Пролетая над прошлым

«Ты никогда не понимал мою тягу к искусству, но всегда восхищался тем, как я изучала каждый мазок на новой картине моей подруги. Мелодрама всегда был последним жанром, который ты бы посмотрел с охотой после тяжелого дня, но именно фильмы такого типа тебе приходилось смотреть рядом со мной, да еще и в компании не домашней еды, как ты любишь, а покупной пиццы из микроволновки. Времени на приготовление ужина у меня не было из-за работы, а приглашать твою маму на пару дней погостить у нас было чудовищной идеей. Она всегда жаловалась на беспорядок у нас дома и отсутствие у меня привычек настоящей хозяйки, чему ты задумчиво улыбался, позволяя ямочкам на твоих щеках словно пробудиться ото сна, и отвечал ей:» Ты бы видела как она изящно поддерживает этот хаос». И правда, твой звонкий смех, прерываемый многочисленными вздохами в попытке восстановить дыхание, раздавался по всем комнаткам, когда я в спешке одевалась на работу из-за того, что имею оплошность отсрочивать время подъёма по утрам. Пока я натягивала на бёдра юбку-карандаш и чистила зубы в ванной, ты мог найти на кресле с вечера приготовленную мою блузку и спрятать её в любом месте, где бы я ни за что не подумала её искать. Конечно, в последствии тебе было смешно, а я получала выговор от начальника за опоздание. Мне казалось несправедливым то, что твой подъём на работу состоялся каждый день на час позже моего. Ты не был в этом виноват, будь твоя воля- ты бы ходил на работу за нас двоих, но мои принципы были против, и сама я не имела хороших взглядов на то, чтобы все дни проводить дома и ждать тебя как примерная жена, ведь я таковой не являлась. Ты опровергал это при моих малейших попытках затронуть эту тему. «Тогда почему ты тоже самое не говоришь своей маме обо мне? Ты всегда отмахиваешься от неё, когда она говорит подобное!»- во время одного из наших многочисленных конфликтов, спросила я, на что ты ответил:» Этой женщине не объяснить для чего третья педаль в машине, а ты просишь меня объяснить ей то, что она никогда не способна усвоить в своём уме из-за её семейных традиций !».» Руку предательски свело, когда ты попыталась продолжить писать маленькие, но дорогие сердцу, слова на бумаге. Стойкий характер и усталость от собственной слабости помогали тебе сдерживать удушающий ком в горле и сухость в области глаз. Сделав глубокий, вызывающий трепет в груди, вдох, ты снова наклонилась к листу бумаги и не позволила мыслям ускользнуть мимо него. « Ценностями в жизни для меня служили искусство, семья и возможность путешествовать. Последнее ты с радостью разделял со мной. Мы могли часами разговаривать об одной из подлостей человечества: делить Землю на страны и не давать возможность простому народу любоваться дарами природы, её красотой. Такие привилегии тянулись в руки богатым людям, которые и не задумывались о ценности природы в современном мире. «Не строй из себя примерную защитницу окружающей среды, я видел, как ты оставляешь мусор возле баков, даже не постаравшись его закинуть в них»,- отшучивался ты, когда мою речь о защите природы и несостоятельных людях невозможно было прервать. Я способна бесконечно вспоминать, как нам было прекрасно вместе, даже не смотря на наши взрывные характеры. Ты выслушивал и поддерживал любую мою идею, хоть и знал, что это просто минутное помешательство, которое перейдёт в мой список возможных дел на следующей неделе, а в последствии вовсе забудется. Тебе было не трудно разговаривать со мной по телефону во время обеденных перерывов, попутно поедая сэндвичи и запивая их, как ты любишь, крепким кофе. Кажется, я даже тогда чувствовала, что от тебя пахнет свежей выпечкой вперемешку с чёрным кофе. Мы проводили много времени вместе, и нас это ничуть не смущало: - Если бы мы работали на одном месте, то развелись бы уже спустя месяц,- лёжа на твоих коленях, заговорила я. Это было в тот самый вечер, когда мы пришли с ужина с бара, в котором выступала семья Сангстеров. - Почему ты так уверенна в этом?- аккуратно гладя меня по голове, спросил ты. - Дилан, у нас общие друзья, дом и увлечения. А вот подумай, что было бы, если будь у нас еще и общая работа! Ты долго молчал, пока я не взглянула на тебя, и ты лишь улыбнулся мне, проведя указательным пальцем по моей щеке. - Я был бы рад видеть тебя и проводить с тобой время в любом месте. « Резкий поток слёз вырвался наружу и обещал быть не последним. Ты судорожно старалась вытирать их рукавом свитера, но они отказывались останавливаться. Посмотрев на листок бумаги, ты заметила, что в некоторых местах присутствуют, случайно оказавшиеся на нём, маленькие линии, которые ты, вероятно, сама и поставила, когда закрывала глаза, чтобы собраться с мыслями. « Ты вёл себя так, будто знал. Знал с самого нашего знакомства, что нам нужно дорожить каждой проведённой минутой вместе. В каждой нашей ссоре ты находил место тем словам, которые не осмеливалось сказать большинство людей. «Я скучал по тебе», «Ты так красива», «Я люблю тебя»… я лишь иногда отвечала тебе взаимностью, но мне столько всего надо было тебе сказать. И до сих пор. До конца не веря в диагноз врачей, я надеялась, что всё обойдётся. Знаешь как бывает, люди окружены злом, но не допускают вероятность того, что оно с ними случится. Именно так произошло и с нами. Затуманенный разум не помог мне найти те слова, которые точно описывали бы мои чувства к тебе и моё желание уничтожить, раздавить гадкую болезнь и продолжать быть с тобой счастливой. Мы бы завели детей и назвали их Фредди и Джессика, помнишь, как мы мечтали? Мы бы нашли в нашем хаосе список моих отложенных дел и выполнили бы каждый пункт из него, и наплевать, что один из них « Найти в Ирландии гнома и выпросить у него деньги»- невыполнимо. Мы бы сделали это вместе. Я бы сделала это одна ради тебя. Дилан, даже спустя месяц, как ты ушёл, я не могу найти те самые точные слова, которые передадут тебе мои чувства целиком. Я безумно скучаю по твоим привычкам и твоей улыбке, которая возрождала во мне желание жить. Я готова кричать и из кожи вон лезть в несчастной попытке достучаться до небес, которые тебя так рано забрали. В моём сердце всегда будет только одно место, и оно целиком принадлежит тебе. Долго представляя, что бы ты сказал мне сейчас, как бы посоветовал справиться с этим, я пришла к одному выводу: Ты бы хотел, чтобы я зажила новой жизнью и медленно, но уверенно обрела то счастье, которое ты мне дарил каждый день нашей общей жизни. И я обещаю, милый, я поступлю так. Только ради тебя я начну жизнь с чистого листа и приму то, что даст мне в ней Господь. Тебе не будет стыдно за меня там перед новыми друзьями- ангелами. Обещаю, ты будешь горд за меня. Ты всегда будешь в моём сердце. Твоя Т/И.» Всё еще стараясь унять слёзы, ты положила исписанный лист бумаги подальше от себя, чтобы не испортить его влажными следами. Жгучее чувство в груди не давало восстановить дыхание, а всё тело будто пропускало через себя огромный заряд тока. Хотелось бить по столу кулаками, бежать неизвестно куда или просто корчиться от боли, создаваемой тобой самой морально. Неважно куда, но нужно было выплеснуть избыток энергии. Скинув на пол настольную лампу, ты поднялась со стула и направилась в сторону спальни. Всё по пути напоминало его, отчего ты зашагала быстрее, дабы миновать очаги прошлых воспоминаний. Наконец добравшись до цели, ты села на край кровати и стала в который раз вслушиваться в мертвую тишину, прерываемую скрипами дверей и некоторых электронных приборов. Скрестив руки на груди, ты боязливо подняла голову вверх, опасаясь того, что перед тобой может возникнуть воображаемая иллюзия покойного мужа. Устремив взгляд в темноту, ты не смогла разглядеть в ней шкаф, который стоял напротив кровати. Перед глазами, не желая уходить уже как месяц, вальсировал образ Дилана. Слёзы снова принялись за старое. Ты потихоньку легла на кровать, не переставая шмыгать носом, и закрыла глаза, стараясь выполнить своё обещание, которое было дано несколько минут назад. Рассуждая о новой жизни, которая тебе трудно дастся, ты уснула. *** POV Автор. Девушка уже который день не могла найти в себе силы прийти на то место, где был навеки оставлен её любимый. Аккуратно запечатав письмо в конверт еще на утро, после ночи, когда она его написала, Т/И ни на секунду не расставалась с ним, будто чувствуя, что в нём закрыта жизнь Дилана. Она не спешила отдавать ему письмо, потому что думала, что не готова проститься с ним окончательно. Преодолевая собственные страхи, она несколько раз надевала на себя чёрное пальто и касалась рукой ручки входной двери, держа в другой руке письмо. И в один день она перешагнула порог своего дома и решительно направилась к тому месту, которое ненавидела еще с детства.