Рисунки прошлого

Когда твой одиннадцатилетний братишка рисует далекое прошлое, события, книги с которыми были уничтожены уже больше двух столетий назад - твоя мама сжигает их. Так быстро, как может. Достает зажигалку и пепельницу, и тщательно скармливает пламени каждый из них. Затем стирает их в пыль и смывает в раковину. И каждый раз спрашивает у него, не оставил ли он где-то еще такой рисунок. Он каждый раз пугается, но заверяет, что показывает их "только тебе и сестре, мама". Что пошло не так в этом мире? Как мы это допустили? Магия и волшебники оказались под тотальным контролем. А ведь это мы стояли у истоков этого искаженного развития. Мы тогда только что одержали победу в Магической Войне против Волан-де-Морта и его приспешников. Рон сделал мне предложение, но я попросила его подождать. Хотела доучиться, закончить Хогвартс, наметить себе карьеру. Он согласился, но уже через месяц укатил в свадебное путешествие с Лавандой. Я старалась искренне радоваться за них, а назначившие свадьбу на следующее лето Гарри и Джинни сочувствовали мне. Как и все остальные. Гарри тоже решил восполнить тот год, что они потеряли, гоняясь за крестражами, поэтому пришлось несколько недель повторять, что со мной "правда все в порядке", и в конце концов почти психануть, проведя ему получасовую лекцию со всеми аргументами, чтобы он, наконец, мне поверил. И чтобы я себе поверила, что я теперь абсолютно свободна. Вставший тогда "у руля" управления страной Орден Феникса начал довольно агрессивную политику слияния миров магического и маггловского. Далеко не все были в восторге от этой идеи. Но они все оказались на тот момент на проигравшей стороне, поэтому ничего поделать не могли. Пытались их дети, как не участвовавшие в Войне, занявшие нейтральную позицию. Какое-то время я их искренне не понимала, пыталась доказать, что это прогресс, это развитие нашего мира, слияние принесет нам много плюсов. До тех пор, пока я сама не поступила на работу в Отдел по развитию и урегулированию отношений с магглами. Пока не начала копать и задавать вопросы. Пока примерно через год после свадьбы Гарри и Джинни Министерство в обход меня конкретно не взяло Золотого Мальчика в оборот, промыв ему мозги дозированной дезинформацией. Пока сразу после его первого выступления меня не подловили в одном из коридоров Малфой и Забини со словами "До Поттера нам сейчас не дотянуться, но ты же не дура, Грэйнджер". Я не дура. Просто я не хотела тревожить Гарри, который должен был вот-вот стать отцом. И заметила, что его специально держат подальше от меня, слишком поздно. Механизм был запущен - мы открылись миру. И пожалели об этом менее, чем через десятилетие. Магглы оказались скоры на решения и выводы. У них в обиход быстро вошла так называемая техномагия. Под впечатлением от аппарации ими были разработаны и сконструированы порталы, открывающиеся за счет магии. Магии, которая буквально выкачивалась из волшебника. Сначала это были добровольцы, искренне верящие, что помогают. Но неделя работы на таком портале почти полностью истощала мага, а на восстановление уходило больше полугода. Поэтому добровольцев находилось все меньше. Начались проводки законов об "обязательной помощи". Вот тут-то магическое правительство и спохватилось. Но уже было поздно. Министерство было взорвано через неделю. Тогда-то мы все в первый раз и погибли. Дальше были введены Новая Инквизиция и магические лагеря - кварталы с низкими условиями жизни, заселенные только магами. Массово были изъяты волшебные палочки. Планета планомерно катилась к чертям. Это моя седьмая жизнь. Каждый раз воспоминания возвращаются за три месяца до моего восемнадцатилетия. В той, первой жизни, где я была Гермионой Грэйнджер, в этот момент я внушила своим тем родителям забыть меня и уехать из страны, а сама ушла помогать Гарри. Не знаю, почему воспоминания приходят именно в этот момент из жизни в жизнь. Но каждый раз я стремилась исправить то, что случалось в том числе и по моей вине. Каждый раз посильно помогала магам. Узнавала все больше и больше о маггловских технологиях. Каждый раз находила знакомые...нет, не лица - души. Макгонагалл, Хагрид, Спраут, Сириус, Ремус, Рон, Джинни, Молли, Тонкс, Снейп, Люциус Малфой, Беллатриса Лестрейнж и многие другие. Ни разу я не успевала найти живым только Гарри. И только в последние две жизни поняла, что помню не только я. В пятой реинкарнации я оказалась сестрой Забини. Он был на полтора года старше - вспомнил все еще в семнадцать и терпеливо дождался меня, как будто точно знал, что и я вспомню. Мы сразу же придумали способ связи в следующих жизнях - пара липовый аккаунтов в сети. К премиальным аккаунтам гораздо спокойнее относятся, досконально не отслеживая их переписки, и Блейз уже прекрасно знал, как сделать vip-статус, написав папу строчек кода. Две богатенькие девочки-подружки из разных концов мира - что может быть менее подозрительным? Мы знали, что Хогвартс все еще существует. Магглы не нашли его, хоть и искали. Но не смогли выбраться из города. Точнее - я не смогла. Чертовы боты подстрелили, когда мы перебрались через стену, являющуюся границей лагеря, в котором мы родились. Ранение было смертельным, но я взорвала эту часть стены к чертям вместе с роботами, обеспечив таким образом Блейза форой. В шестой реинкарнации я родилась и выросла в лаборатории, в последствии став одной из связки трех агентов. Ананси - база данных и аналитика, силовая поддержка Заколо и Дидобе в крайних случаях. Но и нас учили убивать себе подобных - магов, отключая все чувства. Тогда вместе с воспоминаниями ко мне вернулись и они, но я не имела права расклеиваться. Слишком выгодная была позиция. Я связалась с Блейзом, действительно сумевшим тогда добраться до Хогвартса и оказавшимся все еще живым, нашла всех, нашла и Гарри в девочке четырнадцати лет, но не успела: ее "утилизировали" буквально у меня на глазах. Кому смогла - помогла перебраться в Хогвартс. Конечно, дистанционно. Полумна, Невилл, Панси, Драко - никого из них мне тогда не довелось встретить лично. Нашла файлы на Снейпа. Он попадался Инквизиции не раз, и не два. И не в одной жизни. В этой, правда, только раз - как раз только поступил пятнадцатилетним парнем. По пункту "Известные прозвища" я поняла, что он тоже помнит: Северус Снейп. Вот так просто. Уже никто не помнит этого человека из далекого конца двадцатого века. А книги сохранились только в Хогвартсе - последнем оплоте свободной магии, все еще скрытом от магглов. Инквизиторы искали его активнее прежнего. И на тот момент они подобрались особо близко - спутники могли засечь его территорию буквально со дня на день. Меня засекли за взломом одного из них. Люциус. Тогда еще совсем мальчишка, только что ставший одним из новой тройки. Но я уже успела передать всю информацию Блейзу, помочь ему освободить Снейпа из-под стражи и запустить процесс самоуничтожения всей спутниковой системы. Это магглы будут восстанавливать долго. У меня хватит времени родиться снова. В этот раз воспоминания настигла меня в тот самый момент, когда мама перебрасывала нас с братом через стену. Ту самую, что больше тридцати лет назад, умирая, взорвала я. Память пришла разом, почти болезненно, вышибая дух, заставляя упасть на колени, теряя драгоценные секунды и выпуская руку брата. Наша мать...я видела ее лишь в той, первой жизни, и то - на фотографиях. Лили Поттер. А мой брат... Конечно же нас засекли. Отряд Инквизиторов из десяти человек. Гарри - его звали именно так в этой жизни, и именно он оказался моим младшим братишкой - попал под брошенную одним из отряда парализующую сеть. Их на мгновение отвлекла на себя Лили, снова жертвуя собой, чтобы спасти сына. И меня. Чтобы дать нам шанс. Я сорвалась с места, стоило прозвучать ее вскрику от полученных зарядов и испуганному возгласу Гарри. Да, это тело еще не было столь тренированным, как в прошлой жизни, но адреналин и осознание факта, что я не могу потерять его снова, сделали свое дело, давая мышцам необходимую силу, а движениям - ловкость. Мне хватило ярости, чтобы мое Круцио скосило половину отряда. Это были самые обычные Инквизиторы-магглы, никак не подготовленные ко встрече с экс-Ананси. Нас учили убивать без палочек - маггловскими способами и беспалочковой магией. Я уже во второй жизни начала ее постигать - палочек почти не осталось уже тогда. А уж в лабораториях этот навык отточили до блеска. Для Авады нужен был контакт, и на нее уходило много сил - я могла за раз поразить до двадцати целей, но чувствовала себя после этого абсолютно выжатой, а Круцио могло накрыть сразу несколько целей. Как сейчас. Не до конца уверенная в своих силах, я решила использовать Аваду в крайнем случае, хотя кончики пальцев уже светились зеленым. У одного Инквизитора я успела выхватить из-за пояса нож, тут же ломая ему и еще двоим ноги чистой магией, перерезая горло тому, что оказался справа, и всадила этот же нож в горло левому, вынимая у него из кобуры пистолет и стреляя из-за его уже-почти-тела в тех троих, что распластались на земле. Об остальных пяти в ближайшие полчаса можно было не беспокоиться. Поэтому я быстро освободила Гарри от сети и подошла с ним к Лили. Она сидела у стены. Не смотря на ночь, я прекрасно видела три медленно распускающихся на ее плече груди и животе кровавых цветка. Она умирала. - Прости, мама, - двоякое чувство. С одной стороны передо мной фактически незнакомая мне женщина, мать моего лучшего друга, с другой - моя родная мама. Ведь те почти восемнадцать лет, что я проживаю до возвращения памяти, никуда не исчезают. Поэтому на глаза помимо воли наворачиваются слезы, и слова еле проталкиваются через ком в горле: - Прости меня, пожалуйста. Я обязательно защищу Гарри... - Кейт, - она почти перебивает меня. Да, так меня сейчас зовут. Самое обычное имя в отличие от привычного того, первого. - Сбереги себя, - она отнимает свою окровавленную ладонь от раны на животе, чтобы убрать мне за ухо выбившуюся из-под заколки темно-каштановую прядь. - Я не знаю, где и когда ты этому научилась, - она явно имеет в виду мои внезапно открывшиеся навыки, - но теперь я точно знаю, что ты со всем справишься. Вы оба, - она проводит второй рукой по непослушным вихрам Гарри. - Берегите друг друга. И помните... - она внезапно закашлялась, из уголка ее рта скользнула капелька крови, но она все-таки успела договорить, почти прошептать: - ...я очень вас люблю. И ее по-прежнему ясные зеленые глаза медленно потухли, закрываясь. Я моргнула и закусила губу, опуская голову и чувствуя, как по щекам скользнули слезы. Рядом, прижавшись ко мне, тихо всхлипывал Гарри. Я крепко обняла его, понимая, что у нас почти нет времени: с минуты на минуту нагрянет подкрепление в виде ботов. Поэтому, стерев свои слезы, я глубоко вдыхаю и чуть отстраняюсь, заглядывая ему в глаза. - Гарри, я понимаю, как тебе больно, но сейчас ты должен быть сильным, хорошо? Мне нужна твоя помощь, - он очень серьезно посмотрел на меня своими зелеными, полными слез глазами и, сморгнув их и утерев обеими ладошками, кивнул. - Хорошо, давай мне свой мешок. Дальше мы быстро собрали оружие - несколько ножей, гранат, пистолетов, даже пару электрических плетей нашли. Я добила оставшихся, сняв с них переносные компьютеры, быстро нашла и вырубила в них систему слежения. На все ушло от силы минут пять - спасибо навыкам прошлой жизни. - Мы еще встретимся с ней, обещаю, - тихо произнесла я, когда прошептала заклинание, и волшебный огонь быстро обратил тело Лили в прах. - Я тебе верю, - так же тихо ответил маленький Гарри, сжимая мою руку. Когда еще через полминуты, паля по нам, начали приближаться боты, я, накрыв нас самыми мощными щитами, которые знала, просто взорвала стену. Опять. Почти ирония. И уже утром мы были у нашей родной тети. Ею оказалась Беллатриса. И опять она - эта ирония. В этой жизни Лестрейнж оказалась преуспевающей бизнес-вумен, успешно скрывающей свою магию и причастность к магам из Хогвартса. Она не бралась за помощь им и вообще за решение чьих-либо проблем без выгоды для себя. Хотя в случае с нами это все же были именно родственные чувства. Я уверена, что это равнодушие по отношению к смерти ее сестры - напускное. И я ее понимаю. В этом мире ты либо сильная - либо уже мертвая. Поэтому я ничему не удивлялась, только отдала ей часть находок. Она, кажется, неподдельно ими заинтересовалась, а убедившись, что слежка на них действительно отключена, заверила, что найдет им применение. Как и моим навыкам. Я только улыбнулась, поинтересовавшись, может ли сюда приехать мой друг со своим братом. Блейз ждет меня уже три недели. В своих сообщениях он заверяет, что я не поверю, кто оказался его младшим братом. О, это он не поверит, кто оказался моим. Пока они на абсолютно легальном положении и сегодня уже будут здесь. Я жду их, рассматривая рисунки Гарри, которые он с упоением продолжает рисовать новенькими карандашами, презентованными тетей. Он говорит, что ему все это снится. Что "эта девочка со смешными волосами - хорошая" и очень похожа на меня, что этот "белобрысый мальчишка тоже хороший, только почему-то плохо себя ведет", что "этот хмурый человек в черном - настоящий герой и очень любит нашу маму", что "эти рыжие - одна большая семья, а вот эти - вообще одинаковые и заканчивают друг за друга фразы"... Он рассказывает мне все это - нашу ту, первую жизнь. И с каждым его словом я все больше верю в то, что на этот раз у нас все получится.