Любовница на время

      Ванэсса Тафт оказалась в длинном коридоре, ее каблуки дробно простучали по выложенному дорогой плиткой полу. За стойкой, где положено бы находиться секретарю, – никого, но, с другой стороны, время обеденное. Она и сама сбежала из конторы, чтобы прийти сюда. Проходя вдоль ряда дверей, она разыскивала табличку с именем человека, которого хочешь-не хочешь, а следует повидать. Положение отчаянное – в противном случае она прекрасно обошлась бы без Дэвида Пирса. И определенно не стала бы искать встреч с ним. При виде нужной таблички ее сердце ухнуло куда-то вниз, захотелось развернуться и убраться отсюда поскорей. Но раз решение принято, отступать нельзя.       Подняв руку, она стукнула в дверь. Вытерла ладонь о свою чёрную, чуть выше колен, юбку. Не хочется, чтоб он догадался, как она нервничает, если придется пожимать руки. Из комнаты донеслось неразборчивое бормотание, а может, и проклятие, после чего уже отчетливо: «Войдите». Повернув ручку, она распахнула тяжелую дверь и оказалась внутри. Большой кабинет с тремя громадными окнами, из которых открывался широкий вид на город внизу. Восточный ковер и два темно-зеленых кресла заполняли пространство перед широким столом. Сидящий за столом Дэвид что-то писал, одновременно разговаривая по телефону. Он даже не потрудился поднять голову, хотя, несомненно, слышал, как она вошла. Не решаясь сесть без приглашения, Ванэсса остановилась почти на пороге, перебирая в пальцах ремешок сумочки, висящей на плече. Он не утратил былой привлекательности. Проклятие. Хотя и заметно возмужал, черты лица стали чётче, интереснее – они не виделись с тех пор, как оба были подростками. Черные волосы курчавились. Судя по тому, что можно разглядеть, фигура близка к совершенству – широкие плечи, загорелые руки. С такими руками можно носить женщин на руках. О господи. И чего только в голову не взбредет. Она сильнее вцепилась в ремешок сумочки, чувствуя слабость в коленях. Итак, у него имеются большие руки. Большие, загорелые, внушительные руки. Но то, что она их заметила – и позволила отвлечься на них, – ничего не значит. Ну, разве лишь то, что давненько у нее не было приличного мужского общества. Что-то звякнуло, она моргнула, подняв глаза на его лицо. Пока она предавалась переживаниям, Дэвид закончил разговор и выжидающе уставился на нее.       – Чем могу служить?       Глубоко вдохнув, она шагнула вперед, остановившись между двумя креслами для посетителей.       – Меня зовут Ванэсса Тафт. Мне хотелось бы обсудить с вами вопрос о компании «TAFT Corporation».       Она точно уловила момент, когда он вспомнил ее. Не просто имя отцовской компании, которую собирался купить, а именно саму Ванэссу. И имя, и черты лица, если, конечно, помнил их все эти годы. Глаза стали жестче и темнее, рот сжался в узкую, злую щель. Он уронил ручку на стопку бумаг и откинулся на спинку кресла. Положил руки на подлокотники, сцепил пальцы перед собой и начал раскачиваться – взад-вперед, взад-вперед... Внутренне она съежилась. Судя по его реакции, память у него превосходная. И презрение его вполне оправданно. Двадцать лет назад она была избалованной, высокомерной девчонкой и обращалась дурно со многими, не с одним Пирсом. И ее тогдашняя молодость никак не может быть извинением. Будучи детьми, все делают ошибки, и частенько за них проходится платить уже во взрослом возрасте. Вот ее наказание за грехи юности – сегодняшняя встреча с Дэвидом Пирсом, и в особенности то, что она пришла как просительница, пытаясь спасти семейный бизнес. Ладно, пусть будет трудно, но следует идти вперед и принять свое возмездие. Зазвонил телефон, но Дэвид не прореагировал на него. Он продолжал раскачиваться в кресле, не отрывая глаз от ее лица, словно пытаясь проникнуть взглядом в самую душу. И возможно, преуспел. Она казалась себе выставленной напоказ, абсолютно раздетой, словно и не было на ней самого лучшего ее делового костюма. Чёрная льняная юбка и пиджак поверх белой блузки всегда давали ей ощущение уверенности и контроля над ситуацией. Сегодня утром она выбрала их намеренно, зная, что собирается лезть в пасть ко льву. Теперь выяснилось, что она зря старалась. С тем же успехом можно было вырядиться в железную броню. Даже тогда бы она нервничала не меньше перед лицом Пирса, ожидая, пока он сдерет с нее еще один слой кожи или выставит вон, не утруждая себя выяснением причин ее появления здесь. Наконец он поднял брови, уголки его рта дрогнули в подобии усмешки.       – Ванэсса Тафт, – холодно пробормотал он и, медленно поднявшись на ноги, обошел стол. – Вот уж не думал, что придется снова услышать это имя. Тем более не ждал вашего визита в мой офис.       Он остановился прямо перед ней. Воздух между ними сгустился, Ванэсса почувствовала, что задыхается в такой непосредственной близости от него. Опершись о край стола, он пронзил ее недобрым взглядом синих глаз.       – Как я понимаю, вы явились сюда умолять меня не покупать бизнес вашего папочки, – сказал он насмешливо. – Извините, милая, но я бы не смог превратить корпорацию "TAFT Corporation" в компанию с многомиллионными доходами, если б так легко ловился на длинные ресницы и пару длинных стройных ножек. Его взгляд нагло ощупал ее тело, грудь, бедра, скользнул по ногам.       – Как бы хороши они ни были, – добавил он, неохотно переводя глаза на ее лицо. Пришел ее черед поднимать брови. Бросив сумочку в одно из кресел, она постаралась по мере возможности спрятаться за спинкой.       – Я не собираюсь ни о чем умолять. Я пришла обсудить деловые вопросы, имеющие большое значение для моей семьи. А ваше мнение о моих ресницах и ногах к делу не относится. Мы оба взрослые люди и можем спокойно присесть и поговорить без того, чтобы вы пялились на меня, словно кот на сметану.       Мускул на щеке Дэвида дернулся, он с трудом удержался от откровенной ухмылки. Прошло двадцать лет с тех пор, как он видел Ванэссу. И, если честно, совершенно не стремился к возобновлению знакомства. Она относилась к разряду болезненных воспоминаний юности. Стоит дать слабину, позволить стене между прошлым и, настоящим слегка пошатнуться – и давние раны могут вновь воспалиться и закровоточить. Он давно забыл ее. Даже приняв решение купить компанию ее отца, он не связал бизнес с ее именем. Для него это было очередной деловой операцией, из тех, что превратили его к тридцати пяти годам в миллионера, главу собственной корпорации. Оттолкнувшись от стола, он пригладил галстук и снова обогнул стол.       – Что же, – он указал ей на кресло, за которым она стояла, прямая и неподвижная, как статуя, – сядем и поговорим.       Мгновение она не двигалась, словно пытаясь усмотреть в его предложении скрытый подвох. Потом резко шагнула, присела на край кресла, на котором уже лежала ее сумочка. Колени вместе, спина прямая, руки на коленях – она выглядела как дебютантка, впервые появившаяся в свете. Роль, к которой ее и готовили. Пирсу было неприятно видеть ее такой. Это напоминало ему о девочке, которой она была в четырнадцать. Той девочке, что растоптала его сердце, пройдясь по нему туфельками на тонких каблучках. Отодвинув в сторону старые обиды и переживания, он поднял на нее глаза и сделал попытку обращаться с ней как с одним из своих деловых партнеров.       – Очень хорошо, – он оперся локтями о стол. – Я слушаю. О чем вы желали поговорить со мной?       – Вы собираетесь купить компанию моего отца... – начала она.       – Я покупаю компанию вашего отца, – поправил Дэвид. Надо отдать ей должное, она не позволила своему огорчению отразиться на лице.       – Я здесь, чтобы попросить вас пересмотреть свое решение. Или хотя бы дать моему отцу время, чтобы найти деньги и привлечь ресурсы, необходимые для спасения TAFT Corporation’a.       – А он считает, что сумеет найти дополнительные ресурсы? – спросил Дэвид, как всегда заинтересовавшись новой информацией, имеющей отношение к готовящейся сделке.       – Да.       На долю секунды она отвела глаза, позволяя ему сделать вывод, что уверенность ее не настолько сильна, как ей хотелось бы показать.       – Он думает, что, имея достаточно времени, сможет реанимировать компанию. Я прошу вас дать ему время, потому что потеря компании может пагубно отразиться на нем самом.       Ее зеленые глаза, опушенные густыми темными ресницами, взывали к пониманию и сочувствию. Что-то теплое шевельнулось в его душе, но он сжал челюсти, мысленно призывая себя не раскисать. Он уже раз подпал под обаяние ее томных глаз и получил хороший щелчок по носу. Больше такого не будет.       – Компания – его жизнь, – продолжала Ванэсса. – Он создавал ее с самого начала, ничего не имея. Она – фундамент благополучия нашей семьи. После смерти матери отец позволил себе запустить дела – он и сам это признает, – но сейчас он опять начал работать и не даст TAFT Corporation’y пропасть.       Трогательная история, рассчитанная задеть чувствительные струны его сердца. Вот только нет у него в сердце чувствительных струн.       – А мне какое дело? – грубо перебил он. Зеленые глаза полыхнули. Руки сжались в кулачки.       – Вы хотите купить компанию «TAFT Corporation» и разбить ее на части, продав тому, кто больше заплатит. Я понимаю, что при этом вы получите неплохой доход, но прошу вас, примите во внимание пот, кровь и слезы, понадобившиеся для основания компании. Вспомните о трагедии, которой продажа компании станет для ее владельца и его семьи.       – Эмоциям не место в бизнесе. Покупка «TAFT Corporation» – чисто финансовая операция, и вы правы – на ней я получу солидный куш. Я не могу думать о переживаниях прошлого владельца и о том, почему он довел компанию до краха. Дэвид ждал повторной вспышки в зеленых глазах, но не дождался. Она медленно наклонила голову, собираясь для еще одной, последней попытки.       – Я понимаю вашу позицию. Но неужели несколько недель нанесут вам такой громадный ущерб? Есть множество других компаний. Дайте же отцу хотя бы месяц. В любом случае вы потеряете лишь немного времени. – Помолчав, она добавила: – Если конечно, у вас нет личных причин отказывать в помощи мне и моей семье.       Последнюю фразу она выделила, давая понять, что помнит события двадцатилетней давности не хуже его. Хотя он и сомневался, что ее реакция могла быть столь же сильной. Смущение и стыд поднялись в нем с неожиданной силой. Ванэсса Тафт нисколько не изменилась. Нет, конечно, она превратилась в прекрасную женщину, но ведь и девочкой была хорошенькая. Суть же осталась прежней. Она все так же рассчитывает и на свои женские чары, и на репутацию и богатство своей семьи там, где ей надо получить желаемое. Но в данный момент компания «TAFT Corporation» в такой большой беде, что даже Ванэсса ощутила необходимость попытаться помочь отцу, вместо того чтобы ждать от него решения проблемы. Теперь она явно рассчитывает, что Пирс будет плясать под ее дудку, очарованный прелестями, выглядывающими из-под краешка юбки и из выреза блузки.       Только, к несчастью для нее, Дэвид не тот человек, которого можно водить за нос... или за другую часть тела.       – Я уже говорил, – сказал он сухо, – даже если у меня и есть какие-то чувства в отношении вашей семьи, я не позволю им мешать бизнесу.       – Ну что же... – Она поднялась на ноги, взяла сумочку. – Полагаю, я не имею больше права отнимать ваше время. Спасибо за то, что уделили мне внимание. Не буду вас отвлекать.       Он смотрел на ее напряженную спину и покачивающиеся бедра, неосознанно желая окликнуть ее, вернуть. Почему так хочется задержать ее еще на несколько минут, когда только сегодня утром ему и думать о ней было тошно? Мозг раздирали самые противоречивые соображения, противно было сознавать, что он все еще находит ее привлекательной. Ему хотелось и помочь ей, и наказать ее одновременно.       – Погодите, – позвал он, увидев, что ее пальцы уже легли на ручку двери. Медленно, с явной неохотой, она обернулась. – У меня есть для вас предложение, – сказал он, вставая из-за стола и подходя к ней совсем близко. – В настоящее время мне требуется компаньонка. Красивая женщина, которая будет сопровождать меня в деловых поездках и встречах с партнерами.       Он поправил галстук. Его заявление было по крайней мере наполовину правдой. Ему не то чтобы нужна такая женщина, просто было бы удобно иметь ее в своем распоряжении. Вот только непонятно, почему он решил сделать это предложение данной конкретной женщине. Что не мешало идти к цели, пусть даже она пока никак не реагировала.       – Если вы согласитесь, я предоставлю вашему отцу время, чтобы спасти «TAFT Corporation». День, неделю, месяц – столько, сколько вы работаете на меня.       Ее губы шевельнулись, словно она собиралась заговорить, но не успела она произнести и слова, как он поднял руку, призывая к молчанию.       – Прежде чем принять решение, вам следует знать, что соглашение предусматривает секс. Я ожидаю, что вы будете делить со мной постель, если я того потребую.       Глаза Ванэссы широко расширились, она едва удержалась, чтобы не влепить ему пощечину, а что ещё того хуже, дать ему ногой между ног. За кого он ее принимает?       – Разве нет женщин, которых вы могли бы нанять для подобных вещей? Я не шалава какая-нибудь!       – Я ничего подобного не говорил. Я просто объясняю вам, что мне требуется, и что вы можете сделать, чтобы помочь отцу сохранить бизнес.       – Значит, вы предлагаете мне стать вашей любовницей? Живой куклой, которую можно вытащить из коробки в случае надобности, а после спокойно убрать до следующего раза?! – возмущению не было предела.       «Кретин!»       Он сунул руки в карманы брюк.       – Я бы описал это немного по-другому, но да. Мне нужна любовница, а вам нужно время, позволяющее спасти компанию отца. Сделка есть сделка – можете соглашаться, можете, нет, – это спокойствие просто убивало, медленно и наносило раны точно в цель.       «Вот козёл!»       – Козёл, – выдохнула она с полузадушенным смешком, словно тут было над чем смеяться.       – Очень возможно. Но это ведь вы пришли ко мне. И можете считать себя счастливой, что я делаю вам хоть какое-то предложение. Я мог бы просто ответить "нет" без всяких разговоров.       Смеётся над ней? Ей хотелось бы возмутиться, но она знала, что тут он абсолютно прав. Приходить сюда было очень рискованно, и предложение хоть какого-то компромисса – большая удача. Вопрос в том, имеется ли у нее выбор? Если она откажется, придется возвращаться домой и наблюдать, как отец теряет любимое дело, компанию, кормившую их семью и сделавшую ей имя. Но стать любовницей Дэвида Пирса? Кажется невозможным просто лечь в постель с совершенно чужим человеком, а тут она абсолютно уверена, что конкретно этот человек имеет все основания ее ненавидеть. Возможно, здесь и следует искать мотивы его предложения. Трудно представить, что он мог бы позволить подобное с другой женщиной, пришедшей к нему обсуждать деловые проблемы. Она глубоко вдохнула. Пальцы, удерживающие ремешок сумочки, побелели.       – Есть у меня время на обдумывание? – спросила она, стараясь говорить ровно. – Или требуется сразу принять решение?       Вместо того чтобы ответить, Дэвид вынул руки из карманов и вернулся к столу. Взяв с него листок бумаги и ручку, он быстро нацарапал что-то и протянул листок ей.       Заглянув в него, она обнаружила дату, время и название местного аэропорта. Ниже он записал номер рейса на Лас-Вегас.       – Даю вам время до четверга. Если появитесь, я буду считать, что вы согласны на мои условия, и ваш отец получает отсрочку. Если нет... – он вздернул голову и поднял бровь, – я приступлю к операциям с «TAFT Corporation».