Лорд, Драко и некоторые другие

Жил себе Воландеморт, вершитель судеб. Интриговал Тёмный Лорд, ссорился с Дамблдором, прибирал власть к рукам. Развоплотился из-за мелкого Поттера, переродился с его же, пусть и не добровольной, помощью. И явил миру свой новый лик. - Ничего, - успокаивал себя Лорд, морщась в зеркало. Первый подробный осмотр тела после перерождения не радовал. - Кости есть, остальное нарастим, вот только силы магические восстановлю… Восклицал: «Фуууу!», рассматривая свою бледную безносую физиономию и рубиновые недобрые глаза. «Эх!» - вздыхал Лорд, осматривая вытянутое костлявое тело, правда не лишённое гибкости и силы, украшенное чешуйками по выступающим позвонкам спины и впалому животу. «А!» - подвывал, проводя холодными пальцами по гладкой, как яйцо голове, поминая свою некогда густую шевелюру, в которую так любили зарывать пальчики его многочисленные любовники и любовницы. «Оу…» - взвыл Воландеморт на одной ноте, распахнув халат и рассматривая низ живота и абсолютно гладкий лобок без признаков хоть каких-нибудь гениталий. Пальцы искали и не находили. - Как же теперь?... – Темнейшество зажмурилось, видимо жаркие оргии и сексуальные ритуалы в прошлом. Хотя… От воспоминаний о былом внизу живота потяжелело, что-то поджалось и потянуло. Ошалелый Лорд смотрел, как кожа в паху сморщилась и стала собираться складочкой. Не успел толком перепугаться, как в неярком свечном освещении из открывшейся в теле бреши миру явились два вполне человеческих члена. - Мать моя Магия! – выдохнул Воландеморт. – Два!!!! Да, мать Магия и правда преподнесла своему сыну сюрприз. Разве мог он подумать, что древний и тёмный ритуал так скажется на его теле? Кровь фамилиара – змеюки Нагайны, отданная добровольно, пробудила в сущности мага наследие утерянное, казалось бы, Мерлин знает сколько поколений назад. И вот миру явился обновлённый Лорд Воландеморт с явным наследием Нагов в крови, застрявший в полуформе перевоплощения. И ни туда, ни обратно. В идеале маг должен был уметь перекидываться из человека в полулюда-полузмея. «Может ещё научусь, когда освоюсь» - стеснялся признаться самому себе в робкой надежде великий и ужасный. А потом стало не до этого. Слишком много времени и сил требовалось на сбор сторонников и поддержание дисциплины в рядах. А ещё нужно было планы строить о завоевании мирового господства, по пути покорить Британию и всю Европу, ну и Поттера мелкого убить, чтоб под ногами не мешался. Против пророчества не попрёшь. С интимными моментами жизни Лорд тоже вскоре разобрался. Конечно, помогла Белла. Куда ж без неё?! Обожая своего Лорда и почитая его как божество, она сама предложила себя и ничуть не испугалась распалённого её эротическими танцами многочлена Воландеморта. Волшебник довольно потёр руки и улыбнулся, стараясь не демонстрировать явно выступающие клыки. «А то вдруг испугается и сбежит. Хотя эта вряд ли сбежит, как бы мне не пришлось от неё бегать» - думал Лорд, глядя в фанатичные, стреляющие искрами похоти глаза ведьмы. Впрочем, с Беллой всё вышло неплохо, к слову сказать, совсем. Похотливая баловница была очарована помноженной на два мощью Лорда и только выстанывала что-то про воплощение своей мечты. Приободренный Лорд даже отвлёкся на время от планов по захвату власти и с упоением окунулся в чувственный мир. Болтливая Белла разнесла по замку весть про могучего господина, и Воландеморт стал замечать на себе не только раболепные и почитающие взгляды. Лорд за вечерней трапезой преспокойно выбирал партнёра или партнёршу себе на ночь. Любопытных оказалось очень много в его окружении. Хотя больше трусливых. Подданные думали, что подставив свой зад, обеспечат себе приступочку у ног Тёмного Лорда. Но он слишком хорошо их читал и видел - кто на что надеется. Вот Белла – темная душа, по ней всё видно, например. Готова из платья выскочить при всех, лишь бы оказаться в постели с господином. Удивил и её муж Рудольфус когда, смущаясь, попросил о милости у повелителя - позволить согреть его постель. Воландеморт удивился: «Этому- то, что надо? И так на вершине. Ближний круг». Оказалось всё просто, слишком уж жена Лорда нахваливала, да и рассказы возбуждали. Такое поклонение маг понимал и принимал. Больше не чувствовал себя уродом и чудовищем, а скорее мужчиной на любителя. И когда за ужином осматривал свой ближний круг, все уже знали, что нужно только обратить на себя внимание Лорда, подать заявку так сказать. А уж там, если повезёт, повелитель и выберет из прочих желающих. Темнейшеству такое положение вещей нравилось, но были некоторые нервирующие нотки. Ужин проходил презабавно. Полстола пялились на него не моргая, а полстола (зная об установившейся традиции) наоборот - смотрели только в тарелки. И среди этой половины, пристально изучающей потребляемую пищу, всегда неизменно был платиновый красавец Люциус Малфой. Особа приближённая, безусловно нужная и неприкосновенная потому. А ещё его сиятельство Лорд Малфой был не по-модному верен своей жене и влюблён в неё же. Состоял в браке, признанном магией, и на другие сексуальные раздражители не реагировал. Все об этом знали и после парочки дуэлей с особо настырными, от Малфоя отстали. Если слюни и пускали, то по-тихому. Лорд Воландеморт дураком не был и к Малфою не домогался, потому как разбивать союз, скреплённый и благословлённый магией - себе дороже. Потому любовался Люциусом как украшением стола и лишь сожалел, что тот так и не поднимал на него взгляда от трапезы к трапезе. Вон Снейп за ужином тоже не смотрит в глаза, и ничего. Темнейшество опасался своего придворного зельевара – слишком уж тот ядовит. А Фенрир уже неделю стреляет жарким взглядом, как облизывает. Хорош, подлец! Правда, в шрамах весь, зато красив, как древний бог первобытной дикой притягательностью. Интересно будет завалить такого самца. «А что он думал, когда пялился, что Лорд снизу будет? Ну, иди сюда, щеночек» - Воландеморт оскалился в улыбке, обращённой к оборотню. Окружение поняло, что Лорд на сегодняшний вечер выбор сделал, и перестало манить глазами. Было бы всё у Лорда хорошо: и власть, и война, и партнёры разнообразные, но проруха нашла неожиданно, как всегда бывает. В один из званых вечеров, посвящённых летнему равноденствию, в Малфой-мэноре великому и ужасному Темному Лорду был представлен наследник рода - Драко Люциус Малфой-младший. Великий волшебник рассматривал притягательное пятнадцатилетнее создание перед собой и впервые в жизни захотел написать стихи. Сильнее шока Лорд не испытывал давно - и от неподобающего желания (вернее желаний), и от враз встрепенувшихся инстинктов, и первобытного зова, помноженного на томление тела. Чудо, стоящее напротив, с платиновыми волосами как у отца, но немного более мягкими чертами утончённого лица, наводило на мысль об эльфах или каком-то другом магическом народе. Драко смотрел на Лорда удивлённо раскрытыми серо-серебряными глазами, и не было в них ни страха, ни отвращения. Давненько Лорду не было так трудно держать себя в узде. Инстинкты кричали: «МОЁ!!! Лови, хватай, прячь!» Но это же дикость какая-то, что за первобытные припадки? Ну, смотрит мальчишка удивлённо, интересно ему, ну красив как сама Магия (так есть в кого, родители как с картины). Что за порывы-то непонятные? Он - ещё детёныш совсем, и взрослому матёрому магу не пристало будущих приближённых обижать, да и с отцом его ссориться не с руки, слишком нужные связи у него. Но глупое тело не слушалось, и кровь не холодила, как всегда, а грела. Тут ещё и паховая пластина сейчас по швам разойдётся от возбуждения. Хорошо, хоть под дорогой мантией - узкие брюки плотной ткани, сшитые по фигуре, берегут хозяина от позора. Но шутки-шутками, а до конца вечера ещё далеко, да и не со всеми Лорд ещё переговорил, с кем наметил. Потому решил по-быстрому снять напряжение с Беллой в одной из пустых комнат мэнора. Отследив в зале волшебницу, сверкавшую глубоким декольте, направился к ней. Одной улыбки, полной радости, и взгляда, утопившего в похоти, хватило, чтобы возбуждение сошло на нет, а паховая пластина стала на место, надёжно скрывая всё самое ценное. «Это что ещё за новости?!» - возмутился Лорд, но тут в зоне видимости сверкнула макушка молодого хозяина мэнора, и Темный Господин отвлёкся от всего сущего. Драко украдкой посматривал на Лорда. Малфой-младший впервые видел повелителя своего отца (а, следовательно, повелитель был и Драко тоже) и не мог понять - чего господина все так боятся. Внешность, конечно, специфическая, но интригующая, и глаза, как два рубина в пламени свечи, манят и завораживают. Свита заметила, что повелитель сегодня особенно задумчив и молчалив, и не надоедала ему. А Воландеморт, весь вечер втихаря наблюдавший за Драко, ушёл далеко за полночь, погружённый в себя, так и не переговоривший с намеченными подданными.