Нереальная реальность: Тайна треугольника

      На чистом глазу заявляю, план Джеймса Уитлокка мне понравился гораздо больше той неопределенности, что предложил Джек. Он был прост и ясен и казался вполне надёжным. Кстати, подробности плана Воробья так и не дошли до моего уха. Кэп выслушал рассказ Уитлокка спокойно и внимательно.       — Хм, что-то в этом есть. — Пират задумчиво поскрёб подбородок. — А если тебя узнают?       — Не думаю, — Джеймс перевёл взгляд с трактирщицы и слегка нахмурился, — последний раз меня здесь видели достаточно давно. Сомневаюсь, что кто-нибудь вспомнит.       Наши кружки дружно встретились, ознаменовав начало новой авантюры. Покинув таверну, Джеймс направился на свой корабль, мы с Джеком следом. «Призрачный Странник» с трудом укрывался за обилием мачт менее крупных кораблей, но всё-таки не привлекал столько внимания, как на Тортуге.       Бойль, встретивший нас на пристани, вновь не сводил с меня глаз, пока шлюпка добиралась до корабля.       — Якорь мне в глотку, какие люди пожаловали к нам! — прилетело со стороны хрипловатое восклицание, едва Джеймс помог мне выбраться на палубу. Я опасливо обернулась, тут же встретившись взглядом с одноглазой физиономией старшего помощника. Одновременно улыбаясь мне, он сумел пройтись уничижительным взглядом по капитану Воробью. Впрочем, Джека это не тронуло ни коим образом.       — Барто, вижу, вы нам рады, — сухо поприветствовала я его.       — А то ж! Да чтоб мне черт второй глаз вырвал! — Меня окутало облако табачного дыма. Перекинув языком трубку в другой уголок рта, Барто ухватил меня за талию и притянул к себе. — Ты никак в благодетели записалась, — хмыкнул он. Я изогнула бровь. — Ты бы поаккуратнее, а то благодарные матросы увлечься могут, — зашептал он мне на ухо.       — О чём вы го… — Вместо ответа старик медленно опустил весёлый взгляд к моей груди. Я наклонила голову и в который раз пожелала провалиться на месте, подтягивая выше платье, опасно сползшее вниз. Старпом заулыбался и одобрительно кивнул. — Спасибо, — одними губами ответила я. Что ж, теперь ясно, чего Бойль так пялился. Благо, хоть ни Джеймс, ни Джек не видели моего роскошного декольте.       Потянулись минуты ожидания — капитан Воробей, получив дозволение Феникса, поднялся на мостик, где с напускным интересом увлекся рассмотрением искусной резьбы гакаборта. Я же уселась на ступенях, усталым взором оглядывая гавань. С моря город не казался таким большим, а вот стены форта, напротив, сразу же заявляли о мощи, которую противнику будет трудно сломить. В порту кишмя кишело торговцами и их подручными. Толпы носильщиков кочевали меж судов. Здесь же шла и погрузка, и разгрузка, и торговля. Подальше от рыбацких шхун важно вышагивал взвод солдат, с явной жадностью поглядывая на прогуливающихся портовых девиц. У пристани на волнах, поблёскивая новой краской, покачивался военный бриг, на флагштоке которого развевался тёмно-синий флаг Британской Империи. Но даже несмотря на это и в городе, и тем более здесь, в порту, хватало разбойников, воров, да, и что уж говорить, и пиратов. Всё же город получал неплохой доход от их, может, не совсем благородных занятий. Именно поэтому здесь часто можно было встретить старых знакомых, с кем ты пил на Тортуге или кому остался должен. Один из бывших губернаторов, которого сменил Уитлокк-старший, нажил неплохое состояние, получая «презенты» от незаконных гостей за то, что смотрел на их деяния, мягко говоря, сквозь пальцы. Нынешний же, прибывший на Нью-Провиденс сравнительно недавно, был кардинально иного мнения. Поговаривали, что он даже выпросил у короля дополнительный гарнизон, «дабы очистить Нассау от изменников и подлецов, что заполонили остров». Пока же солдат было маловато, чтобы поддерживать желаемый порядок, поэтому-то пираты и прибыли сюда без излишних переживаний.       — Диана. — Негромкий зов Уитлокка оторвал меня от размышлений. Я повернула голову и на какое-то мгновение потеряла дар речи. Надо сказать, капитан Феникс всегда выглядел опрятно (насколько позволяла морская разбойничья жизнь). Теперь же передо мной стоял сэр Джеймс Уитлокк, прекрасный английский джентльмен и завидный жених. От идеально начищенных сапог ослепительными бликами отражались лучи солнца, под тёмно-синим, почти чёрным камзолом и вышитым серебряной нитью жилетом проглядывала белоснежная рубаха с неизменно ажурными рукавами. Голову капитана украшала чёрная треуголка с пером, а на поясе поблескивала серебром длинная шпага.       — Д-да? — выдавила я, с трудом отрывая взгляд от тёмных волос, касавшихся плеч.       — Я хотел спросить… — Пират прервался, подбирая слова. — Мне кажется, так было бы правильнее. Не хотели бы вы пойти со мной?       Я едва удержала челюсть от фееричного падения. Глаза растеряно забегали по палубе, натыкаясь то на любопытную физиономию Барто, то на хитрый взгляд Джека, склонившегося через перила с мостика. Казалось, кэп с трудом сдерживается, чтобы не хохотнуть.       — Я… Но как я… — Я встала, нервно теребя платье. Глаза тщательно отлынивали от пронырливого взгляда Воробья. — Совершенно не знаю, как себя вести, и выгляжу странно… И у меня даже нет платья! — Смущенный взгляд несмело поднялся к лицу Феникса. Тот по-доброму заулыбался, нежно беря меня за руку.       — Если позволишь, я обо всём побеспокоился. А тебе — не следует.       Вновь глянув на Барто, который очень яростно кивал головой, я приняла предложение капитана «Странника». Прежде чем покинуть корабль, Джекки подошел ко мне, одаривая многозначительным взглядом.       — Что? — неловко спросила я. Кэп лукаво заулыбался. — Всё по плану, так и вправду надежнее.       — Конечно, — пропел пират, — даже и не собирался спорить. — Я закатила глаза и направилась к трапу, где уже ждал Уитлокк. — Дивного вам вечера! — пожелал Джек Воробей напоследок, не тая в голосе улыбки. Я фыркнула и спустилась в шлюпку.       До заката оставалось ещё часа три, примерно столько же и до приёма в доме Уильяма Смолла, куда мы, собственно, и намеревались попасть. Сойдя в порт, Джеймс приказал Бойлю возвращаться на корабль, быть там до полуночи и лишь потом подплыть к пристани. Войдя в город, мы сели в повозку и покатили по пыльным жарким улочкам куда-то на запад. Миновав квартал ремесленников, возница остановился в просторном проулке, резко обрывавшемся у моря. Тут же из двухэтажного дома, отделанного бордово-малиновой штукатуркой, вышла женщина-мулатка лет сорока и с улыбкой пригласила в открытую дверь.       — У тебя два часа, Лейла, — обратился Уитлокк к хозяйке, затем обернулся к моему непонимающему взгляду: — Лейла позаботится о тебе, не беспокойся. Я вернусь к вечеру.       Вздохнув, я покорно выбралась из экипажа и поднялась по ступенькам. Кинув прощальный взгляд, Джеймс пристукнул извозчика по плечу, и вскоре повозка скрылась в желтоватом облаке пыли. Лейла, терпеливо ожидавшая моего внимания, провела в дом и плотно закрыла дверь, опуская засов. Я оказалась в жарком влажном помещении, окутанном полумраком. Пахло маслами — роза, жасмин, лаванда, — в воздухе витал аромат духов и свежих трав.       — Девочки! — неожиданно громко вскрикнула Лейла. Тут же по лестнице буквально слетели три девушки едва ли старше меня, одетые в лёгкие короткие платья. Длинный палец хозяйки указал на меня. — Клаудиа, на всё — два часа. Она должна быть идеальна. — Клаудиа кивнула, и, переглянувшись, девушки коварно захихикали.       Задать вопрос я не успела: с меня буквально сорвали платье и потащили в комнату под лестницей. Дверь открылась, и оттуда вырвались плотные клубы пара. Меня, как игрушку, окунули в огромную бадью, наполненную горячей водой. О, моё бедное бренное тело! Жёсткие щётки с таким остервенением вгрызались в кожу, словно хотели её содрать. Пятки натирали каким-то чёрным жёстким раствором, тёрли щёткой, смазывали маслом. Волосы промывали во множестве настоек: одни пахли лавандой, другие — птичьим помётом. Отпарив и отмыв как следует, меня укутали в шерстяной колючий плед и под руки потащили в следующую комнату. Там, пока Клаудиа придирчиво оглядывала «короткие, никуда негодные лохмы» (А между прочим волосы у меня ниже лопаток!), две другие подружки суетливо носились меж шкафов, упиравшихся в потолок, комплектуя будущий наряд. Многозначительно хмыкнув, Клаудиа позвонила в колокольчик, и вскоре в комнату залетела юркая полноватая Мария. «Видишь?» — брезгливо искривила губы Клаудиа, указав на мои руки. Мария понятливо кивнула и принялась за маникюр. Ни зеркала, ни какой-либо другой отражающей поверхности в поле моего зрения не было, на мои расспросы мне либо резко затыкали рот, либо просто не отвечали. Достаточно быстро я смирилась и отдалась на волю этих мастериц. Окончив с причёской, Клаудиа одобрила подобранный наряд и разрешила одеть меня. Тут уж, наученная горьким, но, к счастью, чужим опытом, я решила схитрить. Когда на талию опустился корсет, и мне приказали выдохнуть, я, наоборот, сделала незаметный, но с достаточным запасом вдох. Пока одна из девушек затягивала ленты за спиной, другая подошла и пытливо заглянула в глаза. «Не мухлевать!» — хихикнула она, ударяя меня по животу, так что все запасы воздуха исчезли с резким выдохом. Корсет впился в ребра мёртвой хваткой.       — Ещё сильнее, — прокомментировала Клаудиа, оглядев талию.       — Не-а, — решительно подала я голос, — затянете ещё, и я выпрыгну вот в это окно, ломая закрытые ставни.       Девушка фыркнула, но настаивать не стала. Довольно быстро на меня надели перламутровое платье и жемчужные украшения. Туфли оказались невероятно неудобными, но ради того, чтобы быстрее сбежать отсюда, я выдавила одобрительную улыбку. Именно в тот момент, когда каблучки застучали по лестнице, с улицы донёсся цокот копыт. На первом этаже раскрыли все окна — теперь дышалось свободно, а комнату заливал тёплый свет катящегося к горизонту светила. За мгновение до того, как открылась входная дверь, Лейла мастерским движением надела мне на руки атласные перчатки и после широко заулыбалась. Заскрипели петли, я обернулась и встретилась с застывшим на месте Уитлокком. Его рука всё ещё покоилась на дверном кольце, а глаза, удивлённо сверкая, смотрели на меня. Нервная улыбка дрожала на моих губах. Я не знала, куда деть руки или веер, что Клаудиа заботливо всунула в ладонь напоследок. Единственным адекватным человеком осталась Лейла. Смекнув, что к чему, она привычным движением сорвала со стены бордовый бархат и, словно куклу, повернула меня к зеркалу. На меня глядело шокированное отражение прекрасной молодой прелестницы с яркими золотисто-ореховыми глазами и легким румянцем на щеках. До меня не сразу дошло, кто она, но потом в глазах заблестели слёзы восторга. За спиной появился Уитлокк.       — Ты невероятная, — едва слышно, только для меня, проговорил он.       Я смущённо улыбнулась. Джеймс подал руку, благодарно кивнул Лейле, и мы покинули дом. Теперь вместо открытой повозки нас ожидала карета. Конечно, не по-королевски помпезная, но вполне подходящая сыну экс-губернатора и его спутнице. Экипаж быстро следовал по широкой городской улице, направляясь загород, где в окружении лесов, на холме, обрывавшемся крутым утёсом к морю, возвышался особняк капитана Смолла. Всю дорогу я взволновано теребила веер, боясь представить, что нас ожидает. Вдруг, стоит лишь войти под тёмную черепичную крышу, музыка смолкнет на полутакте, танец остановится, и все тут же признают в нас самозванцев? А что, если нам даже не позволят войти, а сразу позовут стражу? Или…       — Диана? — Я вскинула голову. — Мы подъезжаем. — Пугливый взгляд скользнул меж штор, вглядываясь в россыпь огней чуть в стороне. Как никогда прежде почувствовались китовые усы, впивающиеся в бока. — Не переживай. — Уитлокк взял меня за руку. Его глаза, во мраке кажущиеся тёмно-синими, как глубины моря, спокойно и уверенно глядели на меня, явно желая успокоить.       «Ну, хорошо, — сказала я себе, — рядом с тобой один из лучших пиратов, сам Феникс, что может случиться? Долой страхи и сомнения. Смело в бой! Во имя Коро… Во имя пиратов и сокровищ!»       — Я готова, — сделав решительный вдох, улыбнулась я.       Карета выкатила на брусчатку и вскоре остановилась, а сквозь шторы проник пляшущий свет факелов. Слуга открыл дверь, кланяясь, и помог выйти. Взяв под руку и получив от меня решительный кивок, Джеймс повёл к распахнутым настежь дверям. Из дома прилетали отголоски разговоров. С первых шагов слуха коснулись высокие ноты свирели и спокойная партия альта. Нарисованный воображением образ пышного бала с влекущим вальсом тут же померк. Веком ошиблась. Девы — ещё молодые и уже старые — расселись по скамьям и диванчикам, обмахиваясь веерами и о чём-то секретничая; серьёзные мужчины, иные в мундирах, придерживая высокие бокалы за тонкие ножки, обсуждали торговлю и политику, и лишь немногие пары в большой зале занимались тем, что в эти времена считалось танцем. Менуэт, я полагаю. Наше появление не произвело того впечатления, о котором я переживала. Напротив, десятки глаз юных прелестниц приковались к моему спутнику, моя персона заинтересовала всех мужчин — будь то молодой офицер, нехотя кокетничающий с престарелой леди, или пожилой джентльмен с пушистыми седыми бакенбардами. Как же! Новые рыбы в застоявшейся воде! Осмотревшись и отдав должное почтение гостям, благодаря Джеймсу мы ускользнули из-под крыши дома в сад, под полог переплетённых виноградных лоз. С балкона открывался панорамный вид на гавань и расстилающееся ровной гладью море. На чистом небе искрились звёзды, тёплый ветер играл с лёгким ажуром на платье.       — Ты так и не рассказал, откуда знаешь про Смолла и этот приём. — Я присела на скамью, пытаясь незаметно ослабить шнуровку.       — Я не знаю его. Наверное… даже, скорее всего, он знаком с отцом. А про приём я узнал в таверне в порту, где искал вас. У его лакея развязался язык, а Барто умеет слушать.       — Кстати, — я обернулась к пирату и повела плечом, — спасибо большое. Ты спас мне жизнь. Опять. Твоё появление было несказанно вовремя!       — Я спасал монашку, летящую под колеса кареты, — легко усмехнулся Джеймс.       — Не напоминай, — отмахнулась я. — Что же мы теперь будем делать?       — Подождём. Вечер только начинается. Рано или поздно мы встретимся с хозяином.       Ждать пришлось часа два, может, больше. Основную часть времени мы провели в саду, мирно беседуя о многих вещах. Это был один из немногих разговоров, который не обязывал разгадывать загадочные рисунки или искать что-то в неведомом где-то. Я скучала по этой, отчасти странной, лёгкости, пронизывающей беседу. И тем не менее в какой-то момент не совсем тактичное женское любопытство взяло верх.        — Тебе, наверное, непросто было сюда вернуться? — осторожно спросила я.       Джеймс помолчал, долгим взглядом осматривая горизонт.       — Признаться, даже не знаю. Последние воспоминания, что я сохранил об этом городе, вполне приятны. — По его губам скользнула тень ностальгической улыбки. Прошло пару минут, прежде чем рассказ продолжился. — Её звали Анна. Отец привез её сюда, чтобы познакомить с женихом. Вместо этого она встретилась со мной… Точнее, сбила меня на лошади. — Я удивленно хихикнула. — Да. Я едва увернулся от копыт её гнедого жеребца. Потом мы часто и совершенно случайно сталкивались в городе, пока, наконец, она не предложила прогуляться верхом на юг острова. Не отпускать же её одну. До рассвета мы выехали из города. Но когда добрались к бухте, там стояло судно. Анна сказала, что собирается бежать и не желает слушать отца, а я должен выступить в роли её брата и отдать капитану деньги за её сохранность.       — И что ты сделал?       — Согласился. Она говорила всё то, что я не мог тогда сказать, говорила о свободе. А потом вдруг предложила бежать с ней. Сказала, что денег хватит на двоих, а добравшись до Лондона, она решит все проблемы, и возлюбленный, что встретит её там, поможет мне в любом случае как доброму другу. — Джеймс поправил треуголку, задумчивым взглядом наблюдая за трепещущимся в моей ладони веером. — Но я остался. Много раз я жалел об этом, однако было поздно. Наверное, это судьба, — глянув в глаза, улыбнулся он.       — А что было дальше?       — Большой скандал. Отец хотел пристрелить меня.       — Ты же украл его дочь! — засмеялась я.       — Да нет, мой отец, — уточнил Джеймс.       Смех перешел в нервный кашель, улыбка неуклюже сползла с лица.       — Боже! Не хмурься! — приободрил пират. — Это была весёлая история!       Я многозначительно повела бровью и беззвучно ахнула. На террасу ветер принёс беглые отзвуки музыки и женский смех. Вечер добавлял градус веселья. А с джунглей поползли холодные плети тумана.       — Подаришь мне танец? — вдруг задорно спросил Уитлокк, подавая руку.       — Что ты! Я не танцую! Не умею! — попыталась отнекиваться я, слегка отклоняясь.       Джеймс лукаво улыбнулся.       — Я поведу.       Не дожидаясь новых протестов, он легко поставил меня на ноги и потянул в танцевальную залу. Стоило нам игриво проскочить в двери, едва не сбив мальчишку, разносившего угощения, на моё счастье, наконец-то, объявился хозяин. Джеймс как раз поймал такт и уже хотел влиться в круг танцующих, но вдруг остановился и учтиво поклонился. Я обернулась и присела в карикатурном, весьма неумелом реверансе. Благо под платьем незаметно. Перед нами возник Уильям Смолл в сюртуке из бархата цвета старого вина. Он был выше, чем показалось днём. Военная выправка с годами не утратила безупречности. Умные тёмные глаза с оттенком усталости приветливо глядели на нашу пару. Хозяин заложил руки за спину и слегка склонил голову. В то же время по его лицу скользнула странная улыбка.       — Прощу прощения, кажется, я даже не поприветствовал вас, — заговорил Смолл негромким, но сильным голосом.       — Нет, что вы, это моя вина, — ответил мой спутник. — Джеймс Уитлокк. Рад встречи с вами, сэр. — Он вновь поклонился. Хозяин одобрительно улыбнулся. Глаза сверкнули довольным блеском.       — Ха! Джеймс! Сын губернатора, сэра Уитлокка, не так ли?       — Всё верно, — сдержанно улыбнулся капитан.       — Эх, жаль, ваш отец оставил службу, — вздохнул Уильям Смолл. — Но кто же эта дивная особа? — Тёмные глаза с удовольствием сместились в мою сторону.       Джеймс коснулся талии, как бы подталкивая вперёд.       — Диана, моя не…       — Кузина, — вставила я, подавая руку.       Смолл усмехнулся.       — Не кузина? — Он взял мою ладонь.       Я кокетливо улыбнулась.       — Простите, просто брат любит говорить комплименты.       — И имеет на это полное право, — оставив на руке поцелуй, заметил хозяин. Его гладко выбритое лицо с чётко очерченной линией скул осветилось довольством. Похоже, он был вполне рад нас видеть. — Что ж, прошу извинить меня, я вас покину. Но ненадолго! Наслаждайтесь вечером!       — Благодарю, сэр, — отозвался Уитлокк. Когда Смолл растворился среди гостей, он спросил: — Кузина?       — Почему бы и нет? — блуждая взглядом по гостям, отозвалась я. — Только не невеста. Ведь мужчинам нравятся одинокие барышни, верно?       — Пиратка, — дерзко улыбнулся капитан. Из его уст это звучало как-то странно, совершенно незнакомо, по-новому. — Тем не менее, — Джеймс взял меня за руки, — танец нас всё ещё ждет.       Я не успела ни возмутиться, ни запротестовать, а мы уже оказались посреди залы, ловя ритм музыки. Руки Джеймса уверенно, но в то же время и нежно сжимали мои ладони, и после трёх шагов я совершенно забыла о страхе и неумении танцевать, полностью доверяясь партнеру. Пусть движения были в новинку, и тело не сразу приспособилось к ним, лёгкая музыка прибавляла лёгкости танцу. Я слышала скрипку, шорох платья и стук каблуков по паркету. Взор то и дело встречался со светлым взглядом Джеймса. На его губах, не переставая, играла улыбка. Признаюсь, я искренне наслаждалась танцем, пока вдруг совершенно случайно глаз не зацепился за знакомую физиономию в треуголке, юркнувшую в кусты жасмина.       — Что? — забеспокоился Джеймс, когда я резко остановилась. Он обернулся к окну, но ничего не разглядел там. Подобрав платье, я кинулась в сад, вглядываясь в темноту, кроющуюся за пределами света фонарей. Но, казалось, это лишь мираж. Звонко стрекотали сверчки, перекрикивались ночные птицы и сонно шелестели кроны деревьев. — Что случилось?       — Да нет, ничего, — проговорила я рассеяно, — показалось.       Уитлокк хотел что-то спросить, но его прервал голос слуги.       — Сэр Уитлокк. Сэр Смолл приглашает вас и вашу спутницу к себе в кабинет.       Мы переглянулись и последовали за долговязым слугой. Он провёл нас на третий этаж, где на мансарде был обустроен кабинет хозяина. Тот встретил нас широкой улыбкой, предложил присесть и приказал служанке принести угощения и напитки. Когда мулатка расставила всё на столе и скрылась за дверью, мистер Смолл налил три бокала вина и протянул нам с Джеймсом. Не зная, следует ли пить, я неуклюже поставила бокал на край столика и отломила крохотную гроздь винограда.       — За Короля! — поднял бокал хозяин.       — За Его Величество! — поддержал Джеймс.       Мужчины выпили. Сэр Смолл поднялся и пошевелил в камине догорающие угли.       — А ведь я знаю, зачем вы здесь, — вдруг произнёс он. Джеймс бросил на меня беглый взгляд. — Вас манит жажда приключений! — Я едва слышно выдохнула. — Ох, да я и сам был таким же, когда впервые отправился сюда. Новый Свет! Кого не манил этот край богатств, край сокровищ? Дивных сокровищ! Я был молод. И глуп, полагая, что любое из них окажется у меня в руках, стоит только пожелать. Мда, — вздохнул бывший моряк, — всё же мы склонны к ошибкам, к неоправданным поступкам. Вы согласны? — вдруг обратился он к Джеймсу.       — Вполне, — уклончиво отозвался тот.       — Ха! Сокровища! Вы когда-нибудь находили их? — Мы синхронно покачали головами. — А я находил… — задумчиво проговорил Смолл и замолчал. Он всё так же стоял у камина, положив руку на каминную полку и изредка касаясь пальцами массивной шкатулки. Выше на стене висел портрет мужчины лет тридцати. У него было много общего с хозяином, может, он был его родственником, сыном, например, но вряд ли портретом молодости.       — Это ваш сын? — не удержалась я.       — Нет. — Смолл медленно поднял на картину взгляд. — Я знаю, зачем вы здесь, — опять повторил он.       — Простите? — Джеймс напрягся, как и я.       — И вы не первые. — Хозяин обернулся к нам. — Скажу даже больше, вы и не последние. Всю жизнь я живу с этим, но никому не уступал. Вы наивны, если полагаете, что сможете отыскать его. Рано или поздно вас остановят. Смерть остановит вас.       — Я вас не понимаю, — проговорил Джеймс, поднимаясь. Я последовала его примеру. — Думаю, нам следует уйти.       — Вы останетесь, — требовательно заявил Уильям Смолл. На Уитлокка указало дуло мушкета, не предполагающее каких-либо «или». — Сядьте. — Мы повиновались. Не убирая оружия, экс-капитан прошёл к двери и три раза повернул ключ. Я глянула на капитана «Странника», нервный ком с трудом пролез в горло. Корсет сдавливал грудь, от волнения воздуха становилось мало. Хозяин вернулся и присел за стол, поставив правый локоть на шкатулку. Его глаза внимательно изучали нас. — Да, я помню твоего отца. Ты ведь, правда, Уитлокк, не так ли? — Джеймс сжал губы. Его взгляд похолодел. — Таким именем не стал бы называться абы кто. Он был довольно хорошим другом, мне, правда, жаль, что он ушёл на покой. Видит Бог, в его руках этот город был иным. Джордж отличный человек.       Джеймс криво усмехнулся и процедил:       — Что ж, значит, вы плохо его знали.       — Ха! Речь сына, опозорившего отца! Ну, да ладно, это его личное дело. Итак, вы ищете камень, именно поэтому пришли ко мне. — Джеймс хотел было что-то сказать, но дрогнувший пистолет в руке бывшего капитана Империи заставил его лишь напряжённо двинуть скулами. — Что ж, позже вы поблагодарите меня за ваши жизни. И каков же был ваш план? Неужто юная леди, — впервые его глаза впились в меня, — думала соблазнить старого моряка? — Я презрительно фыркнула. Он усмехнулся. — Как видите, я не так глуп. Вы действительно думали, что это будет так просто, выведать секрет всей моей жизни? Когда отсчитываешь шестой десяток, всё, чего боялся раньше, становится вполне ясным. Быть может, когда-нибудь вы поймёте, если повезёт. Лучше остановитесь сами, сейчас, либо вас остановит жизнь. Её методы куда более жестоки.       — Так вы злитесь, потому что не смогли найти его! — дерзко высказался Джеймс.       Смолл метнул в него яростный взгляд.       — Никогда! К счастью, я сумел вовремя остановиться, — проговорил он с горечью в голосе, бросив украдкой взгляд в сторону камина.       — В отличие от него, — вставила я. — Вашего сына…       — Нет, — перебил Джеймс, вглядываясь в портрет, — не сына. Брата. Он не сдался, да?       — Он не понимал, что это лишь легенда! — взволнованно прикрикнул хозяин. — Он воспринял это слишком серьёзно! И всю жизнь потратил на бессмысленные поиски, оставшись ни с чем! — Пистолет опасно задрожал в его руке. — Уиллис до последнего верил, что его труды вознаградятся. Глупец!       Уиллис… Я задумалась. Что, если инициалы на сундуке были не Уильяма Смолла?       — Он нашёл, — сообщила я.       — Нет, — закачал головой Смолл. — Иначе бы не сгинул в треклятой голландской общине!       — Я не сказала, что он нашёл камень. Он нашёл остров Креста.       Поражённый, Смолл тяжело задышал, дуло пистолета слегка сместилось в сторону. На его загорелом лице задрожал свет свечи, дрогнувшей от ветра. Хозяин поднял на нас глаза. Они сверкали недобрым, кипящим гневом.       — Молодцы, — холодно отозвался он. — Сумели разговорить меня. Встать! — вдруг вскрикнул он яростно. Мы медленно поднялись.       — Вы убьете нас? — спросил Уитлокк, отступив на шаг. Я знала, в его сапоге хранился кинжал, а за поясом скрывался пистолет, но мушкет Смолла был слишком близко.       — Нет, — протянул тот, утирая пот со лба кружевным платком, — просто остановлю. — Смолл взвел курок. Джеймс напрягся, сжимая кулаки. Я рванулась к нему. — Э, нет! — Хозяин выхватил рапиру. — Стойте, мисс! — Его глаза обратились к Уитлокку. — Даже перед смертью ты не готов отступиться, остановиться.       — Я не могу, — четко выговорил Джеймс.       — Жаль… — вздохнул Смолл.       Его палец скользнул на спусковой крючок. В следующую секунду что-то глухо стукнуло. Приглушённый оборванный крик. Грохнул выстрел. И Уильям Смолл плашмя приземлился на пол с дымящимся пистолетом в руке. У его ног слегка покатывался кокос, а позади, у окна, луна обрисовала силуэт капитана Джека Воробья.       — Это… было вовремя, — выдохнул Джеймс благодарно. Я скоро обернулась к нему. За его правым плечом в стене темнела дыра от выстрела.       — Джек! — Я не смогла удержаться и кинулась к нему с объятьями, но по дороге споткнулась, и кэп буквально поймал меня у самого пола. — Спасибо большое! — пролепетала я, вставая на трясущиеся ноги.       Пират довольно и гордо заулыбался, поднимая кокос и подбрасывая его на руке.       — Теперь будешь повторять это ему каждый раз, когда он захочет оставить меня вне игры, — расплылся в коварной улыбке Воробей, кивая на Уитлокка. Тот в это время подошёл к окну и глянул вниз:       — Как ты сюда забрался?!       Но этот вопрос остался без ответа. Капитан «Черной Жемчужины», пыхтя паровозом, взвалил Смолла на стул и привязал руки его же собственным галстуком и декоративной перевязью. Напудренный парик слетел с хозяйской головы, оголяя тёмные с проседью волосы, собранные лентой на затылке.       — Так-то лучше. — Взяв бокал и сделав глоток, Джек брызнул вино в лицо хозяину дома.       Тот резко очнулся, отплевываясь, и ошалело уставился на кэпа.       — Ну-с, — Джек поочередно поглядел на нас, — кажется, они хотели что-то уточнить.       — Напрасные старания, — выплюнул Смолл. — Пытки меня не пугают. — Он с презрением глянул на Воробья.       — Не спорю, — серьёзно ответил тот, — но как насчёт сплетен? Бросьте, неужели тайна сокровища сравнима с вашей честью, а? — Смолл напряжённо вглядывался в лицо Джека. А тот смотрел с хитрой всезнающей улыбкой и, как пушинку, подбрасывал на ладони кокос.       — Мерзавец! — наконец сдался Смолл. — Ты не посмеешь раскрыть эту тайну!       — Я пират, — развел руками капитан Воробей. — Смекаешь?       В это время снизу донеслись крики и многочисленные шаги. Слуги обеспокоенно забарабанили в дверь.       — Ну вот, — сокрушённо выдохнул кэп, — у нас совсем мало времени. Выкладывайте скорее!       Смолл переводил затравленный взгляд с одного на другого, тщетно пытаясь освободить руки. Снаружи служанки не переставали стучать в дверь.       — Хорошо. Впервые о камне узнал мой прадед. Во время битвы с Великой Армадой он взял в плен испанца. Тот был капитаном судна то ли искавшего, то ли скрывавшего камень. Испанец рассказал, что тот, кто найдёт камень, получит всё, что может желать смертный и что может сниться бессмертному. Он дал прадеду часть карты, сказав, что когда придёт время, карта сама объединит своих обладателей. Прадед отпустил испанца, но вскоре умер от болезни, так и не начав поиски. Два поколения карта хранилась в сундуке, пока однажды мы с братом не нашли её. Поначалу я, как и он, был полон уверенности, что настал наш час, что мы сможем отыскать камень. Но всё, что мы нашли, — тряпица с бессмысленной зарисовкой плана острова Креста. Острова, который никому не найти, ибо о нём никто не знает. Испанцы спрятали на славу.       — Испанцы? — перебила я. — Но разве карту рисовали не древние скандинавы?       Смолл глянул на меня как на полную дуру.       — Скандинавы первыми нашли его, после чего камень канул в неизвестность на сотни лет.       — Почему вы прекратили поиски? — спросил Джеймс, игнорируя всё больше нарастающий переполох в доме.       — Потому что не хотел потратить жизнь впустую! В отличие от вас. Уиллис же решил идти до конца. Вы сказали, он нашёл остров? Что ж, тогда он точно не сможет остановиться.       Джеймс бросил опасливый взгляд на дверь.       — Вы сказали, что он сгинул в голландской общине? Что это значит?       Смолл скривил губы.       — Последняя весть от него была около десяти лет назад с острова Саба.       — Отлично! И последнее, где ваша часть карты? — осведомился Воробей.       — Что? — выдавил Смолл.       — Я внимательно слушал, — весело отозвался кэп. — Очень. А теперь, будьте любезны, карту! — Смолл поджал губы. Словно бы для пущей убедительности Джек подбросил кокос на руке.       — Там. — Хозяин кивнул в сторону камина. — С обратной стороны.       Джеймс быстро снял портрет и, слегка повозившись, вытащил из-за рамы клочок бумаги. Бегло глянув, он одобрительно кивнул.       — Что ж, нам пора! Огромное спасибо за помощь! — Джек исполнил реверанс.       Дверь шла ходуном и могла в любой момент поддаться. Слышались мужские голоса и топот солдатских ног. Джеймс кинулся к окну, что выходило во двор, несколько помедлил, а затем спрыгнул вниз. Я испуганно вскрикнула и подлетела к раскрытым створкам. Однако Уитлокк приземлился на объемные корзины с кукурузой. Я взвизгнула, потому что кэп, не дожидаясь, приподнял меня за талию и поставил на подоконник. Пальцы намертво впились в раму.       — Скорее, Диана! Не бойся, я поймаю! — крикнул Уитлокк, поглядывая по сторонам. Нас пока спасал забор, отделявший хозяйственную часть двора от парадной.       — Он поймает, — уверенно повторил Джекки над ухом.       Я спустила ноги вниз, меряя взглядом высоту. Пальцы побелели, дерево створок врезалось в ладони.       — Давай! — Джеймс раскрыл объятья. — Раз! Два!       — Аааа! — душераздирающе заорала я, летя вниз, ибо заботливые руки Джека ловко спихнули меня с подоконника.       Уитлокк поймал. Я вцепилась в него, едва не придушив, и коснулась земли, лишь когда кэп Воробей с шумом приземлился в корзину, вызвав кукурузный фейерверк. Выбравшись, пират бросил прощальный взгляд на окно и выдал что-то вроде «Ой-ой».       — Он так легко сдался! — радостно воскликнула я. — О какой тайне шла речь?       — Не знаю, я блефовал, — пожал плечами кэп, хватая за руку и увлекая за собой.       Не тратя зря время, мы пустились со всех ног, но довольно скоро путь нам преградила высокая кованая изгородь. А со стороны особняка уже следовала погоня. Джек быстро сориентировался. Словно обезьяна взлетел на финик, а с него перемахнул через забор. Меня же, словно мешок, Джеймс перекинул через изгородь в объятья капитана Воробья, а сам последовал его примеру. Не разбирая дороги и сшибая на своём пути деревья, наша компания неслась в сторону города самой короткой дорогой — напролом. И она не подвела. Дома оказались ближе, чем мы думали. Тем не менее ту милю или, может, чуть больше, я думала лишь о том, чтобы снять туфли. Пряжки впились в ноги, задники натирали. Боль расходилась такая, словно бы я бежала по адским пикам. Поэтому, преодолев несколько улиц и не услышав погони, я резко остановилась, разгребая ворох юбок. Мои же спутники лишь ускорили темп.       — Сюда!       — За мной! — только и услышала я, разглядев, как где-то далеко впереди пиратские треуголки разошлись в разные стороны. Яростно подёргав за пряжку, я плюнула, подхватывая юбки, и бросилась следом. Но пиратов как ветром сдуло. Я носилась меж домов, как шарик по лабиринту, что никак не хочет попадать в нужную лунку. Окончательно заблудившись, я вдруг вылетела на широкую освещённую улицу, ведущую в порт, и, глянув по сторонам, припустила по ней. Ярдов триста осталось позади, как из-за поворота появился отряд. Я резко затормозила. Командир глянул на меня, и они двинулись навстречу. Отряд ускорил шаг, как вдруг с двух сторон вылетели мои взъерошенные компаньоны. Солдаты мигом наставили ружья, оказавшись всего в пяти-семи ярдах. Джеймс моментально оказался позади, схватывая мои руки за спиной. Сабля Джека коснулась горла. И без того адреналин зашкаливал, но когда капитан Воробей выкрикнул: «Ни шагу или дамочке конец!», я позволила всему страху выразиться в одном кратком, но громком истошном вопле. Солдаты приостановились. Их командир вышел вперёд, не опуская руку с пистолетом.       — Офицер! Прошу! Спасите! Не стреляйте! — захныкала я.       Он помедлил.       — Да, господа, не стреляйте! — чётко выговорил он. — Мисс больше подойдёт верёвка на шею.       — Что? — Челюсть дрожа, упала вниз.       Вместо ответа командир быстрым движением достал из кармана свиток и развернул перед нами плакат с моей физиономией и надписью «Разыскивается». Не дожидаясь, пока с лица у меня сойдёт шок, блюститель порядка скомандовал:       — Арестовать их! Вам вменяется пиратство, грабеж, разбойные нападения, драки, убийства. — Мужчины безропотно сдали оружие. — А вам, мисс, проникновение в чужой дом, взлом, кража и телесные повреждения. — На руках с радостным звоном защелкнулись кандалы.       Довольно скоро на улицы выкатила повозка для преступников, уныло взглянувшая на нас глазницами решеток. Солдаты особо не церемонились, заталкивая нас внутрь, словно шары на боулинге.       — Хорош был план, — саркастично отозвался Джек, приваливаясь к стенке клетки, когда повозка тронулась.       — Упрёк?       — Сожаление. Всё почти получилось.       — Что ты хочешь этим сказать? — Уитлокк глянул на него из-под бровей.       Джек посмотрел сначала на него, затем на меня и раздраженно выдохнул.       — Зная, что мой друг Инь Янь не смог бы прожить в том благоденствии в одиночку, я и взял тебя с собой. Ты взболтнула лишнего, как я и планировал. Он, как я и планировал, поспешил доложить своим богатым приятелям в городе о капитане Джеке Воробье и незнакомке, что-то разнюхивающих здесь. Затем, следуя моему плану, ты бы отправилась к господину Смоллу — в образе святой девы, монашки, — но он, смышленый малый, знающий, что ты не та, за кого себя выдаешь, позволил бы себе поймать тебя. Далее, дабы восполнить чувство уязвлённого самолюбия и жажду превосходства, он бы решил побеседовать с тобой. Не боясь ничего, он бы раскрыл всё то, что мы хотим узнать, даже спрашивать бы не пришлось. Видишь ли, человеку, хранящему великую тайну, иногда нужно выговориться. Женщины привлекают мужчин. Тем более женщины в беде. Собственно, появление другого спасителя не испортило план, а даже дало время побродить по тому славному домику, — рассудил Воробей, хвастаясь золотым кубком, что всё время прятал за пазухой.       — Ты бы отправил меня к нему на растерзание?! — возмутилась я.       Джек закатил глаза.       — Не волнуйся, я был бы рядом. — Скользнув по мне взглядом, кэп развёл руками. — Итак, в чём же я ошибся? — самодовольно улыбнулся пират.       — Ты не спланировал одно, — заметил Уитлокк, — что Смолл решит ловить тебя не в одиночку, а позовёт на помощь командира стражи. — Я стыдливо отвела взгляд, полагая, что ловить пришли, возможно, именно Феникса. — И теперь вся королевская рать против нас.       Воробей расцвёл спокойнейшей улыбкой.       — Кто сказал — вся? — Он явно наслаждался чувством превосходства. — Нам же надо как-то выбраться из города, смекаете?       Я устало выдохнула и привалилась к решетке. Капитанское спокойствие утихомирило скоростное биение сердца. И всё равно что-то противно-назойливое не давало покоя. Джек деловито протирал кубок, Уитлокк разминал ушибленную ногу. Повозка одиноко катила по брусчатке. Кроме возницы, хмуро погоняющего лошадь, охраны не было, что ещё раз подтвердило уверенность Джека Воробья: всё идёт по плану. Наконец, миновав мост, наш роскошный экипаж затрясся по проселочной дороге. Затем под копытами лошадей вновь застучал камень, и повозка резко стала, заставляя всех троих впечататься в стенку. Джекки улыбнулся одной стороной рта и упрятал кубок обратно. Лязгнули цепи снаружи, щёлкнул замок, заскрипели петли. Дверцы открылись, подставляя нас под шесть штыков.       — С приездом, — гаркнул огромный солдат, держащий ключи. Позади него, ехидно улыбаясь, извозчик развёл руками.       — Дважды на те же грабли, — тихо проговорила я на ухо кэпу, пока мы выбирались наружу. — Стареете, капитан.       Я словно бы знала, что так и будет, поэтому без лишних эмоций проследовала в тюрьму, где за нами троими захлопнулась решётка камеры. До рассвета оставалось совсем немного времени. Остаток ночи провели молча. Сна не было ни в одном глазу, а на жаркие споры не было ни сил, ни желания. Каждый хмуро сгорбился в своём уголке, роясь в хаосе мыслей.       Едва первые лучи солнца сверкнули сквозь решетку, с грохотом отошли засовы. Спустились караульные, каждому туго связали руки спереди и в молчании удалились.       — Плохо дело, да? — как-то безнадёжно прошептала я, увидев, как переглянулись пираты.       — Похоже, им достаточно наших подвигов, чтобы повесить, — оптимистично отозвался кэп.       — О! Это они ещё моего клейма не видели! — нервно усмехнулась я.       Ко мне обратился любопытный взгляд карих глаз.       — Всякое бывало. — Вздохнув, я зубами приспустила перчатку. Ещё совсем недавно богатое платье теперь выглядело так, будто его истоптал табун лошадей, а от причёски остались лишь распавшиеся пышные локоны.       Джеймс вдруг резко вскочил и злобно зашвырнул деревяшку носком сапога. Он глянул в крохотное окно, пальцы впились в решётки. «Эх, сразу видно, новичок, — ухмыльнулся кто-то во мне. — Впервые к смерти готовится. Мне-то не впервой. Каждый раз одно и то же…» Я тряхнула головой, отгоняя мысли. Любые.       Вскоре вновь вернулись солдаты, только в этот раз во главе с командиром. Он остановился у входа, на ступенях: «Выводите их». Максимально «бережно», словно пытались вытрясти из нас душу раньше палача, солдаты поволокли нас к выходу, а затем тёмным унылым коридором, пахнущим смертью, на площадь. Там, подгоняемые громкими криками, плотники заканчивали сколачивать виселицу. Светлое дерево чётко выделялось на фоне серых стен форта. Неспешно подтягивался народ, поглядывая на действо с таким видом, будто цирк приехал к ним уже в десятый раз. Тот служилый, что держал меня, похоже, изрядно волновался — пальцы больно впивались в руку, по лицу его катились крупные капли пота. От запаха мне стало дурно, и с какой-то отрешённостью я проговорила:       — Не волнуйтесь. Это довольно быстро и скучно, поверьте мне. — В этот миг я ненавидела себя за это: за то, что не рыдаю, не бьюсь в истерике, не умоляю пощадить, а спокойно взираю на строительство эшафота. Чёртов адреналин!       Солдат ещё больше испугался моих слов, но, к счастью, плотники окончили работу, и процессия двинулась к виселице. Я шла меж мужчин, совершенно отрешённая от мира. Меня ничто не беспокоило — ни чья жизнь, — пока туфли не коснулись свежевыструганных ступеней. Глаза цепким взором прошлись по площадке — огромный рычаг, общий люк, палач немалых габаритов и бушующая толпа внизу. Люди словно озверели, едва увидев горстку несчастных, чья участь просто хуже их. Судья задерживался, а какой-то щуплый малый только начал завязывать вторую петлю, поэтому нам любезно предложили подождать. Острые штыки упёрлись в спину, напоминая, насколько всё плохо.       Карие глаза Джекки шустро носились по двору форта, примечая малейшие детали. Однако пока капитан лишь нервно переминался с ноги на ногу.       — Ну как, всё ещё идёт по плану? — прошипела я в его сторону. Вряд ли кого-то бы смутило громкое высказывание, просто мне нужно было как-то скрыть свой страх. Скорее, даже ужас. Мозг отпустил «вожжи», и теперь адекватное, может, не совсем, но совершенно безразличное «я» сменила истеричка на грани фола.       Толпа внизу разгорячено шумела, как стая диких обезьян. Каждый тыкал пальцем и считал гражданским долгом подобрать комплимент пообиднее. Судья лениво спускался по каменной лестнице, ведя светскую беседу с командиром. Тот был доволен, как сытая гиена. Во всяком случае, смеялся довольно похоже. В Джека с хрустом прилетел початок кукурузы.       — Большое спасибо, — крикнул он, за что получил в живот тухлой рыбой.       Я закатила глаза и судорожно вздохнула. Чуть впереди надо мной болталась петля на светлом бревне. Туго связанные руки замлевали всё больше, кончики пальцев приобрели синеватый оттенок. Если дело пойдёт так и дальше, эта синева больше не будет беспокоить разум.       Справа Уитлокк спокойно обводил взглядом радующуюся толпу. Дорожка крови на его губе превратилась в багровый рубец. Либо Джеймс относился слишком философски к вопросам жизни и смерти, либо сумел абстрагироваться и спокойно принять свою участь.       Это было не для меня. Судья, наконец-то, спустился вниз и теперь пробирался сквозь толпу, вслед за командиром, грубо расталкивающим людей. Тело тут же охватила крупная дрожь, словно бы сквозь меня пропустили постоянный ток вольт эдак под тысячу. Я обернулась к Джеку и срывающимся голосом вскрикнула:       — Ну, гений, что дальше ты намерен делать? — Но в ответ мне прилетел быстрый взволнованный взгляд. Интересно, какая это по счёту казнь Джека Воробья?       Как вдруг в разуме словно взорвалось хранилище боеприпасов. Быстрым взглядом смерив расстояние между эшафотом, судьёй и воротами, набитую битком площадь и солдат, прижатых публикой к стенам, я яростно зашептала:       — Джек! Исла-де-Лагримас!        «Что?» — взглядом переспросил кэп.       — Ты рассказывал мне!       Брови пирата в замешательстве сползли к переносице, но в следующую секунду его лицо озарил свет идеи. Я тут же обернулась к Уитлокку. Он глянул как-то виновато и попытался что-то сказать.       — Раз, два, три. «Не бойся, я поймаю», — чуть слышно проговорила я.       Капитан отвёл взгляд на Воробья, затем едва заметно кивнул.       Судья остановился в толпе, пожимая кому-то руку. Только сейчас я заметила Уильяма Смолла. Его мощная фигура выделялась у края толпы. Кэп окинул нас вопросительным взглядом. Сейчас или никогда! Палач двинулся к нам, чтобы надеть петли. Тут же, вывернувшись, словно кот, Джек заправским пинком направил его точно в сторону рычага. Попытавшись удержаться, палач надавил. Люк со стуком распахнулся. Не медля, мы сиганули вниз. Послышалось болезненное «Ах» со стороны Джеймса, приземлившегося на ноги. Я же упала как мешок — поэтому у меня заболело всё и сразу. Времени на страдания не было! Толпа пришла в волнение — кто-то кинулся прочь, кто-то навстречу. Солдаты пытались протиснуться сквозь народ. Те, что охраняли нас на эшафоте, пытались поймать беглецов на мушку, но стрелять в толпе не решались. Я держалась следом за пиратами — вдвоём словно человеческий бульдозер они распихивали людей, продвигаясь к выходу. «Закрыть ворота!» — заорали со спины. Кто-то кинулся к лебёдке. Мы были совсем близко! Краем глаза я заметила Смолла, кинувшегося наперерез. Тяжёлая решётка поехала вниз. Джек и Уитлокк юркнули под ней. Я пригнулась, уже собираясь преодолеть ворота. В следующую секунду длинную пышную юбку потянуло в сторону, подол попал под туфли. Падая, я выпустила из горла дикий крик. Сверху кто-то навалился. Пираты остановились, оборачиваясь. Решётка с лязгом закрылась. Солдаты открыли пальбу, и Воробей буквально силой уволок Уитлокка к домам. Больше я их не увидела. Всё ещё не утратив надежды вырваться, я перевернулась на спину, желая сбросить с себя преследователя. В запястья железной хваткой впились сильные пальцы. Решительные тёмные глаза Смолла пытались подавить мой пылающий взгляд.       — Пусти! — взвизгнула я.       — Ещё спасибо скажешь! — прикрикнул он.       Изловчившись, я ткнула его коленом. Смолл покачнулся. В его руке осталась атласная перчатка, предательски обнажая пиратское клеймо.