***
Казалось, я помнил все в мельчайших подробностях. Неизвестность манила так, что можно было сойти с ума. И он сводил с ума. Быть может своей детской невинностью, доверчивостью, стремлением идти вперед. Мы лежали в постели, каждый думая о чем-то своем. Я хотел было потянуться к пачке сигарет, но усталость напряженных недель наконец полностью сказалась на теле, так что невмоготу было и руки поднять. Как раз в тот момент, он чуть приподнялся, так что одеяло сползло до середины его спины, аккуратно прикоснулся к моей груди, опуская горячую ладонь на сердце, которое бешено запульсировало. Я на мгновение подумал о том, что настолько свободно и легко не ощущал себя прежде. - Сора, - тихо выдохнул он. Его взгляд... Я внутренне осознавал, что он хотел сказать, но тогда не смог объяснить это самому себе. То ли грустные глаза, то ли взгляд с безмолвной просьбой о прощении, то ли он хотел что-то попросить, рассказать, признаться в чем-то, но... Тогда мы больше не смогли сказать друг другу ни слова. Он устало лег сверху, крепко сжал мое плечо и отвернулся. Устремив взгляд в потолок и пытаясь разобрать стремительно проносящиеся в голове обрывки мыслей, я не заметил, как все обрело смысл - пустота. Будто бы сквозь толстое стекло слышал, как он тихо всхлипывает от слез, но смог лишь с рассветом набраться сил и безмолвно уйти. С первым глотком пива понемногу все начало обретать привычные оттенки. Я сидел, с видом бездомного, на лавочке в парке, подставлял лицо лучам утреннего солнца и как идиот улыбался летящему в небе самолету. По проезжей части с бешеной скоростью пронесся автомобиль, но в разы быстрее передо мной промелькнуло «Мы всего лишь друзья»…***
- Сколько я должен тебя ждать?! Чиаки резко схватил Сору за запястье, как только тот прошел в комнату, и рванул на себя. Но тот не растерялся, легкими движениями высвободившись и поймав руки вокалиста, в несколько секунд со всей силы прижал их к стене выше его головы. Зрачки призывно горели в полутьме, на губах все еще красовались алые пятна помады. - Еще немного, - парень склонился к нему, заскользил языком по чуть приоткрытым губам, вылизывая кончиком проколотые участки. Тот что-то невнятно выдохнул и прикусил язык, завлекая своим и усердно посасывая губами. От этого Сора отпустил его руки, переместив ладони по скулам, вжал большие пальцы в подъязычные мышцы, приподнимая тем самым подбородок, впился ногтями в кожу на шее и углубил поцелуй.***
Его поцелуи сопровождали громкие стоны, безостановочно слетающие с губ Чиаки. - Ты хочешь секса? - приподнявшись, Сора навис над ним, сильно надавив на предплечья, внезапно переходя на крик. - Не ври мне! На последней фразе, звучавшей как устрашающая угроза, вокалист повернул голову в сторону, к стене, слегка зажмурившись. Почувствовав ненадолго ослабшую хватку, распахнул глаза, перевел пронзающий уверенностью взгляд на лицо Соры, несколько эротичным, с хрипотцой, голосом отпуская: - Нет.***
Кончики его пальцев остановились между грудью и подмышками, губы все так же покрывали шею поцелуями, временами прикусывая кадык зубами, из-за чего я глубоко вдыхал воздух, втягивая живот в себя так, что можно было потрогать ребра изнутри. Я почти не чувствовал боли, замещенной возбуждением. В таком состоянии хотелось молчать, все глубже окунаясь во все эти ощущения. И только запах табака, исходящий от его волос, еще удерживал меня в реальности.***
На утро, в кухне, Чиаки спешно размешивал ложкой в чашке: - Прости, я не успел принести тебе кофе. Парень подошел к нему сзади, обнимая обеими руками и шепча на ухо: "Доброе утро, любимый". - Вчерашнее было грубым с моей стороны? - Не волнуйся ты так, - Сора еще крепче сжал его в объятиях. - Если кто и был грубым, то это был я.