Камера! Мотор!

— Честно говоря, — мужчина поправил свои блондинистые волосы, довольно отросшие с последней стрижки, и закурил. — Я еще при написании сценария подумывал о твоей сестренке в роли Энни. Мне кажется, это будет очень даже не плохо. В комнате пахло горькими сигаретами, какие любил покуривать Урахара Киске за приятным или же неприятным разговором. Его глаза горели веселыми огоньками, а на губах играла улыбка предвкушения — он знал, что Бьякуя согласится. — Заманчиво, — брюнет откинулся на стуле и слегка улыбнулся, а затем, немного помолчав, добавил: — Но лучше бы тебе спросить у нее: согласна она или нет. Я не могу решать за нее такие вопросы. — Она согласна. Я звонил ей с утра, и она была очень рада этому предложению. Не все же время ей во второстепенных расхаживать. — Ну, раз она дала добро, что ты от меня хочешь? — Кучики уложил подбородок на свои худые, но сильные, руки и внимательно посмотрел на блондина, похожего на довольного сытого кота. Он улыбался весь вечер, да так хитро, будто что-то скрывает. — Мне был важен и твой ответ. И кстати, почему бы тебе не сыграть ее отца в фильме. Вы очень похожи, так что это нам только в плюс. Кучики вздохнул с долей усталости: — у меня еще два проекта. Не уверен, что смогу, даже чисто физически. — Да тебя разрывают на части, — Киске бросил окурок в стеклянную пепельницу и встал из-за стола, чуть потянувшись. – Ну, да ладно. Если что — звони, я всегда на связи. — До встречи, — ответил тому Бьякуя, и снова упал на спинку стула, поднимая голову вверх. Входная дверь хлопнула, оставив брюнета одного в огромной, пустой квартире. За последнюю неделю он был выжат, как лимон, а сегодня был единственный выходной, который он провел довольно скучно, совсем не как звезды его уровня: глава семейства Кучики просидел дома, попивая кофе и читая книгу, недавно подаренную ему младшей сестрой. Ему так не хватало этой свободы, тишины, гармонии. Если бы он мог себе такое позволить, то уехал бы, куда подальше от шумной столицы, куда-нибудь загород, чтобы дышать было легче. Туда, где нет надоедливых папарацци, нет того шума и той суеты, что царит в городе М. Бьякуя прилег на диван, пытаясь расслабиться. Он все ждет, когда придет Рукия — его сводная младшая сестра, выбравшая похожий жизненный путь, что и он. С характером мальчишки, низкая, этак метр с кепкой, с короткими темными волосами и большими фиалковыми глазами, она, все-таки, прорубила себе путь в кинематограф, хоть и большим трудом. Брат ей в этом деле не помогал, так как изначально считал, что этот путь не для нее. Однако позже, увидев ее игру в одном из посредственных сериалов, он поменял свое мнение, и признал ее, как и многие другие. Казалось, брюнет прикрыл глаза всего на секунду. Проснувшись, он увидел сестру, сидящую за барной стойкой, которая что-то медленно ела, болтая ногами под столом. Она смотрела на него, и, увидев, что он смотрит на нее, ласково улыбнулась. Хоть он ей и не родной брат, а сводный, она все равно любила его больше всех на свете. Он для нее — самый близкий человек, пример для подражания и необходимая поддержка во всех начинаниях и падениях. — Привет, — Рукия все смотрела на него, болтая ногами. — Давно ты здесь? — садясь и зачесывая рукой волосы назад, сонным голосом спросил Бьякуя. — В восемь пришла. Мужчина бросил взгляд на дорогие наручные часы. Всего лишь полдевятого. — Кушать будешь? — спускаясь со стула, поинтересовалась брюнетка, хотя это был и не вопрос. Она взяла тарелку для брата и села обратно за стойку. — Я приготовила немного салата. — «Цезарь»? — уточнил он, садясь рядом. — Так точно, — улыбнулась девушка. — Приятного аппетита. — Приятного аппетита. За столом у Кучики разговаривать было не принято. Каждый застревал в своих мыслях, думая о чем-то слишком простом или слишком сложном. Но бывали исключения, в последнее время происходящие довольно часто, когда голоса за столом не затихали. Такие моменты случались тогда, когда не было времени на общение в другое время: у Бьякуи частенько «завал» на работе, съемки идут и день, и ночь. Рукия была более свободной, даже слишком свободной по ее мнению. Она училась в университете на театральном факультете, где занятия хоть и были долгими и плодотворными, ей все равно казалось, что этого недостаточно. Ей хотелось скорее в кино, на экраны, где она сможет показать настоящую себя, выложиться на все двести процентов. Однако в университете к съемкам относятся не очень хорошо и чаще всего студентов на них не отпускают. Но опять же. Порой случаются исключения — качественные картины, в которые и отпустить не жалко. — Что там у тебя с Киске? — прервал тишину, спросила девушка. Целый день она томилась этим вопросом, ведь, возможно, картина, в которой Урахара предложил ей сняться, откроет ей путь в кинематограф, к новым ролям. Бьякуя посмотрел на сестру и отложил вилку. Он не понимал, зачем ей все это. Работать актером намного сложнее, чем кажется. У тебя совершенно нет времени на что-то кроме кино или театра: вечные репетиции, кастинги, съемки, примерки. Мужчина так волнуется за свою сестру, что, если бы он мог, то сделал бы все возможное, лишь бы оградить ее от этого всего. Но Рукия, как и Бьякуя, — танк, который будет стоять на своем, его не сдвинешь. — Да ничего особенного, — наконец ответил брюнет. — Я так понимаю, тебя утвердили на роль? — Угу, — девушка заулыбалась. — Мне очень нравятся идеи Киске, и как он их воплощает в жизнь. — Талантлив, — усмехнулся Кучики. — Спасибо за ужин, все было очень вкусно, — он встал из-за стойки и, забрав телефон с тумбы, пошел в свою комнату. Однако, остановившись, он дал сестре небольшое напутствие: — Рукия, будь осторожна. Весь этот шоу-бизнес, кинематограф — вещь коварная. И не перетруждай себя, бога ради. Я не хочу потом с тобой по больницам бегать. — Да, брат. Спасибо, я буду стараться. — Не опозорь имя нашей семьи, — это было последнее, что он сказал ей, а после скрылся в своей комнате. Брюнетка все смотрела ему вслед. Она не опозорит. Она не допустит этого. Следующие два дня кастинг-директоры высматривали претендентов на другие роли в новом молодежном сериале. И вот когда каст был набран, Кучики получила долгожданный звонок с утверждением ее на роль Энни. Отпросившись в университете, она считала себя одним из счастливейших людей на планете. Все шло гладко: в фильм на главную роль приняли, в университете на съемки дали добро, а в офисе ее ждут новые коллеги по «цеху». Весна уверено подходила к концу. Начался сезон дождей и прохладных ветров, а потому жители города М., как следует, утеплялись. Рукия бежала по улице, опаздывая на встречу. Как назло, с самого утра на улице проливной дождь, и снова, как назло, зонтик молодой Кучики не справился с ветром и сломался. Но она все равно была счастлива, губы ее весь день складывались в улыбку. Ее темный свитер вымок до нитки и немного растянулся, с волос капали крупные капли воды, а глаза все блестели и улыбались. В офисе администратор — высокая девушка, кажется, ее зовут Нанао — встретила брюнетку немного недовольным взглядом. На чистых полах из белого кафеля Кучики оставила множество грязных следов, по которым довольно точно можно было определить размер ее ноги. — Мисс Кучики, — Нанао пропустила девушку, открыв ей дверь. — Спасибо, — застенчиво ответила та. Она зашла, немного смущенно опустив глаза и хлюпая насквозь мокрыми кедами. — Милая Кучики, — Киске вышел к девушке и, приобняв за плечо, повернулся ко всем собравшимся. — Знакомьтесь. Наша Энни. Рукия подняла свои фиалковые глаза и оглядела каждого здесь находящегося. Сначала она увидела с давних пор знакомого ей Киораку — директора развивающейся компании и, в последствии, главного режиссера большинства фильмов, созданных здесь. Он улыбнулся ей, а после продолжил разглядывать сценарий, иногда покуривая почти истлевшую сигарету. Далее шел высокий брюнет с парой шрамов на лице. Кучики слегка дернулась. Неужели именно он будет играть Марка? — Ну, вы знакомьтесь тут, через пару минут продолжим обсуждение, — Киске предательски оставил девушку одну перед большим коллективом, а сам пошел в дальний угол к Киораку. — Привет, — первой подошла русая, с легкой рыжевой в волосах, девушка. Серые глаза смотрели с добротой и открытостью. — Я — Иноуе Орихиме. Джемма. Брюнетка слегка приоткрыла рот. Ее новая знакомая играет главную роль, как и она. В сериале они соперницы, и девушка не отрицала, что, возможно, и в жизни она с «Джеммой» ладить не будет, однако ее мнение быстро изменилось. — Кучики Рукия. — Рада знакомству, — Орихиме ярко улыбнулась и дала проход подошедшему парню — тому самому брюнету со шрамами. — Кучики Рукия, — как попугай повторила брюнетка ему, на что тот, улыбнувшись, ответил: — Наслышан. Я — Хисаги Шухей, играю Дена. Брюнетка выдохнула. Он играет друга главного персонажа. Но Хисаги оказался не таким уж и хмурым и недовольным, наоборот — дружелюбным. По крайней мере, теперь брюнетка о нем именно такого мнения. — Рада знакомству. Внимание девушки заняло два парня, стоящих в стороне и о чем-то разговаривающих. Рыжий и брюнет, вечно поправляющий свои спадающие очки. — Я — Мацумото Рангику, — внимание девушки отвлекла подошедшая актриса. — Ты играешь маму Марка? — удивленно спросила шатенка. Перед ней стояла довольно красивая и молодая женщина с пухлыми губами и приличными формами, которые та не скрывает. Ее небесные глаза смотрели на шатенку с теплом. Золотистые волосы еле достают до плеч — они немного длиннее, чем у Кучики. — Да, — выдохнула та. — Но я вам там еще дам жару! — Не сомневаюсь, — улыбнулась брюнетка, вспоминая неожиданные повороты в сценарии, чем-то напоминающем к окончанию «Санта Барбару». — Кучики Рукия. Мацумото улыбнулась ей и пошла к остальным — скорее всего, чтобы обсудить новую особу. Кадры, присутствующие в этом помещении поражали маленькую брюнетку своим разнообразием и необычайностью. Вот к ней подошел парень, с выкрашенной в ярко-голубой цвет шевелюрой и с недобрым оскалом. Сразу видно, его амплуа — задиры и грубияны. — Гриммджоу Джагерджак, — он протянул ей руку. — Кучики Рукия, — она протянула в ответ. Голубоволосый уже начал уходить, как Рукия добавила: — Я играю Энни. Парень повернулся к ней и ухмыльнулся, — Я Джейс. Кучики удивленно проследила за парнем. Не ожидала она подобного расклада: Джейс по сюжету положительный персонаж, а внешность и действия голубоволосого совсем не вписывались. Молчаливый парень стоял у стены и поглядывал на брюнетку. Он что, стесняется подойти? Девушка направилась к нему сама, — Я — Кучики Рукия. — Садо Ясуторо, играю Чада. А ты Энни, верно? — Да. Рада знакомству. — Я тоже. Кажется, он не такой уж и стеснительный, как казалось. Довольно раскованный в общении, просто по натуре молчаливый. Брюнетка улыбнулась ему, а сама внутри хмурилась. Ее достало неуважение тех двоих, усердно не замечающих ее. И наконец, на нее обернулся рыжий, и, посмотрев на нее с пару секунд, прошел к ней. В его интересах было познакомиться с девушкой одним из первых, но он сдержался: хотел держать интригу. — Привет, — его хмурые брови ненадолго пропали из поля зрения брюнетки. Парень улыбался не только губами, но и своими карими глазами, теплыми и добрыми. Он напомнил девушке милого щенка из зоомагазина, на что она улыбнулась и слегка хихикнула, поставив парня в неловкое положение. Он снова нахмурился: — Что? Брюнетка тоже немного нахмурилась, — ничего. Рыжий вздохнул, — Я — Куросаки Ичиго. Играю Марка. Тут девушка широко раскрыла глаза и с минуту смотрела на этого хмурого парня, не веря глазам: — ты серьезно? Ты играешь Марка? — Что-то не устраивает? Девушка нахмурилась еще пуще: — совсем нет. Кучики Рукия. Разговаривать с этим человеком брюнетке совсем не хотелось. Его глаза наврали ей — они слишком добрые, в отличие от их обладателя. В ужас брало и то, что ей с этим человеком любовь играть. «Такова доля актера. Мы не можем выбирать, с кем сниматься. Поэтому остается только терпеть» — это когда-то сказал ей ее брат. И ей оставалось только принять всю эту ситуацию и старательно играть свою роль. Эти двое разошлись, больше не произнеся ни слова. Кучики успела подойти к последнему актеру, прежде чем начались долгие обсуждения съемок. Тот парень, что стоял с рыжим и хвостатым — темноволосый парень в очках с серьезным видом. Его зовут Исида Урю. Тоже не последняя шишка в кинематографе — снимается с детства, и на его счету около 15 фильмов. Неплохо для двадцатилетнего студента. — Что ж, всем все понятно? — Киске оглянул присутствующих. — Да, — хором откликнулись молодые актеры. — Отлично. Тогда увидимся послезавтра! — До свидания, — все тот же хор. Молодые люди цепочкой покидали офис, а после удачно влезли в один лифт. Все оживились и разговорились друг с другом. Одна Кучики, стоявшая ближе в углу, была тиха и задумчива. Актер, играющий Марка — возлюбленного Энни по сюжету, Рукию очень оттолкнул. Улыбка съехала с лица, но в сердце все еще горел огонь. Как бы ей он не нравился, она актер. Она должна играть свою роль честно и старательно. Здесь нет места личным переживаниям. На макушку брюнетки легло что-то тяжелое. Подняв глаза, она увидела наглую улыбку рыжего, так отвратительно разыгравшего эту ситуацию как случайность. Его рука теплилась на уже высохшей после дождя макушке девушки. — Ох, извини, я случайно, — рыжий не сдержал смешка. Рукия пыталась сдержаться, но это было достаточно тяжело: — тогда чего руку не уберешь? — Удобно. — Куросаки, убери, — за ним стоял недовольный брюнет. Поправив очки, он добавил: — ведешь себя, как ребенок. Рыжий лишь фыркнул, но руку убрал. До самого приезда лифта на нужный этаж Рукия и Куросаки сверлили друг друга недовольным взглядом, а после, выйдя из здания, разошлись по разным сторонам, не оглядываясь. Грядут совсем не простые времена.