Гарри - Санта

      — Гарри! — услышав гневный окрик подруги, юноша лениво приподнял голову от книги и посмотрел на неё.       Он искренне не понимал всей этой суматохи и суеты по поводу Рождества, поэтому и не принимал никакого участия, предпочитая поспать или почитать в своей комнате.       Гермиона стояла, уперев руки в бока, и сурово смотрела на заспанного парня — этой своей привычкой она до ужаса напоминала Гарри миссис Уизли. Гермиона же искренне не понимала: как, будучи таким лентяем, Поттер умудрялся быть одним из лучших учеников школы и главной знаменитостью страны?.. Разумеется, у юноши было преимущество в виде статуса Национального Героя, который победил самого сильного Тёмного мага современности в возрасте одиннадцати лет.       Да, многие проделки Поттеру просто спускали на тормозах, но это нисколько не влияло на то, что оценки он получал заслуженно. Даже несмотря на то, что Гарри предпочитал отсыпаться до полудня и часто прогуливал пары, он всегда вовремя умудрялся отдать своё идеальное эссе или правильно приготовленное зелье учителю. Вот и сейчас юноша отлынивал от своих обязанностей, поэтому его уже часа три разыскивает директор школы, чтобы этими самыми обязанностями и наградить.       — Ммм..?       Девушка вздохнула: это было стабильное приветствие Поттера, когда тот видел её или кого-то другого, кроме, пожалуй, Малфоя. На аристократа Гарри просто не реагировал, махая ему рукой и сразу же уходя в класс или в другую сторону. Дело было не в том, что Поттер боялся, как утверждал блондин. За все семь лет, что Гермиона знала Поттера, она ни разу не видела страха, паники или отчаянья в его глазах, голосе или действиях. А что творится в душе Золотого Мальчика — никто не знал, это Поттер научился скрывать идеально.       — Тебя ищет директор, — пояснила девушка цель своего прихода.       Гарри закатил глаза и зевнул, обнажая ряд белых ровных зубов. Потом откинулся на стуле и неспеша потянулся, выгибаясь всем телом, как кошка. Помимо невероятной магической силы, Гарри обладал чудесным, гибким, ловким телом, изворотливым и хитрым умом и острым языком, который своей язвительностью давал фору даже Снейпу. Проделки же Поттера сотрясали всю школу, а полёты на метле заставляли наблюдать за юношей, открыв рот и затаив дыхание. Поэтому неудивительно, что Гриффиндор не проиграл ни одного матча с прихода Гарри в команду.       — Что понадобилось старику? — пренебрежительно бросил Гарри.       Гермиона покачала головой: многие считали, что Поттер совершенно не уважает директора, но она прекрасно знала, что Гарри слишком хорошо относится к Дамблдору после того, как они выяснили отношения. Гермиона помнила, как юноша рвал и метал, когда узнал, что Дамблдор отправил его к магглам, что директор не помог его крёстному — Сириусу Блэку, который жил сейчас в Америке. Он стал довольно популярным рок-исполнителем и редко возвращался в Британию.       Тогда, четыре года назад, Гарри разгромил кабинет Дамблдора, уничтожил правое крыло школы, которое сам же потом и восстанавливал, и чуть не убил директора. Никто не знает, что именно говорил Альбус тогда своему лучшему и любимому ученику, но отношения между ними наладились.       — Хочет дать тебе Рождественское поручение.       Гарри застонал, заранее ожидая неприятностей, но поднялся и отправился в кабинет директора. Дамблдор был, по меньшей мере, странным человеком, но Поттер, пусть и не доверял ему полностью и безоговорочно, полагался на старика. Юноша знал, что никто, кроме директора школы, что стала ему домом, не поможет и не подскажет, что делать в трудной ситуации. Дверь в кабинет открылась без препятствий: всё же кровь Основателей позволяла проходить в любую комнату без препятствий.       — Ты хотел видеть меня, Альбус?.. — стоило Гарри войти в комнату, как Фоукс сел на плече гриффиндорца.       Дамблдор улыбнулся своему ученику и указал головой на два огромных красных мешка:       — Да, Гарри, — ответил старик, и голубые глаза сверкнули хитринкой, которая не предвещала юноше спокойного Рождества.       — Что это? — осторожно спросил Гарри, поглаживая феникса по огненной голове.       — Это письма, которые написали все ученики школы Санте. Обычно роль Санты играю я, потому что только директор может проходить в любую комнату школы и обладает достаточной магической силой для исполнения всех желаний. Но в этом году Сантой будешь ты, — после услышанного Поттер пару раз моргнул, переводя чуть растерянный взгляд с директора на два огромных мешка.       — Подождите, Вы хотите сказать, что моя задача — исполнить все желания, которые там лежат? — Гарри припоминал, как неделю назад его и всех остальных гриффиндорцев МакГонагалл заставила написать письмо Санте.       — Да, для этого я оставлю тебе свой кабинет, а меня ждут срочные дела в Болгарии. Советую на каждой коробке ставить имя и факультет. Так проще их потом разносить, и начинай сразу же после полуночи, используя чары хамелеона, на всякий случай, — дав последние напутствия, Дамблдор подмигнул опешившему парню и аппарировал из кабинета.       Гарри же не оставалось ничего, кроме как тяжко вздохнуть и, опустившись в кресло директора, начать разбор писем. Сначала Гарри вытряс все письма из мешков, а потом трансфигурировал два мешка в четыре: красный, зелёный, синий и жёлтый. Затем принялся читать о рождественских желаниях студентов и отправлять созданные из письма подарки в подходящий мешок, прикрепляя каждый раз именную карточку.       В Хаффлпафф и Рейвенкло в основном пошли книги и зелья, мягкие игрушки, маггловские изобретения и тёплые одеяла. Глупости заказанных подарков Поттеру оставалось лишь удивляться.       В Гриффиндор отправилось несчётное количество мётел, наборов для квиддича, его собственных фотографий с автографом и красные мантии. Исключением стала только Гермиона, для которой пришлось создавать груду книг.       Слизеринцы предпочли обильное количество дорогого алкоголя, сигар, модных шмоток, дорогих парфюмов и дорогущих шоколадных изделий. Наиболее необычным стало письмо Малфоя, которое заставило Гарри сначала рассмеяться, потом удивлённо хлопать глазами, а после — глубоко задуматься. Слизеринец просил не что-нибудь, а его, Гарри Поттера, причём живого.       Усмехнувшись, юноша положил последние подарки в мешки, и отправился расфасовывать их по гостиным. Рождественский ужин он давным-давно безнадёжно пропустил, поскольку на часах было уже три часа ночи. Побывав в гостиных Гриффиндора, Хаффлпаффа и Рейвенкло, он отправился к слизеринцам, одного из которых завтра ждал поистине удивительный сюрприз.       В гостиной Слизерина было тихо и пусто, огромная пушистая ёлка стояла в центре комнаты, а над камином висели символические (п.б. а почему символические-то?? О_о) (п.а. потому что ни на один камин не поместятся чулки всех учеников этого факультета, а традиция такая есть) чулки. Поттер бесшумно развязал шнурок на зелёном мешке и отправил подарки под ёлку, положив их в порядке уменьшения возраста заказчиков. В самом низу лежали подарки для семикурсников, потому что они просыпались позже всех остальных, а наверху — для первого курса: эти ребята, будучи ещё совсем детьми, вставали в Рождественское утро раньше других.       Поттер усмехнулся и отправился искать комнату одного из слизеринцев, когда прямо на него пошли трое учеников. В темноте Гарри не мог понять, кто это, но, несомненно, порадовался, что воспользовался рекомендацией старика и применил заклинание хамелеона. Трое слизеринцев вошли в гостиную, а Гарри уже собирался топать дальше, но ученики зажгли свет, и Поттер узнал Пэнси Паркинсон, Теодора Нотта и Блейза Забини. Они сели в кресла и отчего-то молчали, но эта тишина была слишком напряженной. Гарри пару раз моргнул и, наконец, решил послушать, о чём пойдёт разговор.       — Мне это надоело, — резко сказала Пэнси и раздражённо дёрнула плечами.       — Что мы можем сделать, Пэнс? — Блейз опустил голову и провёл рукой по волосам.       — Не можем же мы насильно привести его к Драко? — Теодор тяжело вздохнул.       — Но так не может продолжаться! Посмотрите на Драко, он же совсем увял, а этот Поттер даже не смотрит на него, — девушка печально вздохнула, и вся её бравада исчезла.       — Пэнси, ты же понимаешь, что любовь не всегда бывает взаимной. Наш друг влюбился в человека, который не отвечает на его чувства, но мы не можем заставить Гарри полюбить,— с грустью сказал Блейз.       Тео поднял голову и взглянул на друзей.       — Я понимаю, но смотреть на увядающего Драко я тоже больше не могу, — девушка обняла себя за плечи.       — Пойдём спать, Пэнси, завтра Рождество, мы должны выспаться, — трое ребят погасили свет и отправились по своим комнатам.       Гарри упал в кресло, по привычке взлохматив волосы. Слизеринцы неправы: он любит Малфоя, просто не доверяет ни Драко, ни своему собственному чувству. Поттер тяжело вздохнул — это началось приблизительно на четвёртом курсе, когда юноша впервые понял, насколько Драко красив. Аристократ излучал такое обаяние, что Поттер не смог устоять. Потом простая увлечённость переросла в искреннюю и нежную, но безответную любовь, и юноша начал избегать блондина, чтобы не показывать слизеринцу, насколько тот ему дорог.       Гарри тряхнул головой, и длинные волосы хлестнули по лицу. Поднявшись, гриффиндорец решительно потопал по коридору в ту сторону, в которую ушли слизеринцы. Найти дверь в комнату Малфоя оказалось невероятно легко: так или иначе, комнату префекта узнаёшь сразу. Бесшумно открыв ее, Гарри вошёл в комнату. Драко спал в огромной кровати, занимающей практически всё помещение, и ворочался во сне. Гарри тихо подошёл к спящему слизеринцу и, ещё раз взвесив все за и против, брюнет скинул рубашку, потом ботинки, носки и джинсы, затем Поттер снял с себя заклинание хамелеона и скользнул в кровать. Уже через минуту Драко обвил руками тёплое тело и спокойно засопел. Гарри лукаво усмехнулся и заснул.       Просыпаться Драко совершенно не хотелось, слизеринцу было тепло, а к груди прижималось не менее тёплое тело. Малфой резко распахнул глаза, намереваясь выгнать наглого захватчика, но, увидев тёмную макушку и знаменитый шрам в виде молнии, Драко решил, что всё ещё спит. Ущипнув себя за руку, Малфой пытался понять, каким образом его мечта оказалась в его же постели в Рождественское утро. Драко уже давно и бесповоротно был влюблён в Гарри, но понимал, что гриффиндорец вряд ли ответит на его чувства.       Сейчас блондин смотрел на сильное смуглое тело, которое крепко прижималось к нему во сне в поисках тепла, ведь одеяло безнадёжно сбилось у ног парней. Наконец-то Драко мог без помех рассмотреть такое желанное существо. Мягкие тёмные пряди щекотали шею, нежная кожа была тёплой, сильные ноги сплетались с его собственными, татуировка крадущейся пантеры на правом плече просто просила обвести её контуры пальцами, алые пухлые губки манили провести по ним языком. Драко осторожно пропустил сквозь пальцы волосы Гарри и услышал тихое... мурчание? Поттер потёрся носом о грудь блондина и снова спокойно засопел.       Малфой все же не мог сдержаться и очертил контур татуировки, и Гарри недовольно фыркнул. Усмехнувшись, Малфой провёл двумя пальцами по губам гриффиндорца, и Поттер лизнул один из них языком, а потом моргнул пару раз сонными глазами и уставился на Драко, который понятия не имел, что говорить брюнету. Поттер хмыкнул, увидев замешательство на лице обычно непробиваемого блондина. Гарри чуть отодвинулся от Малфоя и улёгся рядом с ним, подперев подбородок рукой, внимательно глядя в серебряные глаза, пожалуй, самого любимого человека. А Драко тонул в зелёных глазах Гарри, не понимая, как просыпался раньше без этих глаз, и боясь думать, как будет просыпаться потом.       — Доброе утро, — нарушил тишину чуть хриплый голос Гарри, затем он слегка лениво потянулся, но так и не разрывая зрительного контакта.       Драко проследил это движение глазами и снова вернулся к лицу гриффиндорца:       — Что ты тут делаешь? — ответ блондина прозвучал более холодно, чем мог представить себе Гарри.       Улыбка на его лице померкла, а в зелёных глазах блеснула обида:       — Ты хотел получить меня на Рождество в качестве подарка, не так ли? Ты меня получил, но если я тебе не нужен, то у меня ещё много дел, — Поттер резко поднялся и принялся одеваться, а оцепеневший Драко почему-то не мог двинуться с места, не мог остановить свой самый лучший подарок, не мог сказать и слова.       Гарри же еле сдерживал глупые слёзы: как он мог так ошибиться, как мог поверить, что действительно нужен холодному слизеринцу?.. Когда брюнет уже взялся за ручку, его дёрнули назад и крепко прижали к двери, которую гриффиндорец так и не успел открыть. Всё произошло настолько быстро, что Поттер не успел даже дёрнуться. Драко смотрел на него так, будто сейчас привяжет к этой самой двери, серебряные глаза сверкали такой яростью, что у гриффиндорца мурашки побежали по коже.       — Ещё шаг — и я убью тебя, — Драко шипел не хуже, чем Гарри на парселтанге. — Считаешь, это смешно? Прийти, раздразнить, а потом поиздеваться и исчезнуть, — Гарри попытался оттолкнуть, но бесполезно, поскольку Малфой держал его стальной хваткой.       — Я не издевался, твой тон дал понять, что я тебе не нужен, вот и всё, — Гарри сверкнул глазами, и уже через секунду почувствовал поцелуй на губах.       Поттер приоткрыл рот, позволяя языку слизеринца скользнуть в его рот. Драко же, почувствовав отклик, подхватил Гарри на руки и кинул на кровать, нависая сверху.       — Нужен, Гарри, ты мне чертовски нужен, — нежно прошептал Драко прямо в губы Поттера. — Не смей оставлять меня. Слышишь, я люблю тебя, — Малфой еле сдерживался, чтобы не накинуться на Поттера.       — Не оставлю, я тоже люблю тебя. — Драко снова поцеловал своего гриффиндорца, и в этот момент распахнулась дверь.       — Ну сколько можно спать... — Пэнси осеклась на полуслове, увидев звериный взгляд Драко, который чётко говорил, что кого-то сейчас убьют, причём особо жестоко, а под ним усмехался взъерошенный Гарри Поттер.       Девушка пару раз моргнула, а потом решила, что лучше им не мешать и закрыла дверь с другой стороны.       — На чём мы остановились? — лукаво спросил Драко.       — Кажется, ты меня целовал, — Малфой кивнул и продолжил прерванное занятие.       На этом мы их и оставим, а если вам интересно, что же случилось с ними дальше, то это я вполне могу вам поведать. Они окончили школу, после которой Драко стал выдающимся зельеваром, а Гарри — невероятным игроком в квиддич, а через три года на Рождество эти двое поженились. Ну кто бы мог подумать, что всё так сложится? Хотя, пожалуй, один голубоглазый старик всё же знал.