***
У входа в зал заседаний ученического совета стояла девушка. Глен нечасто видел ее в классе, но она, судя по списку, была его одноклассницей. Так же как Мито она была хорошенькой юной леди из знаменитого дома. Ее светлые волосы были завязаны в два высоких хвоста. Девушка по имени Сангу Аой уже ждала его. Глен оглядел ее и заговорил: — Твой господин позвал меня сюда. — Пожалуйста, подождите. — Разве Курэто сейчас не в зале заседаний? — Прошу Вас, следуйте за мной, — Аой куда-то пошла, и Глен последовал ее примеру. На ней была женская школьная форма Первой Старшей школы Сибуи, но юбка оказалась коротковатой. Оказалось, что у Аой нет никакого оружия под одеждой. Судя по всему, эта девушка обладала определенным количеством магической энергии и способностям к колдовству. Следуя из того, что она не взяла с собой никакого оружия, Глен сделал вывод, что Аой, вероятно, сражалась, пользуясь лишь магией. Одаренная и мудрая, она, скорее всего, по силе равнялась Мито и Шигурэ. Даже если она напала бы на него, Глен смог бы убить ее, не получив никаких травм. Глен думал об этом, обращаясь к Аой: — Ты, наверное, в том же классе, что и я, разве слуге Курэто позволительно пропускать занятия? Она редко появлялась на уроках. С момента поступления в эту школу Глен видел ее только три раза. Аой ответила ему: — Я не хожу на занятия, потому что я не терплю бесполезные действия. — Считаешь уроки бесполезными? Ну, я полностью согласен с тобой. — Нет, я имела в виду то, что этот разговор… — начала девушка. — Бесполезный? — В самом деле. Вы в любом случае не имеете никакого интереса ко мне, Вы не станете высказывать Ваши истинные мысли, правильно? В конце концов, Вы — чужак здесь. Чужак. Аутсайдер. Для любого в этой школе он был посторонним. Тогда почему Мито и Гоши так бездумно связались с ним? Так безоговорочно стали ему верить? Аой продолжала говорить: — Я тоже не расскажу Вам о моем истинном мнении по поводу уроков. Таким образом, почему мы вообще разговариваем? — она холодно улыбнулась. — Возможно, это все из-за палящего солнца. В последнее время на улице стоит ужасная жара, не правда ли? Глен улыбнулся ей. — В самом деле. — Тогда, пожалуйста, замолчите. — Конечно. — Курэто-сама в настоящее время находится в подвале школы. Упоминание о подвале вызвало у Глена некие воспоминания. Совсем недавно Глен был заключен в тюрьму в одной из комнат в школьном подвале и прошел сквозь суровый допрос Курэто. — Меня еще раз допросят? Ему так сильно нравится допрашивать людей? — Потому что это наиболее эффективный метод. — Значит, он снова хочет меня пытать? — Нет, он уже допрашивает кое-кого в настоящее время. — Кого это? Аой обернулась и сказала: — Младшую сестру Хираги Махиру-сама, Шиноа-сама. Аой наблюдала за выражением его лица, но Глену удалось остаться безразличным и бесстрастным. Он знал, что когда Аой обернется, то она скажет что-нибудь провокационное. Таким образом, он не попадется ей так просто. По крайней мере, он действительно казался совершенно не осведомленным в происходящем. — А кто это? — переспросил Глен, и тут зазвонил телефон Аой, который находился в кармане ее юбки. Она ответила на звонок. — Здравствуйте. Это Сангу Аой. В самом деле? Поняла, — она завершила разговор и посмотрела Глену в лицо. — Я запечатлела выражение Вашего лица на фотографии. Похоже, что Вы не лжете. Вы прошли испытание. — Какое еще испытание? — Это была проверка на определение того, взаимодействовали ли Вы с Хираги Шиноа или нет. — Что? Зачем? К чему такое испытание? — Вам все объяснит Курэто-сама. Пойдемте со мной в комнату для допросов, — Аой продолжила идти вперед, а Глен решил и впредь притворяться. Он сделал вид, что не знает Шиноа. Притворился, что никогда не встречал пропавшую Махиру. Но в то же время Глен почувствовал настоятельную необходимость в придумывании собственного плана. Все может ухудшиться гораздо быстрее, чем ожидалось. Значит, Хираги обнаружили улики, ведущие к местонахождению Махиру. Шиноа была допрошена. Другими словами, Курэто догадался, что его сестра Махиру — предательница. А Махиру рассказала Шиноа все. О Глене, о своих чувствах к нему. О ее нынешних планах. О том, что она достигла огромной силы, с которой могла бы свергнуть род Хираги. О том, что она объединилась с „Храмом Хякуя“ и предала род Хираги, а затем предала и секту Хякуя. Она все рассказала Шиноа, хотя ее младшая сестра могла быть допрошена или даже убита. Или Курэто мог держать ее в заложниках. Если Шиноа уже призналась, что знает правду, Глен будет убит. Сейчас, когда Курэто провел это испытание, наблюдая за реакцией Глена, все свидетельствовало о том, что младшая сестра Махиру еще ничего не сказала. Но это будет лишь вопросом времени. Маленькая Шиноа в конечном итоге расскажет правду. Она должна быть убита прежде, чем подобное произойдет. Глен сумеет представить ее смерть как несчастный случай. «Смогу ли я это сделать? Нет, будет ли это правильным выбором?», — вот о чем думал Глен, шагая по коридору, ведущему в комнату для допросов. Он не мог предвидеть то, что может произойти после этого. У него как всегда было слишком мало информации. Таким образом, он размышлял в основном о Махиру. Неужели она уже достигла такой стадии своей силы, что смогла пожертвовать своей маленькой сестрой, и для нее это не имело никакого значения? Пожертвовав родным человеком, разве она могла забыть об этом, чтобы продолжать двигаться дальше? Цели Махиру. Амбиции Курэто. Намерения „Имперских Демонов“. Задачи „Храма Хякуя“. В самом деле, по сравнению с сёги это была совсем другая игра. Слишком много врагов. Для достижения своих целей стоило быть максимально осторожным, один неверный шаг, и его убьют. — Тогда что же мне делать? — несмотря на то, что он прошептал это так тихо, что только сам мог слышать, Аой тут же обернулась. — Что Вы сказали только что? — Ах, я жаловался на жару. — И вправду жарко. По-видимому, жара стоит слишком долго, даже по сравнению с прошлым летом. — Да. — В любом случае, это бессмысленно. Аой тоже его раздражала. Значит, все это бессмыслица? С этим Глен направился к дверям комнаты для допросов в подвале тренажерного зала.***
В тот момент, когда открылась дверь комнаты для допросов, Глен почуял запах крови. Посередине узкого помещения стоял стул. На нем восседала маленькая девочка, ее руки и ноги были связаны. Ей было на вид около семи или восьми лет. Она обладала холодным взглядом и красотой Махиру — это была Хираги Шиноа. Кровь капала с ее пальцев, ведь ее ногти были с силой вырваны чем-то. Ее лицо было покрыто множеством синяков. Оказалось, ее сильно избили. Шиноа подняла голову и посмотрела на Глена. Улыбаясь, она сказала: — Еще один человек прибыл сюда для допроса? Я не сделала ничего плохого, значит, пора отпустить меня, — веселым тоном произнесла она. Тем не менее, с ее слов можно было сделать вывод, что она еще ничего не рассказала о Глене. Но она скоро во всем признается. Но тут Глен почувствовал, как меняется выражение его лица. В тот момент, когда он увидел Шиноа. В тот момент, когда он увидел, как допрашивают сестру Махиру, на его лице появилось отвращение. — Что это за выражение, Глен Ичиносэ? — раздался голос из глубины комнаты. Подняв голову вверх, Глен увидел человека, стоявшего в темноте. Невыразительное лицо и серьезный взгляд — Курэто Хираги собственной персоной. Он стоял, прислонившись к стене, скрестив руки. Катана висела на его поясе. Был ли он там с самого начала или только что пришел? Это оказалось не важно, ведь Глен вообще не чувствовал присутствия Курэто. Если бы он неожиданно напал на Глена, вполне возможно, что тот был бы убит. Курэто ведь такой сильный. Лишенный какой-либо эмоции, расчетливый и холодный Курэто смотрел на Глена из темноты. Глен посмотрел ему в глаза и ответил: — Я презираю тех, кто мучает детей. — Я тоже. — Тогда кто ее избил? — Для нас, членов семьи Хираги, подобное вовсе не имеет значения. Посмотри сам, она улыбается, — сказал Курэто. Действительно, Шиноа радостно улыбалась. Казалось, она прошла через обучение сопротивлению при допросах. Если бы это было так, то она, вероятно, в полном порядке. Но, несмотря на это: — Мне не нравятся твои методы. Услышав это, Курэто улыбнулся. — А мне не нужно твое одобрение. — И то верно. — Другими словами, Шиноа не проболталась даже при допросе. Всех наследников Хираги обучают этому. Так что все в этой комнате для допросов бесполезно. Независимо от того, как сильно я буду ее мучить, она даже рта не раскроет. Даже если ее начнут убивать, она так и не проронит ни одного слова. Правда ли, что все дети Хираги прошли такие суровые тренировки? Или Курэто мог солгать о Шиноа, недоговаривая правду, чтобы шокировать Глена? Это был настоящий кошмар. Что за сумасшедшие люди? Организация психов, подчинившая себе самых отвратительных людей. Шиноа, Махиру, Курэто и Шинья прошли через жесткое обучение лишь для того, чтобы не сдаваться ни при каких обстоятельствах, независимо от того, насколько суровым был допрос. Курэто продолжал пристально смотреть на него. — Даже если ты не скажешь мне правду, то у тебя ведь есть близкие люди, которые не вернутся к жизни, единожды потеряв ее. Верно, Глен? Малышке Шиноа недавно исполнилось восемь лет. У нее еще не было первой любви. Но она может лишиться чего-то важного здесь… Что ты об этом думаешь? Так как тебе не понравилось то, что я допрашиваю ребенка, это означает, что ты хочешь защитить ее, верно? — Какой же ты подонок, — пробормотал Глен. Курэто снова улыбнулся. — Меня не волнует, что ты обо мне думаешь. Ты собрался читать мне лекцию о несправедливости и жестокости в этом мире? Тогда я продолжу. «Храм Хякуя» попросили о встрече. Предательница, по слухам, Махиру. Это правда? — внезапно прямо спросил Курэто. Он продолжал испепелять Глена взглядом, пока терпеливо и спокойно ждал от него хоть какой-нибудь ответ. Но Глен молчал не хуже Шиноа. И тут Курэто прищурился и сказал: — Молчишь? Тогда я посчитаю это за положительный ответ. Глен не знал, как ответить на это. Он не знал, какой выбор был правильным. Все потому, что он понятия не имел, как много знает Курэто. Тем не менее, он не может молчать вечно. Даже несмотря на то, что неверный ответ мог привести его к смерти, тишина тоже отправит его в могилу. Глен коротко молвил: — Я не знаю. — Что именно ты не знаешь? — Я не знаю, является ли Махиру предательницей или нет. — Тогда ты предатель? — Нет. Род Ичиносэ недостаточно силен, чтобы предать клан Хираги. Кроме того, даже если мы станем предателями, для рода Хираги это не будет иметь никакого значения. — Верно говоришь. Если ты предашь нас, все, что мы должны сделать, это убить тебя. Хорошо, я в это поверил. Но ты наверняка знаешь о предательстве Махиру. — Я не знаю. — Разве она не любит тебя до безумия? Она ведь говорила тебе об этом, не так ли? — Никогда не слышал ничего подобного. — Но Шиноа сказала мне, что они с Махиру обсуждали это. — Перестань лгать, Курэто. Действительно, Шиноа подверглась суровому допросу. Теперь Глена, вероятно, сочтут за предателя и убьют. Возможно, она рассказала Курэто о том, что Глен встречался с сектантами Хякуя и Махиру. Он будет убит в любом случае. Тем не менее, Хираги опять улыбнулся. — А тебя так просто не проведешь, Ичиносэ. Оказалось, что Глен выбрал правильный вариант ответа. Но это было так же опасно, как ходить по натянутому над пропастью канату. Курэто, скорее всего, получил лишь сведения о предательстве Махиру от „Храма Хякуя“. Но что задумали Хякуя? Зачем выдали врагу подобную информацию? Конечно, моральный распад Махиру начался уже с того момента, когда она предала секту Хякуя. Или, может быть, новость о ее предательстве была ложью, наверное, Maхиру по-прежнему работает с «Храмом Хякуя». Тогда, стало быть, сведения о предательстве рода Хираги старшей дочерью — тоже дело рук самой Махиру? Это была не постижимая разумом правда. Никто не знал, каков правильный ответ. Даже если Глен вне подозрений, он все еще находится в том положении, когда один неправильный ответ может привести его к смерти. Он осторожно заговорил: — Во-первых, ты так легко поверил тому, что сказали люди «Храма Хякуя»? — Что? — Я спрашиваю, неужели род Хираги с такой легкостью поверил словам врага, особенно сейчас, в самый разгар войны? Курэто ответил ему: — Нет, я верю только в то, что видел своими глазами. Вот почему я не убил тебя и Шиноа. Существует необходимость подтверждения того, чего ожидали секта Хякуя, когда передали мне эти данные. Я не собираюсь оставаться в неведении в условиях информационной войны. Знаешь, посланник, отправленный сюда «Храмом Хякуя», слишком сильно взбесил следователя и умер, — будничным тоном произнес Курэто и бросил взгляд на противоположную стену. Соседняя комната. Именно там после апрельского нападения допрашивали Глена, пока Курэто ждал снаружи. Ярко-красная жидкость просачивалась сквозь стену, разделяющую две комнаты. Витающий в воздухе запах крови, как оказалось, исходил от трупа в соседней комнате. — И ты счастлив, что заставил ребенка смотреть на это? — с презрением спросил Глен. Курэто усмехнулся. — Вы, Ичиносэ, все такие нежные. Вот почему вы не можете одолеть нас. — А у нас никогда не было намерений враждовать с родом Хираги. — Хах! Мне нравится эта твоя черта, Глен. Твое самосознание. Глен вышел вперед и встал позади Шиноа. Погладив девочку по волосам, он избавил ее от наручников и пут на ногах. Шиноа была освобождена. Она посмотрела на брата. — Я могу встать? Курэто покачал головой в ответ на ее вопрос. — Нет. Сиди смирно. Глен окинул малышку взглядом. Посмотрел на ее тощие ноги. Она явно страдала от тяжелых травм: ногти ее были вырваны, а кожа потрескалась. Похоже, она не могла встать. Курэто сказал ему: — Эти раны — всего лишь простой грим. Я на самом деле не допрашивал Шиноа. Даже если мы с ней рождены разными женщинами, она все равно моя единокровная сестра, и я никогда не стану бессмысленно допрашивать такую милую младшую сестричку, Глен. Во всяком случае, она мне все равно никогда ничего не расскажет. После этих его слов Шиноа встала и хихикнула. Курэто строго глянул на нее. — Разве я не велел тебе сидеть тихо? — Но мне так скучно, братик, я немного устала. — Нет, мы должны продолжать. Мы позвоним Шинье позже. Не смывай грим с тела. Шиноа выглядела немного смущенной и встревоженной. Глен надеялся хоть что-нибудь прочитать по ее глазам, но это было бесполезно. Он обратился к Курэто. — Значит, с самого начала это было испытанием? Курэто отрицательно мотнул головой. — Нет, я просто собираю информацию. В условиях жесткой вражеской конкуренции так трудно найти правду. — Тогда каков твой вердикт? — Я доверяю тебе. Из всех моих подчиненных ты наиболее важен для меня, — ответил Курэто. Но Глен не знал, почему Хираги так ценит его. Не знал, когда именно Курэто сделал такой вывод, и какие из его слов способствовали этому. Именно тогда: — Ты все еще не понял? — спросил Курэто. Его холодные глаза, казалось, смотрели сквозь Глена, этот парень читал его мысли. Но Глен стоял с непроницаемым лицом. Только что его палец немного дернулся. Он подготовился к любым непредвиденным обстоятельствам. Чтобы его рука смогла немедленно вытащить катану. Но Курэто не сдвинулся с места. Он холодно сказал: — Я уже знаю, что вы с Шиноа встречались раньше. Так что я убью ее первой. — Что… Шиноа отреагировала мгновенно. Курэто протянул руку и схватил ее за шею. В то же время Глен выхватил меч и бросился на Хираги, но тот лишь плавно обнажил свою катану наполовину и заблокировал атаку Глена. — Не двигайся, или шейные позвонки Шиноа будут сломаны. Глен отразил атаку Курэто лезвием меча и застыл на месте после его слов. Хираги улыбнулся. — Ха-ха, ну и лицо у тебя. Вот почему я тебе доверяю. Ты ведь такой гуманный, ты не в состоянии позволить маленькой Шиноа умереть. Кстати, я также вынес приговор Хираги Шиноа. И, таким образом, сообщил „Храму Хякуя“, что только те, кто шпионят за родом Хираги, поймут, почему я это сделал. Ах, но я скрыл эту информацию от тебя и Шиньи. А теперь, двигаясь дальше, как ты думаешь, что начнется прямо сейчас? Глен посмотрел на него. Мотивы Курэто, объявившего об этом, было легко понять. Это ловушка, чтобы заманить сюда Хираги Махиру. — Неужели Махиру игнорирует тебя? Услышав это, Курэто снова улыбнулся. Отпуская Шиноа, он засунул руки в карманы и достал телефон, показывая Глену экран с текстом недавно принятого сообщения. Отправитель был неизвестен. Заголовок гласил: «Хираги Махиру». Текст был таков: «Делай все что хочешь». Глен не сводил глаз с экрана мобильника. Он посмотрел на сообщение Махиру. Она спокойно бросила свою сестру. Нет, Глен не знал, была ли это правда. В этом мире, где было слишком много лжи, стало невозможно различить правду. Но, может быть, это действительно написала Махиру. Она могла это сделать. Она обладала достаточной силой, чтобы сделать это. По крайней мере, когда Глен встретил ее в Уэно, она выглядела так, словно уже была лишена здравого смысла и морали демоном, овладевшим ею. Настолько, что она действительно могла сделать нечто подобное. Шиноа тоже посмотрела на телефон. Казалось, это ввергло ее в затруднительное положение. Слезы навернулись на ее большие карие глаза, и впервые Глен увидел на ее лице эмоции обычной восьмилетней девочки. Брошенной своей сестрой. Брошенной Махиру, в которую она так сильно верила. Но она сразу же успокоилась. Это странное выражение дилеммы в ее глазах исчезло. Но ее старший брат заметил это, и было уже слишком поздно. Курэто убрал свой меч. Глен отступил, видя, что нет никакой необходимости драться. Курэто вложил меч в ножны. Когда он снова заговорил, на его лице появилось выражение усталости от всего этого, словно он воспринял весь этот инцидент как шутку. — Так раздражает. Действительно шокирующее сообщение, не так ли? Я никогда не сообщал ей адрес своей электронной почты. С каких это пор можно так просто найти мой е-мэйл адрес в сети? И такой контроль. Как умно. Встревожила меня одним сообщением. Смогу ли я убить Шиноа? Смогу ли я убить Глена? Смогу ли я убить Шинью? Кто мой враг, а кто — союзник? Где она организовала подобное нападение? Разве я не вхожу в ее планы? Я поздно начал расследование. Школа была атакована «Храмом Хякуя», в результате чего погибло много людей. Все прошло полностью в соответствии с ее планами. Как меня раздражает, что она настолько же опасная, как и раньше. Она совершенно отличается от тебя, Глен. Ты сразу же обнажил свой меч, когда сестре твоей любовницы грозила смерть. Вот почему я полностью тебе доверяю. Ты очень гуманный, обладаешь высокими моральными качествами и никогда не предашь своих товарищей. Но ты не главное действующее лицо во всем происходящем кошмаре. Потому что ты — лишь жалкий идиот, мусор из рода Ичиносэ, используемый этой чудовищной женщиной. Кстати, Глен, ты уже встречался с Махиру, верно? Глен не ответил. Но Курэто, казалось, не заметил этого. — В любом случае у тебя нет необходимости отвечать мне. Я не поверю ни единому твоему слову о ней. Но позволь мне предупредить тебя, чтобы ты никогда не доверял ей. Она очень красивый… монстр, Глен. Монстр. На самом деле, наверное, это была правда. Но он не мог понять, почему она превратилась во что-то вроде этого. Когда они были пятилетними детьми, Махиру казалась ему милой маленькой девочкой. Даже если иногда она представала довольно величественной наследницей рода Хираги, тем не менее, она была лишь девушкой, которая боится одиночества. В тот апрельский день все вокруг было ярким и солнечным, но что именно случилось с ее телом после похищения? Курэто продолжил: — Однако, если бы ты мог контролировать это чудовище… Помоги мне, Глен. Передай ей кое-что. Эта женщина очень предана тебе. Возможно, она послушает тебя. — Что я должен ей сказать? — спросил Глен. — Скажи ей, чтобы она вернулась домой. Я не против брака между вами, — ответил Курэто. — Что?! Почему ты хочешь, чтобы я женился на твоей сестре? — А разве вы не любовники? — Вовсе нет. Мы просто дружили в детстве. — Но она безумно любит тебя. — А я-то причем… Курэто оборвал его на полуслове. — Это неважно. Но если ты хоть немного хочешь спасти ее, тогда женись на ней, Глен. Я благословляю вас. В любом случае, меня никогда не интересовало прошлое наших семей. Я не вижу никакой проблемы в законном браке между Хираги и Ичиносэ. Эти распри скучны, и я достаточно насмотрелся на бессмысленные сражения между нашими кланами. Если каждый из вас станет моим подчиненным, я приму вас всех. Вот почему, Глен, если ты найдешь ее, то удерживай ее рядом с собой, ты не должен снова позволить ей сбежать. Или убей ее. Если не сможешь, она принесет несчастье тем, кто ее окружает. Ты хочешь знать, сколько человек стали жертвами нападения «Храма Хякуя»? Глен покачал головой. — Мне не интересно. — Сможет ли незаинтересованный простак спасти своих товарищей? Гоши и Мито оба хвалят тебя передо мной и осыпают тебя благодарностями. Они говорят, что ты надежный, добрый и очень хороший человек. При таких обстоятельствах Глен не мог быть уверен, действительно ли они хвалили его или просто высмеивали. — Вот почему сегодня я пощадил тебя. Потому что ты отличаешься от Махиру. У тебя хороший самоконтроль. Для тех, кто ценит своих товарищей, ты не угроза. Ты просто должен мне подчиняться. Кроме того, ты лишь тогда сможешь раскрыть свои истинные силы, когда тобой кто-то пользуется. Глен посмотрел на Курэто. Все, что он говорил, было правдой. Он в своем нынешнем положении никогда не будет в состоянии свергнуть род Хираги. Глен спросил: — Ты знаешь, что ты достаточно разговорчивый? Публично объявив о своих намерениях, ты чем-то напуган? Курэто улыбнулся. — Есть лишь два человека, в настоящее время связанных с Махиру. Мои слова, безусловно, будут услышаны ею, не так ли? Другими словами, Курэто сейчас разговаривал с Махиру. Он перевел взгляд на Шиноа. Девочка внимательно слушала; она, казалось, впала в транс. Глен вложил меч в ножны. — Ответь на ее сообщение. Я даже не знаю, как с ней связаться. — Ха-ха, но она не будет слушать меня, верно? — Тогда почему ты думаешь, что она послушает меня? — По сравнению со мной у тебя есть отличная возможность убедить ее, не так ли? — Курэто нажал на несколько клавиш на своем телефоне. Затем запищал телефон Глена. Он достал свой мобильник и увидел сообщение от Курэто. В нем был только IP-адрес, которого прежде Глен никогда не видел. Это, должно быть, IP-адрес Махиру. — Это приказ. Встреться с ней и уговори ее. — А что, если я не хочу? — Я повторяю, это приказ. Глен снова посмотрел на свой телефон и молвил: — Курэто, мне нужно кое-что спросить у тебя. — Говори. — Кто сильнее? Ты или Махиру? — Махиру, — прямо ответил Хираги. — Она необычайно одаренная. Вундеркинд, который не понимает чужую боль, не должен возглавить организацию и наш род. Глен улыбнулся ему. — Другими словами, ты хочешь сказать, что можешь понять чужую боль? — По сравнению с ней - да. Вот почему я понимаю твои чувства, Глен. Я могу понять тех, кто всю жизнь был унижен более сильным кланом. Но это утомительно. — Ерунда какая-то, — вздохнул Глен и снова посмотрел на свой телефон. До сих пор он не знал, настоящими ли были IP-адрес и сообщение от Махиру, полученное Курэто. Существовала высокая вероятность того, что все это было ложью, которая могла спровоцировать Глена и Шиноа. Но в том случае, если вопреки всему случившемуся слова Махиру были истинными, то можно сделать единственный вывод — она настоящее чудовище. Курэто заговорил: — Тогда ты можешь начать прямо сейчас. Ответь на ее сообщение. — Я сначала разберусь во всем. Даже если ты надеешься на меня, и Махиру… — Хорошо. Отправь сообщение прямо сейчас! — приказал Курэто. Глен начал печатать. Содержанием сообщения было: «Это Глен. Ответь мне». Он нажал кнопку «Отправить». Никакого ответа не последовало. Глен посмотрел на Курэто. — Доволен? Тот молча кивнул. — Когда установишь контакт, сразу сообщи мне. И скажи Махиру, чтобы она не ошиблась в том, кто является ее врагом. Род Хираги ей не враги. — Если ты ей не враг, то она не предаст тебя снова. — Дай ей знать об этом. Это твоя задача, Глен. Под моим командованием останови эту женщину. Она так сильно любит тебя, что свихнулась из-за этого, и теперь ее моральный облик распадается, и она сама уже на грани саморазрушения, — ответил ему Курэто. Глен снова посмотрел на свой телефон и сунул его обратно в карман. — Вот как… Курэто снова чуть наклонил голову. — Да. Сейчас ты можешь идти. Шиноа глянула в сторону Глена, но ее взгляд блуждал. Хотя он не был уверен в том, о чем эта девочка подумала, но встречаться с ней взглядом было слишком опасно. Курэто заметит это, независимо от того, насколько беглым и рассеянным будет его взгляд. Глен собирался покинуть комнату для допросов. Но именно тогда зазвонил его телефон. Теперь взор каждого был направлен на его мобильник. Глен выхватил свой аппарат, на его экране был неизвестный номер. — Это Махиру? — спросил Курэто. Глен пожал плечами. — Может быть, звонок от оператора или от рекламного бюро. — Возьми трубку. У него не было другого выбора. В динамике раздался ясный женский голос. — Кто это? — Это я собирался спросить. После этого оба узнали друг друга по голосу. Это действительно была Махиру. Ее голос радостно зазвучал. — О, ты все еще жив? — Не убивай меня без моего разрешения. И еще, зачем ты сохранила мой номер? — Потому что я люблю тебя. — Брось эти глупости. Она весело хихикнула. Как будто она действительно была очень рада говорить с Гленом. — Шиноа еще жива? — Она здесь. — Ее труп? — Нет. — Дай ей трубку. — Я не могу этого сделать. — Потому что Курэто находится рядом? Или нас подслушивают? Спасибо за беспокойство о моей сестре. Ты такой же добрый, каким был всегда, Глен. Ладно, дай мне поговорить с ней. Глен убрал телефон от уха и посмотрел на Курэто. — Она хочет, чтобы с ней поговорила Шиноа. Курэто колебался несколько секунд и сказал: — Включи громкую связь. Глен нажал кнопку громкой связи. Из динамика послышался звонкий голос. — Шиноа, все в порядке? Девочка посмотрела на экран, прищурившись, и усмехнулась. — А что значит «все в порядке»? Что конкретно должно быть в порядке? — Ммм, твои необъяснимые эмоции. Так как на самом деле все обстоит? Таким образом, Шиноа, которая была немного недовольна, надула губы и пропела: — Ну, все было в точности так, как предсказала моя старшая сестренка. Даже если бы все было в порядке… Маленькая Шиноа побывала в опасности, хотя ей всего восемь лет, и она беззащитна против… — Да? Курэто — латентный лоликонщик? — Меня раздражают твои слова! Ты говоришь так, словно ты вообще не волновалась за меня. Я видела твое сообщение. Ты сказала: «Делай что хочешь». — Хах, я так и написала. Ты ранена? Шиноа покачала головой. — Нет. Я знаю, что у тебя не было иного выбора. Меня не допрашивали. — Действительно. Курэто не станет использовать неэффективные методы, это бессмысленно. Вот почему он такой сильный. Ну, я рада, что у тебя все в порядке. Мы разговариваем по громкой связи? — Да. — Кто нас слушает? — Глен, наш старший братик Курэто и какая-то леди со светлыми волосами, я ее не знаю. — Это Сангу Аой. Отца там нет? Заговорил Курэто: — Отец не знает, что ты пропала, Махиру. — Ах, братик Курэто? Давно не виделись. Он оборвал ее. — Перестань говорить всякую ерунду. Ты пропала без вести после того, как предала род Хираги. Многие из наших товарищей умерли. Что все это означает? Почему ты пропала? Махиру, казалось, была счастлива ответить ему. — Я не собиралась разговаривать с лжецом. — О чем ты говоришь? Я не лгал… — Отец не знает, что я пропала? Отец, который так сильно верит в меня? — Это правда. — Лалала, лалала… Что дальше? Отец рассердился? Что касается предательства следующей главы рода Хираги… — Я уже сказал, что отец не знает. — Лжец. Пожалуйста, скажи отцу, что я не собиралась его предавать. Что я лишь попала в ловушку, которую для меня устроил мой любимый старший брат Курэто из-за его ревности. Я была изгнана. Сейчас Курэто выглядел куда серьезнее. Но Махиру не замолкала. — Скажи, что мой старший братец Курэто объединился с „Храмом Хякуя“ и планирует предать род Хираги. Скажи ему, что я, его дочь, не предавала род Хираги. Но тут Курэто ответил ей: — Такие глупые слова, тебе никто не поверит, Махиру. — В самом деле? А я считаю, что отец намного больше доверяет мне, чем моему любимому старшему брату. Логически поразмыслив, тот, кто слаб, всегда будет завидовать тому, кто сильнее. Это легко понять, правильно? Тогда я и мой брат Курэто, кто сильнее? Реальность сурова. Я не стану тебя ревновать. Другими словами, кто будет… — Махиру! Заткнись! — Ох. Мой старший братишка сделал большую ошибку. Едва мы с тобой заговорили об этом, тебе следовало немедленно закончить разговор. Пока мы с тобой беседуем… Хочешь отследить мое местоположение? Ты, в самом деле, выиграл немного времени, чтобы твои люди смогли найти меня. В конце концов, я не намерена скрываться. Курэто холодно рассмеялся. — Нет, я уже нашел тебя, сестра. Особый отряд… Но Махиру снова оборвала его. — Они все уже убиты. Ах, мне так жаль, старший братик Курэто, ты, должно быть, скорбишь о своих товарищах. Но разве они были тебе товарищами? После объединения с сектой Хякуя могут ли подчиненные Хираги Курэто хотя бы считаться товарищами «Имперских Демонов»? Именно тогда открылась дверь. Мальчик, одетый в форму Первой старшей школы Сибуи, закричал: — Курэто-сама! Разговор между вами и Махиру-сама в настоящее время транслируется по школьной линии соединения! Курэто обратил на него свой холодный взгляд. Глен обернулся и увидел талисманы, прикрепленные на углах двери. Талисманы для предотвращения проникновения сюда звуковых волн. С этими талисманами было трудно уловить любые звуковые волны. Ранее в этой комнате уже использовались подобные артефакты, чтобы никто из находившихся внутри не услышал то, что происходило снаружи. Это было ловушкой Махиру. Неизвестно, когда талисманы были прикреплены на эту дверь. Может быть, они оказались размещены здесь задолго до того, как Махиру пропала. Все складывалось на редкость удачно для нее. Теперь никто не станет считать ее предательницей. Ведь всеми снова манипулировал монстр, овладевший Хираги Махиру. Она продолжила: — Какие ужасные вещи. Сколько именно шпионов из «Храма Хякуя» в настоящее время состоят в «Имперских Демонах?» — Сбрось вызов, Глен. На этот раз я проиграл. Курэто признал поражение, но Махиру никак не замолкала: — После того апрельская трагедия снова повторится. Трагедия, когда умрет много учеников. Хираги Курэто, если ты, предатель, продолжишь занимать пост председателя ученического совета этой школы… Курэто выхватил телефон из рук Глена и выключил громкую связь, прежде чем приложить его к уху. Но это было бесполезно. Потому что весь их разговор уже транслировался по всей школе. Курэто со злостью прошипел: — Ты уже неуправляема и опасна, Махиру. То, что ты делаешь, приведет к гибели невинных. В самом деле. Это все спланировала Махиру. Если вспыхнет война внутри организации, умрет еще больше людей из «Имперских Демонов». Она ответила брату: — О чем ты говоришь, предатель? — Я запрещаю тебе заниматься этим. Я не буду стоять в стороне и смотреть, как ты убиваешь невинных последователей «Имперских Демонов» от нечего делать. Я буду защищать своих товарищей. — Ах, да что ты несешь? Разве это не твоих рук дело, мой старший братик Курэто? Ты планируешь убить меня. Когда все идет не так, как ты спланировал, гнев и ненависть заставляют тебя терять контроль… Именно тогда Курэто сделал глубокий вдох. Достаточно громким голосом, чтобы перекричать Махиру, он произнес: — Организовать заседание ученического совета! Темой будет вынесение приговора предательнице Хираги Махиру! — после этого он закончил разговор. Тут же воцарилась тишина. Курэто посмотрел на Глена. — Ты знал обо всем этом? — О чем ты? — переспросил тот. — О том, что сейчас произошло. — Ты думаешь, что я знаю? — Глен говорил самоуничижительным тоном. — Я так не думаю. Основные подозреваемые, ты и Шиноа, вероятно, не имели даже шанса на то, чтобы снабдить ее такой информацией. Все это должно быть ее происками. Она в одиночку натравила «Имперских Демонов» на секту Хякуя. Это ненормальная сила. Меня немного трясет от страха. Глен чувствовал то же самое. Так, когда и зачем Махиру добилась подобного? Следуя какой логике? Неважно то, что две организации, объявленные ею врагами друг друга, были самой большой и второй по величине колдовскими организациями этой страны. Она надавила на рычаг, разжигая войну между двумя этими организациями, и добилась того, что они обе начали рушиться из-за внутренних конфликтов. И все это в одиночку. Пораженный Глен спросил: — Слова о том, что ты напал на Махиру, были… Но Курэто перебил его, в его голосе слышалось раздражение. — Ты веришь ей? — Найдутся те, кто ей поверит. — Ах, ты прав. И их должно быть много, — прошептал Курэто. Он, похоже, вовсе не был смущен или подавлен. Казалось, сейчас он думал о чем-то и молчал некоторое время. — Род Хираги пока не свергнут. Но «Храм Хякуя», наверное, слышали, что было сказано ей. Они должны обнаружить слабость и внутренний конфликт в клане Хираги. Тогда даже самые преданные последователи начнут сомневаться в нас. Секта Хякуя воспользуются этим. Снова будет много смертей. Многие наши товарищи умрут. Он сказал «товарищи». Курэто выбрал это слово. Были ли это его истинные мысли или все лишь напоказ? Он посмотрел на Глена и сказал: — Эй, Ичиносэ. — Что? — В чем смысл твоей жизни? У тебя есть эгоистичные желания? Например, свергнуть род Хираги? Уничтожить «Имперских Демонов», которые так долго унижали вас, и стать главой всех колдунов Японии? Чтобы добиться этого, сколько жертв ты готов принести? Ты спас Гоши и Мито. Ты не смог смириться со смертью Шиноа. Для кого-то вроде тебя возможно ли иметь ту же мечту, что лелеет Махиру? — спросил Хираги. Глен не смог ответить на это. Станет ли он таким как Махиру? Станет ли он монстром? Шинья однажды сказал ему: «Если ты выберешь тот же путь, по которому идет Махиру, у нас не будет необходимости в том, чтобы спасать ее». Но его эгоистичное желание заключалось вовсе не в спасении Махиру. Итак, что же ему делать? Чего он ожидал? — Хочешь еще что-нибудь сказать мне? — спросил Глен. Курэто произнес: — Я верю тебе. Потому что ты человек, а не чудовище. Поэтому, Глен, стань моим товарищем. Таким образом, многие жизни будут спасены. Мы будем работать вместе, чтобы решить эту проблему, допустив лишь минимальное количество жертв, если это возможно, — Хираги протянул ему руку. Может быть, Курэто нужны были товарищи. Надежные товарищи. Товарищи, которые не были завербованы «Храмом Хякуя». Товарищи, никак не связанные с Махиру. Товарищи, которые не смогут смириться со смертью своих близких. Товарищи, которых легко эксплуатировать. Иными словами, распад рода Хираги начался. Хираги Курэто был поставлен в тупик. Он вынужден полагаться на мусор, грязного выродка из Ичиносэ. Глядя на протянутую ладонь Курэто и в глаза Шиноа, словно находившейся в трансе, Глен не стал жать его руку и сказал: — Даже если я откажусь, это не имеет смысла, верно? Курэто улыбнулся. — И то верно. Хорошо. Убей Махиру, — так он сказал. Но этим все не закончится. Курэто должно быть известно, что пламя гражданской войны уже разгорелось. И что война с сектой Хякуя в самом разгаре. Сегодня было двадцать первое августа. Осталось четыре месяца до Рождества, во время которого мир будет разрушен. — Знаешь, от тебя слишком много проблем, Махиру, — пробормотал Глен так тихо, что никто не мог его услышать.***
Глен и Шиноа были освобождены. Они шли прочь от комнаты для допросов в тренажерном зале. У входа в спортзал их ждал Шинья, который стоял, прислонившись к стене. Шинья взглянул на них и хотел что-то сказать, но остановился, когда увидел окровавленную Шиноа. — О Боже, кажется, вы были допрошены, вас пытали? Шиноа замахала руками, казалось бы, окровавленными и захихикала. — Нет, это всего лишь грим. Я выгляжу как труп, не так ли? Грррр! — она по-детски замахала обеими руками. Шинья пожал плечами и улыбнулся. — Труп не рычит вот так: «Грррр!». — Да неужели? — Кажется, это должно звучать вроде: «Граррр!». — Я не вижу никакой разницы. — Хаха! Это не было плохо. Тебя так изрисовали, чтобы обмануть меня и Глена? — Да. Ты повелся? — девочка кивнула. — Конечно. Ты всех обманула! Я думал, что ты настоящий труп! — ГРРРРР!!! — Я уже сказал, что труп рычит вот так: «Грарррр!». Не обращая внимания на их глупый разговор, Глен вышел из зала. — Эй, ты нас игнорируешь? — Шинья догнал его. — Какова обстановка в классах? — спросил Глен. Разговор между Махиру и Курэто транслировался по всей школе. Шинья ответил: — Это было очень громко. Тем не менее, в школе стоит тишина. Похоже, каждый размышляет, что есть истина, как опровергнуть произошедший инцидент и как поскорее забыть об услышанном. — Как там Мито и Гоши? — А? Какая редкость. Ты беспокоишься за своих друзей по игре в сёги, с которыми ты теперь в хороших отношениях? — радостно ответил Шинья. Глен посмотрел на него с раздражением. Шинья улыбнулся и пошел с ним рядом. Глен снова заговорил: — Курэто сказал, что позвонил тебе тоже. Тебя вызвали? Шинья покачал головой. — Нет, но это не значит, что меня не вызовут. В конце концов, я уже знаю, что маленькая Шиноа — труп в маскировке… Сейчас не время говорить об этом. Они оказались в школьном коридоре, и в поле их зрения оказались остальные ученики. Никто не улыбался. Они все, казалось, что-то обсуждали. Скорее всего, они говорили о том, как будут действовать дальше. Обычный школьник, вероятно, даже не знал о конфликте между сектой Хякуя и «Имперскими Демонами». Но полномасштабная война разразится в ближайшее время. Нет, война началась уже давно. Теперь каждый знал об этом. Учитывая то, что в роду Хираги тоже происходил внутренний конфликт. Глен даже ничего не сделал, а род Хираги уже начал разрушаться изнутри. Мир переживает революцию. — С какого места транслировался разговор? Все слышали мою беседу с Махиру? — спросил Глен, и Шинья взглянул на него. — Ах, так ты тоже говорил с ней? Оказалось, что транслировалась только ее перепалка с Курэто. — Что она тебе сказала? — Она спросила меня, правда ли я все еще жив. — Ха-ха, так похоже на нее. Должно быть, это были ее искренние слова. Услышав это, Шиноа перебила брата: — Тогда все слова моей сестры были ложью. Я не думаю, что она говорила искренне. Глен посмотрел на малышку, но она продолжала: — Кроме того, ее голос был более взволнованным, чем обычно. Вероятно, потому, что она была очень рада говорить с Гленом, ведь она любит его больше всего на свете. Шинья улыбнулся. — Погоди. Если это так, то что я должен делать как ее жених? — Кто знает. Столкнувшись с романтическими отношениями между взрослыми, ребенок вроде меня ничего не может знать, — Шиноа прищурилась и пожала плечами. Глен наблюдал за ее действиями, сам не зная, почему она сказала что-то вроде этого. Раньше, когда он спросил Шиноа, на чьей стороне она была, ее ответом было: «На более интересной стороне». Ее не интересовало благополучие рода Хираги, и она не присоединилась к «Храму Хякуя». Даже несмотря на то, что она любила свою сестру, потому что та была нежной и доброй. — Шиноа. — Да? — Махиру бросила тебя. Твоя смерть не будет иметь никакого значения для нее. — Да, действительно, — она кивнула. — Несмотря на это, ты все еще ее любишь? В ответ на это Шиноа закатила глаза и уставилась в потолок, недоумевая. — Тем не менее, я верю в то, что моя сестра меньше всех на свете желает мне смерти. Остальных людей ничуть не обеспокоит, даже если я умру в один прекрасный день в неизвестном месте. Глен смотрел на девочку, так спокойно рассуждавшую об этом. — Я беспокоюсь за тебя, Шиноа. Немного. — А? Ты странный человек. Шинья, который шел рядом с Гленом, добавил: — Я тоже буду плакать, если ты умрешь, сестренка. Я буду очень обеспокоен, если ты станешь трупом. — ГРРРРР? — ГРААРРР! Шиноа сузила глаза и улыбнулась. Некоторые черты ее лица напоминали Глену Махиру. Она подняла голову и встретилась взглядом с Гленом и Шиньей. — Меня так шокирует, что два человека, которых я очень редко вижу, скорбили бы в случае моей смерти. Это должно означать, что вы двое глубоко любите мою сестрицу. Ведь я была рождена в качестве замены для моей сестры. Оказалось, у девочки очень низкая самооценка. Но это и понятно, так как ее сестра была настолько выдающейся и одаренной. Шиноа заговорила: — Как жаль, что моя сестра не считает никого равным себе, даже меня или Глена. Или моего старшего братика Шинью. Сегодня мне стало понятно, что от меня официально отказались. Она, вероятно, больше никогда не свяжется со мной. Моя сестра уже добилась того, что собиралась сделать в этой школе. В самом деле. Пламя, что разгорелось здесь, охватит всех «Имперских Демонов». В зависимости от обстоятельств, война между сектой Хякуя и «Имперскими Демонами» закончится очень быстро. В то же время наблюдение за Гленом и Шиньей тоже прекратится. Сегодняшние действия Махиру привели все к тому, чтобы события развивались по этому сценарию. У Шиньи и Глена были тайны от рода Хираги. Но их секреты не имели никакого значения; действия Махиру повлекут за собой настолько серьезные последствия, что тайны приемного сына и выродка из Ичиносэ могут быть проигнорированы. Самым главным было то, что если о войне между «Храмом Хякуя» и «Имперскими Демонами» станет известно ученикам, все мгновенно ухудшится. Обе организации имели секреты, скрытые от своих последователей. В конечном итоге они не смогут более лгать им, и все их планы будут раскрыты. Таким образом, если то, что Махиру предала секту Хякуя — правда, руководству «Храма Хякуя» определенно пора паниковать. Или, может быть, все это было плодом сотрудничества между Махиру и Сайто? Но во все это Глен не мог вмешаться. Главная героиня — Махиру. Род Хираги. «Храм Хякуя». Клану Ичиносэ нигде не было места. Их действия даже не имели значения. Точно так же сказали Курэто и Шиноа. Присутствие Глена никому не угрожало. Что именно стало причиной такой разницы в их возможностях? Он вспомнил слова Махиру: «Но в настоящее время ты не можешь исполнить свою мечту, верно? Как грустно, значит, я — сильнейшая. В конце концов, я заяц. Заяц, храбро стремящийся к разрушению. Вот почему я жду старую черепаху. Попытайся спасти меня до моего самоуничтожения, Глен». Она приняла разрушение. Приняла моральное разложение. Но пожертвовала всем, что стоит защищать. Правильный ли это шаг или неверный? По какой-то причине правая рука Глена немного ныла. Волна острой боли прошла через нее. Рука, которая была ампутирована им в зоопарке, но приросла обратно с помощью силы демона, начала болеть. Глен коснулся ее левой рукой. Шинья сказал: — Так что мы будем делать, Глен? Независимо от того, чего им хотелось достичь, они ничего не могли сделать прямо сейчас. Единственное, что они могли сделать — стоять в стороне и наблюдать за тем, как быстро осуществляются планы Махиру. Война скоро начнется. Крупномасштабная война начнется в ближайшее время. Просуществует ли род Ичиносэ до того времени? Какое положение позволит клану Ичиносэ обойти опасность и обзавестись несколькими преимуществами? Нет, главным было то, удастся ли Глену осуществить задуманное? Намерение свергнуть род Хираги. Уничтожить род Хираги, не поддаваясь на уговоры Сайто. Свергнуть Хираги только для того, чтобы в конечном итоге оказаться под защитой секты Хякуя, не имеет никакого значения для текущей ситуации. Так что Глен должен делать? Какой самый лучший выход в данной ситуации? Времени не осталось. Ждать больше некогда. У него нет времени, чтобы мучиться с этим. Он должен начать думать. Серьезно поразмыслить. Чего он действительно хочет? Что именно ему нужно? Если он ничего не сделает, как сейчас и происходит, война закончится, не так ли? Один возможный исход — победа. А другой — разрушение. В любом случае, число жертв будет бесчисленным. Это все случилось из-за эгоистических желаний определенного человека, в результате чего произошло много невинных смертей. Несмотря на все, если Глен станет действовать исходя из своих эгоистических желаний, то, безусловно, он ввяжется в войну на почве ненависти. Путь, проторенный силой среди бесчисленных гор трупов. Когда все, наконец, успокоится, все, что останется — груда из сваленных друг на друга мертвых тел. Тогда почему им все еще нужно играть в зайца и черепаху? Не имеет значения, быстро или медленно развиваются события. Конец уже предрешен. Если это так, то у него нет времени, чтобы строить планы. Глен остановился. — Ты чего? — спросил Шинья. Глен проигнорировал его. Волны боли пронзили его руку. Рана, нанесенная под воздействием силы демона, снова начала болеть. Не осталось никаких шрамов. Разрезанная кожа вокруг места, где рука была отрублена, полностью исцелилась. Тогда почему место, где его рука приросла обратно, горит от боли? — Глен? — Да? — Все хорошо? Глен покачал головой. — Все в порядке. — В самом деле? — Да. Именно тогда прозвенел звонок, означающий конец обеденного перерыва. Шинья и Глен посмотрели в сторону источника звука. — Ах, пятый урок скоро начнется, — сказал Шинья. Затем Шиноа протянула свою маленькую ладошку Глену. Тот взглянул на ее протянутую руку и спросил: — Что? — Мне нужно немного денег. — Зачем? — Я возвращаюсь домой. Взрослые, чьи лица омрачены из-за происходящих сложных вещей, собираются начать скучную войну, верно? Тем не менее, я в этом не заинтересована. Но, несмотря на это, я была атакована у себя дома и похищена. Я не только свой бумажник оставила дома, мне даже не дали надеть мои ботинки. Поэтому я хочу взять такси и поехать домой. — Тогда зачем спрашивать деньги у меня? — Но это же естественно! Позаботься о милой маленькой сестренке твоей подруги детства… — Не хочу. Шиноа рассмеялась. Шинья, который стоял рядом, тоже засмеялся, прежде чем вытащил десять тысяч йен из своего бумажника. — Я помогу тебе вызвать такси. А ты взамен помоги мне передать сообщение для Махиру: «Ты помнишь, кто твой жених?». Шиноа посмотрела на брата и сказала: — Ты любишь мою сестрицу? — Мм… Как бы это описать… — Тогда почему ты хочешь, чтобы я передала ей такое сообщение? — Потому что я не хочу проиграть Глену. — Значит, это все — дело победы или поражения? Услышав это, Шинья повторил: — Мм… Как бы это описать… — и рассмеялся. Шиноа с выражением недоверия склонила голову и сказала: — На чьей ты стороне? — А как ты думаешь? — Я не знаю. В любом случае, мне не интересно. — В самом деле. Ну, давай вызывать такси, — после этого Шинья начал возиться со своим телефоном. Шиноа замахала руками, все еще ярко-алыми от бутафорской крови, и пропела: — Могут ли трупы пользоваться такси? — Но Шиноа-чан такая очаровательная, так что это не должно быть проблемой. — Ладно. В самом деле, я полностью осознаю, что я естественная красивая девочка, которая напоминает всем свою сестру. Не обращая внимания на их разговор, Глен задумался о произошедшем инциденте. Его разум был наполнен вопросами, касающимися скучной войны. И особенно отсутствием у него силы. Ему не хватало мощи, чтобы догнать Махиру. Если бы он сравнился с ней, что он будет делать? Что он должен сделать, чтобы продвинуться вперед? Она ведь вундеркинд. Заяц, готовый продать свою душу демону в обмен на силу, чтобы продолжить бежать. Что он должен сделать, чтобы поймать ее и обогнать? Глен обдумывал этот вопрос. Именно тогда его телефон снова зазвонил. Он вытащил его из кармана. Тот же самый номер отображался на экране. Это была Махиру. Хираги Махиру звонила ему. Глен не был уверен в том, что должен взять трубку. Курэто мог прослушивать его телефон, и когда он ответит на звонок, председатель ученического совета заклеймит его как предателя, а потом убьет. Глен был слишком слаб, им часто помыкали, и он вынужден был выбирать между жизнью и смертью. — Как же бесит. С меня хватит. Глен отошел от Шиноа и Шиньи и ответил на вызов. — Алло? Махиру не ответила. Он понятия не имел, действительно ли ему звонит Махиру или кто-то еще. — Зачем ты звонишь мне? Этот телефон… Вдруг зазвучал ее голос: — Никто нас не подслушивает. — Не могу быть уверен в этом. — Не беспокойся. — И что дальше? — Ну, я хотела услышать голос своего Глена, — тихо заговорила она. Голос ее полностью отличался от того угрожающего Курэто крика, используемого при недавнем разговоре с ним. Глен улыбнулся. — Всего несколько минут назад ты так весело дурачилась со мной, спрашивала меня, правда ли я все еще жив. Махиру молчала какое-то время. Было слышно только ее легкое дыхание. — Это была не я. — Тогда кто это был? — Демон. Тот, кто контролирует меня. — «Кизу», правильно? — Да. — Демон захватил твое тело? — Да, — Махиру говорила откровенно. Ее голос очень отличался от того, каким она разговаривала со старшим братом; ее голос был немного детским, и в нем слышалась печаль. Это был голос той Махиру, которую Глен знал. Этим голосом она сказала ему о том, что тогда была под контролем демона. Демоны. Проклятие демона. Глен прищурился и коснулся своей правой руки, в которой он держал телефон. Проклятие демона тоже было в его теле. В его крови находился яд; путем введения его крови в вену Мицуки ее рука превратилась в монстра. Этот монстр завладел телом Махиру и управлял ею. Однако: — У тебя есть доказательства, подтверждающие, что со мной говорит человек, а не демон? — Нет. — В таком случае, я завершаю вызов… — Подожди! Подожди! Не прерывай наш разговор пока, Глен. Если ты отключишься сейчас, то наступит вероятность того, что я никогда не смогу поговорить с тобой снова, — сказала Махиру голосом, полным паники. Глен не был уверен, ловушка ли это или чистая правда. Таким образом, сейчас он мог поговорить с ней. Курэто совершил ошибку. Махиру была умной. Исключительно умной. Значит, невозможно понять ее намерения, будучи контролируемым лишь разговорами с ней. Он не должен продолжать этот разговор. Палец Глена дернулся. Однако, он не мог бросить трубку. Он должен был завершить разговор, но не мог заставить себя сделать это. — О чем именно ты хочешь поговорить? — спросил Глен. Махиру успокоилась и ответила: — Я хочу, чтобы ты сделал мне одолжение. — Ты хочешь использовать и меня также? — Нет. Это не то, — теперь голос Махиру звучал так, словно ей было больно, она тяжело дышала. Глен уже видел подобное. Несколько раз Махиру демонстрировала симптомы и поведение человека с двойной личностью, оказавшейся в одном теле. Тогда в Сибуе Махиру приказала Глену бежать. Она сказала ему, чтобы он не вступал в контакт с демоном. Она сказала ему, что ее больше не существует. Если это все не было напоказ: — Ты настоящая Махиру? — спросил Глен. Махиру с мукой в голосе ответила: — Да. Я позвонила тебе, когда демон во мне спит. Глен не знал, было ли это простое шоу, разыгранное девушкой. Но зачем ей это? Махиру смогла в одиночку обмануть «Храм Хякуя» и «Имперских Демонов», вовлечь их в игру, соответствующую ее планам. Так зачем же ей теперь нужна власть над Гленом? — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — Пожалуйста… — пробормотала она вымученным голосом. — Пожалуйста, убей меня. В течение этого дня у меня окажется не так много времени, когда мое сознание возвращается ко мне. Поэтому, пожалуйста, сделай это, когда я еще в состоянии противостоять демону… Пока я… Глен оборвал ее. — Хватит шутить. Скажи, где ты находишься, и я помогу тебе контролировать демона в твоем теле. — Нет. Не нужно отвлекаться на такие мысли. Если ты увидишь меня, сразу же убей. — Достаточно. Назови свой адрес. — Глен! Пожалуйста! Это моя единственная возможность. Я собираюсь исчезнуть в ближайшее время. Если ты не сделаешь это, то потом не останется никого, кто смог бы меня убить. — Очень самоуверенно. Никто другой не сможет убить тебя? Ты играешь в бога? — Пожалуйста, у меня осталось не так много времени! — Я отказываюсь. Скажи, где ты находишься. Я спасу тебя. — Глен. Слишком поздно. — Прекрати! Скажи мне свой адрес… — ГЛЕН! — закричала Махиру. Ее голос дрожал. Нет, она, скорее всего, плакала. Глен слышал, что она пытается подавить рыдания. Она сказала: — Уже слишком поздно. Ты хочешь спасти меня несмотря ни на что, я действительно рада этому, но я теперь не могу вернуться. Я больше не человек. Вот почему… — Вот почему ты хочешь, чтобы я убил тебя. — Потому что кроме тебя я больше ни на кого не могу рассчитывать. — Ты хочешь, чтобы я убил тебя? — Прости. Прости меня. — Как именно? Почему все в конечном итоге должно закончиться именно так? Глен хотел спросить ее об этом. Почему такая умная девушка выбрала столь идиотский путь? Почему она отказалась от всего, чтобы перестать быть человеком? Почему пошла по пути, следуя которому нельзя вернуться назад? Почему она?.. — Ты не будешь меня ждать? — сказал Глен. Но это были безумные, глупые и безответственные слова для него. Даже если она ждала, был шанс того, что ничего не изменится. Для нынешнего Глена, который еще не успел обрести достаточно силы, чтобы изменить правила и законы, принятые родом Хираги. У него также не было достаточно сил, чтобы спасти ее. Таким образом, все его слова стали лишь ерундой. Это была всего лишь ложная демонстрация силы человеком, который был ее лишен. Из динамика доносились рыдания Махиру. Дрожащим голосом она заговорила: — Глен… Я люблю тебя больше всего на свете, Глен. Поэтому, пожалуйста, дай мне умереть вместе с этой затянувшейся привязанностью к тебе… Глен снова перебил ее: — Я не могу этого допустить. Я спасу тебя. — Пожалуйста. — Нет. — Убей меня. — Заткнись. Скажи мне свое местоположение. Оставим остальное на потом. После этого Махиру назвала ему свой адрес и обсудила предстоящую встречу с Гленом. Потому что она могла вернуть свое сознание только в определенное время. Тем не менее, эти прерывистые периоды свободы от демона становились все короче и короче. Таким образом, у нее была острая нехватка времени. Они встретятся сегодня. Если они протянут до завтра, сознание Махиру может уже полностью исчезнуть. Именно поэтому Глен должен был увидеть Махиру сегодня. Конечно, это может быть ловушкой. Возможно, она все это разыграла. Он был не обязан идти туда. Его рациональные мысли и суждения практически кричали ему не следовать ее инструкциям. Тем не менее, несмотря на все это, Глен Ичиносэ, слабый, наивный человек, вовсе не демон, все-таки решил пойти и встретиться с Хираги Махиру.***
Место, выбранное Махиру, находилось в пятнадцати минутах ходьбы от станции Икэджири-Охаши, которая была расположена на линии Токио Дэн-эн-тоши, не очень далеко от Сибуи. Это был пятиэтажный многоквартирный дом белого цвета. На этаже было по пять квартир. Комната, которую снимала Махиру, находилась на последнем этаже. Ее номер был 501, угловая квартира. Глен прошел мимо узкого входа и зашел в лифт, грузоподъемность которого, вероятно, была максимум четыре человека. Если на него нападут здесь, он не сможет атаковать в полную силу. Он посмотрел на свой демонический меч в сумке, ремень которой был перекинут через его плечо. Вероятно, за ним не следили. Даже если это было так, Глен бы оторвался от хвоста после того, как несколько раз пересаживался по пути. Самое главное, здесь было легко обнаружить любых сталкеров, поскольку дороги тут отличались пустотой и широтой. Наверное, поэтому Махиру выбрала это место. А еще потому, потому что на самом деле она жила здесь. Когда лифт поднялся на этаж, Глен подошел к комнате № 501. Коридор тоже был очень узким. Он был построен таким образом, что даже если бы на него напало более двух врагов сразу, шансы быть с легкостью побежденным стали бы куда ниже. Время было 5:30 вечера. Снаружи по-прежнему ярко светило солнце. Стояла жара. Действительно ли Махиру живет в этом доме? Глен стоял перед комнатой № 501. Даже если бы он решил проверить помещение на наличие там человека, он не мог быть уверен, что она действительно была там. Должен ли он позвонить в дверь или сразу ее открыть? Глен выбрал последнее и осторожно открыл дверь. Она была не заперта. Юноша почувствовал легкий ветерок. Вероятно, окна были открыты. Пара женских туфель стояла рядом с входной дверью. Коридор был слабо освещён, туалет и ванная комната располагались вблизи коридора. Наверное, жилые помещения находились в другой стороне. Глен вошел, не снимая обувь. Внутри действительно никого не было. Проходя мимо по коридору, Глен вошел в комнату, по размеру оказавшуюся около 10-30 квадратных метров. Это был простой номер с кроватью и столом. Женская форма Первой старшей школы Сибуи висела на стене. Глен увидел игрушечных зайца и черепашку. Заяц, который быстро бежал, и черепаха, медленная и глупая… — Значит, она держит меня за идиота? — пробормотал Глен с легким раздражением. Но окружающая его обстановка выдавала то, что здесь кто-то живет. Здесь все пахло Махиру. Легкий аромат духов. Как ни странно, Глена этот аромат не раздражал. Тем не менее, в комнате никого не было. Окна были открыты, и занавески развевались на ветру. Свет свободно проникал в комнату. Часы на столе показывали 17.33. Время, указанное Махиру, было 5:30 вечера. Другими словами, она опаздывала на три минуты. Глен тихо стоял возле стола. На нем лежали фотография и толстая записная книжка. На фото были девочка пяти-шести лет от роду, с радостью вцепившаяся в руку мальчика, который выглядел примерно на тот же возраст. Мальчик был немного застенчив и смотрел в сторону от камеры. Это были Махиру и Глен в детстве. «У нее даже остались подобные фотографии» — думал Глен. Он раскрыл записную книжку. Первую страницу украшала чья-то надпись, сделанная от руки. Это написала Махиру? Или кто-то другой? Глен не мог сказать. Но то, что было написано, повествовало об экспериментах «Кизу». В основном, экспериментах над людьми. И данные о смерти объектов эксперимента. Владелец этой записной книжки всегда подписывал над данными короткий абзац со своим собственным мнением. Почему эксперимент не удался, насколько хорошо испытуемый мог выдержать демона по сравнению с теми, кто умер ранее, есть ли шансы на успех и какие меры стоит предпринять, чтобы сделать этот эксперимент более реальным. Огромная часть записей была посвящена этому. «Если я стала подобной этому, вероятно, я больше никогда не смогу увидеть Глена». Оказывается, сама Махиру была объектом исследования. Нет, они обе, и Махиру, и Шиноа, являлись испытуемыми. Эти девочки были рождены в результате эксперимента: искусственного оплодотворения яйцеклетки испытуемой и одержимой демоном женщины спермой, принадлежащей главе рода Хираги, Тэнри Хираги. Иными словами, в тот момент, когда Махиру и Шиноа родились, они уже стали опытными образцами. Этот эксперимент продлился некоторое время и потребовал больших расходов. Единственными нормальными человеческими младенцами оказались Махиру и Шиноа. Но они обе еще были вполне нормальными людьми. Хоть и выдающимися своей красотой и силой, но они по-прежнему были обычными девочками. Из-за этого эксперимент был прекращен. Создать оружие из «Кизу» оказалось невозможным. Трата денежных средств на то, чтобы продолжить эксперименты, была бессмысленной. Но эксперимент на этом не закончился. Исследователи сдались, но эксперимент не прекратился. Однажды Махиру стала видеть сны. Они были темными и нескончаемыми кошмарами. Бесконечные страшные сны. В этой кромешной тьме ее постоянно допрашивал демон. Тот же самый сон снился маленькой Шиноа. Махиру предупредила сестру никому не рассказывать об этом. Маленькая Шиноа даже прошла через суровые тренировки по сопротивляемости допросам. Если бы о разговорах с демоном стало известно их отцу, в настоящее время известному как Тэнри Хираги, эксперимент снова бы начался. С тех пор девочки не могли жить как нормальные люди. Несмотря ни на что, независимо от того, насколько хорошо Махиру держала это в тайне, голос демона становился все громче с каждым днем. Этот голос повторял одно и то же: «Убей кого-нибудь. Позволь своим желаниям буйствовать. Уничтожь все». Так было каждый день, пока Махиру взрослела, и ее желание подчиниться своему тщеславию, похоти и тяге к признанию все увеличивалось, голос демона стал еще громче. Причиной, по которой она все еще выглядела как нормальная девочка, стало то, что она начала действовать в угоду своим желаниям. Но в настоящем времени все было по-другому. Все было совсем не так. Желания заполонили ее сердце. «- Я хочу быть вместе с Гленом. Я хочу быть со своим любимым человеком. Я хочу, чтобы меня обнял мальчик, которого я люблю. — Если в этом причина, тогда уничтожь все», — сказал демон. Он командовал ею. Махиру написала в своей записной книжке: «Если это будет продолжаться, однажды я стану ненормальной. Я могу даже потерять свою человечность. Чтобы выжить, я должна подчинить эту силу». Увеличение интенсивности появления этих желаний, казалось, было связано с ее взрослением и развитием вторичных половых признаков. В тот момент, когда период полового созревания достиг своего пика, их связь, инициируемая демоном, выросла в геометрической прогрессии. Были случаи, когда Махиру теряла сознание. Были случаи, когда она теряла себя из-за этих желаний. Такие случаи постепенно стали происходить все чаще. У девушки появилась настоятельная необходимость подавить эту силу. Прежде чем ее младшая сестренка Шиноа впервые испытает подобное, этот эксперимент должен быть завершен. Именно поэтому Махиру возобновила эксперименты над людьми. Чтобы завершить опыты с «Кизу». И ее партнерами стали секта Хякуя. Она продавала информацию о клане Хираги «Храму Хякуя» в обмен на знания и средства для эксперимента. «Я не могу сотрудничать с родом Хираги. Потому что как только я это сделаю, они будут знать о настоящем демоне в теле моей сестры. Единожды узнав об этом, они, несомненно, станут проводить эксперименты над Шиноа». Таким образом, Махиру стала объектом эксперимента и вступила в свою собственную битву. Это была лишь первая часть этого толстого дневника. Некоторые слова звучали немного по-детски. Глен посмотрел на часы на стене. Семь часов вечера. В комнате было уже темно. Солнце уже зашло, и он больше не мог видеть слова в записной книжке так ясно, как прежде. — Вот это проблема. Как поздно она придет? — вздохнул парень. Он все еще стоял в темноте. Махиру проводила эксперименты с «Кизу» не в угоду собственным желаниям. Она надеялась, что эти опыты не возобновятся. Но у нее не было выбора. Все было зафиксировано в ее журнале. Глен услышал слабый звук. Он раздался из-за трепещущих занавесок. За окнами виднелся силуэт женщины. — Махиру? — спросил Глен. — Да, — ответила она. — Ты стояла там все это время? — Нет, я только что пришла. — Уже очень поздно. Махиру молчала. Глен внимательно наблюдал за ней, а затем на всякий случай расстегнул молнию на сумке с его демоническим мечом. Излишне говорить, что Махиру это заметила. Глен заговорил. — Может быть, ты не знаешь, что сегодня у нас свидание? Если она не знает, то человек, стоящий за занавесками, не Махиру. Это был демон. Чудовище, которое овладело телом Махиру. Глен схватился за рукоять демонического меча. Он был готов атаковать в любой момент. Махиру рассмеялась. — Если я скажу, что не знала об этом, что ты собираешься делать? Убить меня? — Ты сама попросила убить тебя, — ответил Глен. — Значит, ты намерен убить меня? У тебя достаточно сил, чтобы сделать это? Это был демон. Он стоял там. — Махиру уже исчезла? — спросил Глен. Она снова рассмеялась. — Нет. Я и есть Махиру. — Ты не она. — Я Махиру. Посмотри, волосы, грудь, тело, все во мне… — Ты не Махиру. Она смеялась. Она с удовольствием смеялась над ним. — Меня это так раздражает. Если нет, тогда кто я? Что я такое? Я ждала тебя. Я ждала тебя, чтобы ты меня спас. Хочу обнять тебя. Я хочу так крепко обнять тебя. Вот почему я сохранила свою девственность для тебя. Я хочу, чтобы мой первый раз произошел с тобой. Иди ко мне, Глен. — Заткнись. — Глен, не стесняйся… — Заткнись! — закричал он и отшвырнул занавески в сторону. Махиру, одетая в свою униформу-матроску, стояла на балконе. Она не улыбалась. Совсем не улыбалась. Слезы стояли в ее глазах. В тот момент, когда она увидела Глена, ее лицо исказилось от боли, как будто ее эмоции грозились утопить ее. Слезы начали бежать по ее лицу. Она попятилась, словно пораженная страхом. Прежде чем Глен понял это, Махиру готовилась к бегству. Он схватил ее за запястье. Если она собиралась убить себя, все будет кончено, и неважно, будь то враги или демон. Он тоже будет убит. Но Глена больше ничто не волновало. Он крепко держал ее за запястье и притянул ее к себе в объятия. Она задрожала. — Уже слишком поздно, Глен. Опоздавшая Махиру… Это была не я, — сказала она. — Ах, да. Сожалею, — ответил Глен. Больше он ничего не говорил. Махиру яростно вырывалась, намереваясь освободиться от его объятий. — Отпусти. — Махиру, успокойся. — Все уже… слишком поздно. — Махиру. — Я больше не человек, Глен. Я не достойна твоих объятий. У меня больше нет на это права. Я больше не могу быть с тобой… Глен оборвал ее на полуслове: — Но я с тобой здесь и прямо сейчас! Сейчас мы вместе! — он крепко обнял ее, пытаясь успокоить. Тело Махиру сильно дрожало. Глен не смог похоронить этот ужасный мрак, что поселился в ее сердце. Единственное, что он мог сделать сейчас — держать ее крепко, так, как он сжимал ее в объятиях. Махиру больше не вырывалась. Она держалась за Глена так, будто неслышно молилась. Девушка уткнулась лицом в его грудь. Он слышал ее приглушенные всхлипы, когда она пыталась подавить рыдания. Глен ничего не мог сделать с этим. В настоящее время он был не в силах немедленно помочь ей. Таким образом, он мог только крепко держать ее. Тело Махиру было мягким, а кожа — нежной, как у любой девушки ее возраста. Лунный свет просачивался в комнату сквозь отверстия в занавесках, освещая фотографию на столе. На ней они оба были еще детьми. Махиру на фото выглядела доброй девочкой и счастливо улыбалась. Глен не мог прямо смотреть на нее из-за своей стеснительности. Но с тех пор Махиру несла на себе крест этой ужасной темноты. Постоянно спасаясь от голоса демона. Глен вдруг вспомнил ее слова, Махиру тогда сказала: «Я не хочу расставаться с Гленом». Несмотря на это их разлучили. С тех пор прошло десять лет. Теперь Махиру не могла улыбнуться так же доброжелательно и невинно. Она могла только плакать или улыбаться так, словно она потеряла все. «Что мне делать?» — задумался Глен. Он нежно погладил голову Махиру и сказал: — В любом случае, не оставляй меня больше. Я не опоздал, я здесь, чтобы спасти тебя. Значит… — Невозможно, — упрямо отвечала девушка. Глен покачал головой. — Почему это невозможно? — Потому что. Обратного пути нет. — А я думаю, что есть. — Я уже сказала, что это невозможно! — закричала Махиру, слезы текли по ее лицу, ее голос дрожал. Несмотря на ее нынешнее состояние Глен снова заговорил: — Возможно. В то же время его мучила собственная слабость. Почему он вообще сказал такую несознательную правду? Слова без уверенности и объективности. Тем не менее, по крайней мере: — Ты не одинока. Махиру с еще большей силой вцепилась в Глена. Дрожь в ее теле начала проходить. Махиру посмотрела на него, слезы продолжали течь из ее глаз. Несмотря на это, она была потрясающе красивой. — Глен, — тихо сказала она. — Ты все еще любишь меня? У него не было ответа на этот вопрос. С самого начала они существовали в разных мирах. Когда ему было шесть лет, у него было никаких сомнений в том, что он любит ее. На самом деле, он мог бы пойти так далеко, чтобы сказать, что она была всем для него. Чтобы вернуть ее обратно, ему нужна была сила. Он привык думать именно так. Но это было очень давно, десять лет назад. Десять лет, и они не встречались ни разу. В настоящее время у него были подчиненные, преданно служащие ему, теперь он был ответственен за жизни своих товарищей, последователей «Имперских Демонов», действовавших в угоду рода Хираги. Одно неверное решение, и расплатой станет его жизнь. Он не имел права действовать поспешно и безответственно. Тем не менее, все его обязанности и ответственность были отвергнуты наследником рода Хираги в течение одного дня. Сейчас Глен обнимает девушку, которой не должен касаться, в комнате, где ему не дозволено находиться. Таким образом, есть шанс, что его убьют именно здесь. После того, как он умрет, все прекратится. Он больше никого не мог защитить. Он больше никого не мог спасти. Будь то детские желания или амбиции, накопленные на протяжении многих лет, все это станет ничем. Махиру выглядела немного напуганной, когда улыбнулась ему. — Ты больше меня не любишь? Ну, в конце концов, прошло десять лет. Чтобы полюбить… бесчеловечного и отвратительного монстра… Глен оборвал ее и нетерпеливо сказал: — Ах, меня это бесит, ты такая шумная. Ты должна понять сложившуюся в настоящее время ситуацию. Я не должен быть здесь, не должен связываться с тобой. Что я делаю… Достаточно. Хватит его слабости. Достаточно предавать товарищей, которые следуют за ним и верят в него. Но разве он на самом деле не имеет никакого представления о своих дальнейших планах? Неужели он действительно совсем не знает что делать? Если бы он смог убедить Махиру присоединиться к его товарищам, это было бы выгодно и для него тоже. Если у него появились такие мысли, значит, он сможет простить себя снова. — Меня так раздражает, что я — настоящий идиот, — пробормотал Глен в отчаянии. Выражение лица Махиру исказилось. Именно потому, что она была счастлива. Слезы снова наполнили ее большие карие глаза. — Глен, я люблю тебя больше всего на свете, — Махиру уткнулась лицом в грудь Глена. Она больше не дрожала. Прямо сейчас способен ли Глен избавить ее от тьмы, затягивающей ее вниз, даже если это лишь ненадолго? Бесконечная тьма. Сияющий лунный свет. Развевающиеся шторы. Что он должен сделать для того, чтобы вытащить ее из тьмы? Махиру подняла голову и сказала: — Не мог бы ты меня обнять? Не мог бы ты меня обнять, несмотря на то, что я такой отвратительный монстр? Она назвала себя чудовищем. Отвратительным монстром. Глен знал, что она страдает от тяжелых психических травм. Это было естественно. Потому что она была одного с ним возраста. Она была всего лишь шестнадцатилетней девушкой. У нее ничего больше не осталось. Так было всю ее жизнь. Глен спросил ее: — Если я обниму тебя, рассеется ли тьма, обволакивающая тебя? — Я не знаю, — просто ответила она. — Я ничего не знаю, Глен. Я… Я устала. Тут же, прежде чем она смогла закончить, Глен нежно коснулся ее лица. Подняв ее подбородок, он накрыл ее губы своими. Он не знал, был ли это правильный выбор. Ее губы были очень мягкими. Вовсе не как у чудовища. Она была девушкой, а не отвратительным монстром. Глаза Махиру расширились, зрачки потемнели. После этого она медленно закрыла глаза. Глен чувствовал глубоко в своем сердце стремление к ней. Она говорила, что демон питается желаниями человека. Желание. Отвратительные желания. Глен и Махиру так и стояли некоторое время, целуясь. Ночной ветерок развевал шторы и проникал в комнату. Они потеряли счет времени, настолько долгим был поцелуй. Вдруг Махиру отступила прочь. Она хихикнула, немного смущенная, прижала руки к груди и сказала: — Ты так внезапно поцеловал меня… Теперь мое сердце бьется так быстро, словно вот-вот взорвется. — Теперь ты успокоилась? — спросил Глен. Она посмотрела на него с немного несчастным выражением на лице. — Значит, это для того, чтобы заткнуть меня… — Нет, — тут же перебил ее Глен. Махиру застенчиво хихикнула. Румянец появился на ее щеках. — На самом деле… Ты сам этого захотел? — Да. — Если так, — продолжила она, румянец распространился по всему ее лицу. — Даже если… Несмотря на то, что я теперь такая, ты все еще хочешь меня? Определенно да. У него не было никакой необходимости сомневаться в этом. В его сердце таилось такое желание. Маленькая комната. Запах Махиру. Сияющий лунный свет. Шторы. Ветер. Их фотография на столе. Летняя ночь. Воспоминания. Обещания. Мечты. Эгоистические желания. Отчаяние. Надежда. Мир. Рождество. Разрушение. Товарищи. Род Хираги. «Храм Хякуя». Род Ичиносэ. Если он сейчас намеревается тщательно подумать над этим, разумные мысли, несомненно, появятся в его голове. Тем не менее, Махиру, кажется, собиралась расплакаться. — Глен, я… Он не позволил ей продолжить, снова схватил ее за руку и притянул к себе. Она, казалось, ждала этого момента в течение длительного времени, так как она дала крепко себя обнять. Слезы снова потекли по ее лицу. Была ли это их трагическая история любви? Или же история о несчастных возлюбленных? Глен не мог ответить на этот вопрос. Он даже не знал, нужно ли было выдумывать ответ. Той ночью Глен и Махиру сделали это.***
Когда они закончили, Махиру отдышалась и встала с кровати. В комнате царила тьма. Она подобрала свою школьную форму. Не говоря ни слова, она решила уйти. Она решила оставить все как есть. Когда она обняла Глена, то выглядела очень счастливой и в то же время печальной. Это позволило ей на мгновение забыть о вечной тьме. Глен еще помнил прикосновения к ее мягкой коже. Она была такой же, как во времена их детства. Маленькая Махиру всегда ослепительно улыбалась. И Глен верил в то, что до тех пор, пока они вместе, любая мечта, независимо от того, насколько она была невозможной, сбудется. « — Я люблю Глена больше всего на свете! А ты любишь меня, Глен? Эй, эй! Глен, скажи, что ты тоже любишь меня! — Не хочу. — Почему это? Я люблю тебя так сильно!». Когда она была ребенком, Махиру считалась избалованной маленькой девочкой, которая часто говорила ему о своих чувствах. Но он, будучи застенчивым ребенком, не смог ответить на ее чувства. Теперь было слишком поздно. Так поздно, что он уже потерял всякую надежду. — Ты уходишь? — спросил Глен. Махиру кивнула. — Да. — Я не могу спасти тебя? — Нет. Ты только что меня спас. — Не уходи, Махиру. Я… — Ты больше не сможешь защитить меня. У тебя недостаточно сил для того, чтобы защитить меня. Я уверена, что мы оба знаем об этом. Ты хочешь защищать не меня, Глен, а своих товарищей. Если бы ты мог доказать мне обратное, может быть, я все еще была бы с тобой. Если ты действительно любишь меня и хочешь быть вместе со мной… Тогда убей всех своих товарищей, — она посмотрела на него со слезами на глазах. — Ты не можешь сделать этого, не так ли? Глен действительно очень добрый человек. Такой ласковый, что даже обнял жалкую меня, чтобы утешить. Ты полностью отличаешься от меня, эгоистки. Глен посмотрел на Махиру. В лучах лунного света ее лицо было божественно прекрасным. — Защищать своих товарищей — очень глупое решение? Она покачала головой. — Нет. Я думаю, что это очень смело. Глен очень храбрый. Но отвага не может сделать тебя сильным. — Разве ты не защищаешь свою младшую сестру? — Да, защищаю. Это верно. Вот почему мною завладел демон Шиноа. Чтобы спасти свою сестренку, я поглотила демона в ее теле. Вот почему моя личность начала разрушаться. В моем теле находятся два демона, поэтому я и схожу с ума. Но… — она посмотрела на Глена и продолжила: — Несмотря на тот факт, что моя душа уже исчезает, я, возможно, не забуду все, что произошло сегодня. Глен, я люблю тебя больше всего. И благодарю тебя. Ты сделал мою мечту явью. Теперь… Она раскрыла обе ладони. — Теперь в одно мгновение слабая часть моей души умерла. Эта маленькая и слабая шестилетняя Махиру, та, кто позвонила тебе сегодня и так самоотверженно любила тебя все это время, достаточно насмотрелась на этот мир и умерла. Глен взглянул на нее и сказал: — Ты использовала меня, чтобы добиться этого? — Да. — Чтобы избавиться от своей слабости? Если это так, то Махиру исчезла? Ты стала демоном? — Да. — Хватит шутить. Ты сказала все это со слезами на глазах, думаешь, я поверю тебе? Махиру посмотрела на него, она выглядела несчастной. Но ее тело было человеческим. Она выглядела как слабая юная девушка. Но она решительно сказала: — Данные о „Кизу“ здесь в моем журнале. Если ты намерен спасти меня, то убей их всех и найди меня. — Махиру. С кем именно ты сражаешься? Ты поглотила демона из тела Шиноа. Другими словами, она больше не в опасности? Если это так, то что еще беспокоит тебя? Демоны в твоем теле? В моей лаборатории… Она прервала его: — Это твои самые смелые желания, да? Чтобы я осталась с тобой? Это ли то единственное, что сделает тебя счастливым? Тебе нужно защитить столько народу, способен ли ты предать их всех и сбежать со мной? Вот видишь, ты не можешь сделать этого. Она горько улыбнулась. Глен наблюдал за выражением ее лица и сказал: — Тогда каковы твои эгоистические желания? О чем ты мечтаешь? Зачем делаешь это? Чтобы свергнуть род Хираги? Но Махиру молчала. Она слезла с кровати. Ее гибкое тело скользнуло к окну. Глен не мог ни догнать ее, ни остановить. Нынешний Глен не мог сравниться с ней. Она молвила: — Однако мне жаль, Глен. Я втянула тебя во все это. — Зачем? — Для того чтобы полностью очистить организм Шиноа от яда демона, я поделилась с тобой его силой. Таким образом, ты тоже станешь демоном. Я поступила как избалованный ребенок… — Если в этом причина, то останься. Борись с ним вместе со мной. Махиру покачала головой. — Времени осталось недостаточно. О каком времени она говорила? Время, оставшееся для нее, как для человека? Или время, оставшееся до апокалипсиса? — Что именно случится на Рождество? Махиру дала простой ответ: — Как я уже говорила, все можно описать одним словом — уничтожение. Начальная стадия разрушения постигнет жадных, уродливых взрослых людей. Точнее говоря, во всем мире погибнут те, кто старше тринадцати лет. Бог сердится. Он злится от такой жадности. Гневается из-за этих грязных экспериментов. Люди, которые свободно позволяют своим глубоким, темным желаниям буйствовать, невообразимо отвратительны. Вот почему планета стала разрушаться. Монстры бродят по земле. Яд проливается дождем с неба. Когда прозвучит горн Серафима Конца света, мир будет разрушен. Люди не выживут. Слабые люди не смогут жить в таком мире. Услышав слова Махиру, Глен вспомнил: Рождество. Уничтожение. Вирус. — Это терроризм? Секта Хякуя распространит какой-то вирус? Она грустно, но очаровательно усмехнулась. Именно тогда шторы позади нее снова затрепетали, но не из-за порыва ночного ветерка. Черная тень появилась на балконе. Занавески были разорваны. Женщина, которую Глен видел вчера в парке, бросилась на них. Красивая женщина раскрыла рот и обнажила клыки. Это была та вампирша. Для людей вампиры были непобедимыми врагами. — Мы наконец-то встретились, Хираги Махиру, — произнесла она. — Махиру! — закричал Глен. Но та сдержала улыбку. — Явись, Ашурамару, — она произнесла чье-то имя, которого Глен не знал. Тут же, как будто отвечая на ее призыв, в ее правой руке внезапно из воздуха материализовалось черное лезвие. Она взмахнула своим мечом. Это лезвие должно быть оружием Кизу, так как ее молниеносных выпадов даже не было видно. Она определенно оказалась быстрее вампирши. — Ах… — тварь оказалась разрезана пополам, на лице ее застыл ужас и шок. Но все кончилось, верхняя и нижняя часть ее тела исчезли. Глен не сдвинулся с места. Он мог только выкрикивать имя Махиру. Она сжала лезвие Кизу и обернулась, на ее лице было то же несчастное выражение. — Глен. Тебе было страшно вчера, когда за тобой гналась эта вампирша? — Так это из-за тебя… — Я запустила слух, будто род Хираги планирует уничтожить секту Хякуя. Таким образом, „Храм Хякуя“ начали мстить. Это побудило всех Хираги развязать войну. После того секта Хякуя будет… Звук взрыва прервал их разговор. Грохотало так, словно снимали фильм о войне. Спустя несколько мгновений стали слышны сирены полицейских машин и рев машин скорой помощи. Все это доносилось со стороны Сибуи. Махиру продолжала улыбаться. — Ах, все уже началось. Еще вчера только я была зайцем, но с сегодняшнего дня все будет иначе. Каждый вынужден будет стать зайцем. Каждый человек в мире станет зайцем. Быстрее, быстрее… Глен посмотрел на Махиру, прежде чем выглянул в окно. Звуки взрывов не прекращались. Этот грохот можно было услышать за три километра от Сибуи. — Ахах, ты беспокоишься за своих товарищей? Может, Шигурэ-чан и Саюри-чан, которая так сильно тебя любит, уже умерли? Глен взглянул на Махиру. — Не смотри на меня так. Ты любишь меня, верно? В конце концов, мы с тобой переспали… — Какова твоя цель? — Та же что и у тебя. — Хватит шутить. — Я не шучу. — Перестань! Махиру снова рассмеялась. — Я хочу лишь быть с тобой, хочу продолжать жить с тобой в этом мире. Даже если этот мир больше не пригоден для жилья. Для этого я стала демоном. — Я не такой как ты. — Ты только что сказал чуть раньше, что хочешь, чтобы я осталась на вашей стороне. — Ты перейдешь на мою сторону. Я не позволю тебе отказаться от своей человечности. Лицо Махиру скривилось. Снова раздались взрывы. Что-то взорвалось рядом с домом. Были слышны плач и крики: «Убейте всех ублюдков Хякуя!». На улице происходила битва. Махиру попятилась к окну и сказала: — Ты все еще хочешь остаться на стороне людей? Уродливые люди, которые убивают друг друга… — Махиру! Она не стала ждать и продолжила говорить: — Эй, Глен. Я знаю, ты сильный. Очень сильный. Вот почему я люблю тебя. Курэто и все эти люди не могут даже приблизиться к твоему величию. Если ты станешь серьезнее, то сможешь уничтожить весь этот мир. Вот почему человеческая сила — наивность, ничтожность, что берет свое начало в отвращении. Это любимая еда демона. — Подожди, Махиру! Но она не остановилась. Она повернулась спиной к Глену и собралась прыгнуть из окна. Прежде, чем она скользнула вниз, Махиру оглянулась в последний раз, как будто что-то забыла. — Ах, верно, Глен. Вот наше будущее. Сколько нам лет? И тут она исчезла во мраке. Все, что осталось — ее запах и кромешная тьма в комнате. Она спросила его об их возрасте? Они были одногодками, и Глену исполнится шестнадцать в августе. Вирус может убить всех, кто старше тринадцати. Ее слова звучали странно. В этом мире люди больше не могли жить. Это был мир, где слабые люди больше не могли выжить. Его телефон, который лежал на кровати, вдруг зазвонил. Глен поднял его. Это была Саюри. — Все в порядке, Саю… — ГЛЕН-САМА! Бегите из города! «Храм Хякуя„… — она закричала, но вызов был прерван. Глен тут же перезвонил. Но никто ему не ответил. Он набрал номер Шигурэ, но она тоже не взяла трубку. — Черт возьми, — он застегнул рубашку и поднял меч, который лежал на полу. В Сибуе продолжали греметь взрывы. Его телефон начал звонить одновременно с грохотом взрывов. Глен сразу принял звонок. — Саюри? Но это была не Саюри, а Мито. Она плакала. — Гл… Глен, ты все еще жив! Г-где ты? — А где вы, ребята? — В мультимедийном классе в школе. Я попала в ловушку вместе с несколькими учениками. — Я иду за тобой. — Нет, не приходи! Тебя убьют! — Тогда зачем ты позвонила мне? Тебе нужна помощь, верно? Расскажи подробно, где… Она оборвала его: — Нет, все не так. Я позвонила, чтобы поблагодарить тебя, — в это время Глен схватил журнал Махиру со стола и вылетел из комнаты через дверь. Мито продолжала. — За то, что вчера я впервые пришла в гости к другу. Домой к парню, с которым подружилась. Впервые в жизни… Лифт спустился на один этаж и остановился. У Глена не было времени, чтобы ждать его. Лифт продолжал спускаться. — Всю мою жизнь все боялись и сторонились меня, потому что я была принцессой из рода Джуджо. Никто не говорил мне свои истинные мысли… Лифт остановился на первом этаже. Глен сразу выскочил из него. Даже если звуки взрыва раздавались в этом районе, в непосредственной близости от дома не было никаких признаков сражения. — Но ты совершенно отличаешься от всех встреченных мною людей. Ты прямо говорил мне, что я шумная и что я раздражаю тебя… Я имела обыкновение называть тебя чрезвычайно невежливым мальчишкой. Но в то же время… — голос Мито немного дрожал. Она, вероятно, рыдала. — Я была очень счастлива. Впервые ко мне относились как к нормальной девушке. Не как к принцессе из рода Джуджо. Я смогла даже улыбаться как нормальная девушка… — И что? Замолчи и слушай меня. Опиши мне сложившуюся ситуацию. С кем ты сейчас? В каком положении… — Глен. Пожалуйста, послушай меня. — Нет, сначала ты меня выслушай! Но она проигнорировала его и продолжила: — Может быть, я умру сегодня. Но всю жизнь я прожила так, что лишь вчера в первый раз сходила в гости к другу… Поэтому я никогда никому не нравилась. Я поняла, что могу погибнуть здесь, и вдруг вспомнила… — Заткнись. Ты не умрешь, так что слушай меня! Но Мито продолжала игнорировать его. — Я люблю тебя, Глен. Может быть, ты — моя первая любовь… — Скажешь мне это в лицо, когда окажешься в безопасности, живая и здоровая! Как же ты будешь любить кого-то, если умрешь, а? МИТО! Ты слышишь? Мито! — Я боюсь, Глен. Мне действительно страшно… Я не могу остановить кровотечение. Здесь повсюду враги. Гоши, Ханаёри-сан и Юкими-сан защищали меня… Это все моя вина. Солдаты Хякуя уже выломали дверь… — Успокойся, Мито. Я уже иду, подожди некоторое время. Все в порядке. Я спасу всех. Успокойся. Зажми рану. Не сдавайтесь. — Пожалуйста, не приходи сюда. Если ты тоже окажешься здесь, тебя… — Не волнуйся понапрасну. Прежде чем я доберусь до вас, ты должна любой ценой защитить себя и остальных в мультимедийном классе. — Глен… — Да? — Спаси меня. Именно тогда из динамика послышался взрыв. Вызов завершился. — Черт возьми! — пробормотал Глен. — Черт их побери! Он не обращал внимания на взгляды людей на улице и закричал в голос. Как смел он сказать ей, что пойдет всех спасать? У него было недостаточно сил. Независимо от того, сколько он говорил о храбрости и серьезных намерениях, это не имело значения для него сейчас. Он не обладает такой силой и умениями. Чтобы защитить кого-то, чтобы сосредоточиться на защите кого-то, он должен был стать еще сильнее. А вдруг это все было лишь буффонадой? Что именно происходит… Но в то же время он перестал думать об этом. Краем глаза он обнаружил кое-что невероятное. В темном переулке стоял бесхозный мотоцикл с заведенным двигателем. Помимо этого… То самое лезвие было вставлено в землю рукоятью вверх. Освещенный ярким лунным светом, черный клинок сиял красотой истинного зла. Это был меч, которым недавно пользовалась Махиру. Лезвие, что ввело в кровь Глена яд демона. Клинок, проклятый «Кизу». Глен смотрел на меч. Великая сила таилась в нем. Глядя на неприкосновенную мощь перед собой, Глен почувствовал себя усталым. Как долго сможет он терпеть свою глупость и ту жалость, с которой Махиру пользуется им, прежде чем он сдастся? Он улыбнулся, глядя на сияющий меч. — Хорошо. Я знаю, Махиру. Я сдаюсь. Я тоже стану зайцем. Я тоже стану демоном. Но я отличаюсь от тебя. Я откажусь от своей человечности, потому что не хочу предавать их всех, — при этом он позвонил Курэто. Тот взял трубку после одного гудка. — Что тебе нужно? — С тобой все в порядке? — Ха, что это с тобой? Ты беспокоишься обо мне? Где ты? Глен назвал ему свое местонахождение. Когда Махиру позвала его к себе, он подробно изучил окрестности и расположение окружающих зданий и запомнил их. Таким образом, он сразу же дал ответ. Курэто спросил: — Икэджири? Почему именно там? Глен молвил: — Я встретился с Хираги Махиру. — А потом? — голос Курэто немедленно похолодел. — Человек, который разрушил «Храм Хякуя», — твоя сестра. — Да? Независимо от того, что мы сделаем сейчас, война не может быть прекращена. — В самом деле. — И что тогда? — Отныне мое тело изменится в результате экспериментов Махиру с проклятием Кизу. Я собираюсь использовать эту силу, чтобы спасти всех в школе. Тем не менее, если я потеряю свое сознание и стану бездумной машиной для убийства, убей меня, Курэто. Что касается информации о Кизу, я оставлю журнал с записями на земле в том месте, которое я только что назвал тебе. Если ты взглянешь на это, то, возможно, найдешь способ убить меня. — О чем ты говоришь? Кто надоумил тебя на подобное? — ответил Курэто. — Мне никто этого не подсказал. Я лишь бессильный мусор из Ичиносэ. Кроме того, в нынешней ситуации я могу рассчитывать только на тебя. Больше мне не на кого положиться. Таким образом, я прошу тебя… — Почему ты доверяешь мне? — Потому что ты мне доверяешь, — оборвал Глен. Курэто не ответил. Но это было прекрасно. Глен сказал все, что хотел сказать. Пусть все идет своим чередом. Когда Глен хотел завершить звонок, Курэто сказал: — Понял. Давай вместе одолеем «Храм Хякуя». Глен бросил трубку. Он сделал еще один звонок, на этот раз Шинье. Тот ответил мгновенно. — Глен? Ты все еще жив? — Да. Мне нужно кое-что тебе сказать. — Разумеется, тебе есть что сказать. При таких обстоятельствах… — Я переспал с Махиру. Шинья сразу же замолчал. — Ты злорадствуешь или что? — А ты злишься на меня? — А что мне делать? В конце концов, парень, которого так любит Махиру, это ты. Но раз уж так вышло… Это чувство поражения просто ужасно. Интересно, зачем ты это сделал? — Иди к черту и спроси у него сам. — Ха-ха, чувствуешь, что добился успеха у любви всей своей жизни? — Мне казалось, что хуже этого уже ничего не может быть. — Другими словами… Я уже понял, о чем ты говоришь, из сложившейся ситуации. Что дальше? — Я принял «Кизу» и стал демоном. — Ха? Зачем? — Саюри, Шигурэ, Мито и Гоши в настоящее время в школе, которую атаковали «Храм Хякуя». — Да. — Я собираюсь спасти их. Шинья был в недоумении после его слов. Он вздохнул и сказал: — Ты на самом деле идиот, верно? Глен не мог найти нужных доводов, чтобы отрицать это. Он ничего не сказал. Шинья продолжил: — Так зачем ты позвонил мне? — Если я умру, я оставлю Махиру тебе. — Это значит, что ты хочешь, чтобы я убил ее или женился на ней? Глен повесил трубку. Ему больше нечего было сказать. Он посмотрел на лезвие «Кизу», вставленное в землю. Тогда в зоопарке, когда он взял его, демон захотел вторгнуться в его тело, и у Глена не было сил на то, чтобы сопротивляться. На этот раз может случиться то же самое. Если он возьмет этот клинок, ему придется отказаться от своей человеческой сущности. Но независимо от этого ему нужна была сила. У него не было никакого выбора, сила — ключ ко всему. У него не было времени на колебания. Глен вспомнил, что ему сказала Махиру: «Сколько нам лет?». Шестнадцать. Ему всего шестнадцать лет, но он больше не человек. Но в то же время он больше ни о чем не тревожился. И ни в чем не сомневался. Таким образом, он сможет спасти кого-нибудь. Даже если он был бесполезным куском мусора, если он сможет спасти своих товарищей, то с радостью продолжит шагать вместе с ними к победе. — Спасти Мито. Спасти Гоши. Спасти Саюри. Спасти Шигурэ, — Глен смотрел на меч Кизу, воткнутый в землю, и бормотал так, словно пытался убедить себя. — Я отличаюсь от Махиру. Я отказываюсь от своей человечности, потому что хочу спасти своих товарищей… Он взял меч. В то мгновение тьма окружила его. Черная как смоль. Бесконечная тьма была повсюду. С этого момента и впредь взяла свое начало катастрофа шестнадцатилетнего Глена Ичиносэ.