О ребятах и зверятах

В среде пиратов и бандитов принято сравнивать людей с животными – бог весть, почему. Может быть, чтобы страху лишнего нагнать, а на самом деле – пустить пыли в глаза? Багги нравилось мечтать, как он вырастет, у него листовка появится, и на ней напишут – «Свирепый Морской лев Багги», а ниже: «поймать живым или мёртвым». И награда чтобы сразу две сотни тысяч белли! Багги так приятно было представлять свою будущую листовку, что он аж похрюкивал тихонько от удовольствия, забывая обо всём вокруг, в особенности про то, что рядом всё время шныряет Шанкс, который только того и ждёт, чтобы Багги отвлёкся. Себя Багги любил представлять Морским львом, а Шанкса про себя называл Щенком. Мелким, несуразным, лохматым таким, с большими и глупыми карими глазищами, с вечно вываленным изо рта языком и тупой физиономией. Свирепому льву ничегошеньки не стоило этого Щенка укокошить одной только лапой. Так вот Багги, который замечтался и отвлёкся, метлу в сторону отложил и на чистый кусочек пола уселся, чтобы мечтать удобнее было, совсем не ожидал, что кто-то к его спине привалится, да ещё гаркнет радостно в ухо: «Наконец-то я тебя нашёл!». Багги так растерялся, что начисто забыл о том, что он Свирепый морской лев, испуганно, почти по-девчоночьи вскрикнул и дёрнулся вперёд, но никуда не смог деться – чужие руки обхватили его, точно щупальца, чужое костлявое тело навалилось ещё сильнее ему на спину, и чей-то, тоже чужой, нос ткнулся в тёплую впадинку за ухом. Багги попробовал пошевелиться, но ничего у него не вышло, и тогда он начал орать: - Придурок! Ты тяжёлый, слезай немедленно! Шанкс, твою мать! Отпусти! Козёл! Слезай! А Шанкс, сволочь такая, только ржал, да водил прохладным носом по налившейся румянцем баггиной шее. В руках у Шанкса, рядом с Шанксом, под Шанксом было невыносимо жарко сидеть – у него вроде нос был прохладным, но всё остальное тело – горячим, точно печка, особенно оголённые загорелые руки, которыми он крепко сжимал Багги за бока. Так жарко было, что Багги вспотел, разрумянился и окончательно разъярился. - Если ты не отвалишь, я тебе врежу! – заорал он. - Конечно, врежешь, - хмыкнул Шанкс и стиснул руки вокруг его талии ещё крепче. Багги прищурил злые глаза и вдруг сделал то, чего Шанкс от него никак не ожидал – он схватил его голую руку и со всей силы вцепился в неё зубами, да так больно и крепко, что Шанкс, кажется, впервые в жизни заверещал, хотя обычно из них двоих до визга доходил Багги. Багги выпустил из зубов шанксову руку и победоносно захохотал, в то время как Шанкс, наконец, отпустил его и откатился в сторону, прижал к груди покорёженную конечность и уставился обиженными глазами-миндалинами на друга. - А я тебе говорил, чтобы ты меня отпустил! – наставительно проворковал довольный Багги. - Кто же знал, что ты кусаться станешь, - обиженно огрызнулся Шанкс, тут же, впрочем, сверкнул лукавыми глазами и задиристо крикнул: «И ты мне даже не врезал, а за руку укусил, как девчонка какая-нибудь!». Багги с воинственным кличем кинулся на Рыжего, у которого вся обиженность вмиг пропала из глаз, уступив место таким же рыжим чертенятам. Они сцепились в воющий и хохочущий комок, прокатились из одного угла в другой, врезались во все бочки и собрали всю пыль с пола себе на одежду. Они бы могли мутузить друг друга до самого рассвета, но вдруг остановились. Багги дёрнулся вверх, но Шанкс схватил его за руки и крепко прижал спиной к тёмной стене. - Отпусти, - прохрипел Багги. Шанкс мотнул рыжей башкой и прижался губами к губам Багги. Багги замычал, крепко сжал губы вместе и замотал головой. Шанкс разозлился, перехватил баггины руки так, чтобы удобнее было впиваться в них ногтями, но Багги всё равно упрямился и продолжал отворачиваться. В какой-то момент Шанкс, отчаявшись добиться хоть какого-нибудь толку от носатого упрямца, со всей дури укусил Багги за мягкую, случайно подставившуюся щеку. Багги заорал, больше от неожиданности, чем от боли, широко раскрыл рот, замер, и вот тогда у них с Шанксом всё получилось. И ничего, что со стороны они были похожи на две слипшиеся и свернувшиеся макаронины – Шанксу приходилось зажимать руки Багги, бёдрами фиксировать его ноги, чтобы никуда не убежал и не дёргался. Но Шанкс давным-давно привык, он всегда был настороже, когда рядом появлялся Багги – ни потрогать, ни поговорить с придурком, пока надежно его не зафиксируешь и рот широкий не заткнёшь. Багги стало ещё жарче, он расклеился, размяк в руках Шанкса, и тот решил, что можно отнять одну руку, чтобы забраться ею под чужую рубашку, погладить маленький и гладкий сосок, провести по коже, по дрожащему животу, снизу вверх провести широко раскрытой ладонью по выступающим рёбрам. Как же приятно было трогать Багги! Шанкс совсем отпустил его, расстегнул рубашку и стащил её с худых плеч, прижал непривычно молчаливого Багги к себе, провёл вдруг задрожавшими руками по бледной спине от плеч до крестца и замер так, прикрыв глаза и спрятав пляшущих джигу чертенят за тонкими веками. - Что же ты, сволочь, делаешь? - жалобно проскулил Багги. - Всё хорошо будет, Багги, честное слово, хорошо, - забормотал Шанкс, - Я масло с камбуза стащил, у нас всё получится, а не как в прошлый раз, Багги, честное слово, пожалуйста, только не упрямься, пожалуйста, Багги, Багги… Конечно, ничего у них сразу не получилось. Шанкс повалил Багги на пол, навалился следом, больно ткнулся коленом Багги в бедро, отчего тот разозлился и попытался выбраться из-под Шанкса. Шанкс не по-человечески зарычал и больно сцапал Багги ногтями за левый бок, подтащил под себя, да так и оставил крепко сжатую руку на баггином боку, чтобы надёжнее было. Багги сдавленно хныкнул, но больше попыток выбраться не сделал. Другой рукой Шанкс стащил с него шорты, погладил повлажневшей ладонью чужое, бледное и покрытое частыми мурашками бедро, просунул руку Багги под живот и сжал его тёплый, твёрдый, уже немного влажный от набежавшего предэякулята член. Багги дёрнулся, заскулил, но тут же замолчал, будто бы сам себе отдал приказ немедленно заткнуться, что Шанксу категорически не понравилось. Он прижался лицом к взмокшим синим волосам и зашептал, желая раздразнить: - Я думал, что ты будешь кричать и плакать, как маленькая девчонка, а ты молчишь, как так, Багги? - Всё время думаешь про меня всякую херню, пёс шелудивый! - огрызнулся Багги. - Ах я, значит, пёс, - весело хмыкнул Шанкс и больно укусил Багги за загривок, так, что когда он отпустил закричавшего от неожиданности мальчишку, то увидел, как на белой шее расцветает багровым цветом добротный и широкий след. «Такой как минимум неделю сходить не будет» - довольно подумал Шанкс и тут же растерял все свои мысли, потому что Багги развернулся к нему полыхающим, искажённым стыдом и удовольствием лицом, и сказал, нагло сверкнув глазом: - Если ты не сделаешь что-нибудь стоящее, то я сейчас усну, придурок рыжий. Шанкс широко оскалился ему в ответ и провёл ладонью по члену Багги вверх-вниз, отчего Багги прикрыл глаза и содрогнулся всем телом. Шанкс повторил движение раз, второй, отвлекая Багги, заставляя его закрывать глаза и не видеть, как Шанкс растирает между пальцами маленький квадратик масла. Мокрая чёлка упала красной лентой на глаза, Шанкс попытался смахнуть её локтём и понял, что он, в отличии от Багги, до сих пор одет, ему жарко, и член больно упирается в ширинку, надо с этим что-то сделать, но… но Багги неожиданно выгнулся, вытянулся, оттопырил задницу свою бесстыдную и мелко затрясся всем телом. Шанкс сначала почувствовал своими пальцами, а уже потом понял, что Багги, клоун бессовестный, кончил и даже друга своего не подождал! - Ну, офигеть! - разозлился Шанкс. – Багги, сволочь, а меня подождать? – обиженно воскликнул он. - А тебе кто мешает, - еле шевеля языком, удивился Багги. – Ты же вроде… мааасло взял. У Шанкса перед глазами на секундочку потемнело, сразу от всего: от возбуждения, от боли в налитом кровью члене, от нетерпения и от Багги, сволочи этакой, который лежит тут безвольной ветошью, и разрешает делать с ним что угодно. Шанкс молча скатал в цветастый валик всю баггину одежду, до какой дотянулся, приподнял Багги за бёдра и подсунул валик ему под живот. - Я, короче, заранее дико за всё извиняюсь, - брякнул Шанкс, огладил ладошкой бледные ягодицы и резко просунул указательный палец в узкую баггину дырку. Багги, до того расслабленно растекавшийся по полу, резко вскинулся, напрягся и заорал, что есть мочи: - Ты что делаешь, Шанкс, Шанкс, больно, ублюдок, вытащи, больно, хватит, Шанкс, больно! А Шанкс молчал и сидел, как будто пьяный, не реагировал на Багги, точнее, на его крик, а на самого Багги очень даже реагировал: на его тесную, судорожно сжимающуюся дырку, на тёплую и влажную кожу ягодиц под пальцами. Пальцы скользили по ней, потому что Багги дёргался и вертел задницей, хотел отползти, убежать. - Сейчас будет хорошо, Багги, - забормотал Шанкс, - Сейчас я покручу, туда-сюда, ещё раз покручу, и всё будет хорошо, ну что ты, мой хороший, не кричи, Багги, Багги… - Ничего не будет хорошо, упырь! – проорал Багги. – Вынь свой палец грёбаный, иначе я его тебе оторву к чёртовой матери! Покрутит он, твою мать, у себя покрути! Шанкс, пока Багги кричал, смотрел ему в лицо пустым взглядом и светло улыбался, а когда Багги пошёл по второму кругу костерить его «упырём», «скотиной» и много кем ещё, Шанкс вдруг потянул руку назад и резко ввернул палец обратно, но в этот раз немного под другим углом, мазнул кончиком верхней фаланги по бугорочку внутри, и вот тут Багги заткнулся, будто рубильник переключили. Шанкс, умный парень, всё сразу понял, вдавил палец ещё глубже и принялся наглаживать прямо по этому бугорку, а Багги опять напрягся и вытянулся в нервную прямую, но в этот раз он по-хорошему напрягся, не потому, что больно, а потому, что ему было хорошо. Шанкс начал водить пальцем по кругу, не забывая массировать то, что там надо было массировать, сжал в другой руке член Багги, на этот раз несильно, и водить рукой стал медленно, только чтобы отвлечь. Ко второму пальцу Багги уже опять растекался булькающей лужей, так что даже и не заметил ничего, с третьим вышло потуже, Багги напрягся, зыркнул на Шанкса недовольно, но ничего против не сказал. «Ой, как сейчас-то всё плохо будет» - с трепетом подумал Шанкс, вытаскивая пальцы и пристраивая сочащуюся головку собственного члена к ритмично сжимающемуся отверстию. Шанкс, который заколебался подстерегать и ловить Багги, который кулак себе стёр до крови, представляя, как он, наконец, Багги поймает и никуда не выпустит, все свои мозги последние просыпал на пыльный пол, когда втолкнулся до конца, когда его член со всех сторон сдавило горячее и болезненно узкое нутро Багги. Шанкс оглох, ослеп, онемел и замер, все силы как в бездну канули. Багги что-то кричал, кого-то проклинал, но это всё было так неважно, а важно только, что Шанкс дорвался, добрался, достиг. «Как будто Королём пиратов стал» - мог бы хмыкнуть Шанкс, но он слишком был занят тем, что вбивался в угловатое, тёплое и родное тело Багги, хватал его за руки, за локти, кусал за загривок и шептал что-то, сам не зная и не слыша что. А вот Багги прекрасно слышал шёпот Рыжего и краснел, и сжимался, шипел сквозь зубы, но послушно прогибался и подмахивал. У Шанкса с непривычки никак не получалось поймать ритм, он толкался сильно, быстро, но как-то бестолково, руками шарил по телу Багги бездумно, больше потому, что нужно было куда-то руки деть, что-то сжать, во что-то вцепиться. Багги под ним извёлся, извертелся, ему и больно, и хорошо, и хочется, чтобы закончилось всё поскорее, и чтобы шанксовы руки всегда по его телу шарили, потому что приятно, хорошо, Шанкс, придурок, когда ты кончишь уже, быстрее, двигайся, сволочь, ну же, дви-гай-ся!.. Уже после, когда Шанкс от души отдавил Багги всё тело своим весом, когда Багги поднабрался сил и скинул его на холодные доски, когда они лежали рядышком, и сквозняк гулял по их липким от пота телам, Багги сказал, лениво растягивая слова: - Я сейчас отдохну немножко, встану. Возьму в руки швабру. И в жопу тебе её засуну. Ты понял меня, козёл? - А зачем швабру-то? – Шанкс сладко зевнул и потянулся, уставился на Багги горящими в темноте глазищами. – Я тебе дам маслице, и мы посмотрим, что ещё ты умеешь засовывать. - Ну, ты! – Багги покраснел, как помидор, и слова все растерял от возмущения. – Я тебя… ты!.. кобель ты вшивый, вот ты кто! – воскликнул, наконец, он и бросился с кулаками на разразившегося счастливым хохотом Шанкса. В очередном сражении между Морским львом и шелудивым Щенком победа вновь осталась почему-то на стороне последнего, но никто, впрочем, не был по этому поводу сколько-нибудь расстроен.