12 p.m.
Все те же актеры, все та же сцена. Звонок посреди ночи, я даже уверен, что ты звонишь всегда в одно и то же время. Телефон, который минуту назад обездвижено лежал на тумбе, стал вибрировать и издавать неприятный звук. Эта неприятная вибрация, как обычно, меня разбудила. Голова трещит, а руки предательски дрожат - все последствия бессонницы, которая мучает меня уже месяц. И ты знаешь, что у меня проблемы со сном, поэтому не раздумывая звонишь мне. Каждую гребанную ночь. Только твой звонок сейчас был крайне не вовремя. Впервые за этот месяц я смог самостоятельно уснуть, но, видимо, выспаться мне было сегодня не суждено. Дрожащей рукой я беру телефон и уже на автомате нажимаю на зеленую кнопку. Я даже не заметил, как телефон оказался возле моего уха. - Фрэ-энки, забери меня, прошу, - твой хнычущий голос эхом раздается у меня в голове. Я уверен на все сто процентов, что ты снова пьян. Ты никогда не звонишь мне трезвым. Вздох. Неприятный скрип пружин. Я сел на кровать и теперь интенсивно тру глаза. - Где ты? - мой голос хриплый и сонный, абсолютно не похож на мой нормальный. - Я выслал адрес СМСкой, спасибо огромное... Я нажимаю на красную кнопку. Не хочу слушать твои лживые благодарности. Я выучил их наизусть. Ведь уже целый месяц я живу в гребанном Дне Сурка.1.10 a.m.
От тебя за километр несет перегаром. На твоей куртке засохшая рвота, а в волосах кусочки земли. Ты мне отвратителен, но я не могу тебя бросить, я не могу отказать тебе в поцелуе. Все идет по тому же сценарию. Дверь моей квартиры закрывается на два оборота, а твои руки тут же сжимают край моей кофты. В мой нос ударяет резкий запах дешевого пива, а твои сухие губы накрывают мои. Я не знаю, что заставляет меня перебороть ту неприязнь, которая переполняет меня, но уже через секунду мои руки оказываются у тебя на талии. Ты забираешься своей ледяной рукой мне под кофту и по спине бегут мурашки. Я громко вздыхаю прямо в твой приоткрытый рот - ты бы знал, как это безумно возбуждает. Я чувствую, как мой член начинает набухать. Ты больно прикусываешь и оттягиваешь мою нижнюю губу, чуть ли не прокусывая ее. Я сжимаю твои плечи, а через секунду, поддавшись страсти, снимаю твою куртку. Она глухо падает на пол, ее падение разбавляет наши тихие вздохи. Как обычно, твоя рука резко сжимает мою и тащит в мою же комнату. Все по тому же сценарию. Ведь это День Сурка. Я слышу тихое шуршание и как собачка от твоей куртки бьется об пол. Ты зацепился за нее, но, благо, не упал. Теперь ты более уверенно ведешь меня к кровати. Удар бедром. Мы у цели. Слегка давишь мне рукой на грудную клетку и я ложусь на кровать. Устроившись между моих ног, вновь вовлекаешь в новый и более страстный поцелуй. Ты до крови кусаешь мои бедные губы, засасываешь каждую поочередно, играешь с моим языком. Вскоре терзать мой рот тебе наскучило, и ты плавными поцелуями следуешь к моей шее. Вновь те же приемы. Кусаешь, засасываешь. Никакой ласки. Она тебе противна. Хотя я ее люблю. Я начинаю шипеть от боли, когда ты прикусил сосок. Сжимаю твое плече и пытаюсь оттянуть тебя от себя. Мне это осточертело. Конечно же, никто сдаваться не хочет. Я бью тебя по спине, брыкаюсь и пытаюсь оттолкнуть ногами, но в ответ получаю сильную пощечину. Опешив, я отпускаю тебя и прикладываю руку к пылающей щеке. А ты не теряешь времени. Твоя рука сжимает мое горло, а вторая снимает с меня джинсы. Это что-то новенькое. Издав хрип, я впиваюсь ногтями в твои пальцы и теперь пытаюсь убрать твою руку. Слезы сами по себе льются из моих глаз. Хрипы, стоны, обрывки слов сами вырываются изо рта. Но тебе насрать. Я слышу, как на пол падает ремень, а за ним мои и твои джинсы. Как бы я не противостоял, как бы не брыкался, не бил тебя ногами, ты нагло и грубо переворачиваешь меня. Мою голову прижимаешь к подушке, благо без того энтузиазма, с которым ты душил меня. Повернув голову в бок, я смог нормально дышать. Я чувствовал твои грубые и быстрые прикосновения к моей коже. Ты рывком одной рукой снял с меня боксеры. Мое сердце бешено бьется в груди. Я в апатии. Что делать? Что говорить? Куда смеяться? - Пожалуйста, прекрати, прошу тебя! - истошно кричал я. Слезы душили меня, как и отчаянье. В ответ на мою мольбу, я получаю удар по ягодице, который словно ожог обжигает мою кожу. Новый всхлип. Моей заднице не нужна подготовка или растяжка. Ты буквально вчера трахал меня на этой же кровати. Поэтому, раздвинув их, ты рывком входишь в меня. Я стискиваю зубы. Хочется кричать. Больше не от боли, а от горя и безысходности. С каждой секундой я чувствую, как ты заполняешь меня. Спустя минуту, ты останавливаешься. Слышу твое сдавленное дыхание. На секунду мне стало жаль тебя. А дальше звериный рык. До боли сжимаешь мою ягодицу и начинаешь быстро двигаться во мне. Чувствую себя шлюхой. Безэмоционально вздыхаю с каждым новым толчком. В какой-то мере мне нравится это. Чувство использованности меня возбуждает. Шлепок ладони об мою ягодицу. Новый толчок. Твои тихие вздохи сзади. Мой громкий стон. Ты задел тот нужный комок нервов. Я выгибаюсь, как кошка. Почему-то показалось, что ты улыбнулся, но мне насрать. Я чувствую, как дернулся мой член от нового прилива возбуждения. Внизу живота я чувствую теплые волны, а по всему телу проходит стая мурашек, как после резкого, но слабого удара током. Каждый раз, как только ты задеваешь ту нужную точку, я награждаю тебя или себя стоном. Вскоре я уже сам насаживаюсь на твой член, прося большего. Ты поднимаешь меня. Я чувствую спиной твою грудь. Такую горячую. Даже удары сердца. Поправочка. Бешеные удары сердца. Засовываешь два своих пальца ко мне в рот, а я тут же начинаю их облизывать и посасывать. Это сносит мне крышу, ты знаешь. Второй рукой ты сжимаешь мою ягодицу, а после хватаешь за волосы и оттягиваешь голову назад, чтобы увидеть мое лицо. Я обхватываю рукой свой член и начинаю быстро и интенсивно дрочить себе. Мои стоны становятся громче; слова, которые я выкрикивал, более непонятными. А через минуту таких воплей, соседи стали бить по батареям. Это еще больше возбуждало. Пару быстрых, рваных движений, и я, выкрикнув твое имя, кончаю себе на ладонь, пачкая низ живота, пару капель попадает на простынь. Я сжимаюсь вокруг твоего члена и чувствую, как он пульсирует во мне. Пару толчков, и ты следом кончаешь, при этом громко гортанно простонав. - Я люблю тебя, Фрэнки, - поцелуй где-то за ухом и по телу пробегают мурашки. Маленький электрический разряд снова поразил мое тело. Я ложусь на кровать, вытирая слезы и сопли, а ты выкидываешь презерватив в туалет, но потом возвращаешься. За время твоего отсутствия успел надеть боксеры и достать сигареты. Ты тоже был практически одет. В отличии от меня на тебе еще была футболка.Меня тошнит от тебя.
Подходишь ко мне и пытаешься взять мое лицо в свои ладони, чтоб "нежно" поцеловать. Но я отворачиваюсь. Отталкиваю тебя, встаю и иду на кухню. Все, как обычно. Ведь это День гребанного Сурка. Пачка сигарет, чайник включен, а на улице горят огни ночного Йорка. Ты садишься за стол и тоже закуриваешь. - Прости... - Засунь свои извинения знаешь куда? - я поворачиваюсь и начинаю кричать на тебя. У меня истерика. Снова. Все по сценарию. Выпиваешь меня без остатка. - Я правда тебя люблю, Фрэнки, я обещаю, что брошу пить, - твои лживые обещания. Как они меня задрали. - Я правда тебя люблю, бла-бла-бла, я брошу бухать, бла-бла-бла! В какой, сука, раз ты это повторяешь? Я не хочу этого терпеть. Сегодня ты меня чуть не изнасиловал, а что будет завтра? Ты подумаешь меня зарезать? - я снова плачу. Как я сильно устал от этого. Хочу сбежать от тебя, но не могу. Просто не могу. - Дай мне второй, последний второй шанс, прошу, - он встает и падает на колени возле моих ног. Мой уставший всхлип, который пытаются заглушить мои же ладони. - Встань с пола, прошу... - Только когда ты дашь мне второй шанс, - его голос звучит виновато и я знаю, что он отрезвел. Быстро, но качественно. - Ты ведь знаешь, я люблю тебя больше всех , но мне всегда что-то мешает. Группа, наркотики, алкоголь. Мы уже справились с наркотиками, и с алкоголем справимся, я уверен, - он наклоняет голову вниз, а голос его становится более жалким. Джи на грани истерики. - Уже второй раз за день я делаю тебе больно, и знаешь почему? - истерический смешок. Его черную копну волос я больше не могу лицезреть, но теперь могу видеть его глаза. В уголках собрались слезы. Они терзают мое сердце. - Просто потому что могу сделать это. Мне нравится делать тебе больно. Я, наверное, больной ублюдок, но черт, я люблю и ненавижу смотреть на то, как ты рыдаешь из-за меня. Ты не можешь изменить обстоятельства, а знаешь почему? Потому что ты тряпка. Громкий шлепок. Моя очередь раздавать пощечины. - Это благодарность за то, что я каждый раз ношу твою тушу, когда ты набухаешься? - я пинаю его ногой и тот падает на пол, как тряпичная кукла. Переступив через него, я иду к столу. Руки трусятся, на этот раз не из-за бессонницы. - И слежу, чтоб ты не подох? - Я люблю... - Заткни свой поганый рот, ублюдок! - я верещу, как истеричка, и топаю ногой. Бедные соседи. - ... тебя, - он даже не поднялся с пола, просто повернулся ко мне лицом. Какое жалкое зрелище. - Ты снова просишь меня дать тебе второй шанс, а потом напиваешься и все портишь. Ты начинаешь злиться, когда видишь проявления моей любви, разочарования и беспокойства. Ты даже не представляешь, как сложно тебя, блять, любить! - я еще раз топаю, как маленький ребенок в игрушечном магазине. - Но ведь ты был так нежен, когда у нас все только начиналось, произносил мое имя с любовью, а теперь проявляешь нежность, когда вновь налажал. Слезы снова непроизвольно льются, но на этот раз не только у меня. Джерард садится и обнимает себя руками, с надеждой глядя в мои глаза. Ночные огни освещают его прекрасное лицо, которое я так сильно ненавижу. - Фрэнки, я правда ценю все, что ты делаешь, но я... - Ты выпиваешь с меня все соки, Джи, абсолютно все, - я сел за стол и делаю тягу сигареты, которую только что зажег. - Я люблю тебя больше всех, но, кажется, я только все порчу... - Тебе не кажется, - я усмехаюсь, а он продолжает что-то говорить. Я выпускаю сизый дым изо рта и пытаюсь вместе с ним выпустить все тревоги и боль. - Мне очень стыдно за то, что я лгу прямо тебе в лицо, а потом напиваюсь до чертиков. Я правда благодарен тебе, но мне лучше уйти, потому что я выпиваю тебя без остатка, - тихо шептал парень, глядя в пол, иногда останавливаясь, чтоб передохнуть или сглотнуть слюну. - Да, - я выдыхаю дым, - тебе лучше уйти, - одинокая слеза снова течет по моей щеке, я как девушка рыдаю каждые пять минут. Но я сломан. Внутри и снаружи. Каждый на моем месте рыдал бы. Голос охрип. У меня и у него. Он встает. Неуверенно идет в сторону спальни, чтоб одеться. Подойдя ко мне, Джерард останавливается и тихо говорит: - Я правда люблю тебя. - Я тоже, - выдыхаю клубы дыма, вздох и продолжаю. - но тебе пора. Чайник издал неприятный писк и выключился. Хлопок входной двери. Надеюсь, он удалил мой номер и больше не будет звонить мне и тревожить мой сон.Надеюсь, он позвонит завтра.