Что бы ни случилось

На золотом песке под жаркими лучами полуденного солнца нежился крепкий загорелый мужчина. Под гладкой кожей переливались мускулы, притягивая взгляд молоденьких служаночек, что полоскали простыни на другой стороне озера. — Тео, ты не изжаришься? — Ну, я же не ты, — откликнулся тот. — И всё-таки я не понимаю твоей любви обугливаться раз за разом. — Я не обугливаюсь, я загораю! — Да-да, конечно. Пошли домой уже, а? — жалобно проговорил, сидевший в тени и укутанный по самые глаза, вампир. Тео подорвался с песка, кинулся к нему, плюхнулся рядом, заглядывая в глаза. — Плохо? Нари, не молчи. Совсем плохо? Всё, сейчас придём домой, и я больше сюда ни ногой, лучше на балконе полежу. — Не суетись, всё нормально, — вампир плавился в лучах нежной заботы Тео. — Приходи сюда, я же знаю, что тебе искупаться тоже хочется. — А если ты снова сгоришь? Забыл, как с тебя кожа лохмотьями слезала? — Помню, ты же не даешь мне это сделать. И как ты снимал её полосками — тоже помню. — Идём, я уже належался. Вампир медленным текучим движением поднялся с песка и пошёл рядом с Тео. Он искренне не понимал, как тот выдерживает на солнце, будучи одетым только в одни короткие штаны, да лёгкую обувь. — Да, кстати, я не говорил? Дядя приезжает. — С Ильёй? — Конечно, куда же он без своего экилибра! Тео усмехнулся, с того дня, как его сын согласился стать гарантом равновесия для князя Идриля, уже несколько лет балансирующего на грани безумия, прошло четверть века, а тот до сих пор боится отпустить Илью даже на несколько часов. Не сразу Идриль признал в подрастающем мальчике своего экилибра, а когда понял, пришёл умолять Тео, чтобы тот позволил проводить с Ильёй хотя бы час в день. — Надежда, что он когда-нибудь ответит согласием, даст мне жить, — сказал тогда Идриль на возражение озабоченного просьбой отца. — А если нет? — Я сделаю всё, для того, чтобы он прошёл со мной ритуал. Тео, ты не понимаешь, что значат для нас такие как вы. Самый большой страх для вампира, это впасть в амок, начать убивать. Мы не хотим провалиться в кровавое безумие. Вы — спасение и надежда. Не забирай этого у меня. Тео тогда позволил князю проводить время с Ильёй и не пожалел: вампир действительно был готов на всё, ради мальчика. И когда Иль, уже взрослый, красивый и уверенный в себе мужчина, ответил согласием, Идриль был по-настоящему счастлив. А вместе с ним радовались и Нароиль с Тео. Первый за то, что дядю минует ужас безумия, а второй, что сын не умрёт от старости у него на глазах. А когда выяснилось, что с гарантом равновесия, тысяча лет для вампира не предел, вообще стало просто. Тео тогда сказал, что он первый старший в гнезде, кто увидит не только своих внуков, но и правнуков. Орки его стойбища, кстати, очень гордились, что он стал экилибром у вампира — у других-то такого нет! А что поделать? Жизнь–то продолжается, несмотря ни на что. Несмотря ни на что!