Исполнитель желаний

- Мне надо подумать, как обезопасить тебя, Лайт-кун, - помолчав, задумчиво проговорил Рюдзаки. - Обезопасить меня? От чего? – Лайт, все еще раздосадованный, поднял на него глаза. - Ты разве не думал о том, что, занимая мое место в расследовании дела Киры, ты рискуешь не меньше, чем я? – Эл пристально посмотрел на него, - Даже просто находясь рядом со мной, ты сильно рискуешь. - Я всегда рисковал. Мы все рисковали, - Лайт пожал плечами, - Зачем снова это обсуждать? Мы все знали, на что идем, и у нас было достаточно времени, чтобы все обдумать. Ничего не изменилось. - Кое-что изменилось, Лайт-кун, - медленно проговорил Рюдзаки, прожигая Лайта темным взглядом, - Раньше у тебя не было выбора, ты был под подозрением. Но теперь… Ты свободен. И ты вправе уйти. Скажи… когда я умирал… разве тебе не было страшно? Знать, что можешь умереть и видеть смерть своими глазами – не одно и то же. - Мне было страшно, Рюдзаки, – спокойно сказал Лайт, пряча взгляд. «Черт, Рюдзаки, что за игру ты ведешь? Ты только что просил меня помочь тебе в расследовании, а теперь-предлагаешь уйти? - лихорадочно думал он, - Или ты снова подозреваешь? Если я не боюсь умереть от рук Киры, значит, я и есть Кира, так?», - Но это только укрепило мое решение идти до конца. Я был готов продолжать работать над делом Киры, даже если бы ты умер. Как и все в нашем штабе. Рюдзаки молчал, пристально глядя на него. Лайт прекрасно знал уже эту его манеру – перестать поддерживать разговор, ожидая, что собеседник, не выдерживая неопределенной паузы, начнет пытаться продолжить, сбиваясь и делая ошибки. Но Лайт никогда не ловился на эту уловку. - Я развеял твои сомнения? – с нажимом спросил он. - Думаю, да, вполне, - Рюдзаки убрал руку ото рта, отвел взгляд и пододвинул к себе ноутбук, - Хорошо, Лайт-кун, я больше не буду спрашивать тебя, не боишься ли ты вести дело Киры. Я все понял. Но это не отменяет необходимости подумать о твоей безопасности. Есть еще кое-что. Он немного помолчал, делая паузу. Лайт терпеливо ждал, не желая торопить или показывать своего любопытства. - Я не спрашивал тебя раньше, потому что это было не важно, - Рюдзаки, наконец, снова поднял на него глаза, - Но теперь… это может иметь значение. С кем ты дрался, Лайт-кун? - Какое это может иметь значение? Я просто упал, - Лайт солгал практически машинально, застигнутый врасплох неожиданным вопросом. Отчасти, он все еще злился на Рюдзаки за его внезапно возросший интерес к совершенно постороннему делу, отчасти, ему почему-то неловко было признавать, что он, фактически, потерпел поражение в уличной драке. Кроме того, воспоминание о том инциденте хранили в себе подвох. По крайней мере, один из нападавших уже должен был умереть, умереть от внезапного сердечного приступа, так похожего на смерти от рук Киры. Лайт не хотел, чтобы Рюдзаки начал вникать в это дело. Если была возможность не рассказывать ему о произошедшем, Кира предпочел бы вообще не вспоминать об этом, чтобы не рисковать. Кто знает, как глубоко может зайти детектив в своих рассуждениях. Эл резким движением отодвинул в сторону ноутбук и опустился на освободившееся пространство на колени, разом приближаясь к Лайту на опасно близкое расстояние. Казалось, его почерневшие глаза стали еще больше. - Зачем ты пытаешься солгать, Лайт-кун? – вкрадчиво спросил он, внимательно разглядывая ссадину и уже начавший желтеть синяк на щеке Киры. Лайт замер, боясь повернуть к нему голову, боясь, что их лица окажутся слишком близко. - Это не похоже на след от падения, - задумчиво сказал Эл, продолжая его разглядывать, и Лайт почувствовал его дыхание у себя на щеке. Он искоса бросил взгляд на Рюдзаки из-под полуопущенных век и тут же отвел глаза. Но сознание уже успело захватить прядь иссиня-черных волос, резко контрастирующую с белой фарфоровой кожей, и остро выпирающие кости ключицы в широком растянутом вороте белой футболки и, просвечивающую сквозь бледную кожу, пульсирующую голубую артерию на шее. Ему стало жарко от ощущения близости и хрупкой уязвимости своего врага. Лайт злился на себя за такую реакцию, но, единственное, что он мог сделать – это не смотреть, не концентрироваться на том, насколько близко находится детектив, попытаться отвлечься. - Это след от удара, - уверенно сказал Рюдзаки, казалось, не замечая напряженности Лайта, - ты с кем-то дрался. Почему ты не хочешь рассказать мне об этом? Тебе…неприятно вспоминать? Он чуть склонил голову набок, чтобы было удобнее заглядывать в глаза Лайту, прячущему их под опущенной челкой. - Да, мне неприятно вспоминать об этом, - процедил Лайт сквозь зубы, не поднимая головы, все так же, замерев, сидя боком к Рюдзаки и избегая встречаться взглядом с гипнотизирующими черными глазами, - Это была обычная уличная драка, а я не любитель участвовать в уличных потасовках. - Прости. Но я хотел бы узнать об этом поподробней, - почему-то, Рюдзаки был необычно настойчив, - На тебя напали на улице? Ты успел разглядеть нападавшего? - Нападавшего? Их было четверо, Рюдзаки! – Эл задел самолюбие Киры, и Лайт возмущенно повернулся к нему всем корпусом, оскорбленный тем, что детектив мог подумать, что он спасовал перед одним противником, - Четверо! Обычная темная улица, обычные уличные подонки, готовые убить за пару банкнот, что тебя еще интересует? Хочешь услышать рассказ в деталях?! На секунду их лица оказались действительно слишком близко, но Эл тут же отодвинулся, как только Лайт повернулся к нему. Почти неуловимым движением он чуть отклонил спину назад, сохраняя между ними дистанцию. - О! - удивленно проговорил Рюдзаки, прожигая Лайта глазами, - Значит, их было четверо? - Да, Рюдзаки, их было четверо, - повторил Лайт. - Тогда это, действительно, не имеет значения, Лайт-кун, - Рюдзаки внезапно полностью потерял интерес к разговору. Это было настолько очевидно, что Лайт даже оторопел. Он с удивлением наблюдал, как Эл снова отодвигается на прежнее место и сжимается в комок в любимой позе, снова подтягивает к себе ноутбук, сосредотачиваясь на нем. «Между прочим, - со злостью подумал Кира, - меня вполне могли убить. И ты разом лишился бы и единственного достойного врага и единственного лучшего друга. Ты мог бы хотя бы изобразить некоторое подобие озабоченности. Тебя вообще не волнуют окружающие тебя люди?» - Ты выяснил все, что хотел? – помолчав, нарушил затянувшуюся паузу Лайт. - Да, Лайт-кун, я выяснил все, что хотел, спасибо, - рассеянно ответил Рюдзаки и, словно что-то вспомнив, быстро оглянулся на тумбочку, но тут же вновь повернулся к монитору ноутбука. Лайт проследил за его взглядом и заметил, что детектив оглядывался на пустой стаканчик, в котором еще вчера стояли леденцы. Вспомнив, что он так и не отдал Рюдзаки купленную утром конфету, Кира поднялся и, подойдя к столику, достал леденец из пакета, который с утра небрежно на него положил. Повернувшись, он увидел, что детектив внимательно за ним наблюдает. - Тогда, может быть, объяснишь мне, с чем был связан такой интерес? – Лайт вернулся к кровати и протянул леденец Рюдзаки, - Или это был очередной приступ твоего любопытства? - Спасибо, - Рюдзаки аккуратно взял протянутую сладость двумя пальцами за палочку, - Нет, это не было любопытством. Ты устал от моих вопросов, Лайт-кун? - Я не устал от твоих вопросов, - Лайт снова присел на край кровати и, поморщившись, следил, как детектив двумя пальцами второй руки пытается развернуть прозрачную обертку леденца, - но я не всегда понимаю, зачем ты их задаешь. Ты можешь объяснить, хотя бы сейчас, что именно тебя интересовало? «Я должен быть максимально открытым, - думал Лайт, - хотя бы, когда это ничему не противоречит. Простые ответы, прямые вопросы. Это, на самом деле, не так уж и сложно». Рюдзаки молчал, полностью сосредоточенный на аккуратном разворачивании конфеты. Он явно специально не торопился с ответом, проверяя терпение Лайта. Снова начиная какую-то свою собственную игру. Или новый эксперимент? Не выдержав, Лайт выхватил у него леденец, одним движением сорвал обертку и сунул его обратно в руки детектива. - Спасибо. Но я бы справился и сам, - Рюдзаки поднял на него удивленные глаза. - Я просто тебе помог, - хмыкнул Лайт, - так ты ответишь мне? - Что именно тебя интересует? – невозмутимо осведомился детектив, - Почему я спрашивал, с кем ты подрался? - Именно, - процедил Кира сквозь зубы. - Видишь ли…, - Рюдзаки задумчиво лизнул леденец, - этот убийца, он… Уже нападал на человека, который… был близок ко мне. С которым я работал. Это… его способ проверить. Оценить. Вот я и подумал, что, может быть, он нападал и на тебя. Это означало бы, что он уже совсем рядом. Но он всегда действует один, поэтому, если нападавших на тебя было четверо, это действительно просто случайность. И я рад, что с тобой все в порядке. - Он убил того… человека? – быстро спросил Лайт, пропуская последнюю фразу мимо ушей. "Близок к тебе?!" - пронеслось у него в голове, - ты поэтому сказал, что должен подумать о моей безопасности? - Поэтому, – кивнул Рюдзаки, - нет, не убил. Не потому, что не смог, просто, на тот момент, он этого не хотел. Просто хотел проверить. Он очень опасен, Лайт-кун, и очень умен. Очень. Рюдзаки задумчиво смотрел на леденец в своих руках. Лайту показалось, что он заметил тихую печаль в его больших темных глазах, но не мог понять, с чем она связана. С неизвестным преступником, о котором он говорил с таким раздражающим Киру уважением, или с тем человеком, с которым когда-то работал? «Насколько он был близок к тебе, Рюдзаки? – с неожиданно вспыхнувшей злостью подумал Лайт, повторяя в голове запомнившийся на всю жизнь вопрос, - И были ли с ним тебе приятны отношения? ». Он сам не мог понять, почему у него возникло такое странное чувство. Думать о том, что у Эла с кем-то могла быть связь, было… неприятно. Отвратительно. Представлять, глядя на согнутую дугой спину, что кто-то проводил по ней рукой, пересчитывая позвонки, зарывался ладонью в черные волосы, легко касался губами белой шеи, там, где бьется артерия…. Это мерзко. Противоестественно. Лайт тряхнул головой, отгоняя неприятную фантазию. Потом. Он подумает об этом потом. И о человеке, который когда-то был рядом с его врагом, и о том, почему мысль об этом для него так неприятна. Его совершенно не интересует личная жизнь детектива. - И где теперь этот твой… близкий человек? – вопрос сорвался с губ до того, как Лайт осознал, что задает его вслух. - Близкий человек? – Рюдзаки удивленно вскинул на него глаза, в которых, как оказалось, не было ни тени печали, - А, я понял. Возможно, я неправильно выразился, Лайт-кун. Мы просто работали вместе. Она была моим представителем. Мы не были с ней близки… как мне кажется. Хотя, я сейчас ни в чем не могу быть уверен. Я веду записи расследований, а не дневник своей личной жизни. «Она? – пронеслось в голове у Лайта, - Девушка? Почему я не подумал, что это может быть девушка?!» - Но, если тебе действительно интересно, Лайт-кун, - Рюдзаки наклонился ближе к Лайту, обжигая его взглядом расширенных зрачков, в глубине которых светился зарождающийся интерес, - я могу спросить у Ватари, в каких я был с ней отношениях… - Нет, не надо, Рюдзаки, меня это не интересует, - быстро сказал Лайт, испугавшись, что Эл снова начнет свою пугающую игру, заставляя испытывать странное чувство опасности и болезненного любопытства. Он предпочел сменить тему, - Скажи, у тебя есть фотография этого убийцы? Ты можешь мне ее показать? - Его фотографию? Зачем тебе его фотография? – вот теперь, кажется, Эл был действительно удивлен. - Ну, если ты считаешь, что он опасен, и я подвергаюсь опасности, было бы логично, если бы я знал его в лицо, - Лайт постарался придать своему голосу равнодушные нотки, - Разве не так? Его фотография есть в его деле? - Есть, - Рюдзаки облизал леденец и задумчиво похлопал им себя по губам, - Но она вряд ли поможет тебе опознать его. Я уверен, он сейчас выглядит совсем по-другому. - Я хорошо узнаю лица. Даже, если человек пытается поменять внешность, - спокойно сказал Лайт. - Нет, дело не в этом. Его арестовали в момент, когда он совершал самосожжение, - Эл спокойно смотрел на Лайта, - и он довольно долго горел. Его фотографии в деле… соответствуют повреждениям, которые он получил. Ты уверен, что хочешь увидеть? Это не очень приятное зрелище, Лайт-кун. «Обожженное лицо мне вряд ли поможет, - разочарованно подумал Лайт, - тем более, если ожоги свежие и еще не зарубцевались. Я не смогу точно представить его внешность сейчас. Но, с другой стороны, стоит хотя бы попробовать». - Я сын полицейского, Рюдзаки, - Лайт самодовольно улыбнулся, - я привык к неприятным зрелищам. Я бы хотел посмотреть. Ты так заинтересован, и так много о нем говоришь… Мне даже любопытно. Кстати, у этого твоего убийцы есть имя? Может быть, хотя бы прозвище? Ты все время говоришь о нем в третьем лице. Ты не знаешь его имени? - Я же сразу сказал, что знаю, кто он, - укоризненно сказал детектив. - И как его зовут? - B., - совершенно серьезно сказал Рюдзаки и засунул в рот леденец. Лайт оторопел. - В.? – он не поверил своим ушам, - Рюдзаки, это что, шутка?! Эл, пристально глядя на Лайта, молча покачал головой, не вытаскивая изо рта конфету. Кира чувствовал себя героем какого-то глупого розыгрыша. - Послушай, Рюдзаки…, - сдерживая накатывающее раздражение, медленно начал он. Но не успел продолжить. Хлопнула дверь, и в палату быстро вошел Ватари. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что старик крайне чем-то озабочен. В руке он сжимал мобильный телефон. - Рюдзаки, кажется, у нас проблема, - видно было, что Ватари пытается говорить спокойно, но он был взволнован. Лайт напрягся. Что еще нового принесет ему этот, и без того, наполненный событиями и волнениями день? - Какая проблема, Ватари? – равнодушно осведомился Рюдзаки. Видя, что Ватари не решается говорить, он небрежно махнул рукой в сторону Лайта, - Можешь говорить при Лайт-куне, мне нечего скрывать от лучшего друга. И снова Лайту показалось, что в его словах есть какая-то скрытая издевка. Как будто, Рюдзаки прекрасно понимал, кто на самом деле находится рядом с ним. Почему-то, Кира начинал чувствовать себя неуютно, когда его враг демонстрировал к нему такое полное доверие. - Мелло и Мэтт, - решившись, произнес Ватари, взглянув на телефон, зажатый у себя в кулаке, - они здесь. - Я же говорил тебе, что они никуда не уедут, - новость, произнесенная Ватари, не произвела на Рюдзаки никакого впечатления, - Вероятность того, что они подчинятся, равнялась всего семнадцати процентам. - Нет, Рюдзаки, они здесь, в клинике, - Лайт наконец-то вдруг понял, что Ватари не огорчен, а рассержен. Очень рассержен, - Мелло сказал, он никуда не уйдет, пока не увидится с тобой. - Зачем ему видеться со мной? – Рюдзаки удивленно поднял брови. Старик каким-то выразительным взглядом пристально посмотрел на него, - А, я понял. Память. Что-то, чего я не помню. Эл засунул леденец за щеку и одним прыжком соскочил с кровати. Лайт уже готов был вскочить, чтобы привычно поймать его, но детектив твердо стоял на ногах. Засунув руки в карманы и ссутулившись, он задумчиво подошел к окну. Кира, не понимающий, что происходит, и Ватари, ожидающий его ответа, терпеливо смотрели на него. - Есть свои безусловные плюсы в диссоциативной амнезии, - рассеянно произнес Эл, стоя к ним спиной, - Может показаться странным, но мне нравится такое мое состояние. Жаль, что так много людей пытается его нарушить. Мы не можем просто приказать им уйти? - Не думаю, Рюдзаки, - осторожно сказал Ватари, - К тому же, если они подчинятся, мы потеряем их навсегда. - Люди… очень навязчивы, - задумчиво протянул Эл. Он повернулся к ним, сверкнув посветлевшими глазами, и оперся спиной о подоконник. Вытащил изо рта уже ставший маленьким леденец, - Хорошо, Ватари, я помню, о чем ты просил. Я постараюсь быть мягче. Его глаза снова были серыми, как осеннее небо. Люди не интересовали его. Гораздо интереснее было ставить эксперименты и размышлять о новом загадочном убийце. «Сколько в тебе холода, Рюдзаки, - грустно подумал Лайт, - кто бы ни были те, кто добивается встречи с тобой, они обожгутся о тот же лед, которым ты обжигаешь меня. Обжигаешь всех окружающих». Он не успел додумать свою мысль, поймав взгляд равнодушных серых глаз, обращенных на него. - Лайт-кун, я вынужден попросить тебя уйти, - спокойно произнес детектив.