***
Озадаченный Ким Чже Ук стоит у входной двери и, глядя на парней, стоящих напротив и готовых растерзать друг друга, собирает свои длинные волосы в пучок. — Вы тоже? — вздыхает обреченно кареглазый светловолосый парень, что вечно витает в облаках. — Угу, — бурчит высокий, как столбик термометра в июльский день, хмурый парень в кожаной куртке. — Менеджер мне с утра мозги любил, сказал без контракта не возвращаться. — И без девицы тоже? — зачесав пальцами назад свои свежеокрашенные в блонд волосы, не сдерживается третий — Чон Ен Хва, очевидно, считающий себя остроумнейшим человеком на свете. — Надоело, — звереет парень в кожанке. — Отойдите, я первым пришел. — Ну уж нет, — прыгает на спину субъекта, что стремится к двери, Ен Хва, пытаясь блокировать его движения. — Милый, так дела не делаются. Пока Лэй хлопает глазками, глядя на этих чудаков, что сплетаются в разный эротических позах, кусая друг друга за плечи и другие места, Чже Ук заканчивает с волосами и спокойно нажимает на дверной звонок. Парни окаменевают каждый в своей несуразной позе, когда дверь открывает рыжеволосая бестия, только что из душа, и вопросительно вскидывает бровь, пронизывающим взглядом измерив богом данную четверку с ног до головы. — Кхм, — очистив горло, начинает было Чже Ук, но Лэй опережает его. — Здравствуйте, мы из агентств… — Ен Хва молниеносно слезает со спины Чжун Ена и затыкает Лэю рот ладошкой. — Агентства? Из какого именно агентства? — спрашивает Ив, чуя неладное. — Да, из агентства. — Ен Хва старательно трясет головой, кланяясь и заставляя Лэя повторить то же самое. — Из агентства по помощи уборки в доме. «Они меня что, совсем за дуру держат? — очаровательно улыбается Ив, поправляя прядь волос. — Их же только слепой может не узнать. Ну я вам устрою, держитесь, ребятки». — Проходите тогда, как раз вы мне и нужны. — Девушка впускает их в квартиру. — Кстати, а как называется ваше агентство? Лэй, очевидно, несогласный со всем этим фарсом, мычит что-то наподобие «Умф», безуспешно пытаясь отпихнуть от себя наглеца. — Умф, — вторит ему Ен Хва, издеваясь. — Что? — переспрашивает Ив, глядя на великолепную четверку как на умалишенных. — Умф, то есть увф. — Острый взгляд Ен Хва, заметив фиолетовый блокнот Ив на столике, тут же посылает сигнал мозгу о разрешении проблемы. — У.В.Ф. Проще говоря «Ультрафиолет».***
Крупные капли пота, образовавшиеся на висках мужчины, плавно катятся к щеке и, кажется, сейчас зацепят двухдневную щетину, однако, срываясь, стремительно падают на кончик заостренного ножа, режущего лук тонкими ломтиками. Парень бросает нож и вытирает ладонью правой руки липкий пот. — Ай, блин, глаза-глаза, как щиплет! — кричит он на весь дом, зажмурившись, бросается к умывальнику и, столкнувшись с парнем напротив, пытается увернуться, причем весьма неудачно. Совершив великолепный пирует, которому позавидовал бы сам Барышников, в результате чего мизинец ноги сливается в страстном поцелуе с кухонной утварью, длинноволосый юноша оседает на пол. — Го-о-о-л! — орет Ен Хва — виновник торжества, скидывая на пол корзину с продуктами только что из супермаркета. — Зачем тебе занятия танцами? Ты же прирожденный балерон! Джексон нервно сдирает лак с ногтей. — Заткнись! — вопит Чже Ук во все горло, хватаясь то за ногу, то за глаза. — Нога, моя ножечка… Глазки, мои глазки… А тебя я урою, гаденыш! Это по твоей милости мы все тут в рабстве! — В добровольном, заметь. — Ен Хва протягивает парню мокрое полотенце. — На, вытрись и не ной, тебе еще торт праздничный готовить. Да смотри, чтоб волосы в тесто не попали, кондитер ты наш, — и внезапно начинает напевать: — я-я та-ак хочу-у отведать хавчик твой, и шарлотку, и клубничный, и капрезе и добош… — А Павловой в морду не хочешь? — скрипит Чже Ук, из последних сил сдерживая себя. — Я же говори-ил, — ржет нагло Ен Хва. — Ребят, он точно балерон, даже Павлову знает… Кухарка-балерон, кухарка-балерон, ой… — визжит он, завидев Чже Ука, который выпускает накопившую агрессию на волю и, схватив топорик для рубки мяса, рьяно гонится за ним. — Догони меня, Ватель! — Вот ведьма, — недовольно ворчит Чжун Ен — парень, стоящий на шаткой лестнице и пытающийся клепками прицепить занавески к карнизу, одновременно наблюдая за игрульками пацанов. — Чертово агентство, чертовы танцульки, чертова ведьма! И зачем я в это ввязался? Чем я думал, когда соглашался идти сюда? Заберите меня из этой страны идиотов! Всему виной эта жуткая ведьма. Ведьма, ведьма, ведьма! После ухода Ив, которая велела им приводить дом в порядок и смылась в неизвестном направлении, Ен Хва занялся исследованием комнат, Чже Уку взбрело в голову готовить, а Чжун Ен имел несчастье залезть в чужой ноутбук. Увидев репетиции танцев и как делается растяжка, он чуть сознание не потерял. Теперь, он зовет Ив ведьмой, не иначе. — Зато такая красивая… — мечтательно вздыхает Лэй, с самого утра сидящий на диване, подпирая ладошками щеки, и затуманенным взором смотрит куда–то вдаль через открытое окно. — Влюбился, балда? — Бегущий от Ука Ен Хва ловко одаривает затылок Лэя лещами. — Весь день с дивана не встаешь, ничего не делаешь, только и вздыхаешь. Знаешь, она странная. Вся ванная залита аромасвечками с запахом ирисов. А ты чего ворчишь, а? Ведьма, ведьма… У тебя что, словарный запас закончился али с рождения так скуден? Скинуть тебе пару словечек по смс за небольшую плату? Ук, — кричит он в ухо догнавшего его Чже Ука, — у тебя новый заказ: вафелька с ирисками. И, стремительно рванув к лестнице, он опрокидывает ее, а вместе с ней и Чжун Ена на подоспевшего Чже Ука, в результате чего к травмам парня добавляется еще одна: ноющий копчик. Весельчак же, задыхаясь от смеха, но не теряя ни минуты, со скоростью света бежит к входной двери и, едва распахнув ее, сталкивается лицом к лицу со своим одногруппником. — Привет, Мин Хек. — Не успевая толком удивиться и поразмыслить над целью приезда друга, он толкает парня в бок и, удобно устроившись на перилах, быстро соскальзывает вниз. Сейчас главное оторваться от взбесившегося Чже Ука и без того бешеного Чжун Ена.***
Ли Су Ман, весь на нервах, шагает по кабинету и чуть ли не рвет на себе волосы. Минут пять назад ему доложили об обстановке в квартире, которую снимает Ив Нам. «Надо было Чанеля туда послать, тот более сообразительный, а не этого дурака Лэя! Толку от него как с козла молока! Только ямочки на щеках показывать умеет, а извилин в голове как… Совсем с соображалкой беда, вместо того, чтоб устранить этих идиотов–соперников еще до того, как самолет приземлился, любезно пригласил…» Мысли Су Мана прерывает пронзительный писк телефонного звонка. «Ну или Кая. Он бы соблазнил эту училку в два счета, и не было бы всей этой мороки, свалившейся мне на голову», — успевает подумать гендиректор за две несчастные секунды, между поднятием трубки и гарканием «ебусео». — Судья Чон хочет встретиться сегодня, — из трубки вещает тоненький голосок Хе Рин, личной секретарши Су Мана. — Это связано с делом JYJ. Тогда нам удалось все замять, но сейчас, когда Лухан подал иск, это все начинает опять всплывать… — Да пошла к черту эта Чон, — не дослушав, орет озверевший Су Ман. — Что, мало взятки, которую мы платили ей на протяжении пяти лет? Хочет дом себе отцапать на Чжеджу-до? От этих баб одна беда! Еще и эта европейка дышит мне в затылок, будто корейских мне мало! — задыхаясь, сваливается в кресло гендиректор SМЕ, дрожащими руками расстегивая верхние пуговицы рубашки. — Уже назначила встречу на девять вечера в японском ресторане, в холле отеля Хилтон. — Тон секретарши совершенно спокоен, истерики гендиректора последние несколько лет никого уже не удивляют. — Также распорядилась, чтобы судье от вашего имени доставили подарочный набор красного женьшеня и пару килограмм корейской говядины высшего сорта. — Молодчина, Хе Рин. — Су Ману наконец удается добраться до галстука и, отвязав его, выкинуть куда-то в сторону. — Хорошая работа. Принеси мне травяной чай и напиток из того самого красного женьшеня, что отправила судье. Думаю, мне нужен отпуск. «Этим идиотам совсем ничего доверить нельзя. — Су Ман не замечает, что в порыве гнева комкает в руках текст новой песни девчачей группы. — Нужно любой ценой заполучить ее. Придется мне самому заняться этой Ив Нам».***
Ночной Сеул воистину прекрасен. Но его красота не в силах унять раздражение прекрасной Ив, которая только что чуть ли не поссорилась с одним из влиятельных людей в Корее — Ли Су Маном. Целый день, наполненный разглядыванием достопримечательностей и походами в магазины, будто псу под хвост: все впечатления безнадежно испорчены одним только появлением этого старого хрыча. Он будто из-под земли выскочил на своем черном лимузине, «любезно» тыкая контрактом в лицо Нам, которая, естественно, так и не подписала эту чертову бумажку, наделенную мощью превращать всех живых существ в раба господина Ли. Выбежав из машины и сломав каблук, Ив окончательно теряет настроение и уныло плетется домой, мечтая поскорее принять душ, дабы смыть с себя этот нелепый день, и лечь спать. Ноги болезненно ноют. Только вот она совсем забыла про горе уборщиков, поэтому дико удивляется, обнаружив их при полном параде. Даже Чон Ен Хва на месте. Странно, но комната убрана, полы и окна вымыты, а вычищенный до блеска стол уже накрыт. — Добро пожаловать. — Длинноволосый вживается в образ дворецкого, пока Лэй подает Ив домашние тапочки. — Прошу к столу. «Что это с ними?» — хмурится Ив, усаживаясь за безупречно сервированный стол, тем временем длинноволосый, очевидно, плохо разбирающийся в этикете, подает сразу десерт. — Если честно, я хотел приготовить Спартак… — В честь балета, — тут же вставляет свои пять копеек Ен Хва, перебивая Чже Ука, но, ловя свирепый взгляд последнего, смиренно закатывает глаза. — Мы знаем, что сегодня Ваш день Рождения, — ловит эстафету Лэй, протягивая Ив пакет. — Торт от Чже Ука, а от меня это… — У меня песня, — не дав договорить, ворчит Чжун Ен. «Ах, вот почему Чже Ук так старался со своим супом из водорослей и Павловой, — Кусочки мозаики складываются и до Ен Хва начинает доходить. — А этот паршивец Лэй… Выходит, и он меня обставил? Теперь ясно, зачем Мин Хек заявился, и о чем они шептались за моей спиной. Предатель! Или скорее дебил. Он принес ему аромасвечу с запахом ирисов! Мы же недавно запустили их производство! А персональный аромат Хека — ирис! Подлизы! У всех был план, один я в дураках и ничего не приготовил…» Коварный план мести молниеносно созревает в голове парня. — У меня тоже кое-что есть. — Дьявольская улыбка играет на губах Ен Хва, озаряя красивое лицо интригана. — Никакие мы не помощники по дому: мы шпионы, присланные нашими агентствами, чтобы заставить Вас подписать договор, Ив Нам-ши. «Обломитесь, — злорадствует про себя Ен Хва, пока остальные молча стоят, склонив головы под тяжестью предательского свинца, не в смея возразить. — «Раз не достанется нам, то не достанется никому!» — Знаю. — Спокойный голос Ив заставляет всех вздрогнуть, словно хлыстом прошлись по филейной части. — Вы всегда иностранцев за дураков держите? Чуть сердитый тон девушки в конце предложения заставляет их трепетать и хором лепетать неясные слова, пытаясь возразить: — Нет-нет, что Вы… — Молчать! — превращается в дракона мадемуазель Ив. — Контракт с вашими агентствами я не подпишу. Однако, — голос девушки смягчается и в нем намечаются едва уловимые нотки смешка, — Вы постарались на славу, так окна отполировали. — Нам уже не скрываясь заливается смехом. — И вообще я решила все-таки вас поблагодарить. Буду месяц обучать вас танцам, но только вас четверых. Идет, мальчики-красавчики? — То есть мы будем группой? — восторженно хлопает в ладоши Лэй, пока остальные стоят в ступоре то ли от неожиданного поворота событий, то ли от тяжелого рабочего дня. — А как группа называется будет? — Ультрафиолет, — не переставая смеяться, подсказывает Ив. — Значит договорились, цветочки. И спокойно принимается за трапезу. — Нужно покурить. — Обескураженный Чже Ук выходит на балкон, пока Ив, не обращая на них внимания, ковыряется вилкой в тортике. — Вот тебе и шанс признаться, — локтем толкает в бок Лэя Ен Хва. Тот как наливное яблочко краснеет, бледнеет, и улыбается, явив миру свои прелестные ямочки на щеках. — Ни за что не сделаю растяжку у этой рыжей ведьмы, — притворяясь недовольным, ворчит себе под нос Чжун Ен, скоротечным обещанием пытаясь успокоить себя. — Ни за что!