promise

За окном яростно сверкали молнии одна за одной, низко висящая огромная туча пепельно-серого цвета закрывала небо и, казалось, сейчас обрушится на маленького мальчика, что стоял и боязливо наблюдал за этим, накрывшись большим одеялом. Пророкотал гром так, будто лев рявкнул малышу на ухо, и он затрясся от мысли, что их дом сейчас разрушится от этого кошмара. Было холодно, ладони похолодели, он тёр лодыжки-ледышки друг об друга, за носками вставать было неописуемо страшно. Чимин выглядывал из-под одеяла то на окно, являющее ему грозное тяжёлое небо, то на дверь в ожиданиях прихода брата. Засвистел ветер, запугивая Чимина ещё больше, он будто слышал в своей маленькой головке противный голос, вселяющий ужас. Он говорил, что никто не придёт, и только ветер с молниями и громом будут мучить его, истязать одиночеством, что его родители и братик заблудились, или ослепли от блеска, или оглохли от грохочущих звуков, и что он их больше не увидит. Слёзки потекли по румяным щёчкам, защипало в носу, и Чимин подумал о том, что неужели в шесть лет он останется только с ветром, молниями и начинающимся ливнем? Он почти поверил голосу в своей голове, и хотел было накрыться одеялом, засунуть голову под подушку и закрыть уши ладошками, как ливень обрушился на город, на их дом, и будто бы на него самого. Он вздрогнул, захныкал, шмыгая носиком, как дверь в комнату открылась, и Чимин вскочил с кровати, протягивая ручки вперёд. — Мама, папа! — и заплакал, как никогда прежде, даже хуже, чем когда разбил коленки и локти, чем когда обжёгся горячим чаем, опрокинув его на себя. — Я думал, вы никогда не придёте! ТэТэ-я! Тэхён поймал мчащегося к нему на руки брата, и родители потрепали висящего его, как коалу, по голове и поочередно чмокнули в нос, сказав не распускать нюни. Чимин уткнулся влажным личиком в шею старшего, всё ещё всхлипывая. — Ну же, малыш, в чём дело? — Шептал Тэ, поглаживая его по спине, пытаясь не уронить пухленькое тельце изо всех сил. Было тяжеловато, но он аккуратно уложил младшенького на кровать и быстро лёг рядом, чтобы не дать повода Чимину расплакаться снова. Когда он видел такого беззащитного братика, сердце кровью обливалось, и он ругал себя за то, что он взрослый двенадцатилетний мальчик и оставил своего Чимина одного в такую ужасную погоду и почему-то потащился с родителями, нужно было остаться с ним и ничего бы такого не случилось. Но кто же знал, что погода так сильно испортится? Если бы он мог, то отмотал бы время назад, и не пошёл бы с мамой и папой, а дождался бы пробуждения Чимина, сделал бы с ним уроки, они бы поиграли вместе на приставке, и если бы Чимину во время грозы было страшно, Тэ обязательно бы защитил его! Младший успокоился, съёжился в клубочек рядом с ним и потирал опухшие покрасневшие глаза. — Тэхёни-хён, знаешь, ветер сказал мне, что ты не придёшь... и... и я... — его полная нижняя губа начала дрожать, что смог увидеть Тэхён в полумраке, и он крепко-крепко прижал брата к себе, зная, что ему так спокойнее. — И ты поверил ему, глупыш? — Почти! Я думал, что ветер ворвётся и унесёт меня с собой, а там холодно, темно жутко, там нет тебя, Тэхёни! Высокий, почти писклявый мальчишеский голос утих, а Тэхёну хотелось, чтоб его младшенькому никогда больше не было страшно. — Я буду рядом с тобой, хорошо? — Всегда-всегда. Обещаешь, хён? — Обещаю.