Обычный шрифт - мысли
Прямая речь - сказанное вслух
Скажи мне, Король -
Он мудрец или пешка?
Ответ также прост,
Как орел или решка.
(Мое)
Каждый мой день начинается и заканчивается разными вариациями на тему того, кто же сегодня выиграет в битве за иллюзию моей благосклонности.* Признаться, я одинаково ненавижу каждого из этих "верных" последователей и из удовольствия бы убил любого. Но, увы, они мне нужны. Мою кровожадность сдерживает лишь их полезность моим целям. Впрочем, в большей или меньшей степени. И, к их сожалению, это развязывает мне руки. Их жизнь зависит от того, что они могут или не могут, потому что на другую чашу весов я кладу всю свою ярость, ненависть, боль, злобу, мстительность, жестокость, беспринципность. Жажда убийств - моя отрада и мое проклятие. Так было всегда.
Я всегда был монстром. Просто сейчас я научился с ним жить, чего раньше не удавалось. Маленьким я верил в то что за мной придут и заберут родители или какая-нибудь милая семья подарит мне свою любовь и теплый дом, который я однажды назову своим. Но однажды, не могу сказать когда именно, мои глаза открылись. И в них больше не было меня. Разочарованную душу маленького беспомощного ребенка заменило нечто. Окружение его звало просто демоном, но у него было имя. Его звали Каспек.
Именно тогда, после того случая в детстве, он и появился. Просто идя по городу, я в какой-то момент начал чувствовать себя кем-то вроде всадника апокалипсиса. Это было необычное состояние, и я никому о нем не говорил. Может так проявлялась интуиция, а может сама магия готовила меня к Великому будущему. Не знаю. Просто внезапно накатывало ощущение абсолютной пустоты внутри, которая, тем не менее, наполняла силой. И я знал, что скоро воздух запахнет озоном, а ветер усилится. Он уже вот-вот, совсем скоро, будет яростными порывами трепать мои волосы, со всей мощью врезаясь в мое хрупкое тело, которое не вздрогнет и не почувствует холода, которое не согнется и не подчинится. Оно будет сильным, оно на краткое время станет отражением моей души. Сильной ли, ранимой ли - не важно. Важно лишь то, что готовой бороться и даже в самую страшную бурю идти против ветра, не сбиваясь с пути. Это был воистину странный ветер, потому что он налетал из ниоткуда и, схлестываясь вновь в единый поток сразу за моей спиной, исчезал в никуда. В те моменты, как и сегодня, меня не отпускало чувство, что каждая прожитая мной секунда мгновенно уходит в прошлое. Уже ушла в него. И тут же рассыпалась в вечность. Мои глаза тогда не прекращая слезились (как потом при создании крестражей), и я отчетливо ощущал, что с каждым шагом, мир за моей спиной и во мне, как в одном из его проявлений, постепенно умирает. И вот, я уже иду по крови, а моя голова кругом. Это никогда не мешало воспринимать реальность, но всегда неотвратимо меняло её и мой угол зрения. Поэтому ли, или из упорства, но я шел до тех пор, пока буря в моей душе, моем сердце, моем разуме не стихала, и пока не становилось вдруг совершенно наплевать, что когда я вернусь, люди не узнают меня, что увидят во взгляде пустоту, а на дне глаз им весело будет подмигивать бездна. Но их чувствам меня не потревожить, пока все мои мысли будут лишь о том, как бы самому не напороться на зеркало.
Все наши беды родом из детства, как и мы сами. Правда, не знаю, как я после такого детства выжил и остался относительно нормален. В моем прошлом было много всего. И боль, и голод, и душевный и моральный, и тьма, и глюки, и страх, и предательство, и разочарования, и холод безнадежного отчаяния. Я пережил все. У меня было очень насыщенное детство. Пока я жил в сиротском доме, я прошел по всем кругам ада и кажется даже успел проиграть душу дьяволу. Иначе откуда бы во мне взяться этому демону?
Но я помню не только плохое, но еще и то, чему научился. Да, было действительно много всего полезного, в том числе несостыковки. Например, мне говорили, что магии нет, но я мог делать что-то очень похожее, мне говорили что звери не умеют говорить и, что они глупы, а люди - вершина эволюции, но тогда почему змеи для меня оказывались лучшими собеседниками? Мне говорили о честности, но что они сами о ней в сущности знали? Сплошные не соответствия. И я потерял веру в людей. Ребенок не польстится на смазливую мордашку, как и древний демон, свивающий кольца в моей душе. Дети большие выдумщики, но не следует думать, что они не заметят ложь. Они неподкупны, эмоциональны, мстительны и искренни в своей жестокости. И моя фантазия ребенка в сочетании с ничем не контролируемой силой и безумием моего демона воплощалась в жизнь поистине феерически. Это прозвучит странно, но магия в то время мне была не так уж и нужна. Как и сейчас не она мой козырь.
Суть в том, что я никому не доверял и любой факт брал под сомнение. Тогда. А сейчас я думаю, что верить действительно нужно. Причем верить не только себе но и близким людям, как бы страшно это ни было. Но опять же далеко не всем стоит следовать моему совету. Я выстою, даже если весь мир рухнет. Ведь меня всегда есть кому поддержать и за меня всегда есть кому вступиться. Но даже если они не оправдают моих ожиданий, это меня не сломает. Я сильнее своих чувств и эмоций. Я всегда могу сказать хватит и закрыть внутренний диалог, и все, что с ним связано. Я сам себе хозяин. Многие ли могут этим похвастаться?
Но я отошел от мысли. И так, началось все с демона. Он стал причиной, почему сейчас я не делаю разницы между источниками плохих вестей. «Круцио» звучит одинаково приятно, независимо от того, кто именно сегодня исполняет главную партию моей маленькой оперы. О да, это именно опера, и я почти уверен, что во время пытки они слышат пение ангелов, даже если не знают о таких маггловских причудах как вера. Я великий дирижер, а это моя симфония ужаса. Но иногда меня одолевают сомнения, не я ли виноват в том, что у моих слуг все чаще перестает прослеживаться интеллект, заглушаемый животным инстинктом выживания. Не я ли внушая им страх перед смертью, показывая ее с самой неприглядной стороны, намеренно пугая их тем, чего сам не боюсь, развил в них биологическую составляющую настолько, что она стала заглушать человека. Впрочем за время проживания в приюте со мной такого не случилось, а уж мое-то прошлое будет местами поужаснее их самых страшных сказок. Но, что бы ни происходило, я никогда не позволял окружающим влиять на то, кто я есть. Я всегда был сильнее страха и сильнее, причиняемой мне боли. Однако я - это я, верно ли нас сравнивать? Может зря я связал пожирателей страхами, которые сам же для них и придумал? Все мои люди выросли в тепличных условиях родового гнезда. У них всегда было место, где хорошо, спокойно, куда всегда можно и хочется вернуться. Их мир понятен и прост, потому, что его не пришлось изучать самостоятельно. Все знания этих людей, все представления, верования, убеждения были переданы родителями. Детям же осталось только впитать их готовую смесь. К тому же, все, что им говорили отлично вписывалось в то, в чем они каждый день жили. Не было стимула развивать критическое мышление.
Нет, я и пожиратели определенно дети разных миров. Так стоит ли винить их в том, что мой мир всегда был шире, многогранней, неопределенней, чем их? Да, порой, я боялся неизвестности, боялся, что все наоборот, и что это именно я, кто ничего не понимает, а окружающие, наоборот правы. И это заставляло меня бесконечно думать, анализировать, изучать, выдвигать теории, искать доказательства, пытаться понять, кто же из нас прав, что приводило к тому, что мне была просто необходима возможность посмотреть с разных точек зрения и аргументировать каждую из них, до тех пор, пока они не становились достаточно правдоподобными, чтобы я мог в них поверить. Я сам искал свои ответы, а мои слуги этого делать не удосуживались ни тогда, ни сейчас. Знаю, что людям вообще не свойственно желание думать, они с радостью будут верить кому угодно, лишь бы самим не напрягаться. Это глупо, но мои пожиратели готовы умереть просто потому, что я так сказал. Без причин, без объяснений. И я соглашаюсь с их выбором, ценя их жизнь ровно на столько, на сколько они сами ее ценят. Вот так и получается, что весь мой темный орден, просто Мордредово стадо баранов, которому наплевать за кем идти, лишь бы рука была твердая. Отвратительно. И скучно. Я вырос, и теперь так много разных людей вокруг, а нормально говорить по-прежнему можно только со змеями. Одиночество - это так привычно. Но я устал от него. Возможно моя жестокость это трансформировавшаяся боль и усталость?
Да, я жесток, и это правда. Но почему люди думают, что я бесчувственная сволочь?! Ведь это странное "состояние демона" со временем проходило, и я вновь мог и любить и мечтать. Но люди мне больше не верили. Глупцы! Умея так ненавидеть, я не могу не уметь любить. Это же обратная сторона медали. Но кто будет бросать монетку, если речь идет обо мне? Правильно, никто.
Это странно звучит даже для меня и даже в мыслях, но раз уж я позволил себе отвлечься на подобные размышления, то стоит признать, что говоря все это, я имею в виду именно любовь, а не наслаждение. К чему самообман? Земные удовольствия для меня что-то вроде шлюхи, которая всем доступна, которую без проблем получаешь на какое-то время и за какую-то сумму. И да, иногда я тоже ей пользуюсь. Но как шлюха никогда не заменит любимой женщины, так и все наслаждения мира никогда не заменят искомое мной счастье. Я слишком часто и жестоко ошибался, раз за разом, принимая за него химеру.
Но нет. Не думать об этом, только бы не думать. Если я хоть раз попробую, то не смогу уже вернуться. Нет. Я не имею права сейчас расслабляться. Я сам так выбрал. Миссия важнее.
- Кааааак же я устал, - и тихий едва слышный стон.
Большего я даже наедине с самим собой никогда не позволю. Всегда только так - едва слышное шипение сквозь зубы. Горько. Я правда очень люблю управлять людьми, (потому что умею управлять собой), но я же не железный. Я слишком много работаю и уже несколько лет не видел солнца. Я пью валерьянку после докладов Люциуса и мечтаю о смерти, пока читаю занудные отчеты Северуса.
Люциус. Мой скользкий друг. А мой ли в прочем? Надо его проверить. Мерлин знает, что творится в его блондинистой головке. Пожиратели не раз между собой жаловались на то, сколько льда в его мелодичном голосе. И это среди "своих-то"! А я вот всегда знал, что тут нечему удивляться, так как количество льда в любом голосе всегда пропорционально количеству боли в душе и сердце. К слову, у меня это работает так же, и я это признаю.
Последнее время я ложусь спать почти утром, а в 8 меня уже будят эльфы, из-за чего я плохо себя чувствую. Теперь, у меня как в детстве, все чаще кружится голова и постоянно идет носом кровь. Не помогают никакие зелья, зато оставляют за собой целый букет побочных эффектов, как тот, что я имел удовольствие иметь сегодня утром до завтрака.
***
Ретроспектива:
Я проснулся от странной мысли, что пока я спал, мне вспороли живот. Палочка, в мгновение ока, буквально материализовалась у меня в руке, готовая защищать хозяина. Но угрозы не было. И внешне с телом было все в порядке, только голодный, не смотря на нежелание есть, живот отвратительно тянуло. Я не знал, что с этим можно сделать, поэтому просто лежал, свернувшись калачиком на пропитанных потом простынях, по возможности стараясь не шевелиться. Не звать же по такому пустяку Северуса. Надо сказать, это не приносило никакого сколько-нибудь заметного облегчения. Просто небольшая шутка мозга. Так бывает, когда ты привык думать, что если примешь определенную позу, то будет не так больно. И даже если на самом деле легче не становится, ты продолжаешь смирно лежать, не ожидая, но надеясь, что скоро все пройдет.
Конец ретроспективы.
***
С возрожденным телом оказалось ожидаемо много проблем, но я наивно думал, что готов к ним. Наивно. Что тут еще скажешь. Со временем, правда, живот сам прошел, а сегодня даже не мутило особо, что, безусловно, приятно, так как я смог нормально попить кофе. Потом обычная работа: доклады, бумажки, обед, снова доклады, еще больше бумажек, эльф, чуть не разбивший лоб о сервант, перекус, душ и наконец, собрание. Именно после него я понял, что схожу с ума. Впрочем, я это уже давно чувствовал, но как-то все не осознавал. А сегодня внезапно и со всей ясностью понял, что моя реальность меня убивает. Мои люди меня предают. Мое время стекает по пальцам. Вот так, Том! И не надо иллюзий, ничей мир не застрахован от краха. И в отличие от того же Поттера, тебе не кому о нем рассказать. А бывает что очень хочется, бывают моменты когда и мне друзья очень нужны. Люди ненадежны, непостоянны, они меняются. С ними сложно. Сегодня тебе кажется, что ты знаешь человека, а завтра он тебя подставил. Просто потому что он не ты. Потому что он имеет право на выбор. Черная метка во многом помогает принимать моим последователям правильный с моей точки зрения выбор. Но разве я Бог? Разве я могу знать что в действительности было бы верно, не для меня, а для всего мира? Да, да, сколько патетики, я бываю почти как Дамблдор. Но это все отговорки и мы оба ошибаемся. Для него его люди - дети, а детям нельзя доверить ничего важного. Для меня же, мои люди - рабы моей воли, я тоже им не доверяю, но из других причин. Фокус в том, что не нужно следовать моему примеру, хоть он и соблазняет. Вы не справитесь с ним. То что видят окружающие, я выбрал сознательно и Я этим управляю. Не стоит путать, я действительно был монстром в детстве, когда он перевешивал все, но это длилось не долго. Я быстро вырос и просто выдвинул на поверхность ту часть себя, которой боятся, а остальное убрал во внутрь. Я обычный человек. Моя главная сила не в магии, в умении управлять собой, потому что это дает мне возможность управлять другими.
Так получилось, что у меня никогда не было друзей. Но могу предположить, что люди дружат потому, что у них есть потребность поделиться внутренним миром друг с другом. Найти человека, которому этот внутренний мир был бы интересен. Невозможность психологически перенести то, что ты никому не нужен, что все кого ты знаешь, прекрасно прожили бы и без тебя. Что мир не перестанет существовать, что магия не иссякнет, что для вселенной ты ничто. Об этом мало кто думает, ибо слишком страшен итог. Ибо все это приводит к одному простому выводу: твоя жизнь не имеет смысла потому, что с твоей смертью ровным счетом ничего не изменится. В конце возвращаешься к началу. А исходя из того, что при желании один человек может понять любого другого, у меня и вовсе закрадываются смутные подозрения о том, что умирая, мы возрождаемся заново и проживаем эту же жизнь в другой роли. И конца не будет, так как душа мудра изначально, так как она есть часть чего-то большего и единого, я думаю, что магии. Но зачем тогда высшую и многогранную мать разбивают на осколки, чтобы потом запихнуть какую-то одну ее часть в наши слабые смертные тела? Жизнь - тюрьма для провинившихся душ? Но душа совершенна, она не совершает глупостей. И к ней не применимы, как мирские мерки добра и зла, так и такая мера, как наказание. Она их бесконечно выше. Тогда для чего? Чтобы каждый человек пытался за свою коротенькую жизнь к чему-то прийти, душевно вырасти? Но зачем, если все потом придется начинать опять сначала? Но что тогда? Искать бессмертия и платить рассудком? Это противоестественно, и я это на собственном опыте выяснил. Из всего вышесказанного выходит, что смысл во всем этом будет, только если сначала как раз-таки начинать в следующей жизни и не надо будет. Это приводит к теории перерождений, а она к теории фрактальности**. Основываясь на принципе которой, душа, проходя перерождения как Часть, получает представление о Целом. И в каждой конкретной жизни, как клетке в алхимии, ей надо воспроизвести определенную часть материнского организма или Целого. Что со временем позволит одной маленькой крупинке воссоздать в себе многогранную бесконечность Целого. Хм. Это кстати объяснило бы и разный уровень магии у разных магов. Просто разное количество перерождений и разная удаленность от понятия Целого. Воистину мир в каждом из нас, а мы идиоты, если видим это лишь в глазах совсем еще маленьких детей, от которых магией прямо таки фонит, потому как в нашем мире они недавно. Это же очевидно, что они просто еще сильно соединены со своей истинной матерью - магией. Человеческий рассудок не способен вместить в себя всю полноту перерождений, поэтому чем дольше человек живет в земном мире, тем больше "глупеет", забывая старые уроки и концентрируясь лишь на том новом, что должен получить. Умирая же, он получает доступ ко всему накопленному и идет дальше. Мне показали дорогу еще в детстве, и я ее уже почти прошел. Осталось немного, и моя мечта - осознать вселенную - скоро исполнится. Я - один из сильнейших волшебников современности, значит я почти пришел. Совсем скоро уже я получу обещанный мне магией покой, обрету высшее равновесие и сам стану мирозданием. Ведь черное как и белое - это край. А настигающее нас с Дамблдором безумие не более чем обратная сторона искомой мудрости. Нам осталась всего пара шагов, тогда как простые глупые люди будут тратить еще кучу времени проходя наш путь, как и мы прошли в свой черед, на что попало и пытаться привлечь внимание таких же как они. Будут делиться своими маленькими открытиями и сравнивать непохожести, будь то величайшие радости или глубинные страхи, интеллектуальные открытия или сумасбродные идеи, обилие увлечений или видимость к ним безразличия. Что угодно! Да хоть и просто ракушки на пляже их недалеких мыслей. Так всегда происходило и до сих пор происходит со всеми, но не со мной. С самого начала я был взрослым ребенком и сам не хотел дружбы. Мне нечего было сказать этим детям такого, что бы они поняли и что бы им было интересно, так же как и им мне. Еще в детстве я знал, что в этой жизни закрою занавес. А теперь я устал и хотел бы немного отдохнуть, развлечься разговором по душам перед долгой дорогой, но теперь уже мне это недоступно в силу имиджа. Все как в приюте, никто не будет вглядываться в бездну из опасения, что она взглянет в ответ. Мне жаль. А может, и нет. А может, это уже и не важно. Чтобы я ни решил, сегодня все закончится. И начнется. Но это уже будет совсем другая история.
* "Каждый мой день начинается и заканчивается разными обстоятельствами, того кто же сегодня выиграет в битве за иллюзию моей благосклонности."
(Где-то присмотрела и чуть-чуть изменила)
** Фрактал (от латинского “frangere” — ломать, разбивать на части) — это неправильная, изломанная геометрическая форма, которая состоит из подобных же форм меньшего размера, которые в свою очередь состоят из своих уменьшенных подобий. Основоположник фрактальной теории американский математик польско-еврейского происхождения Бенуа Б. Мандельброт (род. в 1924 г.) исследовал береговую линию Англии, пытаясь определить ее точную длину, и пришел к выводу, что ее длина неопределима, потому что бесконечно делима. Каждую ее часть, включая осыпающийся краешек земли и лохматую поросль мха на нем, нужно мерить отдельно, что в сумме, если бы можно было измерить ее до конца, до каждой молекулы и атома, могло бы дать бесконечную длину. Сколько ни делить рваную, лохматую береговую линию, получится столь же рваный, лохматый кусочек этой линии.
