Мой сладкий

Тысяча девятьсот пятьдесят восьмой год. Тайваньский кризис. Водородная бомба «Марк-15». Продолжение Холодной войны. Изобретение «Чупа-Чупса»! На последней заправке Солдат набрал их полные карманы, но за два дня успел съесть почти все. Остался последний: XXL, кола с лимоном. И со жвачкой! Задумчиво гоняя во рту конфету, Солдат стоял в заброшенном гараже, который присмотрел на роль кратковременной штаб-квартиры, и рассматривал обветшавший дыропробивной пресс. Кто бы что ни говорил, а техникой он интересовался еще со времен бытности Баки Барнсом. Каждое свое пробуждение, выбираясь на задание, он с надеждой оглядывал постоянно меняющиеся улицы, но летающие машины на них так и не появились. Досада! Хммм… Занятная штуковина. Разглядеть бы поближе… Солдат дураком не был. Он понимал, что не стоит наклоняться к плоским поверхностям, когда у тебя изо рта торчит твердая пластмассовая палочка, на другом конце которой находится большой твердый леденец. Дернешься – так и подавиться недолго. Поэтому он предусмотрительно вытащил изо рта «Чупа-Чупс» и… …и тот, выскочив из пальцев, весело ускакал в таинственные недра пресса. – Pizdets, – вдумчиво прокомментировал Солдат. В таинственных недрах пресса было темно. Фонарика у Солдата не было. «Чупа-Чупсов» тоже не осталось. А ведь он так надеялся, что конфета позволит ему скоротать долгий скучный вечер! Делать нечего, Солдат размял металлическую руку, примерился и осторожно запустил ее внутрь. Что и говорить, настоящая рука чувствительнее, но настоящую руку жалко. Ведь если что-то пойдет не так, бегать с уже двумя протезами Солдату совсем не улыбалось. И когда что-то действительно пошло не так, Солдат понял, что поступил правильно, сунув в эту адскую штуковину именно металлическую руку. А еще он понял, что все-таки дурак. * Когда в гараж вошел Сокол (Сэмюэль Уилсон, летчик-испытатель на EXO-7 Falcon, консультант в центре психологической реабилитации и бла-бла-бла), Солдат даже головы не поднял. Он уже битых четыре часа таскал адскую машину по всему гаражу, и в конце концов его хватило лишь на то, чтобы ногой подтянуть под себя какой-то ящик, а не стоять, скрючившись в три погибели. Плечо выламывало такой болью, что ему уже было все равно, кто придет. Пусть даже ГИДРа. Лишь бы вытащили. Желательно вместе с «Чупа-Чупсом». – Эй, кэп! – громко позвал Сэм. Упс. Солдат постарался уменьшиться в размерах, подтянул под себя ногу и уцепился за коварный пресс, как за последнюю надежду. Вот счас кто-то огребет. Он не ошибся. Капитан Америка (Стивен Грант Роджерс, суперсолдат…тьфу!)…короче, Стив посмотрел на него, и Солдата продрало холодом так, что криокамера бы обзавидовалась. – Помогите… – одними губами выговорил Солдат. Вообще-то он хотел сказать «Помогите достать «Чупа-Чупс», но что-то ему подсказывало, что Стив не оценит. – Так, – Стив сложил руки на обтянутой слишком тесной футболкой груди. Солдат вдруг вспомнил Сару Роджерс, когда они нечаянно подожгли парадную скатерть, и постарался съежиться еще сильнее. – Я не хотел, – быстро сказал он. – Оно само. – Конечно, – покладисто согласился Стив. – Оно само. А помнишь, как мы банки мыли? «Да ладно тебе, Стиви, у меня рука вполне пролезет!» А тот бидон, когда мы в рыцарей играли? «Стиви, смотри, какой у меня шлем!» А как зимой тридцать четвертого ты поспорил с Дональдом Джонсоном, что лизнешь опору… – Кэп, – укоризненно сказал Сэм. Солдат ничего этого не помнил. И слава богу. Стив покачал головой, и они с Сэмом отошли посовещаться. Солдат слабо ерзал, пытаясь найти наименее болезненное положение, и отстраненно прислушивался к разговору. «…неделю назад всё было бы проще…» «…Старк….не поверит…» «Я знаю кое-кого». Вслед за чем Сэм развернулся и удалился. – И обезболивающего прихвати, – бросил Стив ему в спину. Боже, благослови Америку! По ощущениям прошло вечности две-три. Солдат мечтал о «Чупа-Чупсе» и вздыхал. Стив таращился на него и тоже вздыхал. Нет, в самом начале он еще раз попытался пуститься в подробные воспоминания о том, когда и в чем Баки Барнс умудрялся застревать в годы своего бурного детства и отрочества, но Солдат посмотрел на него своим фирменным взглядом (от которого даже Брок Рамлоу начинал подозрительно часто моргать и грубовато предлагать молоко с шоколадками), и Стив очень быстро стушевался. Так что теперь он просто смотрел и вздыхал так горько, что по гаражу ходил небольшой сквозняк. – Ладно, – сказал Солдат. – Валяй. Пользуйся моментом. – Что? – не понял Стив. – Иди сюда, – Солдат, забыв о руке, попытался дернуть плечами и зашипел от боли. – Чччерт. Можешь меня обнять, погладить по голове и сказать, что всё обязательно будет хорошо. И я даже не набью тебе морду одной левой. Хотя правой обещать не могу. – Тогда я лучше попозже, – фыркнул Стив. – Когда у тебя левая освободится. – За кем Сэм пошел? – Без понятия, – честно отозвался Стив. – Просто сказал, что кого-то знает. – Не за Халком, надеюсь? Судя по ошарашенному лицу, Стив о таком варианте не задумывался. Солдат тоже надеялся, что обойдется без альтер-эго добрейшего доктора Беннера. Адской машинке, конечно, придет конец, но «Чупа-Чупсу» тоже, а заодно, скорее всего, руке, гаражу и половине города. – Ребята, мы пришли! «Мы» оказались Сэмом и каким-то стремным чуваком с добрым лицом Мартовского Зайца и в красно-черном костюме с антеннами. – Ты кто? – спросил Солдат. – Человек-Муравей, – отрекомендовался тот и, оценив ответные выражения лиц, вздохнул. – Да-да, я знаю. Если я скажу, что не сам это имя придумал, вы мне не поверите, так? – Да ладно, имя как имя, – не очень убедительно отозвался Стив. – Я тут про одного слышал… Человек-Паук, что ли? Вы, случаем, не знакомы? Солдат потряс головой. В этой истории становилось слишком много насекомых. – Нет! – радостно отозвался Муравей. – А вот Женщина-Оса… – Где мое обезболивающее? – потребовал Солдат. Мысли этих чудиков определенно требовалось перенаправить в более конструктивное русло. «Чупа-Чупс» по-прежнему в одиночестве страдал в недрах дыропробивной шайтан-машины, а рука слабее болеть не стала. – Вот, – Сэм вытащил инъектор, но подходить не стал, а передал Стиву. – Внутримышечно. – Плавали, знаем, – бодро заявил Стив тоном человека, практиковавшего внутримышечные инъекции исключительно на помидорах. – Бак, снимай штаны. – Обожаю, когда ты начинаешь командовать, мой капитан, – ядовито сказал Солдат. – Давай сюда. Он забрал инъектор и сделал себе укол в бедро прямо через одежду. – Скотт Лэнг, – Человек-Муравей вежливо протянул руку. – Вы не представляете, как я рад, что мне довелось познакомиться не только с самим Капитаном Америкой, но и с его… Солдат сунул в вежливо протянутую руку опустевший инъектор. – Эээ, он у вас всегда такой? – жалобно спросил Скотт у Стива. – Семьдесят лет криозаморозок и обнулений, – пожал плечами Стив, – негативно влияют на характер. Солдату почему-то вдруг сделалось жутко себя жалко. – Как он вообще умудрился? – пробормотал Скотт, осматривая станок. – Здесь же управление совсем с другой стороны… – О, этот может, – завел прежнюю пластинку Стив. – Он… И он добрых минут двадцать рассказывал, что именно, по его мнению, может Солдат. Солдату сделалось себя еще жальче. – А еще они мне в свободное от заданий время отключали руку, – пожаловался он. – Потому что ты таскал у техников отвертки и пытался ее развинтить, чтобы посмотреть, что внутри, – не смягчился Стив. – Они боялись, что тебя тряхнет током. Я читал дело. – А еще они мне запрещали разговаривать обо всем, что не касалось непосредственно задания! – напирал Солдат. – Потому что ты доставал кураторов и ударную группу вопросами, когда уже автомобили полетят. – Слушай, я вообще не понял, ты на чьей стороне? – На стороне добра и справедливости, – благочестиво отчеканил Стив. – Но даже над врагами так издеваться нельзя. Солдат надулся. Плечо болеть перестало, но жалость к себе не исчезла. Плюс в ушах тихонько зазвенело, а картинка перед глазами немного потеряла четкость. Солдат вздохнул и подумал о «Чупа-Чупсе», как он там лежит один, в темноте… Внезапно «Чупа-Чупс» появился прямо перед ним – большой, круглый, пахнущий Колой и цитрусом. «Чупа-Чупс» грустно моргал и тянул к Солдату скрученные из разноцветного фантика ручки. Происходило всё это трогательное действо почему-то на фоне штанов Стива, но Солдату было лень об этом размышлять. – Бак? – в голосе Стива, подошедшего поближе вместе со Скоттом, слышалось беспокойство. – Всё нормально? – Ага, – ответил Солдат, лениво глядя куда-то в район его ширинки. – Мой сладкий. Все присутствующие обменялись ошарашенными взглядами. – Иди сюда, – сказал Солдат «Чупа-Чупсу». – Я возьму тебя в рот и больше никогда не отпущу. Но упрямой конфете, очевидно, штаны Стива приглянулись куда больше. – Да ладно тебе, – ласково сказал ему Солдат. – Я же помню. Такой…большой у меня на языке, такой гладкий… – Знаете, капитан, – проговорил Скотт. – Я ваш преданный фанат, но в исторических книгах этого не было. – А я всегда рад узнать тебя поближе, – поддакнул Сэм, – но не настолько же. – Такой твердый, – продолжал увещевания Солдат, – такой вкусный. А если задеть зубами… – Так, ладно, – быстро сказал Скотт. – Я пойду поставлю ча… Э, в смысле, уменьшусь и посмотрю, как освободить протез. «Чупа-Чупс» оставался таким же недосягаемым, как пустынный мираж. А когда Солдат медленно протянул свободную руку, конфета живо отпрыгнула на полтора метра. Стив почему-то тоже. Краем глаза Солдат видел, как Скотт исчезает. То есть, не исчезает, а уменьшается, наверное. Если присмотреться. Присмотреться Солдат не мог: перед глазами всё расплывалось. Четким оставался лишь «Чупа-Чупс». – Иди к папочке, – подбодрил Солдат. – Я тебя не обижу. Просто оближу, возьму за щеку и… С места, где должен был находиться Сэм, донесся звук, подозрительно смахивающий на писк придушенного кролика. – Сэм, – твердо сказал Стив. – Что было в инъекторе? Сэм долго не мог прокашляться, потом все же выдавил: – Обезболивающее. Обычный кеторол. – А что с побочными эффектами? – Ну, много всяких… – Сэм полез в телефон искать инструкцию. – Галлюцинации есть там? – потребовал Стив, не отрывая взгляда от Солдата. Солдат голодным взглядом таращился на его ширинку и пускал слюни – пока фигурально. – Есть. Но вероятность меньше трех процентов… – Сэм покаянно покачал головой. – Правда, я ему дозу вкатил слоновью. В файле же писали, что он препараты пережигает мгновенно. – Надо будет пометить в его медкарте, чтобы кеторол больше не кололи, – решил Стив. – Бак, дружище, с кем ты разговариваешь? – XXL, – страстно выдохнул Солдат. – С лимоном. Стив икнул и больше вопросов не задавал. Минут через пять около станка снова материализовался Скотт. Лицо у него было ярко-пунцовое, и не похоже, что от напряжения. – Так, – сказал он. – Беритесь вот здесь, капитан, и начинайте тянуть вверх. Я буду толкать изнутри. А вы, мистер…эээ…Барнс, как только почувствуете, что давление ослабло, вытаскивайте руку. Понятно? – Понятно, – покорно ответил Солдат все так же в ширинку Стива. – Понятно, что ты меня не хочешь. – Он понял, – быстро сказал Стив. – Давайте уже быстрее покончим с этим и выведем Баки на свежий воздух. Ему надо проветриться. – Или прокапаться, – мрачно добавил Сэм. – Да что угодно. – Упрямец, – рассердился Солдат. – Не буду больше тебя сосать. Разгрызу. А потом разжую. – Он злится, – хихикнул Сэм. – Когда освободит руку, прикрывай стратегически важные места, кэп. А то разгрызут. – И разжуют, – добавил Скотт, вслед за чем снова уменьшился и исчез в недрах станка. Освоились, гады. Стив закрыл лицо ладонью. Если они растреплют обо всем команде, ему придется сбежать с базы и переехать в Бруклин. Как минимум. Как максимум – назваться Кочевником и уйти в пустыню полоть кактусы. * Почувствовав, что руку больше не сжимает в чудовищных тисках, Солдат рывком освободился и тут же попытался схватить непокорный «Чупа-Чупс». Увы, не успел он коснуться вожделенной конфеты кончиками пальцев, как та исчезла. Сэм с гоготом выбежал из гаража. – Баки, – очень вежливо сказал Стив. – Отпусти, пожалуйста, мои штаны. – Дались мне твои штаны, – фыркнул Солдат. Звон в ушах стих, перед глазами прояснилось. «Чупа-Чупса» нигде не было. – Я ищу мою… – Ребята, – возле станка возник Скотт. – Там, по ходу, какой-то леденец застрял. – Мой «Чупа-Чупс»! – взвыл Солдат. – Какой еще «Чупа-Чупс»? – прищурился Стив. – XXL! С лимоном! – Постой-ка, – медленно проговорил Стив. – Так ты там застрял, потому что полез…за конфетой? – Ээээ, – Солдату захотелось снова заклиниться в станке и сделать несчастные глаза. – Я могу всё объяснить… – Господи, за что мне это? – вопросил Стив. – Ведь я был хорошим мальчиком. Мыл руки перед едой и тысячу раз бил морду Гитлеру… Вот что мне с тобой делать? Солдат приблизился и лохматой головой боднул его в плечо: – Можешь меня обнять, погладить по волосам и сказать, что всё обязательно будет хорошо. И тогда я врежу тебе в нос. Одной левой. – Э, ребята, – заикнулся Скотт. – А что мне… – Спасибо, Скотт, – не глядя отмахнулся Стив. – Иди. Спаси мир. Ну или чайник, что ли, поставь. – Да? Ну ладно…

КОНЕЦ