футболку, Патрик отправился на поиски Джея. Тот нашелся на кухне. — Джей, слушай, — решительно начал омега. В это время послышался грохот резко открываемой двери и громкий голос: — Патрик, солнышко мое, я пришел! О-о, а вот этот фактор парень не учел. На кухню вихрем ворвался стройный омега лет сорока. — Привет, пап, — уныло поздоровался Патрик. Как он мог забыть, что папа навещает его каждое воскресенье, чтобы пообщаться. Под общением, правда, папа понимал бесконечные и однообразные причитания на тему: «когда же ты кого-нибудь себе найдешь?», поэтому визиты родителя Патрик воспринимал как повинность, по степени удовольствия сравнимую с визитом к стоматологу. Папа же был свято уверен, что поддерживает любимого среднего сына на его жизненном пути. — О, у тебя гости, — папа протянул Джею ухоженную руку, унизанную позвякивавшими браслетами, — я Рой, папа Патрика, а Вы его друг? — Очень приятно, — Джей с обворожительной улыбкой пожал Рою руку, — а я Джонатан, муж Патрика. Патрик, безвольно опустившись на стул, издал тихий стон, а Рой прижал руки к сердцу. — Муж?! Патрик, как же так, почему ты не пригласил нас на свадьбу? — Я и себя-то не помню, как пригласил, — пробормотал омега, пряча лицо в ладонях. Рой предпочел пропустить реплику непутевого сына мимо ушей и сосредоточил всё свое внимание на Джее. — Джонатан, — проворковал он, — а расскажите мне о себе! — Мне двадцать восемь лет, я врач. — Врач? — Да, хирург. — О, как прекрасно! — воодушевился папа, — А мы уж думали, что Патрик никогда себе никого не найдет, с его-то… — Кхм! — выразительно откашлялся омега. — Занятостью на работе! — мгновенно изменил направление полета Рой, чрезвычайно чувствительный ко всему, что могло помочь или, напротив, помешать ему избавиться от любимого сына. Ни один эксперт ни в жизни бы не догадался, что секундой ранее он собирался сказать что-то о его гормональных проблемах. — Вы знаете, — продолжал заливаться соловьем Рой, кокетливо поправляя челку с высветленныии прядями, — Патрик такой хороший мальчик! Такой умный, прилежный, скромный! Я так за вас рад! Приходите к нам в гости, Вы должны познакомиться со всей семьей! Патрик снова прочистил горло. — Ну, наверное, вы хотите остаться наедине. Джонатан, было приятно познакомиться. Патрик, проводи меня. У двери папа остановился, чмокнул сына в щечку, заботливо поправил на нем футболку и нежно прошептал: — Наделаешь  глупостей — вычеркну тебя из завещания! С этими словами Рой удалился. Мифическое завещание папеньки никто никогда не видел. Да и что ему было завещать? Коллекцию бижутерии и накладных ногтей? Но это не мешало Рою Брауну регулярно угрожать троим своим детям — Патрику и двум его братьям-альфам — что он немедленно изменит свою последнюю волю. В эту угрозу никто не верил. Не в характере Роя было ждать мести несколько десятков лет, а потом не иметь возможности ею насладиться. Нет, папа действовал решительно и незамедлительно, и в переводе фраза про завещание звучала так: или будет, как я сказал, или твоя жизнь превратится в ад. И он не шутил, детки испытали это на собственной шкуре. Вздохнув, Патрик поплелся собирать чемодан. Похоже, разговор о разводе откладывается. Омега собрал вещи, отдал ключи приехавшему хозяину квартиры и сел в машину Джея. — Джей, ты увлекаешься автослаломом? — спросил Патрик, когда автомобиль тронулся. — Не очень, вообще-то, — ответил тот, — но мои друзья, Барри и Тревис, увлекаются. Один — профессиональный мотогонщик, другой торгует запчастями, а меня с собой таскают. Мы со школы дружим. Да и вообще, я же хирург-травматолог, лишним там не бываю. Подъехав к дому, Джей и Патрик поднялись на третий этаж и вошли в квартиру. Патрик с интересом заозирался по сторонам. Квартира была светлой и просторной. Патрик отметил про себя, что он не против был бы в такой жить. Осторожно ступая по мягкому ковру, он прошел в гостиную. И тут его ожидало очередное потрясение. — Что это?! — омега ткнул пальцем в прозрачную емкость, в которой копошились какие-то отвратительные существа. — Это мадагаскарские тараканы, — любезным тоном пояснил Джей, — Геракл, Самсон и Йода. Патрик наклонился, чтобы рассмотреть насекомых поближе. Вдруг один из тараканов пошевелил усами и издал громкий звук, похожий на шипение. Омега резко отпрыгнул. — Тебе придется их кормить, если я задержусь на работе, — известил Джей побледневшего Патрика. Омега мог бы поклясться, что при этом в его глазах промелькнуло злорадство. Остаток дня прошел за раскладыванием вещей. Вечером уставший Патрик повалился в постель, гадая, чего же он боится больше — того, что альфа заявит свои притязания на первую брачную ночь, или того, что он этого не сделает, вновь продемонстрировав свое равнодушие. Джей, вышедший из душа, разрешил сомнения, повернувшись к омеге спиной. «Подлец», подумал Патрик, закрывая глаза. Следующим вечером в гости к Джею явились Барри и Тревис, оккупировавшие гостиную и громко хохотавшие. «Хам», шептал Патрик, ворочаясь в холодной постели. На следующий день Джей позвонил и известил, что задержится на работе. Патрик, прискакавший с работы пораньше и приготовивший ужин, только вздохнул. «Бессердечный негодяй», сообщил омега тараканам, скармливая им кусочки яблока. Йода сочувственно пошевелил усами. Утром заспанный Патрик вышел на кухню и обнаружил там уставшего небритого Джея, жадно пожиравшего холодное мясо с черносливом и заедавшего его салатом прямо из миски. — Вкусно! — с трудом проговорил он. — Я и не знал, что ты умеешь готовить! Омега фыркнул и отправился чистить зубы. Он ни за что бы в этом не признался, но вид мужа, уничтожавшего его стряпню, вызывал в нем какие-то неясные, но приятные чувства. Вечером Патрик решил взять ситуацию в свои руки. Придя с работы, он заглянул в спальню. Джей был там, он читал книгу, лежа на кровати и подложив под голову подушку. Омега, удовлетворенно кивнув самому себе, отправился в ванную. Через несколько минут Джонатан, подняв голову, увидел Патрика, вышедшего из душа в одном полотенце, повязанном вокруг бедер. Джей, сглотнув, проследил взглядом, как капля воды, упавшая с непросохших волос омеги, скатилась по груди к плоскому животу, а затем впиталась в полотенце. Подойдя к мужу, Патрик мягко вынул книгу из рук альфы. Тот не сопротивлялся. Взяв лицо Джея в свои руки, омега наклонился к нему и устремил на него горящий взгляд. — Ты уверен? — начал было альфа, но был остановлен решительным поцелуем. Руки омеги тем временем заползли под футболку альфы. Почувствовав на талии горячие ладони, Джей отбросил сомнения. На секунду разорвав поцелуй, он стянул футболку и провел руками по спине мужа. Полюбовавшись румянцем на щеках Патрика и его припухшими губами, альфа приподнялся и опрокинул парня на спину, тут же начиная покрывать поцелуями его шею, а затем спускаясь всё ниже. Патрик шумно дышал и издавал тихие, но полные страсти восклицания, когда губы и язык мужа добирались до особо чувствительных местечек. Приподняв голову, он залез пальцами под резинку домашних штанов, давно ставших альфе тесными, и стянул их вместе с бельем. Теперь между их горячими телами оставалась только одна преграда в виде полотенца, но вскоре пала и она… С этой ночи семейная жизнь омеги заиграла новыми красками. Он уже даже был готов признать, что его муж — не такой уж гад, каким кажется на первый взгляд. Теперь, сидя на работе рядом с Тоби, который помирился с Эриком, Патрик в мечтах представлял себе, как они с альфой выйдут куда-нибудь вместе, и он будет ловить завистливые взгляды окружающих омег. Однако Джей не торопился куда-либо приглашать мужа, не выражал желания познакомить его с семьей, а иногда омега ловил его грустный и какой-то виноватый взгляд. Но Патрик, полагавший, что муж просто еще не привык к семейной жизни, возлагал большие надежды на течку, которая должна была начаться со дня на день. Правда, она не обещала тех наслаждений, которые живописали остальные омеги, но, возможно, она поможет супругам стать ближе. По крайней мере, Патрик очень на это рассчитывал. Вот и сейчас, подходя к двери, он мечтал о том, как они с Джеем проведут целый день вместе, посвятив его друг другу. Ключ беззвучно повернулся в замке, и омега, погруженный в собственные мысли, вошел в квартиру. Голоса он услышал не сразу, а когда прислушался, улыбка медленно сползла с его лица. — Ну что, Джей, ты еще не сказал этому дурачку правду? — Нет, не сказал, — раздался приглушенный голос Джея. — Не тяни, мы хотим знать, каким будет выражение его лица, когда он узнает, что вся эта история с женитьбой — вранье от начала до конца! — судя по голосу, это был Тревис. — Да он собственным галстуком подавится! — а это Барри. Из гостиной послышался хохот. Патрик сделал шаг назад. Он вдруг вспомнил, что в холодильнике кончилось молоко. Надо бы сходить в магазин. А заодно у него будет время подумать.