different views

Обычный ночной клуб, коих в Нью-Йорке пруд пруди. Помещение наполнено пьяным смехом, доносящимся со всех сторон, вперемешку с обрывками тяжеловатой музыки. Старк, слегка покачиваясь от выпитого, опирается на барную стойку, и взглядом провожает уже десятую по счету девицу в чересчур короткой юбке. Такое ощущение, что она и вовсе забыла ее надеть. Бартон испытывает ощутимый укол раздражения. Конечно, их отношения еще не зашли так далеко, чтобы предъявлять какие-то претензии, но…какого черта? — «Лонг Айленд», пожалуйста, — нехотя произносит он, заметив вопросительный взгляд бармена. Откладывает алкогольную карту на стойку и вытаскивает пачку сигарет из кармана. Музыка беспощадно гремит в ушах, заставляя слегка морщиться. Сейчас было бы нелишним вдохнуть свежего воздуха. Бартон чуть напрягается, когда Старк поворачивается к нему. Но держится молодцом, беспечно стряхивая пепел в пепельницу. В карих глазах четко отражаются мерцающие разноцветные неоны. — Тебе здесь нравится? — Не так сильно, как тебе, — ухмыльнувшись, хрипловато отзывается Клинт, и делает очередную затяжку, —, но все же нравится. — Кажется, я снова немного перебрал. Почему ты не остановил меня, птичка моя? — еле ворочая языком, интересуется Тони и опускает теплую ладонь на плечо стрелка, скрытое тонкой тканью рубашки. В пьяных, блестящих глазах, как в бокале с коктейлем, плещется добрая усмешка. — Я не нанимался тебе в няньки, Старк, — отвечает Бартон, понимая, что снова придется тащить на себе это аппетитное тело. Можно ли расценивать это, как неприятность? — Вот и правильно. У меня уже есть нянька. Сексапильная, умная блондинка. Я полностью могу рассчитывать на нее. А ты…что умеешь ты? — хохотнув, Тони проводит ладонью по аккуратной бороде на своем лице, — как думаешь, какого черта я с тобой, а не с ней? Клинт поджимает губы, и кивнув бармену, принимает стакан с холодным коктейлем. Делает глоток, потом еще один и еще. Разговаривать с пьяным Старком — дело отвратительное, очень раздражающее. — Ну, и чего же ты молчишь? — мужчина чуть покачивается, упирается в стойку локтем и требовательно смотрит. — О-о, Тони, рада встрече! — звонкий женский голос заставляет обоих обернуться. Взглядам предстает девушка с длинными каштановыми волосами, в маленьком черном платье, как говорится, от «Шанель». Выглядит так, будто только что вышла из салона красоты. В общем, вполне во вкусе Железного Человека. Она лучезарно улыбается и заискивающе глядит в пьяное лицо Старка. — Помните меня? Я Люси. «Естественно, он спал с ней» — думает Бартон. «Интересно, до нашего поцелуя или после?» — Да, кажется, припоминаю, — немного растягивая гласные, отзывается Старк. Выглядит он немного задумавшимся. Видимо, эта встреча заставила его покопаться в недавнем прошлом. — Мы познакомились на презентации коллекции Даниэлы Вертано. Не помните? — защебетала Люси, буквально вылезая из кожи вон. — О, помню-помню…ты еще тогда сказала, что фуагра лучше всего идет с апельсинами… — Да! И оставила у вас свои трусики, — заметив, как изменяется в лице Клинт, добавляет с противным хихиканьем, — черные, кружевные. Старк немного пришибленно взирает на стрелка. Тот делает последний глоток из стакана, и поднимаясь, хватает героя-любовника. Тащит к дверям. — Вам придется купить новые, сожалею, — холодно бросает Бартон, взглянув на девицу. Та дергает плечом и удивленно округляет глаза. Словно получила смертельное оскорбление. Улица залита светом разноцветных веселых огоньков. И неспроста — Рождество не за горами. Уже в каждой витрине уважающего себя магазина, сидит толстый гном в ярко-красном наряде, в колпаке и возвышается искусственная, пышно наряженная елка. Ничего нового. Холодный воздух рывками залетает в рот, парализуя горло. Но это придает страстному, почти звериному поцелую, — особый шарм. Старк прижат к холодной каменной стене ночного клуба. Его глаза зажмурены от наслаждения, а вена на шее быстро пульсирует. Бартон покусывает чужие губы, пропахшие бренди. Кусает их в порыве страсти, после чего ласково зализывает маленькие ранки языком. — И кто же эта сучка? — наконец, отрываясь, спрашивает стрелок. С его припухших губ слетает светло-серый парок и тает прямо на губах Старка. Пьяного, раскрасневшегося от поцелуя Старка. Невыносимого. — Не знаю, Бартон. Помню только что-то по фуагру, — как от зубной боли морщится и притягивает к себе Клинта за шею. Шепчет прямо в ухо, обдавая запахом алкоголя и дорогого одеколона, — не пора ли нам заняться кое-чем, более приятным, нежели споры, м? Клинт ощущает, как по телу пробегают тысячи мурашек. О, да, ему бы хотелось заполучить желанное тело в полное свое распоряжение. Хотелось бы, быть может, даже полностью отдаться (к собственному удивлению), но… Старк был не тем человеком, который заслуживает серьезных чувств и отношений. Только примитивный трах. Секс без обязательств. Как ни прискорбно осознавать, Бартону хочется больше. Намного больше. — Не помнишь? — блеснув глазами, он медленно кладет ладонь, что только что упиралась в холодную стену, — на шею Тони. И начинает сжимать пальцы. Темные глаза полыхнули странным огнем, а блядская улыбка постепенно стерлась с лица. Отлично. Этого Клинт и хотел. — А ты попытайся вспомнить. Хотя, куда тебе. Ты же, наверное, и не считаешь, сколько женских трусов в твоей коллекции. Старк судорожно выдыхает и это дается ему с трудом — пальцы все сильнее сжимают горло. Перед глазами слегка плывет, и лицо Бартона размыто, будто нарисовано красками. — Придурок, — хрипло произносит он, ощущая, как воздуха становится все меньше, — ты бы хоть ревновал по-тихому. Поджав губы, Старк резко отталкивает от себя Клинта, и несильно ударяется затылком о холодную стену. Из клуба доносятся обрывки музыки, смех и громкие разговоры. Стрелок и Железный Человек не сводят друг с друга напряженного взгляда. — Не зазнавайся, — небрежно отвечает Бартон, нарушая молчание, — мне всё равно, с кем ты спишь. — Да ну? — Старка веселит подобное заявление, он снова улыбается, но все же как-то опасливо потирает ладонью шею. На ней остались алые следы пальцев, — тогда к чему этот спектакль? — Это мои проблемы, — голос Клинта спокоен и слегка высокомерен, — и какого черта я связался с тобой? Трачу на тебя свое время. Думал, у нас будет обалденный секс, потом разбежимся. А ты все жмешься и тянешь. Может, это возраст берет свое? Последние слова явно задевают Тони. Он злобно блестит глазами и делает шаг вперед. Хватает Клинта за ворот рубашки и встряхивает. Получается не очень-то угрожающе из-за не совсем трезвого состояния. — Провоцируешь? Сокол ничего не отвечает. Ловит такси и запихивает в салон Старка. — Пора бы тебе соприкоснуться с жизнью обычных смертных, миллиардер. И научиться пить не помешало бы, — говорит он устало прежде, чем захлопнуть дверцу желтого автомобиля. *** Нет, Старку не нравится такой расклад. Он привык к Бартону. С ним легко — не раздражает назойливостью, не лезет из кожи вон, стараясь увлечь. С виду спокойный, а внутри… Тони знал, на что способен этот человек в приступе ярости. Точнее, не знал, а только предполагал. Ему хотелось бы узнать. Хотелось до дрожи. Но чертов Бартон обиделся — ни звонит, ни появляется. Тони не знает, разозлила его эта несчастная Люси и упоминание о сексе, или же дело кроется в чем-то другом. Может быть, Клинта на самом деле интересовал лишь секс? Почему-то эта мысль не приносит положительных эмоций. Разочаровывает и огорчает. Старк решает довести Бартона до белого каления. Вывести на чистую воду, заставить выпустить всех чертей наружу. Но сперва…сперва нужно, чтобы Клинт сменил гнев на милость. И потому Тони отправляет незатейливую смс-ку: «Ты куда ушел-то, кретин? Попытка ревности удалась. Жду тебя, и как можно скорей». Бартон все еще злится. И неизвестно, на кого больше — на Старка или самого себя. Следовало быть умнее, ввязываясь в эту сомнительную авантюру под названием «недоотношения с самовлюбленным плейбоем». Бартон проклинает самого себя весь злосчастный вечер, сидя с остывшей пиццой перед телевизором. Он дал слабину, но больше этого не повторится. Никогда.