Танцующий в темноте

В таком холодном, беспощадном мире этом Есть все же теплое твое прикосновенье, Улыбка нежная, наполненная светом И поцелуй, дарящий сладкое забвенье.

      Его вечно растрепанные волосы ужасно бесили меня, из-за лака они казались черными шипами, которые вот-вот насквозь проткнут тебя. А потом ему полюбились перья, большие иссиня-черные перья. Я всегда думал, что он специально выдергивает их из воронов и втыкает себе в шевелюру, но он лишь посмеялся и опроверг мои догадки. Мне нравится слушать его голос, я люблю его улыбку, от которой сразу становится тепло на душе, я люблю его песни, лишь в песнях он настоящий. Мне всегда казалось, что его эмоции на людях искренние, но это лишь его маска. Я видел его подлинные чувства лишь однажды, когда мы вдвоем сильно выпили и просто-напросто разговорились. И знаете, мне нравится, когда он не притворяется, мне нравятся его истинные эмоции, которые он готов показать не каждому.       Порой я сильно злюсь, когда он не желает рассказывать, что у него на душе, капризничает, хочет, чтобы за ним поухаживали. После таких разговоров я плетусь на кухню и делаю ему сладкий какао, далее мы сидим и смотрим какой-нибудь фильм, а я делаю вид, что уже забыл о так и не начавшемся разговоре по душам. Ему от этого легче. Он знает, что его друг всегда с ним. Он всегда, насколько я помню, считал меня своим другом, братом, но никогда не догадывался, кем он является для меня.       Еще одна его привычка заключается в том, что он всегда сидит в темноте или же в полумраке. Поздним вечером его дом освещают только телевизор, настольные лампы или же гирлянда, которая всегда висит на стене, прокладывая свой световой плющ между фоторамок, на которых изображен он, его семья и изредка я.       Однажды, в один из таких вечеров он пригласил меня к себе. Я так же как и всегда, заварил ему какао, включил гирлянду и уселся в свое любимое мягкое кресло, расположенное рядышком с большущим диваном, на котором, среди кучи подушечек, сидел он. Неловкая пауза, которая бывает не часто. Странно. -Лу, почему ты молчишь? Что-то случилось, расскажи? -осторожно начал я. Он поднял свои глаза, в зрачках которых отражались огонечки гирлянды, красиво. Он сидит в теплом свитере, который больше самого Лаури на несколько размеров, отчего вещь слегка спадает с его правого плеча, оголяя ключицу. Не так давно он был в душе, об этом сообщают его пушистые и растрепанны волосы, без лака и без перьев это выглядит гораздо лучше. Я настолько засмотрелся на него, что пропустил начало фразы. -…я боюсь, что все изменится. Понимаешь, Вилле? -он поставил на пол пустую кружку и уткнулся в ладони.       Что, черт возьми, он сейчас мне наговорил? До меня только что дошло, что он именно сегодня и именно сейчас хочет поговорить, хочет высказаться. А я, болван, все прослушал. Я уселся перед ним и убрал руки от лица парня. -Посмотри на меня! -он отрицательно покачал головой. -Ну Лу, тебе станет легче от того, что я все прослушал? Правда, я услышал только конец твоего монолога. Повтори пожалуйста все, что ты сказал мне. -я взял его руки и переплел наши пальцы, подавая знак, что я весь во внимании. Он посмотрел в мои глаза, в его взгляде читалось облегчение и страх, страх за то, что ему теперь нужно все это повторить, что, по всей видимости, было очень важное. -Потанцуй со мной. -выпалил он шепотом, постепенно вставая с дивана. И вот представьте, мы встали, он обхватил мою шею и прижался всем телом к моему, мне показалось, что я чувствую его сердцебиение. Он был слегка ниже меня ростом, отчего мне пришлось чуть-чуть сгорбиться. -Давай лучше вот так. -я просто приподнял его и поставил его на мои ступни, теперь мы с ним почти одного роста. -Так нечестно, я же упаду! -он начал терять равновесие. Спасая Лаури от падения, я крепко прижал его к себе. Я начал медленно переступать ногами с места на место. Лу расслабился и устроился на моем плече. -Так ты готов рассказать мне? -я услышал глубокий вздох и сдавленное «угу». Я остановился и начал внимательно слушать. Тишина заполнила мои уши, это было, словно тебя погрузили в вакуум. Напрягает. -Вилле…Пойми меня, пожалуйста. Я не могу терпеть, когда ты пожираешь меня взглядом, я уже нигде не могу скрыться от твоих глаз, мне кажется они меня преследуют. Ты мне снишься, ты у меня в мыслях, ты везде, понимаешь?! Ты мне нужен… -он на миг замолчал, а я не могу поверить в услышанное. -Ты мне нужен не как друг, Вилле. Если я сделаю кое-что, то я боюсь, что все изменится. -он выдохнул и уже хотел было отойти от меня, но я вовремя перехватил его запястье. -Сделай, то, что хочешь. Лаури ошалел от моих слов и замер.       Я подошел к нему и выжидающе посмотрел в его глаза, в зрачках которых все так же отражалась гирлянда. Я внимательно следил за его действиями. Его губы были приоткрыты, он осматривал мое лицо, а старый свитер соблазняюще оголял его ключицу. В один момент наши лица стали в минимальном расстоянии друг от друга. По спине пробежался холодок. Я чувствую его дыхание, он так близко, что у меня сносит крышу. -Лаури… -из меня вырвался шепот и это было последней каплей. Его теплые и мягкие губы, к которым я уже давно мечтал прикоснуться, сомкнулись на моих. Его руки вокруг моей шеи, он сам встал на мои ступни и я автоматически подхватил его, от чего моя рука задрала свитер, открывая доступ к его теплой спине. Рваный выдох сорвался с его губ, разъединяя наш поцелуй. Его ладони обжигают мою шею или мне это все кажется. Я пробежался своими пальцами по его бокам, ребрам и снова переместился на спину. Лаури опустил взгляд. И все же мне стоило присесть, чтобы получить новый поцелуй. Лу улыбнулся. -Сделаешь мне какао? -сказал он, обнимая меня, в его голосе ощущалось доля стеснения. -Конечно, но чур ты выбираешь фильм. -Я последовал на кухню, по-дурацки улыбаясь.       Я приземлился на диван с двумя кружками сладкого какао, Лу сразу же выхватил у меня одну. За это лакомство он, наверное, готов продать душу дьяволу. Я взглянул на него и вспомнил: «Я уже нигде не могу скрыться от твоих глаз», он почувствовал, что на него смотрят и повернул свое личико в мою сторону. Теперь в его глазах, в глазах моего Лаури, помимо гирлянды, блистали блики, а это означало, что он счастлив.