Легче

Сегодня она казалась молчаливее обычного, да и он за весь день не проронил ни слова, расхаживая по квартире с мрачным видом. Наверное, это было затишье, которое ни один из них не смел нарушить. За окном по крышам барабанил дождь, противным звуком стуча по вискам, и сейчас от проказ пасмурного июня мог спасти только горячий черный чай или крепкие объятия. Им обоим не хватало именно этого, но ни Марко, ни Энни ни за что бы не признались в этом друг другу, особенно когда с немым криком рушится тонкая грань их доверия. Она сверлила его взглядом, поджав голову к телу, и словно пытаясь целиком вжаться в теплую толстовку - единственный источник тепла для нее в этот момент; он, ссутулившись, потупил взор к тяжелому деревянному столу, за которым они сейчас сидели. -Тебя что-то беспокоит? - Марко немного охрипшим голосом нарушил тишину, царящую в комнате. Приподняв голову, получил ответ: девушка отрицательно помотала головой. - Расскажешь мне, что тревожит тебя? - Ты и сам знаешь, что ничего не произошло. - Она поднялась со стула и твердо положила ладонь на стол в знак того, что разговор окончен. Он надеялся услышать то, что ему так давно хотелось, хотел узнать правду. Хотел узнать, что в ее жизни появился еще кто-то, кто сможет с ним соперничать. Правда ли то, что Энни неравнодушна еще и к Арлерту, с которым она в последнее время виделась довольно часто, и правда ли, что он испытывает к ней то же самое? Ох, как же Марко хотелось услышать это из ее уст, чтобы больше не терзать себя этими мыслями каждый раз, когда он остается наедине с собой. Невыносимо было больно осознавать это. Каждый шаг, который он делал, чтобы сблизиться с ней, можно было считать за песчинку, а сейчас все то, что он набрал за прошедшее время, утекает прямо у него из пальцев. Запереть, спрятать, никому не отдавать... отпустить? А можно ли это рассмотреть, как вариант их будущих отношений? Быть может, если он сможет отпустить, то всем станет легче. Тогда ему станет легче. Теперь Марко стоял у открытого окна, за которым все еще колотил дождь, сложив локти на подоконник, выкуривал последнюю сигарету из смятой пачки, что уже валялась брошенной мимо урны в углу. Вдыхая этот яд вместе с воздухом, он смотрел в одну точку, почти полностью прогруженный в раздумья. Холодный ветер залетал в комнату, развевая и спутывая волосы брюнета, по-хозяйски распахивая его халат, который податливо разлетался назад. За спиной послышалось, как заскрипел пол, и он обернулся на звук. Перед ним стояла она: немного растрепанная, как после сна, наверняка, погрузилась в царство Морфея после их последнего разговора, чтобы немного забыться. Он отстранился от окна, небрежно потушив сигарету в пепельнице, и подошел к кухонному столу, вынимая из подставки нож. "Отпусти меня". Протянув руки вперед, Марко подтянул Энни к себе, целуя, едва касаясь ее губ своими, и вкладывая рукоятку ножа в ее дрожащие ладошки, своими крепко зажимая их. "Спаси меня". Резко дернул девушку к себе, хватая ртом воздух, ощутив в себе сталь ножа. "Уничтожь меня". На глазах блондинки виднелись хрустальные капельки слез, по лицу безобразно размазалась растекшаяся тушь. "Уничтожь меня, уничтожь, уничтожь, уничтожь". Лезвие ножа вновь и вновь проникало в его живот, оставляя после себя глубокие ровные отверстия, из которых сочилась кровь. "Всем станет легче". Руки парня отпустили ее ладошки и он упал вниз, приземляясь в лужу натекшей крови. Она выронила нож, но уже не слышала то, как он упал: в голове было пусто, словно белый шум помутил разум. Ее бросало то в жар, то в холод, и колотило мелкой дрожью, когда она села на пол, опираясь на ножку тяжелого деревянного стола, обхватив колени руками. Теперь ей никогда не станет легче.

***

Сегодня я совсем не слышал ее, было ощущение, что дома я находился абсолютно один. В голове кружились мысли, отвлекая от любого занятия, в котором я пытался забыться. Из моей головы ни под одним предлогом не хотела вылезать одна и та же навязчивая мысль. Непогода за окном только придавала обстоятельствам мрачности, а громкий стук дождевых капель только раздражал и без того разболевшуюся голову. По всей квартире разлилась прохлада и, по правде говоря, я бы сейчас не отказался от горячих объятий или даже секса, но спасает меня только заношенный махровый халат. Я чувствовал напряжение, которое разрасталось в комнате, но почему-то не мог ничего сказать и с глупым видом сидел, задумчиво уставившись в стол, словно рассматривал на нем каждую пылинку. Каждой клеточкой тела чувствую, как она сверлит меня своим холодным взглядом. Невозможно дальше терпеть эту невыносимо мучительную тишину, надо только начать. - Тебя что-то беспокоит? - Я слышу, как мой голос охрип от долгого молчания и как удручающе разбивается молчание. Даже сейчас она ничего не отвечает, просто молча отрицательно машет головой в знак ответа. Хочу, чтобы она мне все рассказала. - Расскажешь мне, что тревожит тебя? - Ты и сам знаешь, что ничего не произошло. - Сказала, как отрезала и демонстративно хлопнула ладонью по столу, заканчивая наш так и не начавшийся диалог. Она бежит от диалога потому что знает, что я хочу услышать о нем? Об этом ублюдке Армине, который точно хочет забрать ее у меня. Имел бы кто-нибудь понятие, как трудно мне было добиться этого, как долго я хотел, чтобы мы с ней стали ближе. Непреступная и холодная, с горячим сердцем внутри, такая не достанется любому, и я знал это. Знал и стремился к ней, отвергая все свои желания, кроме единственного. Не позволю кому-нибудь ее забрать: запру, спрячу, никому не отдам или... отпущу? Может быть в самом деле ей станет легче, если я отпущу ее. Всем станет легче. Я ожидал ее на кухне, уставившись в окно и с сигаретой в руке. Каждый раз я пытался отказаться от лишней сигареты, сминая пачку с отравой в руке, а потом снова вынимая новую из пачки. Кажется, это была последняя, совсем. Моя попытка попасть в урну прямо от окна не увенчалась успехом и я бы обязательно убрал за собой, ведь она так не любит бардак, но... это уже не важно. Из распахнутого окна дует холодный ветер, отрезвляюще ударяя в лицо и спутывая и без того растрепавшиеся волосы. Слышу позади скрип полов, а значит, вот и она! Такая милая, с заспанным видом и с беспорядком на голове, видимо, каждый спасается от мыслей по-своему, век бы любовался ей. Плавными движениями перехожу к кухонному столу, вытаскивая из подставки нож. "Отпущу ее". Тянусь к ней, хватая за запястья, подтягиваю к себе и хочу еще раз ощутить вкус ее губ, едва касаясь их своими, вкладываю нож ей в руки, крепко сжимая крохотные ладошки в своих. "Спасу ее". Я быстро дергаю ее на себя, ощущая, как холодная сталь оказалась в моем животе, и заглядываю ей в глаза еще раз, видя в них панику и страх. "Сделаю, как лучше". Раз за разом дергаю ее руки, чтобы ощущать в себе лезвие ножа, чувствовать, как трясутся ее руки. "Лучше, лучше, лучше". В глазах мутнеет, и я чувствую, как упал на твердый холодный пол. Наверное, это конец. Теперь ему никогда не станет легче.

***

Сегодня мне совсем не хотелось разговаривать, тем более с ним, когда он ходил темнее, чем тучи за окном. Старалась избегать разговоров и любых пересечений с ним, знала, что рано или поздно он захочет поговорить. На улице было так холодно и, конечно же, у нас было открыто окно, ведь он так это любит. Кто бы мог подумать, что такой теплый человек, имеет пристрастия к холоду. Наверное, со мной он тоже только из-за моей неприступности. Сидя напротив него за большим деревянным столом, я куталась в свою толстовку, чтобы окончательно не замерзнуть без человеческого тепла, и сверлила его взглядом. Я же говорила, что рано или поздно он захочет поговорить, но уже долго не могу дождаться момента, когда же он решится. -Тебя что-то беспокоит? - Нарушает тишину его хриплый голос, который почему-то так приятно для меня звучит. В голове все бурлит, не давая мыслям собрать воедино и поэтому просто машу головой, отказываясь что-либо говорить. - Расскажешь мне, что тревожит тебя? - Ты и сам знаешь, что ничего не произошло. - Кажется, я понимаю, чего именно он хочет от меня добиться, но не понимаю зачем. Желание продолжать этот разговор окончательно пропадает и я резко поднимаюсь со стула, хлопая по столу ладонью. Разворачиваюсь и стараюсь скрыться в комнате, с головой зарываясь в одеяло. Он хотел услышать об Армине, но мне нечего ему рассказать, у меня совершенно нет идей о том, что я должна сказать ему, чтобы удовлетворить его интерес. Когда я впервые встретила Марко, я подумала, что не видела еще человека более теплого и уютного, чем он. Не могу не сказать, как были приятны мне его ухаживания и как страшно было мне их ответить на них взаимностью, но когда наконец настигла та самая близость, больше не хочется никуда убегать. Конечно, Арлерт хороший парень и знаки внимания, оказываемые мне, вызывают симпатию, но я не могу ответить на них. Я не помню, как заснула в раздумьях, но, проснувшись, в квартире царила все такая же тишина. Наверное, все еще мучает себя... Обязательно скажу, как он важен для меня, и как не вижу в жизни света, когда его нет рядом. Вяло перебираюсь из комнаты на кухню и в нос ударяет неприятный запах табака, а тело обдает волной холодного воздуха из распахнутого окна. Пытаясь собраться с мыслями, чтобы наконец-то начать диалог и рассказать ему все, что собралось в моей голове, но полы предательски скрипят и он оборачивается на звук. Он выглядит умиротворенно и его движения на удивление плавны, будто бы весь день я была дома с совсем другим человеком. Молча слежу за его действиями, не в состоянии вымолвить и не слова, когда он берет в руки кухонный нож. В груди что-то екает и, кажется, я окончательно теряю голос, вмиг оказываясь рядом с ним и ощущая его мягкие, чуть шершавые губы на своих. "Не оставляй меня". Его ладони ложатся на мои, тем самым сжимая в них рукоять того самого ножа. "Не бросай меня". Внезапно он дергает меня вперед и я чувствую, как стальное лезвие входит внутрь него, а к горлу подступает ком. "Оставайся со мной". На глаза наворачиваются слезы, градом стекая по щекам, и я не в состоянии остановить это, под грубыми движениями его рук. "Оставайся со мной, со мной, со мной, со мной". Он хватает ртом воздух, отпуская мои руки и обездвижено падая на пол. Окровавленный нож выпадает из моих ладоней, издавая соответствующий звук, когда приземляется на пол. Голова идет кругом, а все тело трясет мелкой дрожью, обрушиваясь на пол, обнимаю свои колени, глядя в пустоту. Что же ты наделал... Теперь никому никогда не станет легче.