Shadow Moses (Until the Day I Die 2)

Этой ночью, лёжа в постели со своей беловолосой девушкой, Мэтт пытался заснуть, думая о завтрашнем дне – третьей годовщине смерти Мэлло. Мысли, которые не покидали его с того самого ужасного дня, этой ночью обрели разрушительную силу и абсолютную власть, как и всегда перед и после годовщины. Мэтт считает себя не просто предателем, а самым настоящим убийцей: никто, кроме него, не виновен в смерти Мэлло. Утром, в полусне, Мэтт почувствовал запах крепкого кофе. Он был таким насыщенным, что вызвал у Мэтта яркие воспоминания: Мэлло пьёт обжигающий кофе с плиткой шоколада, Мэтт просыпается и присоединяется к нему, начиная завтрак с сигареты. Мэтт улыбнулся этим приятным воспоминаниям. Но следом за улыбкой в горле образовался комок горечи и сожалений: вчерашние мысли обрушились на него с новой силой, смочив его глаза слезами. Сонное состояние сразу испарилось. Мэтт протёр глаза и, тяжело вздохнув, открыл их. Рядом с двуспальной кроватью, на столике, стояла белая чашка кофе. Он хотел было потянуться за ней, но передумал, решив выкурить одну сигарету перед завтраком, как и в нахлынувшем воспоминании. Он достал пачку сигарет из шкафчика и переполз на другую сторону кровати, где большое окно было закрыто плотным синими шторами, свисающими с потолка до пола. Мэтт, сидя на краю кровати, отдёрнул одну шторку. Получилось не очень удачно: солнечный свет просочился сквозь узкую щель. Сгорбившись и подобрав левое колено к груди, он достал из пачки сигарету и поджёг её. Когда он затянулся, дым, как лекарство, сняло напряжение в горле. «Интересно, как бы сложилась наша жизнь? Мы бы сейчас также просыпались вместе? Или, всё-таки, разошлись бы?..» - размышлял Мэтт, то втягивая, то выдыхая сигаретный дым. – «Я думаю, что он так долго отвергал мою любовь только потому, что считал невозможным совместную жизнь двух любящих мужчин…. А потом согласился… и отказался отвечать, почему он, всё-таки, принял мою любовь…. А теперь этого никогда не узнать….» Мэтт опустил правую руку с сигаретой, выдохнул дым, не замечая его спокойного и завораживающего танца. Лёгкие опустошились, но Мэтт не хотел, чтобы его грудь расправлялась. Он едва слышным шёпотом, с усилием сказал: - Повернуть бы время вспять…. Лицо искривилось от душевной боли, раздирающей сердце, мысль продолжилась в голове: «Изменить всё и узнать все ответы!» Он наконец-то впустил воздух в свои лёгкие, так шумно, как вздыхают пловцы, появляясь на поверхности воды после долгого погружения. Ещё недокуренную сигарету он потушил о свою левую ладонь. Было больно, но не так сильно, как болела душа. Окурок он выбросил в пепельницу, когда снова перебрался на свою сторону кровати. Мэтт взял дымящийся кофе, но не для того, чтобы выпить. Вместе с чашкой он отправился в комнату, где обычно работал. Там, в запертом шкафу, у него хранились личные вещи, которые он никому никогда не показал бы, в их числе - фотографии всегда очаровательного Мэлло-куна с волосами соломенного цвета и всегда яркими голубыми глазами. Поставив чашку на стол рядом со своим ноутбуком, он, отперев шкаф, достал одну из фотоальбома. На этом фото Мэлло не знал, что его фотографируют, поэтому не состроил какую-нибудь гримасу или не спрятал своего лица, как обычно. Он не очень любил фотографироваться, потому что никому не доверял. На этой фотографии его лицо было заснято в профиль: Мэлло смотрел в окно, на город сверху. Мэтт сделал этот снимок тайком, пока Мэлло сидел на подоконнике и думал о чём-то своём. Конечно, фотографу потом досталось, но у Мэлло не хватило ни сил, чтобы забрать фотоаппарат, ни знаний, чтобы потом, выкрав фотоаппарат, пройти защиту от удаления данных. Мэтт с любовью смотрел на Мэлло: на его узкий и прямой нос, аккуратные тонкие губы, которые, - Мэтт это знал, - такие мягкие и приятные, потому что почти всегда в шоколаде; на бирюзовые кристаллы в глазах, которые вспыхивают огнём, когда их хозяин был недоволен. Мэтт перевёл взгляд на волосы Мэлло - они искрились в заходящих лучах тёплого солнца. Он так увлёкся фото, что почувствовал запах шоколада и Мэлло. Да-да, запах именно Мэлло: слегка, совсем слабый запах шоколада, смешанный с едва уловимым запахом кофе и запахом чего-то свежего, даже бодрящего.… Мэтт вспотевшими от волнения ладонями прижал фото к своей голой, тяжело вздымающейся груди с едва дрожащим, как крылья только что родившейся бабочки, сердцем и закрыл глаза, всё ещё чувствуя этот сладкий запах. «Мэлло.… Если можешь, если слышишь – прости меня…. Хотя я не достоин этого…. Я вообще не был достоин твоей любви…. Ты… Ты любил всем сердцем, по-настоящему, не смотря ни на что…. А я….» С болью на лице Мэтт поставил фотографию на стол, а рядом - чашку кофе с мыслями: «Я знаю, ты не верил в загробную жизнь. Но мне ничего больше не остаётся, потому что мне очень тебя не хватает». Мэтт неуверенно развернулся и медленно пошёл в спальню одеваться. - Спасибо за кофе! – сказал он своей девушке, когда зашёл на кухню. Она обернулась и приветливо заулыбалась. - Ты что, выпил его? - Да. - Я думала, его запах тебя разбудит, и ты придёшь вместе с ним завтракать. А чашка где? - Забыл в комнате. Потом принесу, - соврал он, ведь чашка осталась в запертом кабинете, и сел за круглый маленький стол напротив Меган. – Сегодня меня почти целый день не будет. Девушка вопросительно посмотрела на него. - Надо встретиться с одним человеком по работе и зайти в пару компьютерных магазинов, - снова соврал Мэтт, потому что вместо похода по магазинам пойдёт на кладбище. - Хорошо. Каждый день, смотря на белые волосы Меган, Мэтт вспоминал Мэлло. Вообще, всегда получалось так - зачастую не осознано, - что Мэтт сближался с девушками, похожими на Мэлло: внешностью, характером, прихотями или поведением, а порой даже именем. Мэтт через некоторое время после знакомства осознавал это и задавал себе вопрос: «Люблю ли я эту девушку?.. Любил ли я кого-нибудь после того, как умер Мэлло?» Он не хотел признаваться себе в том, что ответ на этот вопрос – нет, однако понимал, что больше никто, кроме блондина, не вызывал в нём такую гамму чувств: ненависть и обожание, страсть и злость, нежность и грубость, а самое главное – любовь! - Ты чего такой грузный с утра? – спросила Меган, подавая ему вилку и нож, взяв их из подставки на кухонном гарнитуре. Мэтт принял столовые приборы и начал отрезать кусочек лежащей в тарелке яичницы с беконом. - С чего ты взяла? Отпив из кружки ароматный кофе, она ответила: - Да не знаю. Ещё мрачнее выглядишь, чем обычно. Обычно шутка содержит лишь долю правды, но эта - оказалась полностью из неё. Мэтт натянул улыбку, чтобы сделать вид, будто шутка удалась. - Ладно, тогда я сегодня пойду к Тиффани. Хорошо? - Конечно. «На самом деле мне плевать, куда ты там пойдёшь» - пронеслось у него в голове. - Ох, жарковато на улице! – сказал сам себе Мэтт и расстегнул чёрно-белую толстовку в широкую полоску. На плече висела сумка-мессенджер. Он надел наушники, чтобы не слышать окружающий мир и полностью погрузиться в свои мысли. Сегодня он решил не спешить, поэтому медленно пошёл к дальней остановке, с которой можно было уехать на кладбище. Мэтт шёл в огромной толпе людей, лица которых мелькали перед ним, как буквы в титрах: так быстро, что нельзя было всмотреться в них и понять, чем они живут. Хотя, в принципе, Мэтту была безразлична их жизнь. Равно как и своя…. Вот плеер снова включил песню, совсем не подходящую под его настроение, и Мэтту пришлось около пяти раз нажать на кнопку «далее», прежде чем включилась песня «Learn To Live» группы «Architects». Мэтт убрал палец с кнопки, глубоко вдохнул и выдохнул. «Оправься! Перестань любить! Начни жить!» - кричали в песне. «Я и так перестал любить. Любить живых…», - думал Мэтт. – «А как начать жить снова? Я один ни на что не способен. Ведь только с Мэлло…» «Мы вставали вновь» - снова пропел Сэм Картер. Его голос увлёк Мэтта, и он растворился в песне, вникая в каждое слово, слушая каждую струну и каждый мощный удар барабанщика. Но когда дошло до слов «Никогда не отступай! Справься сам! Тебе никто не нужен!», Мэтт снова отвлёкся от песни: «Как? Как?! Справиться самому?! Третий год пытаюсь! Безрезультатно! Ненавижу всё! Ненавижу всех!» На его лице отобразился гнев, а кулаки очень сильно сжались. Прохожие начали косо смотреть на него. «Плевать я хотел на вас! Плевать! Вы – ничто! Вы - дерьмо!» Сердце бешено стучало, губы кривились от злости и душевной боли. Мэтт хотел бы сейчас оказаться один в тесном замкнутом пространстве и пробыть там целую вечность, вдалеке от всех, наедине с собой и своими казнящими мыслями. Но он всё ещё был среди людей, поэтому поддался успокаивающему голосу Сэма. К концу песни злость, вроде бы, исчезла. Мэтт продолжал идти через людные улицы, шум которых заменяли рок и метал. Они поддерживали в нём апатию и плохие чувства. Мэтт восхищался и удивлялся тому, как совсем незнакомые ему люди своим творчеством вызывают или усиливают в нём какие-либо чувства. Последние три года только это меняет его настроение и душевное состояние. В плеере заиграла песня «Архитекторов» - «Эти цвета никогда не поблекнут». Мэтт окинул взглядом высоченные здания, затем перевёл взгляд на накрашенные лица девушек, увидел в их руках и руках других прохожих мобильные телефоны, сжал в руке свой плеер. «Да, эти цвета никогда не поблекнут, и ничего не получить задаром». Мэтт устремил свой взор в небо - такое настоящее, такое яркое на фоне закрывающих его зданий – искусственной природы, созданной человеком. Мэтт снова начал смотреть вперёд, как вдруг он увидел лицо, которое встревожило его сердце. Всего миг он видел парня, одетого в чёрную футболку, с жёлто-соломенными длинными волосами, хвостик которых лежал на его правом плече. Этот парень был в чёрных очках и с надутым пузырём из жвачки. Черты лица показались Мэтту такими знакомыми. Пока парень шёл ему навстречу - а это длилось всего три-четыре секунды - Мэтт следил за ним взглядом. Он даже развернулся, чтобы понять, является ли это плодом его больного воображения или же нет, и хотел остановить парня, но тот уже растворился в толпе. «Чёрт, мне совсем крышу сносит», - с грустью подумал Мэтт и, развернувшись, пошёл дальше. По пути он зашёл в цветочный магазин и купил шикарный букет жёлтых, как цвет волос Мэлло, и красных, как любовь Мэтта, роз. Бесконечные улицы и массы людей мелькают перед глазами. Теснящиеся высоченные здания монолитно выстроились вдоль дороги. Рекламные баннеры пытаются завлечь глупых людей. Наконец-то остановка. Ещё около двадцати минут Мэтту пришлось копаться в своих мыслях, поддерживаемых музыкой, прежде чем пришёл нужный автобус. В автобусе оказалось мало людей, чему порадовалось личное пространство Мэтта. Пройдя через несколько десятков могил, Мэтт подошёл к той самой, безымянной: незачем кому-то знать о том, кто здесь похоронен, особенно врагам, которых было немало. Мэтт не думал, что хоть кто-то узнал о смерти Мэлло, ведь он позаботился о конспирации. Могильная плита была сделана из чёрного камня, так же, как и крест, возвышавшийся над ней, он был похож на тот, который висел у Мэлло на шее. Эта могила ничем особо не отличалась от остальных, чтобы не привлекать внимания. Но Мэтт хотел бы похоронить друга совсем иначе: в искусном склепе с каменными фигурами. В общем, так, как какого-нибудь короля. - Ну привет, - сказал Мэтт и, наклонившись, положил букет на могилу. Затем присел на корточки и убрал немые наушники в сумку. – Давно не виделись. Он протянул руку к надгробию и начал стряхивать с него пыль и песок так нежно, будто гладил бархатную кожу лица умершего. - Мэлло…. – тяжело произнёс Мэтт. - Я так по тебе соскучился. Я надеюсь, у тебя всё хорошо, - Мэтт горько усмехнулся, глядя на надгробие, - конечно, если у мёртвого вообще может быть всё хорошо…. Зачем ты умер? Отдал земле свою красоту и молодость…. Клянусь, я никогда не встречал такого красивого человека, как ты. И встречать не хочу: хочу, чтобы для меня ты остался самым красивым…. Мэтт смолк. Глаза стали мокрыми. Он опустил их. - Мэлло, мы с тобой столько всего не сделали! Мы хотели много путешествовать, утереть нос всем врагам, заработать кучу денег и жить в своё удовольствие! Помнишь?.. – снова остановился, тяжело вздохнул и дрожащим, тихим голосом продолжил: - Без тебя я ничего не хочу и не могу. Я понимаю, что ты был для меня самым важным, нужным человеком жизни. Без тебя – всё серое…. хотя, нет, всё чёрное и ужасное. Только это совсем другой чёрный, не такой, какой любил ты. Он поглощает меня, зовёт… зовёт… зовёт за тобой…. Мэтт упёрся на согнутые в кулак ладони, так, что спина сгорбилась, а колени опустились на землю. По опущенному лицу начали скатываться прозрачные хрустальные капли, такие чистые, как слёзы младенца, который не совершил в этом мире ещё ничего плохого. Мэтт оторвал от земли правую руку и раскрытой ладонью справа налево вытер слёзы. Потом сжал в этой ладони своё плачущее лицо. Скоро он успокоился и, убрав руку с лица, сел на колени, не обращая внимания на то, что штаны могут запачкаться. Его взор скользнул по многочисленным надгробиям и остановился на могиле друга. И тут Мэтту показалось, что он не один на кладбище, будто его взгляд прошёл мимо чёрного силуэта. С сильно забившимся сердцем Мэтт снова посмотрел в ту сторону, где, как ему показалось, стоял силуэт. Но никого не было. Он осмотрелся. Нет, на кладбище никого нет, по крайней мере, в этой его части. Успокоившись, Мэтт снова обратил свой взор на надгробие и обратился к Мэлло: - У меня совсем крыша поехала. Я подумал, что это ты. Представляешь, второй раз за день вижу тебя. Это паранойя…. Наверное, мне стоит уже прийти к тебе, увидеть тебя. И не страдать здесь. Я никому не нужен, и мне никто не нужен. И крыша едет. Я думаю, хороший повод переехать к тебе. За три года я так и не научился жить в мире, где нет тебя. И дальше продолжать пытаться… Он не договорил, потому что зазвонил телефон. Мэтт достал его из кармана, на экране светилось: «Меган». «Неужели я хоть кому-то нужен?..» - подумал он и, прочистив горло, ответил: - Да, Меган. - Ну как у тебя дела? – спросила она заботливо. - Хорошо вроде бы. - Вроде бы? Я слышу по голосу, как у тебя всё хорошо, - не поверила она. Мэтт молчал. - Тиффани сегодня приглашает тебя и меня к себе на вечеринку. Пойдём? Мэтт подумал и пришёл к выводу, что неплохо бы сегодня напиться до потери сознания. Может, так он уйдёт из жизни. - Круто! Обязательно пойдём, Меган! - Ого, - удивлённо и радостно сказала она. – Хорошо! Вечеринка начинается в десять, буду ждать тебя дома. Целую! Она положила трубку. Мэтт убрал телефон в карман. - Может быть, я ей нужен, Мэлло? Как ты считаешь? Хотя я знаю, что ты думаешь. Ты думаешь, что я шлюха. Но поверь, я всегда тебя любил, продолжаю любить и, наверное, буду любить тебя всю жизнь. На самом деле ты – моя единственная любовь, я никого другого больше не любил в жизни…. Мэтт встал на ноги. - Что ж, прощай. Но не скучай, я скоро приду. Может, живым, может, мёртвым… Официально Мэтт работал в IT-компании, но часто он подрабатывал ремонтом и настройкой мобильных телефонов, планшетов, приставок и прочей электронной техники. Вчера ему позвонил один парень и попросил починить его приставку, которая почему-то перестала запускать игры. Они договорились встретиться в уличном кафе, куда теперь направлялся Мэтт. Сейчас он полностью пребывал в реальном мире: выключил музыку и убрал наушники в сумку, потому что не хотел показаться заказчику мрачным. В автобусе он позвонил парню, спросил, как узнать его, он ответил, что будет в чёрной футболке и чёрных джинсах. Мэтт повернул за угол, и его взору предстало то самое уличное кафе. Оно было расположено на солнечной стороне, перед ним – целая площадь, так что солнце полностью освещало это кафе. Он окинул взглядом посетителей: человек пятнадцать-двадцать сидело за круглыми небольшими столиками. Среди них только один человек был в чёрной футболке. Посмотрев на чёрные очки прямоугольной формы, Мэтт сразу понял, что уже видел сегодня этого человека, когда шёл к остановке на кладбище. «Вот же совпадение», - подумал он. Парень тоже увидел его и махнул рукой. Мэтт поспешил к нему. Взглянув на наручные часы, он понял, что опоздал. - Привет. Извини, что опоздал, - сказал Мэтт и, отодвинув стул, сел, положив сумку на колени. – Автобус долго ехал. Парень ничего не ответил, и Мэтт немного заволновался, парень молча смотрел на него, будто изучал. Хотя, может быть, он вовсе не на Мэтта смотрел, ведь его глаза были скрыты чёрными пластиковыми очками. Мэтт же не особо пялился на него, но всё-таки заметил на его лице какую-то странную полуулыбку. Наконец, парень опомнился и бодрым, слегка весёлым тоном неспешно сказал: - Привет, Мэтт. Мэтт опешил. Ведь он похоронил это имя вместе с Мэлло, и в течение трёх лет его никто так больше не называл. - Что? – покосился он удивлённо на парня. Удары сердца Мэтта участились, он заволновался: «Не знаю, кто это, но с ним надо быть осторожнее». - Простите, но меня зовут Майкл. Снова тишина. Не спеша, с непонятной ухмылкой на лице, парень потянулся к очкам и начал медленно их снимать. Мэтту почему-то стало очень дурно, его бросило в жар, а руки затряслись. Вот показались белые аккуратные брови… затем веки… после очки открыли бирюзовые смеющиеся глаза и скрыли расплывающиеся в ухмылке губы. А затем очки пропали. За ними – всё остальное, будто это «остальное» вышибли из головы сильным ударом огромного молота. Всё, кроме жестокого и ухмыляющегося лица – оно осталось, как остаётся шрам от глубокой раны. - Мэтт, не надо врать. Я знаю, как тебя зовут, - сказали тонкие смеющиеся губы. Мэтта начало трясти. Мысли начали путаться, а потом и вовсе пропали. Их место занял маятник, бьющий череп Мэтта то с одной, то с другой стороны. Воздух почему-то куда-то убежал от его носа. Руки и ноги обмякли, как у человека, умершего на столе у хирургов. Мэтт подумал, что сейчас потеряет сознание. А его собеседник спокойно отодвинул стоящий рядом с ним стул и взял с него букет красных и жёлтых роз. Когда он потянулся понюхать аромат цветов, то с улыбкой и восхищением сказал: - Прекрасные цветы! Спасибо, Мэтт, я оценил! Мэтт склонил голову над столом, его ногти заскребли по деревянному столу. Когда ладони сжались в кулак, Мэтт, опёршись на них, резко встал и обратил своё пугающее лицо к сидящему напротив. В глазах заплясали кровавые огоньки. Мэтт резко выхватил букет роз, разорвал упаковку, сжал розы посильнее и резко, очень мощно ударил сидящего по лицу. Лепестки роз закружились в кроваво-жёлтом танце. Посетители кафе вздрогнули и уставились на источник шума, им стало интересно, почему один парень ударил другого шикарным и дорогим букетом цветов. - Мэтт, успокойся, - посоветовал раненый шипами роз. - Успокоиться? Ус-по-коиться?! – крикнул Мэтт и выкинул букет в сторону, к ногам сидящих за соседним столиком. - Да, Мэтт, ус-по-коиться. Я бы не хотел, чтобы для людей мы устраивали шоу! - Шоу? А по-моему, ты любишь шоу, Мэлло! И я его сейчас устрою! Он хотел ударить Мэлло, но увидел, что к ним подошёл служащий кафе. - Извините, пожалуйста, но не могли бы вы покинуть кафе? – вежливо попросил он. Мэтт угрюмо посмотрел на него, но Мэлло взял инициативу в свои руки и, встав из-за стола, с лучезарной улыбкой ответил: - Конечно. Извините нас. Он достал из сумки бумажник и оставил щедрые чаевые. - Пошли, Мэтт, - всё так же, улыбаясь, сказал он. Мэтт со злостью развернулся и поплёлся за грациозно вышагивающим блондином, смотря на которого складывалось ощущение, будто его не выгоняли из общественного места. Мэтт, шагая позади него, подумал: «Сволочь, строит из себя хер знает кого!» Когда они завернули за угол и отошли на достаточное расстояние от кафе, Мэлло остановился и обернулся. - Ну как твоё самочувствие? Лучше? – спросил он с наигранной заботой. Мэтт дошёл до него и сходу занёс кулак для удара в «заботливое» личико. Но соприкосновения не произошло: Мэлло проворно увернулся. - Сука! – крикнул Мэтт сквозь зубы. Обретя равновесие после неудачной попытки, он увидел, что Мэлло уже учесал вперёд. Он побежал за ним и закричал: - Стооооой! Мэлло обернулся и, увидев разъярённого быка, понял, что от него надо спасаться бегом. Мэлло старался бежать изо всех сил, а вот Мэтт, как казалось, стараний не прикладывал: всё делала ослепляющая ярость. Прохожие расступались перед бегущими и удивлённо провожали их взглядами. Через минут пять, выдохшись, Мэлло понял, что наказания ему не избежать, хотя у него был с собой пистолет, которым можно было бы пригрозить. Но разъярённому Мэтту лучше его не показывать, иначе Мэлло действительно отправится на небеса. Мэлло свернул в какой-то закоулок, чтобы драка - а она произойдёт: Мэлло это чувствовал - состоялась без любопытных людей, у которых айфоны вместо глаз. Он почти добежал до стены, остановился и развернулся. Не успел он отдышаться, как на него с кулаками налетел Мэтт, выкрикивая: - Ненавижу тебя! К сожалению, удар пришёлся точно в щёку. Но один удар – ничто по сравнению с тремя годами жестокого обмана. Снова взмах и слова: - Ты - худший человек на планете! Мэлло почти увернулся. - Да? А на кладбище ты говорил совсем другое! – пожаловался ухмыляющийся блондин. - Забудь! Снова удар. Теперь в область глаза. Это стало последней каплей, которую Мэлло ещё смог стерпеть. - Наглая свинья! – прорычал Мэтт и снова замахнулся для удара. Но неожиданно Мэлло блокировал удар и резким движением завернул руку нападающего за спину, а потом быстро прижал Мэтта лицом к стене. Свободной рукой, матерясь, Мэтт начал отталкиваться от холодной стены, тогда Мэлло резко развернул его и примкнул к его горячим губам. Сначала Мэтт сопротивлялся, поэтому Мэлло приходилось сжимать его плечи, а ещё он не пускал язык Мэлло себе в рот. Но потом Мэтт обмяк и поддался настойчивому поцелую, закрыв глаза от удовольствия: снова он ощутил этот запах и вкус шоколада с кофе, о котором только мечтал последние три года, снова почувствовал сладкие и мягкие губы жестокого блондина. Но в полной мере насладиться моментом Мэтт не смог, потому что Мэлло резко отстранился от него и убрал руки, а потом отвернулся. Мэтт, всё ещё опираясь спиной о стену, мысленно выругался, но вслух сказал: - И что это было? Мэлло скрестил руки и, повернув к нему голову, ответил: - Ну, надо же было тебя как-то успокоить. - Ненавижу тебя, - искренне сказал Мэтт. Мэлло же с явным сарказмом ответил: - И Я тебя ОЧЕНЬ люблю. Повисло молчание. Мэлло потирал больные места на лице, а Мэтт наблюдал за этим. И тут до него дошло, что у Мэлло нет ожога! Наверное, он сделал операцию по пересадке кожи. Мэтт достал сигарету с зажигалкой и закурил. Его ярость прошла, но обида – нет. Он не понимал, почему он заслужил такого обмана и почему Мэлло объявился. Об этом он решил спросить: - И что? Нафига ты объявился? Мне и без тебя хорошо жилось. Снова левый уголок рта Мэлло потянулся вверх, эта ухмылка вследствие недавних событий стала ненавистна Мэтту. - Сказать прямо? – взглянул на него Мэлло. - Нет, блядь, через Антарктиду! Мэлло хмыкнул, но ответил: - Только не нужно снова нападать на меня с кулаками. А пришёл я по делу. - Ага, пришёл он. С того мира пришёл. Как бог смерти. Мэлло картинно закатил глаза. - Слушай, я могу и уйти, - предупредил он, но понял, что здесь условия диктует не он. - Да пожалуйста! Не я же «пришёл к тебе по делу», - передразнил его Мэтт. - Всё, успокойся. Я не хочу обсуждать это дело в каком-то непонятном закоулке. - Ага, а для своего воскрешения ты, значит, выбрал подходящее, «понятное» место. Мэлло поплёлся в сторону основной дороги. - А что, мне надо было встретиться с тобой на кладбище, чтобы ты меня сразу же в землю закопал? Мэтт докурил сигарету и выкинул её, затем пошёл вслед за блондином. Довольно заулыбавшись, он ответил: - По крайней мере, после этого мне стало бы лучше. И куда пойдём? - Ко мне домой. Мэтт ухмыльнулся и спросил: - А ты не боишься, что я попытаюсь тебя убить? Только теперь своими руками. Там же свидетелей не будет. Он догнал Мэлло и посмотрел в его глаза. - С чего ты так уверен? Не ты один живёшь с хорошей девушкой. - Хм, ничего не стоит убрать свидетелей, - пошутил Мэтт, но в его сердце что-то больно кольнуло. Наступило молчание и какая-то неловкость. Конечно, Мэтт хотел поговорить о том, какого чёрта с ним так жестоко поступили, но его останавливало ощущение, что в жизни Мэлло многое изменилось, в том числе и сам Мэлло, так что разговор на эту тему был бы бессмысленным: чего копаться в прошлом. К тому же у него есть девушка, с которой, может быть, у него серьёзные отношения, такие, что за неё он готов был бы убить: от Мэлло можно ожидать всего, чего угодно. Внешне блондин не особо изменился, разве что убрал ожог и отрастил волосы - это понравилось Мэтту. А вот то, что Мэлло остался гордым и продолжал любить над всеми издеваться и также сильно любить шоколад (судя по поцелую) – не изменилось. Мэлло шёл с непроницаемым лицом. - И что ты молчишь? – не вытерпел Мэтт. - А что мне говорить? - Мы три года не виделись, а ты не знаешь, что говорить? - Тебе не зачем что-то знать. Мэтт хотел поинтересоваться, почему, но понял, что Мэлло не намерен отвечать. «Ну ладно, ещё настанет время, и тебе придётся ответить мне на все вопросы», - подумал Мэтт. Всю остальную дорогу они молчали. К счастью, дом Мэлло оказался не так далеко: они дошли до него за минут пятнадцать. Это было обычное многоэтажное здание. Мэлло жил на двадцать первом этаже, они поднялись на лифте. Мэлло отпёр дверь в свою квартиру, и они вошли. Они очутились в светлом небольшом коридорчике, шириной примерно два метра, напротив входной двери вместо стены было матовое стекло, сквозь которое проникал яркий солнечный свет. Мэтт почувствовал запах дерева: пахло от паркета и мебели. - Не стой, проходи. Он покончил со шнурками на кедах и прошел в просторную гостиную. В центре стоял журнальный столик, рядом с ним - длинный кожаный черный диван. Напротив него, на стене, висел большой телевизор. Под ним стоял комод, на котором расположились рамки с фотографиями. Издалека Мэтт понял, что на них - Мэлло с какой-то девушкой, видимо, той самой. Мэтт присвистнул, вспоминая свою тесную квартирку без всяких украшений и дорогих вещей: - Неплохо живешь! - Будешь кофе? - учтиво спросил Мэлло, проходя дальше, туда, где, видимо, была кухня. - Буду, ты ведь не дал мне поесть в кафе, - ответил Мэтт и пошел за блондином. - Я виноват? - Разве нет? Не я же мистер, который любит всех шокировать и над всеми издеваться! Мэлло отвернулся и молча готовил кофе. Мэтт сел за небольшой прямоугольный столик, дожидаясь его. Через несколько минут Мэлло поставил на черную деревянную столешницу две чашки кофе и какие-то булочки и, садясь на стул, сказал: - Приятного аппетита. Мэтт недовольно поджал губы, но потом сказал не без иронии: - Спасибо, хозяюшка. Мэлло посмотрел на него и закатил глаза. - Люди не меняются, - сказал он. - Абсолютно с тобой согласен! Кто-то как был моральным уродом, так им и остался! Мэлло отпил горячий кофе и чуть не обжегся. "Молчит, сказать больше нечего, - думал Мэтт. - Значит, чувствует свою вину. Иначе бы нашел себе оправдание, даже если оно выглядело бы нелепым и неправдоподобным". - Ну, и что ты мне скажешь? Молчать сюда позвал? Мэлло отпил кофе, прожевал и ответил: - В общем, мне нужны твои хакерские способности. - Да ладно, я и не сомневался в этом! - Мэтт снова выплеснул долю сарказма. Мэлло уже перестал обращать на это внимание, по крайней мере, внешне, а Мэтт надеялся, что истинная цель этой встречи совсем другая. - Мне нужно взломать всю систему Фрэнка и все его банковский счета. - Чтооо? Фрэнка? Ты с ума сошел что ли?! Фрэнк - глава мафии, в которой Мэтт тоже когда-то состоял, пока Мэлло якобы не умер. Видимо, Мэлло теперь тоже не состоял в мафии, раз решил взломать банковские счета Френка. Мэтт вопросительно уставился на бывшего друга. - Скажем так, мы с ним немного поссорились. - Ну уж понятное дело, иначе ты бы не стал обчищать главу мафии! - воскликнул Мэтт, а потом добавил: - Хотя кто тебя знает. - Он кинул меня и забрал мою долю денег. Так что мне надо ему отомстить. Мэтт упрекнул его: - Да, как ты меня кинул. - Я ТЕБЯ не кидал! - грозно проговорил он. Мэтт мысленно ухмыльнулся: наконец-то ему удалось вытянуть из этого бесчувственного чурбана хоть какие-то слова на интересующую его тему. - Да неужели. А как это называется? Программа "Розыгрыш"? Мэлло быстро вернул себе спокойное выражение лица, но Мэтт знал, что на самом деле в душе блондина тоже кипят чувства, но только какие именно - пока непонятно. - Заткнись уже. Думаешь, я просто так объявился и обратился именно к тебе? - Нет конечно. Когда твоя тощая задница находится под жирным прицелом врага, ты всегда обращаешься именно ко мне. - Вообще-то, теперь под прицелом и твоя задница! - В каком это смысле? Мы с Фрэнком уже несколько лет не виделись. Я ему дорогу не переходил. - А ты думаешь, что Фрэнк такой глупый? Ты же создал и закодировал его программы, а он знает, что мы с тобой дружили. Так что нетрудно додуматься, что я обращусь именно к тебе. Мэтт задал запоздалый вопрос: - То есть Фрэнк знает, что ты живой? А он вообще знал, что ты "умер"? Мэлло скрылся за чашкой кофе, видимо, не желая это обсуждать. Но Мэтт не собирался сдаваться и уставился на него. Мэлло опустил чашку и все-таки ответил: - Какая разница, Мэтт, сейчас разговор не об этом. Мэтт возмущенно воскликнул: - Как это какая разница?! Я, значит, живу, убиваюсь (отдельное спасибо Фрэнки), а он ходит счастливый! Мэлло недовольно вздохнул. - Слушай, ты хотел счастливой жизни с женщиной - ты ее получил. И не надо в своих несчастьях винить меня! Я тебе не козел отпущения! Мэтт смолк, понимая, что эта беловолосая стерва права. Но все равно не мог смириться с жестоким обманом и с тем, что провел в трауре столько времени. - И ты думаешь, я буду тебе помогать после такого? - спросил он. - Я же сказал, что под прицелом и твоя задница. Ты думаешь, Френки просто так отпустил тебя жить спокойной жизнью? «Да уж, очень спокойной», - подумал Мэтт, но не стал озвучивать свои мысли. - Это я попросил его не беспокоить тебя. - Ах, какой ты заботливый! - наигранно воскликнул Мэтт. - Спасибо тебе! Просто рассыпаюсь в поцелуях и благодарностях! - Вообще-то, ты действительно должен быть мне благодарен, - изъявил Мэлло с непроницаемым лицом. - Я исполнил твои мечты. "Ну да, конечно исполнил. Только теперь я эти мечты в жопу засунул. - Грустно думал Мэтт. - Лучше исполни теперь другие мои мечты..." - Ну ладно. Я помогу тебе, - согласился Мэтью. - Вот и славно, - улыбнулся Мэлло. - Запиши мой номер, завтра я позвоню тебе. Потом Мэлло быстро выпер бывшего друга из своего дома. Мэтт отправился домой в весьма непонятных чувствах. Он был очень рад, что жив тот человек, о котором он так много думал и мечтал, но в то же время был так зол на него из-за такого жестокого обмана. А еще он чувствовал грусть, потому что не может просто так взять и поцеловать эту беловолосую стерву... Хотя, конечно, мог: он не такой гордый, однако его останавливало то, что у Мэлло есть девушка. А судя по рамкам с фотографиями и косметике, стоящими на комоде и полочках, их отношения могли бы сойти за серьезные. Мэтт не хотел разрушать чужие отношения, но чувствовал, что у него есть на это право - своего рода, право мести. Хотя какие у него есть шансы? Кажется, Мэлло до сих пор его не простил, ведь он такой человек, который никого не прощает. Мэтт не мог вспомнить, чтобы Мэлло когда-нибудь кого-нибудь прощал. - Привет, - радостно сказала ему Меган, открывая ему дверь. - Ну как ты? - Хорошо, - ответил он и чмокнул ее в губы. Меган слегка удивилась, ведь давненько такого не было, обычно они просто занимались сексом - без какой-либо романтики. Мэтт прошел в квартиру и, снимая кеды, спросил ее: - Ну как, собираемся на вечеринку? - Дааа, - протянула она. - Я вижу, ты в хорошем настроении? Мэтт, будто поразмышляв, смутившись, ответил: - Ну да, пятьдесят на пятьдесят, – а потом с улыбкой добавил: - Или семьдесят на тридцать. В лучшую сторону. - Круто! - воскликнула Меган и полезла целоваться. Поцелуй был долгим и возбуждающим, и Мэтт невольно вспомнил сладкие губы Мэлло. «Все, хватит. Надо забыть его. Хотя бы на сегодня. И хорошенько развлечься!» - дал он себе указания. Через несколько часов Мэтт и Меган были уже на вечеринке, там было много людей, море алкоголя - чуть ли не в десять раз больше, чем людей, - еды и много веселья. Мэтт сразу расслабился, потому что понял: этим вечером Мэлло просто вылетит у него из головы, как дикая птица из клетки после долгого заточения. Он сидел на мягком кресле, а на его левом колене - стройная и сексуальная Меган, в правой руке он держал бутылку пива, которую чуть позже поменял на более сильный напиток - виски, так как пиво никак не вышибало беловолосую стерву из его мыслей. В темном зале со сверкающими лазерными прожекторами ходили и танцевали люди, некоторые стояли в обнимку и страстно целовались. Это стало очень возбуждать Мэтта, он сильнее обнял Меган за талию. Она прямо засветилась от радости! Давно с ней так пошло не обращались. Она посмотрела в опьяненные глаза парня и, прислонившись к нему, прошептала на ухо: - Вооооу, кто-то сегодня очень страстный... И она начала целовать его шею, а потом нежно укусила за ухо, отчего Мэтт невольно застонал, на миг забыв о Мэлло. Он отпил из бутылки, пытаясь растянуть этот миг, и поставил ее куда-то на пол, - кажется, она опрокинулась, но Мэтту было абсолютно все равно - а потом обнял Меган за талию и начал страстно целовать ее в губы. Меган прервала поцелуй, чтобы что-то сказать: - Тиффани сказала, что у нее есть свободная спальня.... Мэтт довольно застонал от предвкушения бурной ночи. Они встали - у Мэтта встал уже минут пять назад - и пошли наверх, в спальню. Когда Мэтт закрыл дверь, он резко развернул идущую к кровати Меган и припечатал ее лицом к двери, а затем начал страстно ее ласкать и целовать. Он трогал ее грудь, прижимал ее попку к своему паху, целовал шею и плечи. Меган стонала от удовольствия, а в голове у Мэтта появлялся наркотический туман возбуждения и опьянения, в котором не было места парню с волосами цвета соломы. Когда Мэтту потребовалось нечто больше, чем просто ласка, он повел свою подругу к кровати и бросил ее на кровать. - Оо, Мааайкл, - протянула довольная Меган, лаская свою грудь сквозь одежду. Мэтт, смотря на нее, но не особо видя из-за того тумана возбуждения, молча набросился на нее и начал стягивать с нее одежду. Когда с ней было покончено, он, взяв Меган за талию, потащил ее к изголовью кровати. Он резко приподнялся, чтобы снять свою полосатую футболку, но внезапно ударился о деревянную полочку, висящую над изголовьем. - Блять! - вскрикнул он от неожиданности и скорчился от боли. - Какого хуя она здесь делает?! - выругался он, что было неудивительно: удар был таким сильным, что в глазах потемнело. Мэтт сидел на ногах у испугавшейся, но улыбающейся Меган и с закрытыми глазами держался за голову. - Блин, ну как ты так? - спросила она, смеясь, и тоже села, чтобы пожалеть своего нерадивого любовника. - Аааа, - простонал Мэтт, слезая с ее колен. - Дай посмотрю. - Да щас пройдет! - недовольно отозвался он. Она попыталась его обнять, но ей помешали растопыренные локти Мэтта. После минутных объятий она попыталась вернуть прежнюю атмосферу любви, начав аккуратно целовать его шею. Мэтт сначала никак не отреагировал, все также держался за голову, но после пятого поцелуя внезапно дернулся и оттолкнул Меган. - Ты чего? - удивленно спросила она, когда он встал с кровати. Он повернулся и, нахмурившись, держась одной рукой за ушиб, сухо сказал: - Извини. А потом внезапно выбежал из комнаты. - Да уж, неожиданный поворот, - возмущенно сказала она ему вслед. Мэтт с накинутым капюшоном своей черной куртки упорно звонил в домофон, пока ему не открыли. - Мэтт? Какого черта? Сейчас три часа ночи! - недовольно проворчал Мэлло с обнаженным торсом. Он не был сонным, наверное, занимался какими-то своими делами. Мэтт снял капюшон, медленно вошел в квартиру. Не успел Мэлло закрыть за ним дверь, как он ощутил сильные руки на своей шее и одном плече. Его резко развернули на сто восемьдесят градусов и ударили лбом о стену, противоположную входной двери. - Твою мать. Какого хуя, Мэтт?! Отвали! Сильные руки продолжали его держать, Мэтт навалился на него, заломил обе его руки и спросил загадочным голосом, прямо над ухом: - Ты ведь один дома, да? Хотя мне вообще все равно. Я от тебя не отвалю. Я пришел за компенсацией трех лет обмана и мне все равно, как ты к этому отнесешься! - Что, блять?! - непонимающе завопил Мэлло и постарался повернуть лицо, чтобы посмотреть на Мэтта, от которого, кстати, пахло спиртным. - Ты пьян! Мэтт зловеще и самодовольно ухмыльнулся, одной рукой доставая из кармана стальные наручники, - он взял их, когда возвращался домой после вечеринки - а другой - удерживая вырывающегося блондина. Он посильнее стянул руки Мэлло и с трудом одел на них наручники. - Так-то лучше! - довольно объявил он. - Ты охуел?! Снимай с меня это! - истерила блондинка. Но что может значить этот приказ для обиженного полосатого красноволосого парня, которого вообще очень трудно чем-то обидеть. Поэтому Мэтт продолжил издевательства. Резко и жестоко развернув Мэлло, он, приперев его к стене, схватил его за подбородок и посмотрел ему в глаза. - Что тебе надо, пьянь?! - Я же сказал, - упрекнул его Мэтт. - Так ты меня не слушал? Это очень плохо. Я накажу тебя. На лице Мэлло отразились не то отвращение и страх, не то недоумение и отвращение. Мэтт приблизился к его лицу и с ухмылкой проговорил: - Да-да, Мэлло. Накажу. Повторил еще раз, а то ты стал таким невнимательным. Мэлло смотрел на него с тем же непонятным выражением лица, а Мэтт все также довольно ухмылялся, а потом он закрыл свои глаза и примкнул к сладким губам Мэлло. Он требовательно целовал их и при этом сдерживал брыкающееся тело блондина. Мэлло никак не хотел поддаваться натиску, поэтому Мэтт решил воспользоваться рычагами давления: он схватил шею Мэлло и начал ее сжимать. Это подействовало, хоть не сразу, а только когда стало не хватать кислорода: Мэлло впустил язык Мэтта к себе в рот и почувствовал горький вкус сигарет. Можно сказать, он просто открыл рот, не участвуя в поцелуе, что не понравилось Мэтту, поэтому он снова начал душить его. Мэлло понял правила игры и позволил их языкам сплестись. Внезапно поцелуй оборвался, и Мэлло быстро открыл глаза, чтобы Мэтт не подумал, будто ему понравилось. Мэтт схватил его за волосы и потащил в комнату за стеклом - по его дневным наблюдениям там стояла двуспальная кровать, и он не ошибся. Он бросил недовольного Мэлло на кровать. - Сука! Больно ведь! - жаловался он. - Не для тебя я растил свои волосы! - А мне похуй, Мэлло! - дерзко ответил он, снимая куртку и расстегивая ремень. Он спустил штаны и сказал: - Давай, длинноволосая стерва, сделай это! - Ты ебаннулся?! Иди нахуй! Мэлло сразу пожалел о том, что сказал, так как недовольный Мэтт схватил его за волосы, и ему пришлось подняться. Мэтт заставил его открыть рот, в который вошел очень возбужденный член. Почувствовав влагу, Мэтт застонал: - О да, детка. Продолжай, иначе я снова сделаю тебе больно. Он начал властно двигать голову Мэлло, все также держа его за волосы. Как только Мэлло делал ему больно или неприятно, Мэтт жестоко дергал их. После третьего раза Мэлло сдался и аккуратно сосал взбухший член Мэтта. Красноволосый закрыл глаза и постанывал от удовольствия. - Вот видишь, ты еще не забыл, как это делается, - похвалил он его. - У тебя охуенно получается. Мэлло попытался что-то ответить – явно не очень хорошее, - но не смог из-за боли: Мэтт снова дернул его за волосы. Мэтт стоял и двигался, получая море удовольствия от нежного и мокрого языка Мэлло, ласкающего его твердый член. Через несколько минут Мэтту это наскучило, он откинул Мэлло на кровать, полностью разделся и снял одежду с полуобнаженного блондина, вопящего при этом: - Ты! Гребаный извращенец! Ненавижу тебя! Отстань от меня! Я тебя пристрелю! Надо было просто убить тебя! А не убивать себя! Мэтт не обращал на них внимания, он просто сказал факт: - У тебя дикий стояк. После которого Мэлло приутих, но все равно продолжил что-то (якобы недовольно) ворчать. Мэтт оттащил его голое тело в центр кровати, сел на его ноги, а потом начал мастурбировать его член, который становился все тверже и тверже. - Я вижу, тебе очень приятно, - издевательски сказал Мэтт. Мэлло, пытаясь сделать каменное лицо, чтобы не выдать свои чувства, ответил: - Ни хрена мне неприятно! Меня ща стошнит! Мэтт начал двигать рукой быстрее. - Чем стошнит? Спермой? - спросил он и засмеялся. - Гадкий ублюдок! Сдохни! - закричал он недовольно, но потом издал довольный прерывистый стон: - Ааа.. аааа!.. И сперма полилась на голую грудь Мэлло, который снова начал брыкаться, недовольный тем, что Мэтт увидел его истинные чувства. - Кто-то захотел боли, - спокойно сказал Мэтт, наклонился к нему и больно укусил его за ухо. - Отстань! Отстань! Отстань! Сука! Пидорас! Гомосек! Ненавижу! На это Мэтт ответил: - На себя посмотри. Вернее, на свой посмотри. А теперь... Мэтт ласково прикоснулся к промежности Мэлло. От этого Мэлло выпучил глаза и спросил: - Черт! Ты это серьезно?! - На все сто процентов! - уверенно ответил Мэтт. Мэлло начал очень, очень сильно брыкаться и вырываться, так что Мэтту пришлось очень постараться, чтобы остановить это. Он с силой раздвинул его ноги и проникнул в него пальцем, и тут он получил ногой в плечо. - Ах ты! - грозно сказал Мэтт и резко вошел в Мэлло сразу несколькими пальцами, так что Мэлло закричал. - Ну как тебе это, моя красавица? Будешь еще драться? Раз намерения Мэтта не изменить, Мэлло решил продолжить вырываться, к тому же руки уже очень сильно болели от стальных наручников. Но сопротивление приносило лишь новую боль в области запястий и в области его промежности, так что деваться было некуда. Рука Мэтта интенсивно ласкала его. Мэлло, как всегда невольно, начал получать удовольствие, что не ускользнуло от пристального взгляда ухмыляющегося Мэтта. Поэтому Мэтт решил переходить к следующему этапу, который тоже сопровождался недовольными криками Мэлло и его брыканиями. Но, как всегда, Мэтт победил, и Мэлло уже стоял на коленях, а Мэтт был позади него и активно двигался внутри него, держась за его волосы. Через несколько минут Мэтт застонал и крепко обнял спину блондина. Мэлло ощутил теплую сперму внутри себя и с облегчением вздохнул, думая, что теперь-то эта сволочь отстанет от него. Мэтт слез с него и положил его на спину, а потом начал ртом ласкать его член. Мэлло мысленно выругался, но уже через несколько минут не смог ни о чем думать, потому что почувствовал море удовольствия. Сперма вылилась в рот Мэтту, а потом - на пах Мэлло. Мэтт приблизился к его лицу и поцеловал, а потом повалился рядом с ним и закрыл глаза. - Эй, ты! Наручники сними. Не открывая глаз, он ответил: - Я похож на идиота? Спи давай. Он поцеловал его в щеку и попытался вытащить одеяло из под их тел, но ничего не вышло. Тогда он закинул ногу на уже спокойного Мэлло и просто вырубился. Утро началось с ужасного верещания: - Ты! Чокнутый извращенец! Вставай! Мэтт что-то невнятно промычал, зарываясь под подушку, но тут сразу же получил от Мэлло - он с размаху ударил его своей головой. - И тебе доброе утро, красавица! - крикнул он и швырнул в него подушкой. - Аааа! Бляяять! Моя головаа!!! - Меньше пить будешь! - упрекнули его. - Снимай с меня наручники! Знаешь, как затекло все! - Знаю. Поэтому и не снимаю, - засмеялся Мэтт. - Вали отсюда! Ты меня бесишь! Что это было?! У тебя что, девушки нет?! - вопил он. - Ааа! Не кричи! Есть у меня девушка! - Тогда какого хуя?! - Это была моя компенсация. Так что ты сам виноват. - Уж кто и виноват во всем, так это ты! Убирайся отсюда! И не порти мне жизнь! - А ты мне испортил? Испортил! Так что все, не вопи. Ложись спать. Но Мэлло не послушался и начал толкать Мэтта, так что тому пришлось встать с кровати. Он надел свою одежду, пока Мэлло продолжал кричать на него. Мэтт поцеловал грозного Мэлло в губы и сказал: - Вот тебе ключи, сам снимешь наручники. Пока. Усмехнувшись, помахал рукой и пошел к выходу. Мэлло проклял его: - Чтоб тебя машина сбила, урод! Через несколько часов, когда Мэтт был уже дома, обедал, ему пришла смс: "Чертов ублюдок! Сегодня же жду от тебя каких-либо результатов по поводу моей просьбы!" - Так, значит, просьба. А я уже думал, что приказ. Меган потребовала объяснений, когда утром она открывала ему дверь. Мэтт что-то промямлил и пошел прямиком к постели, не обращая на нее внимания. Не удивительно, что она с ним не разговаривала и сварила не очень вкусный суп на обед. Что ж, Мэтт понимал, что заслужил это. К вечеру, после долгой работы, потребовавшей много умственных сил, Мэтт наконец-то выполнил свое задание! Он написал об этом Мэлло, на что тот ответил: «Прекрасно! Можешь прийти за своей долей». В голове у Мэтта промелькнула мысль: «Мне кажется, что это звучит как приглашение в гости?» - Дорогая, - крикнул он Меган, одеваясь в коридоре, - я пойду, прогуляюсь. Скоро приду. Как он и ожидал, она ничего не ответила. Что ж, он разберется с ней после. Он отправился пешком: хотел размять косточки после многочасового сиденья за ноутбуком. Пока он шел, солнце стояло над городом, освещая ему путь. Путь к тому, кого он так безнадежно любил и ненавидел. Он достал из правого кармана пачку сигарет, из левого - зажигалку. Серый дым мягко окутал его, застилая взгляд. «И зачем я иду туда? Нужны мне эти деньги? - задавал Мэтт риторические вопросы самому себе. - Нет конечно. Я же только хочу его увидеть... Но даст ли он мне шанс??? Что ж... Я постараюсь получить его...» На душе было как-то тяжело и скребли кошки. Мэтт действительно хотел бы начать все заново, забыть все обиды и снова жить вместе, быть всегда рядом, но кто разделит с ним его мечты? Он сомневался, что Мэлло так просто его простит, особенно после вчерашнего. Его так легко вывести из себя и так трудно загладить свою вину перед ним (это, конечно, касалось только серьезных обид). Даже измена Мэтта трехлетней давности до сих пор могла вызывать в нем гнев и ярость, несмотря на то, что сейчас у Мэлло есть девушка и внешне ему было все равно на Мэтта и все то, что их когда-то связывало. Но Мэтт не опускал руки: он снова решил добиться Мэлло. В нем была надежда, которую он ему подарил, когда, во-первых, поцеловал его при первой встрече, во-вторых, обратился за помощью, в-третьих, пригласил домой, причем дважды, в-четвертых, когда стонал ночью от удовольствия. Очень сложно понять этого противоречивого блондина! Он как баба - говорит одно, а делает все наоборот! Говорит, что ненавидит Мэтта, а сам впускает в дом и стонет от его рук. Мэтт сегодня же во всем разберется! Мэтт поднял руку и нажал на звонок. Подождав с полминуты, снова нажал, но никто не открывал. Тогда он начал нажимать, нажимать и нажимать. Наконец-то за дверью послышался шорох, и дверь открылась. Мэтт увидел улыбающегося Мэлло, обнимающего счастливую девушку. - Привет, - весело сказал Мэлло. - Привет, - немного грустно ответил Мэтт. Улыбаясь, девушка помахала ему рукой и тоже сказала: - Привет. - Это Джессика, моя невестка, - радостно представил ее Мэлло. «Что? Невестка?! - ошарашенно подумал Мэтт, и сердце его печально застучало. - Значит, все серьезно...» - Приятно познакомиться, - соврал он и протянул ей руку. - И мне. - Так, сейчас приду, - опомнился Мэлло и куда-то убежал. Мэтт оценивающим взглядом смотрел на девушку: на ней было одето короткое домашнее платьице, каштановые волосы сбоку были собраны в хвост, большие темные глаза разглядывали Мэтта. Тут появился Мэлло, он протянул кейс Мэтту. - Спасибо, Мэтт. Мэтт перевел взгляд на него, пытаясь разглядеть в его вежливом лице что-нибудь, что говорило бы о вчерашнем сексе, но безрезультатно, так что Мэтт заторможено ответил: - Не за что. Повисло неловкое молчание. - Ну ладно, давай, пока, - решился Мэлло. - Пока, Мэтт, - попрощалась Джессика. - Пока, - ответил Мэтт, и дверь перед ним закрылась. В лёгком волнении он спускался вниз по лестнице, – не хотел ехать на лифте, где мог бы встретить людей – ни о чём толком не думая, лишь чувствуя потрясение и страх из-за свадьбы Мэлло. Когда Мэтт вышел из дома на улицу, способность мыслить вернулась к нему. Он думал о том, что единственный человек, которого он по-настоящему любил, будет отдан другому, который ещё наверняка и не заслуживал любви Мэлло. Хотя мог ли Мэлло пожениться на недостойной? Конечно, нет: он очень, очень требователен и рассудителен. Может, он хочет жениться из-за денег? Нет, точно нет, ведь он так щедро наградил Мэтта за помощь. - Значит, всё серьёзно. И я никому не нужен, - заключил Мэтт. Но тут же он вспомнил Меган, всегда добрую, весёлую и лучезарную. Он всегда спрашивал себя, почему она с ним рядом, ведь Мэтт не особо баловал её деньгами или вниманием. Даже не было похоже, что она безумно влюблена в него, что готова отдаться ему навсегда. Если честно, то Мэтт был с ней только потому, что не хотел быть один. Может быть, Меган испытывала такое же чувство. Но ведь она легко могла найти другого, как считал Мэтт, более лучшего парня. - Да, я никому не нужен, - снова повторил он. Мэтт достал наушники, чтобы погрузиться в другие миры, созданные многими талантливыми людьми. Это помогает ему не только углубиться в свои мысли о проблемах или о самой песне, но и чувствовать намного сильнее. Под разные чувства в плеере можно было найти соответствующие песни. Например, одной из песен, так хорошо подходивших под его теперешнее подавленное настроение, была песня группы «Can You Feel My Heart?». Теперь чувство одиночества стало намного острее и непереносимее. Через минут двадцать Мэтт стоял на крыше своего дома, он часто бывал тут. Уже давно он взломал навесной замок, висящий на двери, которая ведёт сюда, а после просто навешивал его обратно. К счастью, его никто не видел и никто не проверял эту дверь. Порывистый ветер бил ему в лицо, а закатное солнце жгло огнём его красные волосы. Мэтт снова закурил, и серый дым окрасился в оранжевый цвет усталого, умиротворённого, но холодного солнца. Оно светило прямо в грустные зелёные глаза Мэтта, который медленно подходил к краю крыши. Одна нога остановилась прямо у её края, другая – чуть подальше. Мэтт заглянул вниз и увидел спешащих железных тараканов. У них была цель, неважно какая – особенная, как у водителей скорой помощи, или обычная – приехать домой к семье, но она была. А у Мэтта её не было: Меган не ждала его, она обиделась, Мэлло думает о свадьбе, работа Мэтту не нравится, а больше ничего интересного и значимого в его жизни не было. Мэтт не стал звонить в дверь: не хотел встречаться с обиженной Меган, он открыл её своим ключом. В коридоре было темно, и он подумал, что она легла спать. Так и было. Он разделся и прилёг рядом с ней, но не смог заснуть, поэтому снова достал плеер и включил музыку. Она быстро убаюкала его, да так, что он уснул прямо в наушниках с играющей музыкой. «Видно ли по нашим глазам, что мы идём в никуда?.. Живем так, словно готовы умереть…» - говорил кто-то в беспокойной голове Мэтта, когда он шёл по тёмной улице, содрогаясь от холода. Вокруг никого не было, было только чувство глубочайшего одиночества среди холодного света сгорбленных фонарей. Вот он проходит мимо дома Мэлло и слышит свой внутренний голос: «Я думал, что похоронил тебя и замёл следы!» От этих слов он вспоминает жестокий обман Мэлло, и начинает злиться. А этот голос всё продолжал кричать: «Тебе придётся принять это! Хоть ты уже мёртв!» - Нет! Я живой! - запротестовал Мэтт, но в голове упорно всё кричали и кричали. Так сильно, что Мэтт почувствовал боль. - Ааааа!!!! – закричал он и побежал, будто прочь от этих криков. Но они не отставали: «Я думал, что освободился от тебя! Избавился от чувств! Я провалился в трещину, когда ты цеплялся за мой рукав! Я думал, что похоронил тебя там, где грех никогда не умрёт!» Мэтт понял, о ком они говорят, и ему стало ещё хуже: он начал задыхаться от быстрого бега, злости на Мэлло и невыносимой печали. Как ему показалось, он остановился только тогда, когда оказался на крыше своего дома. Но в следующую секунду понял, что это не так… Потоки воздуха забили ему в лицо, а он не мог вздохнуть от страха и ненависти, слушая всё те же беспокойные голоса: «Видно ли по нашим глазам, что мы идём в никуда? Живем так, словно готовы умереть…» Из глаз хлынули слёзы, и маленькие капельки полетели верх, будто обратно к жизни, в то время как Мэтт все падал и падал вниз - к смерти. «Это бесконечно! Мы когда-нибудь увидим конец?» - спрашивали они. Мэтт ответил им: «Это и есть конец, разве вы не видите?» Но они не слушали: «Это бесконечно! Снова и снова.… Опять и опять…» Мэтт, сильно вспотевший от волнения, попытался ответить этим голосам, в то время как они продолжали: «Ты можешь бежать, но тебе не вырваться! Снова и снова!.. Будет ли этому конец? Мы идём в никуда», но не мог ничего сказать: он открывал рот, однако не издавал ни звука. Поэтому он ответил им мысленно: «Нет! Это не будет длиться вечно! Всё закончится! Закончится! Вот сейчас!.. Совсем скоро!..» Тротуар был уже на расстоянии метра, и Мэтт сильно зажмурился, а потом резко вскочил. Он очень тяжело дышал, а вся кровать была мокрой от его пота. Он чувствовал леденящий холод и опять услышал: «Живём так, словно готовы умереть. Мы идём в никуда…» - Чёрт, - тихо выругался Мэтт, убрал наушники и выключил музыку – Это был сон… Он понял, что источник ужасного холода – это открытое окно, видимо, Меган вставала ночью и открывала его. Он встал, чтобы закрыть его, но передумал. Сначала он выкурил сигарету, а потом уже закрыл его и лёг спать. Утром он еле проснулся, недовольный громким будильником и беспокойным сном. Меган уже не было в кровати, так как её рабочий день начинался раньше. Мэтт собрался и ушёл на работу, где ему было очень скучно. Все его мысли занимали недавние события и ночной кошмар. Он так явственно чувствовал своё падение и отчаяние, что не мог и подумать, что это сон. Он решил, что теперь опасно засыпать с наушниками: вдруг опять приснится что-то подобное. Когда Мэтт пришёл домой, Меган там не оказалось. Он не мог ни чем заняться, хотел определённости: убедиться, что Мэлло действительно женится, что это не очередной розыгрыш, а ещё разобраться в отношениях с Меган. После нескольких часов одиночества он решился написать Мэлло смс: «Привет. Что делаешь?» Но ответа не последовало, и через час он решился пойти к Мэлло и всё прояснить. Мэтт влажными руками нажал на звонок, и через минуту ему открыл Мэлло. - Привет. Ты что-то хотел? – спросил он, держа дверь чуть-чуть приоткрытой. Мэтт только собрался с силами, как его перебил женский голос: - Кто там? - Секунду, дорогая, - сказал ей Мэлло. – Ну? – снова обратился он к незваному гостю. - Слушай, Мэлл, можно с тобой поговорить? – спросил он, чувствуя дрожь по телу. Мэлло, скривив лицо, спросил: - О чём? - Обо всём. Пожалуйста. - Поговори с кем-нибудь другим. Мэтт устало вздохнул и умоляюще посмотрел на него. Что-то в этом взгляде заставило согласиться жестокого блондина. - Сейчас, подожди, - сказал он и закрыл дверь. Мэтт не совсем понял, что это значит, но надеялся, что ему удалось уговорить его. Наверное, он одевается и объясняется с Джессикой. Через несколько минут дверь открылась, и появился Мэлло в своей чёрной куртке с капюшоном с чёрными перьями – той самой, что была у него ещё до того, как он якобы умер. - Я тебя немного провожу. Надеюсь, этого времени тебе хватит, - сказал Мэлло. Они молча спустились на лифте и заговорили только тогда, когда прошли от дома метров на тридцать. - Мэлло, ты действительно женишься? - Да. Она очень хорошая девушка, я её очень люблю, - мягко ответил он, будто говоря о самом прекрасном в жизни. Это не могло не вызвать в Мэтте печаль. Помолчав, он продолжил задавать вопросы: - Сколько вы вместе? - Два с половиной года. Мэтт опешил: значит, Мэлло хватило и шести месяцев, чтобы выкинуть его из головы! А Мэтт убивался целых три года! Не позволяя себе ни с кем сближаться! «И кто теперь верный?!» - не мог он не воскликнуть. - Мэлло, почему ты со мной так поступил? – спросил он прямо. Мэлло молчал, будто размышляя и мысленно взвешивая каждое своё слово. - Мэтт, я сейчас меньше всего хочу об этом говорить. У меня уже совсем другая жизнь. Я люблю Джессику, она – меня. Мы доверяем и подходим друг другу. Я не хочу ломать ни свою жизнь, ни её. И твою ломать я тоже не хочу. Я видел, как три года назад ты был рад с девушкой, так что я решил уйти из твоей жизни. Было бы плохо, если бы о наших прошлых отношениях узнала твоя подруга или, не дай бог, твои будущие дети. «Вот оно что…. Понятно…. Разве всё так серьёзно выглядело? Я же потом сразу разорвал с той девушкой отношения и ещё долго не мог с кем-то общаться…. Видимо, я сам разрушил свою жизнь, совершив мимолётное мановение в сторону, как мне казалось, лучшей жизни…» Мэтт понял, что никакого ещё одного шанса быть не может: его вина слишком велика перед Мэлло, да уже и слишком поздно. - И я совсем не хочу, чтобы о прошлом узнала Джессика, - с угрозой сказал Мэлло, останавливаясь и смотря в его глаза. Мэтт, чувствуя опасность и его уверенность, не смог ничего сказать, кроме как: - Конечно. - Всё, Мэтт, мне пора идти. Надеюсь, мы больше никогда не встретимся. До свидания. Мэтт, поражённый разговором и официальным тоном, которым было произнесено это прощание, не смог ничего ответить. Он только грустно смотрел вслед уходящему. Он опомнился и зашагал только тогда, когда совсем рядом с ним прошли недовольные люди. «И что мне теперь делать? – спрашивал он себя. – Он даже не захотел оставить дружбу! Он просто хочет никогда больше меня не видеть! Это жестоко! Мне больно! Я ненавижу себя!» Он не заметил, как медленный шаг сменился бегом, похожим на тот, что снился ему этой ночью. А когда заметил, то на ум пришли слова: «Ты можешь бежать, но тебе не вырваться! Снова и снова!.. Будет ли этому конец? Мы идём в никуда!». Мэтт невольно подумал: «Какой вещий сон. Интересно, конец будет таким же? Или я уже не проснусь? Стоит проверить!» И он побежал ещё быстрее, теперь осознавая полностью, куда лежит его путь. «Будет ли кто-нибудь скорбеть о моей смерти? Едва ли! Мэлло и на похороны не придёт, даже если они будут. Меган найдёт нового парня. На работе на моё место посадят нового программиста. Только врачи, полицейские да дворники будут не безразличны к моей смерти, ведь им навалится столько работы! Но мне на это пофиг!» Становилось трудно дышать, и на лестнице он сбавил ход. Опять же, лифт не подходил для его душевного порыва, но уже на пятнадцатом этаже он пожалел о своём смелом решении, однако не сдался и продолжил идти вверх. Когда он открыл дверь на крышу, то оранжевые лучи солнца забили ему в лицо, и изумрудные блестящие глаза скрылись за веками. Огненно-красные волосы прилипли к вспотевшему лбу. Мэтт, медленно подходя к краю, вдруг передумал и отошел обратно к двери. «Я действительно готов это сделать? Или это всего лишь минутный порыв? навеянный ночным сном….» - начал он сомневаться, но тут же на него нахлынули слова той песни: «Живём так, словно готовы умереть. Идём в никуда... Провалился в трещину. Тебе не вырваться….» Он закрыл мокрое от пота лицо руками и вытер его, но не получилось, потому что руки тоже были очень влажными. Желудок смутило от волнения. На ум не приходило ни одной положительной мысли, заставившей бы его отказаться от своей идеи. Наоборот, только чёрные, мрачные и тяжёлые мысли двигались в его голове: «Ты никому не нужен. Ты предатель. Никто тебя не любит. Никто не пожалеет о твоей смерти….» Но Мэтт не думал просто так уходить из жизни. Он достал из кармана телефон и набрал смс со словами одной песни, которую знал наизусть: Ты в силах спасти мою истерзанную душу. Будешь ли переживать за меня? Отправив её Мэлло, он медленно пошёл к краю крыши. Он увидел автомобили и несколько прохожих, до которых не доставали оранжево-красные предсмертные лучи сегодняшнего солнца, потому что их распространению мешали высокие здания, крыши которых тоже были залиты насыщенным янтарным светом. Солнце утомительно глядело на Мэтта, будто чувствуя все его мысли. Оно не торопилось прятаться за горизонтом, желая увидеть, что же решит этот молодой парень, стоя на краю крыши высокого здания. «Прямо как во сне. Только там была тёмная ночь, с множеством светящихся огоньков, а сейчас здесь так красиво и даже романтично. Будет мило умереть в такой красивый вечер….» - подумал он и увидел, как падает вниз. - Меган, где Мэтт??? – встревоженно спрашивал её Мэлло. - Не знаю, я его не видела со вчерашнего дня. Мы с ним поссорились. - Я же просил тебя смотреть за ним! – раздражённо рявкнул он. - Я смотрела! Сегодня утром он был дома, когда я ушла на работу. - Сейчас ты дома? – уже спокойно спросил Мэлло. - Нет. Мэлло, услышав всё, что нужно, положил трубку. Он был очень обеспокоен пришедшей ему смс: уж слишком подозрительно было её содержание, и Мэлло сразу подумал о чём-то плохом. Мэлло попытался позвонить Мэтту, но тот отключил телефон. Он чувствовал, что нужно торопиться, иначе этот дебил натворит делов. - Что ты там задумал?! – недовольно ворчал обеспокоенный Мэлло. Он достал свой ноутбук, нетерпеливо подождал, пока он включится, затем открыл нужную программу и посмотрел, где сейчас находится Мэтт, вернее, его телефон. Карта показывала, что он сейчас дома. Мэлло стремглав выбежал из дома, добежал до парковки и сел в машину. Нарушая все правила, он помчался к Мэтту. - Ну, куда едешь?! Отвали! – кричал он на всех, кто мешал ему. Наконец та самая улица, затем – тот самый дом. Он оставил незапертую машину в том месте, где парковка не разрешена, вбежал в дом и раз десять нажал на кнопку вызова лифта. Поднявшись на нужный этаж, он подбежал к двери Мэтта и начал стучать в неё и звонить. Но прошло, как ему показалось, минут пять, а дверь никто не открывал. - Ну же, Мэтт! Открывай! Я знаю, что ты там!!! – кричал он и бился в дверь. Из соседней двери вышел какой-то господин и осуждающе посмотрел на него. - Извините, молодой человек. Мэлло перевёл на него взгляд. - Но там никого нет. Я видел, как молодой человек выходил из квартиры. - Как давно? Подумав, господин ответил: - Ну, около часа назад, может быть, больше. - И что, не приходил больше? – спросил Мэлло, не доверяя его информации. - Нет. Тут всё очень хорошо слышно, если кто-то приходит домой или уходит. - Эм… - думал Мэлло. – Спасибо вам большое! Он побежал обратно к лифту и нажал на кнопку вызова. «Что же делать? Где он может быть?!» - лихорадочно думал он. Господин тоже подошёл к лифту. «А вдруг он где-то между этажами? Тогда мне придётся пробежаться по лестнице. Но есть ли у меня время? Так, Мэлло, сосредоточься! Где он может быть?» Мэлло стоял и пытался рассуждать, пока ждал лифт. Через минуту лифт оповестил о том, что он прибыл. И в голову Мэлло пришла догадка: «Точно! На крыше! Он может быть там!.. О чёрт! Только не это!» Он забежал в лифт и нажал на самый верхний этаж, господин нажал на нижний. Мэлло нажал отмену и снова - на верхний. - Простите, пожалуйста. Но дело жизни и смерти, - постарался он извиниться. Господин недовольно посмотрел на него, но возражать не стал. «Быстрее! Быстрее! Быстрее!» - мысленно гнал он лифт. К счастью, больше никому с верхних этажей лифт не понадобился, так что Мэлло добрался на верхний этаж в самое короткое время. Он выбежал, осмотрел этаж, увидел лестницу, ведущую на крышу, и побежал по ней. Распахнув последнюю на его пути дверь, он увидел одинокий силуэт, стоящий на самом краю крыши, на фоне заката. - Мээээтт!!!!!!!! - закричал до смерти испугавшийся Мэлло и побежал к парню с огненно-красными волосами в тёплой жилетке и синих джинсах. Силуэт не обернулся, только дрогнул, отчего Мэлло испугался ещё больше: вдруг из-за его неожиданного крика Мэтт упал бы…. Он добежал до Мэтта и, крепко обняв, оттащил от края. Ноги подкосились от волнения, и он упал. Мэтт повалился на него. - Мэтт! Какого чёрта! Ты совсем рехнулся!? – орал он ему в ухо, сидя позади него, душа его своими стальными объятиями. - Отпусти. Отпусти меня, - без всякого выражения и каких-либо эмоций попросил красноволосый. - Нет! Не отпущу! - Ты должен, - снова этот сухой голос. - Ничего я не должен! - Отпусти. И я больше никогда не появлюсь в твоей жизни, - тихо сказал Мэтт. – Как ты и просил. - Глупец! Не отпущу никогда! – закричал Мэлло ещё громче, и крупные, мутные слёзы полились из глаз. – Ты мне нужен! - Нет, Мэлло, прости. Я больше никогда не смогу тебе помочь. - Нет! Не нужна мне помощь! Мне нужен ты! - Зачем? Отпусти меня, я тебе не нужен. Ты ошибаешься. - Глупец! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Повисло молчание. Сердце Мэтта будто остановилось. Он не мог поверить этим словам: вдруг это опять какой-то розыгрыш. - Что? Ты снова врёшь. - Я! Тебя! Люблю! Мне больше никто не нужен, кроме тебя! – кричал Мэлло, ещё крепче обнимая его. – Как ты мог мне поверить, что я женюсь! Ты придурок! Ты действительно думал, что я «воскрес» только для того, чтобы снова тебя потерять?! Ааааа!!!! – закричал он, заливаясь горькими слезами, как маленький ребёнок. Мэтт сидел, оцепенев от плача Мэлло: он никогда не видел слёзы на глазах у этого строгого, высокомерного и жестокого блондина. Значит, его слова – правда, чистая правда. - Это правда? – спросил всё ещё сомневающийся Мэтью. Сквозь слёзы, упёршись лицом в его плечо, всхлипывая, Мэлло ответил: - Да. - Тогда какого чёрта? – Мэтт не смог удержаться от упрёка. - Простиии!!! Простиии!!! – завопил Мэлло, заливаясь слезами. Мэтт попытался развернуться, чтобы увидеть мокрые щёки плачущего Мэлло, но стальные объятия не позволили этого сделать. - Отпусти, - попросил он. Мэлло поднял голову и испуганно спросил: - Что? – а потом опять залился слезами и завопил: - Нееееет! Неееет! Не отпущууу!!! Мэтт, усмехнувшись, сказал: - Да отпусти, глупенький. Никуда я от тебя не денусь! Он взял его тёплые и влажные руки в свои и начал осторожно их разжимать. Мэлло доверился ему и освободил от стальных объятий. Мэтт просто повернулся, не вставая, и увидел испуганные блестящие голубые глаза Мэлло, смотрящие прямо в его глаза. Волосы соломенного цвета растрепались от ветра и переливались разными оттенками жёлтого в оранжево-красных лучах заходящего, не торопящегося солнца, довольное таким поворотом событий. Голубые глаза и капли, катящиеся по щекам, тоже переливались в его лучах. Мэтт подумал о том, как же, всё-таки, красив Мэлло, особенно в предзакатных лучах, и, приблизившись к нему, поцеловал его в горькие от слёз губы. Глаза Мэлло постепенно закрылись, и Мэтт позволил закрыть свои. Поцелуй был таким приятным и волнительным, будто это был их самый первый в жизни поцелуй. Будто им шестнадцать лет, они стоят на крыше приюта и ощущают мягкие и приятные губы друг друга. Их сердца бешено колотились, но уже не от страха или ненависти, а от любви, нежности и неизмеримого счастья!