То ли война, то ли потрахаться хотят

Хань не отлипал от меня неделю, он таскался следом двадцать четыре часа в сутки, но почему-то мне казалась, что часов тридцать как минимум. Мы даже в туалет вместе ходили! А всё из-за этого осеннего бала, на открытии которого я должен был выступить, ибо моё милое личико и шикарный голос идеально подходили под выбранную песню, как выражался сам Хань. Сколько бы я ни отнекивался, сколько бы доводов ни приводил, на каждое моё сказанное слово друг находил десять убеждений. Пришлось согласиться, но лишь потому, что он просто меня ЗАДОЛБАЛ! Огромного желания выступать перед тысячей студентов и сотней преподавателей у меня не было. И не потому, что я какое-нибудь стеснительное чмо, а потому, что ОН будет на меня пялиться. Причём не смотреть, а именно пялиться и ржать. Первое впечатление от выбранной песни было ужасным, второе ничуть не лучше - в общем, мнение не поменялось, даже когда до выступления оставался один день. Всё бы ничего, если бы не пришлось скакать по сцене с микрофоном в руке, горланя песню SNSD - «Gee». А самым мозговыносящим было то, что Чанёль во время репетиций сидел в первом ряду и снимал мой позор на камеру своего айпонта (айфона). Я мысленно «поздравлял» себя с возможным дебютом на "YouTube", который вполне мог устроить этот обиженный рыжеволосый псих. Бён Бэкхён, ты всегда притягивал психически неуравновешенных особей, причем чаще всего мужского пола. - Бээээээк, - пискляво и обиженно протянул Хань, призывая меня изобразить на еб… лице улыбку. – Если ты с такой миной будешь выступать, то все подумают, что тебя заставили это делать под дулом пистолета. – Друг с укором глазел на меня, а мне было смешно и тошно одновременно, ибо ведь реально заставили. - А такое чувство, словно это не так?! – я решил озвучить свои мысли. – И вообще, я устал и хочу спать! – А глаза действительно закрывались, требуя сна, ибо не спал я почти двое суток. Но та дорама того стоила! - Хотя бы изобрази радость и счастье, - Лу воздал руки к небу, точнее к потолку, а на его лице появилась лыба человека, недавно сбежавшего из психушки. – Так, закрой глаза. - Я послушно выполнил просьбу этого психа. - Представь, что ты сидишь на берегу кристально чистой реки, - до приторности сладким и умиротворённым голосом почти пропел он. - Представил, - зачем-то вырвалось у меня. - Из воды на тебя умоляюще смотрит Пак, – услышав это имя меня перекосило, - а ты всё крепче сжимаешь пальцы на его шее. – Надо сказать, что это была не самая плохая мотивация! И всё-таки не зря Лу на психолога учится, это точно его призвание. Я открыл глаза, и первым, кого я ожидал увидеть, был Хань, но по каким-то инопланетным причинам передо мной стоял рыжий придурок. И тут мне в голову пришло четверостишие, которое я выучил ещё будучи в детском саду. - Я знаю точно наперёд, сегодня смерть произойдёт, я знаю с кем, я знаю как, я не гадалка… а ты труп! – последние слова я громко выкрикнул, отчего Пак опешил и начал отступать назад, когда понял, что шутки в моём высказывании нет. Погоня продолжалось до тех пор, пока этот дебил не врезался в выходящего из-за угла ректора, а я по инерции - в него, отчего и ректор, и Пак, и я пиз… рухнули на пол. В итоге выговор и дежурство после пар. Спасибо Ёлю за это! С дежурством я смирился, но вот то, что драить актовый зал придётся в компании неандертального папуаса, совсем не радовало. Хотя, к моему удивлению, всё прошло не так уж и плохо, и потери были минимальны: два разлитых ведра воды, одна сломанная об хребет Пака швабра и сломанный стул. В итоге по домам мы разошлись часам к шести. Скажу честно – было даже весело… но всё равно он редкостная ублюдина.

***

День выступления настал, поэтому я решил не ставить будильник, чтобы всевышний сам решил, идти мне или нет. Немного лоханулся, ибо Хань взял на себя роль и всевышнего, и будильника, а ещё мозгоебальника, который с восьми утра торчал у меня дома. Если мама ещё раз впустит это тело ко мне в комнату без моего ведома, я начну думать, что она тайно меня ненавидит. - Бэк, Бэкхёнок, Бэкхачок. - Друг вприпрыжку скакал от шкафа до моей кровати, в которой я ещё благополучно лежал. - Какой нах хачок?! – Я запустил в чересчур гиперактивного для столь раннего часа парня подушку и из лежачего положения трансформировался в сидячее. - Ты думал о Чанёле после того, как проснулся? – Хань как-то странно прищурился, смотря прямо в глаза, отчего я даже задумался. - Я каждую минуту думаю о нём, точнее о том, как он будет страдать, испытывая на себе все самые жестокие пытки, придуманные человечеством, – ляпнул, что первое пришло в голову. - Я так и знал, что ты думал о нём, а то ишь какой стояк. Но о том, что ты такой БДСМщик, я и не знал, - гаденько усмехнулся этот упырь, переведя взгляд на тонкую простынь, оттопыренную утренним стояком. – Пытки, плётки, пробки, – на этих словах друг уже чуть ли не рыдал от смеха. - Пошёл нах. - Я обернулся простынёй а-ля "греческая богиня" и, проходя мимо полусогнутого парня, сильно наступил ему на ногу. – Я в душ! А ты жрать пока сделай. Душ, дрочка, завтрак и сборы заняли всего сорок минут, но даже тут Хань умудрился повозмущаться относительно того, что я собираюсь как баба, причем на слове "баба" он с усмешкой оглядел мою одежду. Может, фетишист? В универе мы были за два часа до начала концерта, поэтому я успел прогнать два раза песню, которая, между прочим, до сих пор восторга не вызывала. А когда до моего выхода на сцену оставался час, меня усадили на крутящийся стул перед зеркалом; МинА меня чесала, красила, выпрямляла, завивала, пудрила, румянила и ещё много всего делала, к чему я просто не мог подобрать подходящие по смыслу слова. Когда я посмотрел в зеркало, то странное чувство расползлось по телу, а задница явно учуяла подвох. Минут пять я тупо пялился на почти своё отражение, потому что ещё не был до конца уверен, что эта девушка напротив - я. - Какого, простите, члена, происходит?! – Я был взбешен, очень, поэтому вскочил со стула в поисках лучшего друга. – Пидр! Ирод! Мудааааак! – нежным голосом пропел слова, на которые, по идее, должен был откликнуться Хань. Как и ожидалось, Лу появился незамедлительно, причем вины или мольбы о пощаде в его взгляде не было, зато был восторг. А в руках он держал женскую школьную форму. СТОП!!! Не зря моя попочка чуяла подвох. Только это даже не подвох, это подстава. Сглотнув вязкую слюну, которая скопилась во рту, пока я от удивления даже рот открыть не мог, я резко развернулся и дал дёру в сторону запасного выхода, где был перехвачен Чонином и Ифанем – побег не удался. - Отпустите! Мудачьё! Да я вас кастрирую! Глаза на пердаки понатягиваю и проморгаться заставлю! – Я был зол, из-за чего истошно кричал на всех, кто хоть как-то был причастен к этому маскараду. Ладно Ву и Ким - они друзья рыжего придурка, но как Хань так посмел со мной поступить? Бойня была адовой: я брыкался всеми отростками тела, зарядив Ифаню два раза в нос и один в ухо, а Чонин удостоился королевского удара в пах, но это не помешало трём уродам стянуть с меня мою одежду и напялить форму. Ну красавец, больше ничего не скажешь! Моему возмущению не было предела, я стоял перед зеркалом, в которое мне даже стыдно было смотреть. Мини-юбка в чёрно-белую клеточку подчёркивала стройность моих ног - это мне так друг поведал. Ещё на мне была белая блузка, поверх которой - галстук той же расцветки, что и юбка. Хоть ноги каблуками мучить не стали, обошлись совсем невысокой платформой. Короче, мой вердикт - хоть сейчас на панель. Я бы сбежал и не стал терпеть унижения над бедным и несчастным мной, но проблема состояла в том, что если я не выступлю, то меня могли поставить на жесткий контроль для отчисления. БЕСИТ! БЕСИТ! БЕСИТ! До моего выхода минуты три, Хань уже что-то говорил про студенческие весёлые будни, а значит после фразы «Не только учёба должна быть в голове, но также и красивые девушки. Поприветствуем!» - мой выход. Было стыдно выходить на сцену, а ещё меня интересовал вопрос – знал ли Пак обо всём этом? Занимаясь самокопанием, я пропустил фразу, после которой был мой выход, поэтому на сцену я почти вывалился, благодаря праведному пендалю Тао. Спасибо, Панда, век не забуду! Хань не по-доброму зыркнул, передавая мне микрофон, но я не обратил на него особого внимания, зато отчетливо разглядел довольно ухмыляющуюся морду в первом ряду. Как я и ожидал, Пак уже приготовился, держа смартфон в руке. Музыка заиграла, и я заулыбался, упираясь левой рукой в бок, а в правой держа микрофон, но фурор был когда я начал трясти задницей, отчего юбка немного задиралась. Поднеся микрофон к губам, я запел и мысленно проклял Чанёля четыре раза, потому что он откровенно ржал, тыча пальцем в меня. Ah! Listen Boy My First Love Story My Angel and My Girls После этой строчки я сделал наклон вперёд и, покачивая торсом, медленно вернулся в исходное положение. My sunshine Oh! Oh! let's go! И подняв обе руки вверх, подпрыгнул, подмигивая залу в прыжке. Все начали мне аплодировать, и только один Ёль сотрясался от смеха. По всей видимости, остальные подумали, что я симпатичная девушка с красивым голосом. В голове промелькнула фраза: «Вот так начинают карьеру трансвестита». Когда я заканчивал выступление, сел на задницу, согнул левую ногу и провел по ней пальцами, зацепив край юбки. Все завизжали от восторга, а я хотел удавить Ханя за такой танец, хотя в джинсах он был очень даже нормальный. Я поднялся на ноги и, поклонившись, послал Паку воздушный поцелуй, отчего тот выпучил на меня свои глаза и выронил телефон. Сказать честно, такой реакции я не ожидал. Стоя в гримерке, я пытался оттереть от лица тонну штукатурки, что получалось с трудом: тушь и подводка растеклись, отчего я стал походить на Тао. Влажные салфетки уже горой лежали на столике, а я всё продолжал, грязно матерясь, тереть лицо. Закрыв глаза, пытался себя успокоить, дабы не сорваться с места и не решиться на убийство лучшего друга. Две большие ладони легли мне на бёдра, стиснув их, отчего я, распахнув глаза, отскочил в сторону, больно ударившись об столик, и упал на многострадальный зад. Этот день, по всей видимости, самый счастливый. - Ты че делаешь? – заорал я, продолжая валяться на полу, а Пак, облизнувшись, сделал шаг ко мне. Мозг подсказывал, что пора линять отсюда, но путь преграждал рыжеволосый мутант. Что делать? Как быть? Короче, я реально растерялся. - Бэк, я ведь правильно понял, все наши подъёбы и ругань из-за того, что я тебе нравлюсь, а ты у нас просто боишься признаться, зная, что я откажу?! – Этот придурок разговаривал со мной, как с ребёнком лет трёх, из-за чего захотелось оставить отпечаток кулака на его самодовольной морде. Он совсем, что ли, рехнулся? - Ты чё, ебанутый? – моему возмущению не было предела, хотя от его слов всё же стало немного не по себе, но странные поползновения мыслей в сторону того, что он мог оказаться прав, пресёк ещё в зародыше. Ибо нехуй. - Да ладно тебе, не строй из себя целку-фанатичку. – Ёль присел на корточки рядом со мной и снова заулыбался, потянув свои руки к моей юбке. В этот момент я очень пожалел, что не переоделся сразу же после выступления. - Грабли убери, или они у тебя лишние? – На полу валялась расческа, которая была очень кстати. Не знаю, кто её тут оставил, но спасибо, чувак. Эта самая расческа с размаху ударила Пака по рыжей макушке, точнее не сама, а с моей помощью, но не суть, главное, что он схватился руками за голову, а не за мою задницу. Пока появился шанс, нужно было драпать, что я незамедлительно и сделал. Может, у меня карма лоховского неудачника, но, вскочив на ноги и побежав к выходу, я поскользнулся на каких-то то ли бусах, то ли браслете. И теперь я уже в позе звезды лежал на полу, не в силах подняться из-за ноющей головы, которой хорошенько приложился об деревянный пол. ПОПАДОС! Пак склонился надо мной, а конечности, как назло, перестали мне подчиняться и стали жить-поживать отдельной жизнью. Он схватил мои ляжки своими огромными лапищами и стал гладить, отчего я пришел в некое замешательство. - Не тронь, мудак! Не для тебя моя роза цвела! – завопил я, когда он наклонился и поцеловал внутреннюю сторону моего бедра. Хотя не могу сказать, что мне было неприятно, но осознание того, что это делал мой заклятый враг, пугало. Пак выцеловывал бёдра, медленно, но с нажимом водя ладонями по ногам, а я от таких прикосновений вообще потерял смысл происходящего. Хотелось только продолжения начатого, но Ёль не спешил, он приподнял голову и посмотрел мне в глаза, ухмыляясь тому, что он добился желаемого результата. Поцелуи переросли в укусы, отчего непроизвольный хриплый стон вырвался из груди, а ладони Чанёля, умело изучая мои ноги, полезли под юбку. Я хотел было что-то возразить, но не смог. Пальцы этого извращенца сжали головку члена - между прочим, уже давно возбужденного члена - через тонкую ткань трусов. В голове лишь один вопрос – как у него получилось довести меня до такого состояния? Пак задрал юбку, продолжая терроризировать возбужденный орган, надавливая пальцами на головку, из которой выступала смазка. Он немного стянул трусы, обнажая мой член и ухмыляясь своей победе над моим телом. Хотелось выкрикнуть что-то обидное, треснуть по наглой морде и бежать. НО! Как можно бежать, когда так хорошо от одних только прикосновений? - Я не знаю, что будет завтра, но сегодня определённо будет секс, - слишком томным голосом и на выдохе сказал Пак. - Такое чувство, будто я не понял, что будет! – грубо ответил я и, схватив воротник рубашки, потянул парня на себя. Чанёль, сообразив, навалился на меня и буквально впился в мои губы своими. Не сказать, что в животе летали бабочки или что-то вроде, но поцелуй был обжигающим и хотелось уже зайти дальше. Только я потянулся к ширинке Пака, как в закрытую дверь начали ломиться. По всей видимости, Хань подумал, что мы тут убиваем друг друга. Эх, ещё минут десять назад было именно так, но не сейчас. - Бэки, открывай! Пак Чанёль, я тебе пердалище отгрызу! – орал Хань продолжая стучать по деревянной дверце. На несколько секунд вопли из коридора закончились, и мы услышали, как кто-то всунул ключ в замок. - Блять, - только и смог сказать Ёль, резко подскакивая и поднимая меня с пола. – Ребят, вы так вовремя! – хмыкнул он и стал поправлять мою юбку, которую так некстати оттопыривал стояк. Два тяжело дышавших тела ввалились в комнату и уставились на нас с Паком, который продолжал разглаживать мою одежду. Лу как-то недобро зыркнул на меня, а потом перевел взгляд на Ифаня. - Я же сказал, трахаются! А ты - "убивают, убивают", – передразнил Хань, и эти придурки заржали.