Песнь пустыни.

Он закрыл дверь, как можно тише. Не включая свет, снял куртку и повесил в шкаф. За спиной послышался топот Карла. Собака чувствовала, что хозяин не хочет играть, просто тихо жалась к его ноге. Он погладил пса и пошел в гостиную. «Почему Элиза так его наказывает?» пронеслось в голове. Прошло уже десять месяцев, как она подошла к нему и как — то пугающе спокойно сказала: — Мое любимое чудовище, мне нужно уехать. Насколько не знаю… Я прошу от тебя слишком много? — спросила она, уткнувшись носом ему в грудь. Он как-будто перестал дышать. Ему хотелось обнять её, прижать к себе, как можно сильнее. Мысли путались, ее дыхание жгло кожу. Он всегда знал, что она может уйти вот так, просто … и не вернуться. -Красавица, ты же знаешь… — говоря, он обнимал ее крепко за талию, — все четыре года, что мы вместе, ты ничего никогда не просила. Ты терпела мои срывы из-за работы, простила измену, ухаживала, когда болел, верила в меня, когда даже близкие отворачивались. Теперь ты имеешь право… — слова жгли горло. Она слегка прикоснулась губами к его щеке, взяла заранее приготовленную сумку, погладила сидящего в коридоре Карла и вышла за дверь. Он остался один. Из воспоминаний его выдернул телефонный звонок. — Да, алло. -Джо, ты где? — в трубке звучал возмущенный голос Доминика, на фоне музыки и смеха, — все только тебя ждут! — Меня? Я… — Только не говори, что ты забыл про собственный день рождения! — Это что уже сегодня? Прости, я действительно забыл. — Джо, я все понимаю, — в трубке голоса стихли, Доминик вышел на улицу, чтобы его никто не слышал, — но тебе надо бывать еще где-то, кроме работы и дома. Если хочешь, я всех разгоню, а ты приедешь, и мы поговорим. Впереди выходной, останешься сегодня у нас. И Джек по тебе скучает. — Дом, наверно ты прав. Я возьму Карла? — Конечно, о чем разговор. Джо? — Да? — Не гони. -Хорошо, — почти шепотом ответил Джо. Стоило только сказать, что они едут в гости, Карл сразу завилял от радости хвостом, сбегал за любимым мячиком и с нетерпением, которое выражалось в дрожи всего тела, стал ждать хозяина, у входной двери. Джо принял душ, переоделся, надел на собаку ошейник. Они уже подходил к машине, когда в доме, на 2 этаже зазвонил, забытый им мобильный телефон. По дороге он купил ящик «Короны». Когда Джо подъехал к дому Летти и Доминика, гостей уже не было. Ему на встречу выбежал Джек, старший племянник Дома, родители которого с младшим ребенком сейчас отдыхали у друзей, в Канаде. -Привет малыш -Здрасте, дядя Джо, — сказав это, он с Карлом, наперегонки, побежал во внутренний двор. Джо любил этого непоседу, сам не зная почему. Каждый раз, видя его он вспоминал их первую встречу, когда Джеку представили нового друга семьи, он подошел к нему, запрокинул голову и с детской непосредственностью спросил: — Вы Гулливер? — все рассмеялись. Джо присел на корточки перед малышом и сказал: — Нет, Джек, просто я немного выше других, — и взъерошил волосы мальчика. Не дав Джо встать он обнял его и на ухо, чтобы никто не слышал, сказал: — Дядя Джо, ты хороший, будь моим другом. С тех пор, Джо старался заботиться о мальчишке, привозил ему подарки, даже как-то остался с ним вечером, в роли няньки. А когда Джек познакомился с Карлом, их «дружба» стала только крепче. Навстречу Джо вышла Летти, она была в смешном комбинезоне. -Ты прекрасно выгляд… -Даже ничего не смей говорить. Эта беременность меня превратила в шарик на ножках, — она поцеловала его в щеку. — С днем рождения! Пошли, Дом жарит мясо во дворе. Летти была на восьмом месяце, чему несказанно радовалась, но внешний вид и перерыв в гонках ее расстраивали. Джо достал ящик пива из багажника, и они отправились на запах запеченного мяса. — Летти, я принес тебе пуфик под ноги, так тебе будет удобнее, — сказал Дом, когда увидел ее с Джо. — Она не верит, что прекрасно выглядит. — Детка, ты самая красивая и наша малышка будет похожа на тебя, — подойдя и приобняв ее, проговорил Дом. — Надеюсь, — засмеялась Летти и с большим наслаждением устроилась на ложе, так заботливо, приготовленным для нее. Вечер был теплым. Доминик и Джо, как всегда, говорили о машинах. Многих удивляло, что эти двое ладят. Но они знали, чем друг другу обязаны. Летти, которой Джо нравился, как-то спросила Доминика как они познакомились, но тот просил не поднимать этот вопрос. Летти доверяла Дому, и если он был не готов, она принимала это. Он не любил говорить о тюрьме. Это и связывало столь непохожих мужчин. -Джо, ты плохо выглядишь, — сказал Дом, когда Летти пошла укладывать Джека спасть, и во дворе наступила тишина. -На ее лагерь опять было нападение, — его голос звучал тихо. Дом недавно узнал, что через неделю, как Элиза уехала, он начал выяснять, где она, и чем занимается. Спустя пару недель оказалось, что она согласилась поехать в Африку с командой «Врачей без границ». Элиза, в свои 32 года, уже была признанным, в своих кругах педиатром-онкологом, ее боготворили родители и любили дети. Она полностью отдавалась работе и сложно справлялась с неизбежной потерей маленьких пациентов, которые жили в ее памяти. Но она помнила и каждого спасенного ребенка, это придавало ей сил не опускать руки. -Все это время, я пытаюсь найти ответ на вопрос: «Почему?». Почему она уехала, когда у нас только стало все налаживаться? — не обращаясь ни к кому конкретно, сказал Джо. Он любил держать все под контролем, и как только выяснил где именно будет жить и работать Элиза, договорился с одним из сотрудников ее госпиталя (естественно за круглую сумму), что тот присмотрит за ней и защитит, если потребуется, без лишних вопросов. При этом каждую неделю Джо получал довольно подробные отчеты, где Элиза была, с кем общалась и как была ранена при нападении головорезов, устроивших очередной передел власти. Доминик, сидел молча, давая Джо выговорится. -Она чудом осталась жива. Я все понимаю, но Элиза не сбежала, когда я переспал с бывшей, когда я лежал переломанный в больнице, когда сутками пропадал на работе, из-за нового проекта. Она стала буфером, между мной и отцом. И вот, когда я все исправил… Мне иногда даже казалось, что я уснул и вот сейчас проснусь, а вокруг пустота. Что Элизы и никогда не было. Дом, она была… Она есть. В это время, за углом дома, стояла Летти и слышала все, что сказал Джо. На ее глазах появились слезы. Видимо беременность сделала ее сентиментальной. Она подумала, что возможно, надо сказать Джо правду. Не всю, но хотя бы о том, что Элиза уже в городе. — Джо, ты можешь на пару минут подняться к Джеку, а то без тебя он отказывается засыпать, — сказала Летти, подходя к мужчинам и так и не решившись на откровенный разговор. — Конечно. А где Карл? — Уже оккупировал коврик в комнате Джека, — сказала Летти и они засмеялись. — Дом ты уверен, что нам не стоит ему сказать? Элиза звонила, она уже прилетела — присев на колени к мужу, сказала Летти, когда Джо ушел. — Так просила Элиза и мы не в праве вмешиваться. По крайней мере, он знает, что она жива и здорова, хотя и возможно ранена. — Как ранена? — почти крикнула Летти, не замечая как изменилось его лицо. Дом, говоря это вспомнил, как сам, несколько лет назад, похоронил любимую женщину. Но Элиза была жива. — Я не знаю подробностей, на ее госпиталь было нападение. Но если она смогла прилететь, то значит все в порядке. Летти, пожалуйста, не волнуйся, — Дом положил руку на ее живот и ей стало тепло и спокойно. В это время, Элиза открыла дверь, своим ключом. На сердце стало тепло, он не поменял замки. Спортивную сумку с вещами, оставила при входе и прошлась по дому. Он ничего не поменял. Даже ее любимый махровый халат, так и весел в ванной. Она знала, что сегодня его не будет дома и она сможет наконец принять решение, уйти или остаться. Хотя в самом глубоком, потайенном уголке души, она уже сделала выбор. Поэтому и приехала сегодня, именно в этот дом, их дом. Сняв куртку, она села на свой любимый диван в гостиной, на первом этаже. Закрыла глаза и почувствовала легкий аромат его парфюма. Поджав под себя ноги, Элиза скрутилась клубочком на диване и по ее щеки покатилась слеза, когда она вспомнила их первую встречу в баре «Эдельвейс»*. Элиза тогда сидела одна, за барной стойкой и пила виски. В тот вечер она не могла вернуться в пустую квартиру, не могла рыдать от горечи, что потерпела очередное поражение в битве за маленькую жизнь. — Добрый вечер, красавица, — неожиданно услышала она за спиной и увидела, как рядом с ней присаживается высокий, с красивой улыбкой, мужчина. В любой другой день она бы его послала туда откуда не возвращаются, но сегодня ей была нужна компания, причем именно незнакомого с ней человека. И потом он ей понравился. — Добрый вечер, чудовище, — спокойно ответила Элиза. Позже, когда они уже жили вместе, будучи наедине, так и звали друг друга «красавица» и «чудовище». Он слегка улыбнулся и жестом показал бармену, что еще два бокала виски для них. — Сложный день? — спросил он. — Сложная жизнь, — с горечью, но улыбаясь ответила она. В баре они провели около пары часов. Она уже и не помнила, о чем говорили, но он смог ее развеселить. Уже сидя в его машине она решила, что сегодня он ей нужен. Джо открыл входную дверь и пропустил Элизу вперед. Пока ее новый знакомый что-то нажимал на панели сигнализации, откуда-то из-за угла выбежала собака и радостно начала вилять хвостом, при виде хозяина. -Место, Карл, — собака внимательно наблюдала за гостьей, но сразу подчинилась команде. — Чего-нибудь выпьешь? — спросил Джо, приглашая ее в гостиную. — Думаю, мне на сегодня хватит, — сказав это, она подошла к Джо так близко, что могла ощущать его дыхание. Он обхватил ее одной рукой за талию и прижал к себе, целуя. Его губы были мягкими, а язык теплым и влажным. Он слегка отстранился и посмотрел прямо, ей в глаза. Она быстро расстегнула пуговицы на его рубашке и через секунду уже была прижата спиной к стене. Джо быстрым движением снял с нее платье и оголил грудь. Элизе оставалось только жадно хватать воздух, получая удовольствие от его жарких и настойчивых поцелуев. Шея, впадинка между ключицами, сосок ее левой груди. Она запустила одну руку в копну его волос, а другой сжимала широкое плечо. Не спеша, он спускался ниже, покрывая дорожкой поцелуев ее живот, снимая ее трусики. И наконец встав на колени, он закинул ее ногу себе на плечо и стал покрывать поцелуями низ живота. Элиза выгнулась в пояснице и не смогла сдержать стон. Джо нравился ее запах, вкус и слегка заметная дрожь в теле. Возбуждение возрастало с каждым его прикосновением. Продолжая уже более жадные ласки, языком внизу живота, он ввел в нее сразу два пальца. Дополнительная смазка была не нужна, Элиза хотела его. Лаская ее, он чувствовал, что она уже почти на пределе. Вынув пальцы, он резко встал и накрыл ее поцелуем, расстегивая свои брюки и приспуская их. Элиза подалась ближе к нему и он вошел в нее. -Глубже, — простонала она. — Я могу сделать тебе больно, — сбивчиво, почти шепотом, ответил ей Джо — Я этого хочу, — глядя в его блестящие от возбуждения глаза, простонала Элиза. В полумраке комнаты, на фоне белой стены, два обнаженных тела сливались в одно целое. Джо, выполнил требование, и в ее голове пронеслась мысль, что большим у него был не только рост. Она не знала сколько времени прошло до момента, как почувствовала, что его теплая влага разливается внутри нее, но она кончила почти вместе с ним. Элиза еще прибывала в сладостной неге, когда Джо ни говоря ни слово, поднял ее на руки и понес вверх по лестнице. Она не сопротивлялась. Но когда он поставил ее на ноги, у самой кровати, Элиза сделала ему подножку и толкнула. -Теперь моя очередь, — сказала она и встала на кровать коленями, между его ног. — Сдаюсь, — улыбаясь ответил Джо и раскинулся на приятных, холодных простынях. Элиза сначала ласкала его член руками, но он просил большего и … Почти задыхаясь она поддавалась требованиям его руки, которая сжимала ее волосы и задавала темп. Она сжимала основание и стонала, под его напором. Когда он кончил, по дому прокатилось эхо его сладостного стона. Они не разговаривали, просто сплетясь телами, уснули, каждый думая о своем. Элиза проснулась первая. Тихо встала и пошла вниз собирая и одевая вещи. И только она хотела уйти, перед ней, из ниоткуда, вырос Карл с такими молящими глазами, что она не могла его бросить. -Ну что, пойдем гулять. Где твой поводок? — спросила она, потрепав пса за ухом. Карла не надо было спрашивать дважды. Он сбегал под лестницу и через пару секунд, переминаясь от нетерпения был около двери. Они гуляли не долго, ей скоро надо было на работу. Карл игрался, резвился, но далеко от Элизы не убегал. Когда они входили в дом, после прогулки, Джо спускался по лестнице, в одном полотенце на бедрах. Его волосы были мокрыми, после душа. Когда он проснулся, то был недоволен не найдя свою новую знакомую. Это было продиктовано, конечно, не любовью с первого взгляда, а желанием продолжить ночные ласки. Поглощенный воспоминаниями он не заметил отсутствие, обычно очень активного по утрам, Карла. -Ты ранняя пташка, — увидев Элизу, сказал он, соблазнительно улыбаясь, — Спасибо, что погуляла с Карлом. Сейчас сворю кофе. Он пошел в кухню, трепя прыгающего рядом пса за уши. Элиза так ничего не ответив, взяла свою сумочку и вышла из дома. Позже на тумбочке, у входной двери, Джо нашел ее визитную карточку с телефонами и припиской от руки, на обороте: «Ты самое ласковое чудовище». И Джо позвонил, а уже через месяц, она выбирала тот самый диван, на котором сейчас лежала. Они идеально подходили друг другу. Оба работали сутками, а когда выдавался выходной уезжали за город, на берег озера, наслаждаясь друг другом. Но была и оборотная сторона жизни. В голове как калейдоскоп стали проносится воспоминания: как она, случайно, оказалась на работе Джо и застала его со спущенными брюками и довольной бывшей подружкой, как он срывался на нее пока запускал тот чертов проект, как проводила вечера за телефонными разговорами с его отцом, сначала налаживая, а потом и поддерживая между ними хрупкий мир… Вдруг Элиза еще сильнее вжалась в диван, от воспоминания аварии, на уличных гонках, в которой Джо выжил каким-то чудом. Те несколько месяцев она не жила, а существовала. Силы придавало только желание, чтобы он жил. Реанимация, больничная палата, реабилитация дома. Джо уже в больнице начал работать. Когда он, наконец оказался дома, то их гостиная превратилась в филиал его фирмы. По всюду лежали документы, приходили и уходили люди. Но он был жив, этого Элиз было достаточно. Внутри сжалось сердце от всплывшего в памяти разговора, который поменял многое. После аварии Джо сильно изменился, не смотря на прежнюю почти одержимость работай, он старался больше проводить теперь времени с Элиз. В тот вечер он устроил романтический ужин, около пылающего в гостиной камина, на мягком пледе. Элиза была в хорошем настроении и вечер, плавно переходящий в ночь, обещал стать запоминающимся. Все было почти сказочно, пока Джо не заговорил: -Моя красавица, я много думал пока был в больнице и потом… Помнишь, когда я очнулся в реанимации… — говорил он тихо, обдумывая каждое слово, — Когда я пришел в себя, еще не открыл глаза, но услышал твой голос, негромко, читающий мне мое любимое стихотворение Хименеса: Мне снилось сегодня ночью, что сбылся вчерашний сон, но ласков и беспощаден был утренний небосклон. Как нежно ложились тени Вчера на исходе дня! Казалось, душа родная Пришла навестить меня. Пришла из иного мира И долго была в пути, Но с ней аромат надежды Успел до меня дойти. И шла она, будто знала, Что путь одинокий крут И дни мои — словно слезы, Которые все бегут. Они сидели около камина, на полу, друг напротив друга, смотря в глаза. Руки сплелись, так что никто не смог бы сейчас разделить. -Джо, ты был тогда такой беззащитный, — неожиданно прошептала Элиза. Он накрыл ее губы нежным поцелуем. — Я люблю тебя. Даже Карл затих в углу. Элиза судорожно думала, что ей ответить. Ведь они никогда не говорили друг другу о своих чувствах. Максимум, на что они решались: «Ты мне нужен/нужна», «Рядом с тобой я чувствую, что могу быть собой, не притворятся». Пауза явно затянулась. Джо встал, обошел ее и сел как можно ближе к ней со спины, обняв крепко, двумя руками. -Я люблю тебя, — он говорил по-прежнему тихо, только для нее, почти шепча на ухо, — Элиза я прошу тебя стать моей женой, прошу всегда быть рядом. Сказав это, он еще сильнее обнял ее, как — будто чувствуя, что единственным ее желанием, сейчас было бежать. — Джо, я… Нам многое пришлось пережить… Дай мне пожалуйста время…, — каждое слово давалось ей с трудом. -Элиза просто скажи, как будешь готова. В ту ночь они уснули на том самом пледе, около камина. Джо ничего не просил от нее, кроме крепких объятий. Элиза в благодарность, позволила ему, в последний раз, проснуться с ней рядом. А вечером, следующего дня, ушла, не зная вернется ли. Сейчас, после долгих раздумий, лежа на любимом диване, после долгих месяцев не просто разлуки, а изоляции от него, она наконец, смогла себе признаться, что любит его и если еще не поздно будет до конца жизни, готовить ему по утрам его любимые блинчики, только бы просыпаться рядом. Осознав это, она уснула. Джо проснулся и увидев на часах 4.53, снова закрыл глаза. Вчера Джек заставил рассказать историю про роботов, инопланетян и конечно гонки. Он уснул, только когда предводитель роботов по имени Мирон убил главного злодея во всей вселенной Уфруса, с планеты Крудд. Вставать не хотелось, но уснуть не получалось. «Поеду домой» подумал он. Карл мирно охранял сон мальчугана и Джо решил, что заберет его вечером. Уходя, он оставил записку на кухонном столе: «Дом, Летти спасибо за все. Карла заберу вечером. Джо. P.S. Летти, ты правда очень хорошо выглядишь». Домой Джо поехал не сразу. Он ездил по городу превышая, разрешенный предел скорости, а в голове всплыл их разговор с Элизой, когда он пообещал беречь себя и не гонять больше. Первый раз, за долгие месяцы, он подумал, что она может действительно не вернуться. Открыв дверь Джо, сразу заметил у входной двери спортивную сумку. «Элиза» пронеслось в его голове. Он закрыл дверь и пошел осматривать дом. Увидев ее на диване, в гостиной, встал при входе и не знал, что ему делать. Она очень сладко спала, скрутившись в маленький клубок, поджав под себя ноги. Он позже не мог вспомнить, сколько вот так стоял и смотрел на нее издали. Но как только она стала просыпаться, он глубоко вдохнув подошел и присел на пол, рядом с диваном. Чаще всего, он смотрел на нее с верху вниз, из-за своего внушительного роста, поэтому Элиза раньше его просила садиться на пол, чтобы она могла, хоть иногда, возвышаться над ним. В этот раз, ей не надо было просить. Открыв глаза, она была рада увидеть его глаза, почувствовать запах… Она действительно была дома. Молча, Элиза присела на край дивана, перед своим мужчиной. -Ты надолго? — спокойно, спросил ее Джо. Его выдавала только едва заметная дрожь в голосе. Какое-то время стояла звенящая тишина. -Я вернулась навсегда. Если ты готов принять меня, то… Она не смогла договорить, так как Джо накрыл ее губы поцелуем. На какое-то время вокруг все исчезло: вещи, звуки, запахи. Были только он и она. Нет! Были только ОНИ. С трудом отстранившись от любимого, Элиза проклинала себя за то, что может все испортить, но начинать их новую главу жизни с вранья не могла. — Джо, я тебе изменила. — Я знаю. Ее глаза смотрели на него в изумлении. — Родная, ты всегда говорила, что я помешан на контроле. Когда… Я хотел знать, что с тобой все хорошо. Я заплатил кое-кому в твоем госпитале, чтобы он за тобой присмотрел. Месяца три назад он написал, что ты переспала с каким-то полковником, — Джо говорил спокойно. Он уже не переживал и не злился, ведь она вернулась к нему. -Прости, — она смотрела на него полными слез глазами. Слова им были, больше, не нужны. Джо, встав перед ней на колени и крепко обняв, прижал к себе. Она перестала сдерживать эмоции. От слез, его рубашка стала мокрой, но он ее не отпускал. Джо чувствовал, что как никогда нужен ей. А она ему. Немного успокоившись, Элиза подняла на него свои миндалевидные глаза: — Джо, я хочу есть. — Сейчас что-нибудь приготовлю, — с этими словами он помог ей встать и обнявшись, они пошли на кухню. — Джо, я после дороги. Пока ты готовишь, приму душ. — Хорошо, я тебя жду, — он поцеловал ее в лоб. — Расскажешь про Африку? Они сидели на кухне и ели прямо из сковородки овощное рагу, запивая ее любимым вином. -Ты ведь и так все знаешь, — с хитрым взглядом сказала Элиза, — ну хорошо. Там красиво, тебе бы понравилось. Природа завораживает. Но столько боли, слез и смерти, что очень сложно за этим видеть красоту. Там столько голодных и больных детей, что даже порой мужчинам тяжело сдержать слезы. Мне редко удавалось выбираться из лагеря, но я даже один раз, с группой туристов, ездила в пустыню Намиб, она самая древняя на земле. Элиза на пару секунд притихла. — Именно там, в пустыне, я смогла найти ответы. Поэтому вернулась … домой, к тебе. Джо, прочитал все про ту поездку из отчетов его человека, но не знал самого главного: именно под чистым небом Африки, посреди пустыни его Элиза смогла быть честной с самой собой. Только там сердце впервые за много месяцев перестало сжиматься от боли. — Я должна была провести в Африке полгода, но не была еще готова вернутся и мне позволили остаться еще на полгода, ведь врачей не хватало. Я договорилась с больницей здесь, что вернусь, как только смогу. Пока она говорила, Джо неожиданно понял, как правильно Элиз сделала, что тогда уехала. Эти месяцы разлуки, дались им обоим с большим трудом, но дали им возможность осознать, как важно вот так, просто, сидеть на кухне и говорить обо всем, не притворяясь, не обманывая. -А где Карл? — неожиданно, спросила она. Джо поставил чайник. -Он у Дома и Летти. Я заночевал у них вчера, а сегодня рано уехал. Карл еще спал в комнате Джека. Заберу его вечером. — Да Летти вчера говорила, что Джек очень рад вашему приезду. -Ты вчера разговаривала с Летти, когда я был у них? — Джо еле сдержался, чтобы не закричать. — Да. Я… -Подожди, Дом и Летти знали, что ты прилетаешь? -Джо, это я их просила не говорить тебе. Мне надо было сначала, все до конца решить, — она чувствовала, что он немного злится.- Я пыталась тебе позвонить, из аэропорта, но ты не брал трубку, и я подумала, что значит все должно идти как есть. -Да, я забыл телефон дома, — он подошел к ней ближе и прижал к себе, — прошу больше никогда не уходи, это невыносимо. Элиза выбралась из его сильных объятий и пошла к лестнице, ведущей на второй этаж. Ее любимое «чудовище» шел за ней с возрастающим желание, наблюдая как она, с пластикой пантеры, поднимается в спальню, медленно развязывая пояс халата. Не смотря, на долгую разлуку, они не спешили отдаться страсти, бушующей между ними. Им хотелось вновь изучить друг друга, покрывая поцелуями, медленно, все тело. Позже, потеряв счет времени, наслаждаясь друг другом, они уже не сдерживали стоны, отдаваясь удовольствию на полную. Джо сходил с ума от ее запаха и непривычно загорелого тела. Элиза оставляла на его спине царапины, не контролируя себя. В недолгую паузу Элиза неожиданно вспомнила, что у любимого мужчины, лежащего рядом и пытающегося восстановить дыхание, вчера был день рождения. Подарок от нее не заставил себя долго ждать. Из спальни они перебрались в ванную, вместе приняв душ. Пока он брился, Элиза сушила волосы. Джо не оставлял ее, видимо никак не мог поверить, что это не сон. -Поедим за Карлом? — спросил он, наблюдая за ней в зеркало. — Конечно. Я очень хочу, наконец, увидеть животик Летти. И по Дому с Джеком соскучилась. Было около пяти вечера, когда Доминик услышал, что у дома остановилась машина. -Летти, — крикнул он, — можешь больше не переживать, у них походу все хорошо. Она насколько могла в ее положении, быстро подошла к окну, где он стоял. Доминик был поражен, как беременность изменила его бунтарку. Сейчас Летти с такой нежностью смотрела на целующуюся пару, около их крыльца. -Может, зайдете в дом, наверху есть свободная комната, — открыв дверь, крикнул Дом. Они сидели во дворе, говорили ни о чем. Вечер был безветренным и теплым. Только слышался заливистый смех Джека и лай Карла. — Джек, осторожно. Ой, Элиза пошли, я покажу тебе, как мы обставили комнату нашей малышки, — Летти и Элиза скрылись в доме на втором этаже, за ними увязались Джек с собакой. -Дом, еще утром я готов был врезать тебе, — сказал Джо, когда они остались одни. -Я не мог тебе сказать, что она прилетает. После недолгой паузы голос Джо изменился. Дом никогда раньше, да и после не видел столько боли в глазах друга. -Утром, уехав от вас, я гонял по городу… Дом, в моей жизни было многое, как и в твоей… Мы никогда не сдавались. Но сегодня… я чуть не совершил ошибку… Джо замолчал, вспоминая как отпустил педаль газа в самый последний момент и успел нажать тормоз, остановившись в нескольких сантиметрах от бетонной стены. Доминику не надо было что-то объяснять. Он открыл еще пару бутылок «Короны». Больше они об этом никогда не говорили. Каждый сидел и думал о своем. А в доме две строптивые и сильные представительности слабого пола разглядывая детские вещи, понимая ради чего в этой жизни стоит бороться с трудностями и бедами. *** Прошло 2 года. -Джо, помоги! -Ты же мне доказывала полчаса назад, что это просто, — он едва сдерживал смех, наблюдая, как Элиз пыталась разобраться в схеме сборки детской кроватки, сидя на полу. -Мне рожать через неделю, а ты вместо того чтобы помочь, стоишь и смеешься, — она сделала вид, что обиделась. Джо в деловых кругах называли большой белой акулой и это было самое невинное. Но сейчас, глядя как его явно округлившиеся Элиз дует губки как дитя, просто таял, словно пломбир на солнце. Он подошел к ней и протянул руки: -Давай я помогу тебе встать. Так, — Джо стоило больших усилий, чтобы не смеяться, ведь она была такая забавная и слегка неуклюжая. Он приобнял ее и поцеловал нежно, в шею. -Иди, отдохни, почитай книжку, поешь сладенького. Я все соберу сам. Когда Элиз вышла, он стал внимательно изучать схему сборки кроватки, которая напоминала ему план строительства атомной лодки. Элиза, пока Джо строил ложе для их будущего ребенка, прилегла в спальне. Беременность протекала очень тяжело. Но она не жаловалась, ведь знала, что любые страдания и боль стоят того. У них будет мальчик и как только Элиз это узнала, все о чем она могла просит, это чтобы малыш был здоровым и похож на папу. Она не заметила как уснула. Кроватка была собрана только к часу ночи. Джо с ужасом думал, что впереди еще манеж, стульчик для кормления и так до бесконечности. Улыбнувшись своим мыслям, он пошел в спальню. Элиза спала на боку, как всегда держа обе руки на животе, инстинктивно оберегая дитя. Он как можно аккуратнее прилег рядом с женой и обнял ее, вернее их. -Джо, все хорошо, — едва слышно, сонным голосом спросила Элиза. — Да, малышу не придется спать на полу. Прости, что разбудил, — чуть приподнявшись на кровати, сказал Джо. -Ничего, я уже выспалась. При всей своей неповоротливости, округлости Элиза была невероятна красива. Глядя на жену он жалел лишь об одном, что его матери уже нет рядом. -Джо, я тебе не все рассказала про ту поездку в пустыню два года назад. -Ты говорила, что пустыня помогла тебе понять чего ты хочешь, и что побыв там ты и приняла решение вернутся ко мне. — Да, но я никогда не говорила, что именно произошло, — она присела на кровати, облокотившись на спинку. Джо сел рядом. После возвращения Элиз, они постепенно рассказывали друг другу о своей жизни в те десять месяцев. Они никогда не задавали вопросов, позволяя высказаться. Сейчас была очередь Элизы. — Я тогда присоединилась к группе туристов из разных стран. Путешествие по пустыне было рассчитано на четыре дня. Поздно вечером третьего дня я сидела одна у костра, так как не могла уснуть. Ко мне подошел наш проводник и присел рядом. Это был крепкий мужчина, лет сорока. Он бушмен**, но хорошо говорил по-английски. Мне было интересно с ним общаться. Он много рассказывал о песках. Ну так вот, мы сидели у костра и он неожиданно спросил меня: «Почему у тебя такие пустые глаза. В них нет жизни, они как зыбучие пески, могут поглотить все хорошее». Я впала в ступор. Даже не знаю, сколько мы так просидели, пока я наконец не очнулась. Знаешь Джо, я не была возмущена его словами, ведь он был абсолютно прав, на мой счет. И мои глаза были, действительно пусты. Немного придя в себя, я ему ответила: «У нас говорят, что глаза это зеркало души. А моя душа сейчас пуста. В ней нет боли, нет радости. Нет ничего, как будто она вообще покинула меня. Я хожу, говорю, работаю, но механически ничего не чувствую, кроме пустоты». Он смотрел на меня, но в тот момент мне казалось, что заглядывает внутрь: "Элизабет, мы песчинки во Вселенной. Дует сильный ветер и нас несет в неизведанные дали. Посмотри на эту пустыню. Она живая. Каждый ее вдох разгоняет пески. Завтра поверхность уже будет другой. Вдохни этот воздух, позволь своей душе обрести покой. Поговори с пустыней, она тебя обязательно услышит». Сказав это, он ушел спать. Джо крепко сжал ее ладонь и поцеловал в слегка подрагивающие губы. — Слезы тогда покатились сами собой, — продолжала Элиз, - все, что мучило меня выходило с каждой слезинкой. Мне не хотелось чтобы меня в этот момент кто-то увидел и я решила немного пройтись, около нашей стоянки. Я дышала так глубоко как могла. Легкие немного жгло. Ночью там довольно холодно, но я этого уже не чувствовала. Вокруг стояла тишина. И вдруг, — она посмотрела прямо в глаза Джо, — я услышала звук, как-будто играла арфа. Я остановилась. Звук стих. Я снова пошла и мелодия возобновилась. Она была очень красивая. Ничего подобного я раньше не слышала. Тогда в моей голове была только одна мысль: «Как я хочу сейчас быть с Джо», — Элиз положила голову на его плечо и продолжала говорить, — сколько я так ходила, не знаю… На утро я проснулась понимая, что готова вернуться домой, к тебе. По возращению, уже прощаясь, проводник сказал мне: «Я очень рад, что пустыня говорила с тобой. Твоя душа очень красива». Уже в госпитале, я спросила у местных и мне сказали, что это поющие пески. Когда песчинки движутся, то слышны звуки, мелодии. Их загадка в том, что каждому кто по ним идет, они поют свою мелодию. Знаешь Джо, — она снова посмотрела ему в глаза, — когда малыш неспокоен и бьется внутри, я напиваю ему ту самую «песню пустыни» и он сразу успокаивается». Они так и уснули, обнявшись.