Лорд, Драко и некоторые другие

После Хэллоуина Драко, как и обещал, привёз Гарри книгу про нагов и ещё по наследиям и магическим существам. ПапА дал разрешение на вынос из фамильной библиотеки и даже помог сделать подборку, чтобы «неокрепший поттеровский мозг не закипел от кучи лишней информации» (по формулировке Малфоя-старшего). Ещё Драко много рассказывал про своего нага, про его жизнь и судьбу. Про то, как он почти потерял себя из-за излишнего увлечения тёмными искусствами, обезумел. И большой период своей жизни даже не помнит, что творил (это правда, кстати). А по воспоминаниям магов, его окружавших, это были ужасные поступки. Рассказывал, как Том до сих пор переживает о содеянном и сейчас пытается всё исправить. Если не искупить свою вину, то хоть немного её загладить. Гарри очень хотелось познакомиться с невероятным магом, но на это слизеринец только тяжело вздыхал и отвечал, что сам ждёт его возращения с нетерпением. Уже и Рождество приближалось, но всё оставалось неизменным. Драко всё так же кис в ожидании любимого. У него уже стало традицией утром, как проснётся, и перед сном тихонько прощупывать ниточку связи с Томом, лаская её. И получать пусть не отклик, но все же обнадёживающее тепло – жив. Гарри даже не кис вместе с Драко, а скорее засыхал, как неполитое растение. Часто бывал рассеян и не собран, за что получал потом нагоняй от Малфоя и вечерами с ним всё больше сидел за учебниками. Снейп был по-прежнему холоден и отчуждён, отработок не назначал – игнорировал. Когда подходил срок, просто совал в руки Поттеру склянку с новой порцией зелья, появившись неожиданно в пустынном коридоре и так же быстро уходя. Впрочем, Гарри уже и не пытался заговорить - обиделся насмерть. Начитавшись книжек Драко, он теперь знал, что Пара - это явление взаимное, и Запечатление обычно происходит у обоих. Только какая же это пара, если Северусу даже притронуться противно? А то, что у них было, это только потому, что мужчина был пьян и, наверное, думал, что он ещё с тем неизвестным для Гарри любовником. «Почему тогда он шептал твоё имя?» - подзуживало подсознание. Гарри отмахивался, ну не знал он, что думать по этому поводу! Перед самым Рождеством, за два дня до бала, когда экзамены уже сданы, и ученики в радостном возбуждении готовятся после праздника отправиться по домам на двухнедельные каникулы, Драко получил радостную весть из дома. О, как загорелись его глаза. Том вернулся и ожидает его в Малфой-мэноре! Парень, еле сдерживаясь от нетерпения, собирал вещи. Носился как угорелый, распугивая степенных привидений подземелий. Гарри радовался за друга и завидовал ему белой завистью. «Вот как выглядят, оказывается, счастливые волшебные существа, которых любит их Пара. А ты, немощь зелёная, так и чахни один», - показывал Гарри язык своему бледному отражению. Он сильно изменился за эти полгода, стал более угрюм и неразговорчив, отдалился от друзей. Квиддич хоть и не бросил, но задор пропал. Зато по занятиям подтянулся (спасибо настойчиво пинающему Малфою). Возненавидел свои глаза, точнее их выражение – побитого щенка. И всё больше стал подумывать о том, чтобы послать всё к чёрту и свалить из этого хвалёного магического мира. Не к Дурслям, конечно, а вообще, куда-нибудь подальше. Или найти, наконец, Воландеморта и сдохнуть геройской смертью (чем не вариант?). Драко, не дожидаясь рождественского бала, с разрешения декана (ещё бы не разрешил он) упорхнул домой с радостно горящими глазами, таща за собой личного домовика, к площадке аппарации. По идее, должно было быть наоборот, и домовик появился, чтобы транспортировать молодого хозяина, но Драко так спешил, что постоянно наступал на нерасторопную мелочь. А Гарри, перенеся бал, отправился к Уизли на каникулы. Конечно, если бы спросили его мнение, он бы остался в почти пустом Хогвартсе, наслаждаясь покоем и безлюдьем. Да ещё и наметилась нехорошая тенденция. Его стали активно сватать к рыженькой соплячке Джиневре Уизли. Даже Рон говорил частенько, что они могли бы замутить и стать неплохой парой. На слове «пара» Гарри всегда болезненно морщился и пытался отшутиться. Когда же и Дамблдор намекнул, что некая огненноволосая девушка питает к нему нежные чувства, набат внутри зашёлся в тревоге. Весёлые его ждут каникулы с висящей на шее Джинн в переполненном курятнике с семейством Уизли в полном составе. Впрочем, когда с ним происходило что-нибудь хорошее? Хотя нет, один самый замечательный месяц своей жизни Гарри помнил отчётливо, со звуками и запахами, со всеми деталями. От этого становилось ещё хуже. *** Драко блондинистым ураганчиком влетел в мэнор. Клюнул в щёку ожидающую его маман и, получив ответ на вопрос «Где?!», ринулся в гостевые покои. У камина, пышущего жаром, сидел папА и какой-то шатен. Юноша притормозил, не ожидая тут увидеть посторонних, и непонимающе замер у двери. Мужчины поднялись. Высокий незнакомец рассматривал Драко, не таясь, и отец его почему-то не одёргивал. Драко догадывался, что он чего-то не понимает, и продолжал стоять как вкопанный. - Что же ты, Драко? Где твои манеры? Господин Реддл тебя давно ждёт, - степенно произнёс Люциус, как будто и правда представлял сына его жениху. Глаза Малфоя-старшего смеялись, уж слишком забавная мордашка была у сына. Как бы в обморок не грохнулся, Марволо теперь-то был настоящий красавец, такого и людям не стыдно представить, как жениха наследника. - Здравствуй…те, - неловко сказал парень, всё же делая шаг вперёд. Оробел, смутился под внимательным взглядом. - Полагаю, вам надо поговорить, - лукаво произнёс Малфой–старший, покидая комнату. Люциус уже успел «протестировать» обновлённого Марволо, не старше его самого выглядящего, и тот показал себя адекватным магом без признаков безумия. Конечно, Реддл раскусил хитрость гостеприимного хозяина, но на все вопросы отвечал честно, понимая, что Люциус, прежде всего, печётся о сыне и желает оградить его от неприятностей. - Здравствуй, Дракон, - бархатный голос обволакивал не хуже дурмана цветущего макового поля. Парень рассматривал высокую широкоплечую фигуру шатена, так не похожую на его нага. Волевое скуластое лицо, ровный нос (!), чуть полноватые губы – это не его Том! Но внутренняя связь говорила о другом. Она манила сладкоголосой сиреной, звала приблизиться к незнакомцу. О, она была очень убедительна, и Драко, закрыв глаза, шагнул в объятия. Замер, всё ещё настороженно прислушиваясь к ощущениям. Когда в его макушку выдохнули тёплым воздухом так привычно, совсем как раньше, всхлипнул и зарылся мокрым носом в мантию мужчины. От него пахло Томом, родным и близким. А сильные руки не выпускали, укачивая, гладя по спине и по затылку, дарили покой и нежность. - Ты всегда теперь таким будешь? – успокоившись, Драко начал задавать вопросы. - Да, если ты хочешь, малыш. - А наг? Как же наг? Томас Марволо и Драко степенно уселись на диван, но юноша быстро перебрался к своему жениху на колени. Привычно уселся и прикрыл глаза, прислушиваясь к своей вейле. Она сладко пела внутри и нашёптывала разные непристойности. Том с улыбкой наблюдал за своим ненаглядным. Будь его воля, и они бы уже через час были соединены с этим белобрысым очарованием по всем магическим законам. - Наг тоже никуда не делся. - Покажешь? – Драко смешно округлил глаза. Вместо демонстрации Том накрыл розовые губки своими, уж очень был велик соблазн. Драко привычно уже прикрыл глаза, чтобы внутренние ощущения не дробились внешним непривычным ещё видом, и полностью отдался поцелую. Отмечая, что такие губы, как теперь у Тома, очень здорово целовать, и раньше-то было хорошо, а сейчас – вообще зашибись! И выступающие клыки Тома не мешают больше, потому что спрятаны. Пытливый Драко ощупал язычком немного увеличенные боковые зубы партнёра. Его же собственные клычки уже начали увеличиваться от близости Пары. Как бы ни был сладок поцелуй, но Марволо был вынужден прервать его. Он ещё не доверял своему новому телу целиком и полностью, а желание сделать вейлочку своей окончательно и бесповоротно было велико. Ссадив брыкающегося Драко себе под бок, попытался объяснить, что сейчас не время ещё. Но парень был настойчив, его вторая сущность уже перекрыла человеческий разум и желала немедленно покориться сильному партнёру, подставиться, принять. Серебро радужки рассекала чёрная полоса суженного зрачка, острые ушки забавно прятались в отросших за время разлуки платиновых волосах. Молодой маг был на грани трансформации. Томас выругался: «Слишком рано, слишком быстро!». Он не ожидал такой скорой реакции от партнёра. Встал с висящим на шее Драко, вцепившимся в него так, что любой английский бульдог позавидовал бы и, позвав домовика, велел быстрее отправить их в хозяйский кабинет. Люциус с Нарциссой появились в нём практически одновременно с Томом и Драко. Малфой, видя, что выпущенные когти наследника уже до крови впиваются в Марволо, быстро спросил: - Что делать будем? - Что делать, что делать.. – передразнил Реддл, - Жениться будем! Зови Северуса, пусть принесёт сильных обезболивающих. Драко готовится к полной трансформации, а такая поспешность приведёт к сильной боли. По себе знаю – поморщился, вспоминая, как болезненно было первый раз принимать свою вторую сущность. - После обряда сила наша объединится, и я помогу ему, направлю. Но всё равно не смогу убрать боль полностью. Нарцисса кинулась было к сыну, который морщился от боли, но всё же не выпускал из рук шею Пары. Драко зашипел на неё предупреждающе, и Том, подняв руку, предостерёг взволнованную мать от приближения. Приподнял жениха под ягодицы и усадил к себе на талию. Драко счастливой обезьянкой обвил его руками и ногами, уткнулся носом в ключицу и затих на время, наслаждаясь близостью. За те полчаса, что Люциус готовил родовой зал мэнора к ритуалу, появился Северус, внеся немного рассудительности в общий хаос. Выслушав явившегося домовика из мэнора, зельевар собрал целый саквояж несомненно нужного, безусловно полезного и того, что может пригодиться на всякий случай. А случай бывает всякий, - рассудил Снейп и добавил ещё пару цветных склянок. Напоив Нарциссу успокоительным, Северус подумал и угостил Люца в придачу. Посмотрел вопросительно на Реддла, тот отрицательно покачал головой. У Драко было спрашивать бесполезно, полувейл в данный момент пытался разрезать мантию Марволо, на котором висел, на ленточки. Но всё равно Драко смотрелся ужасно мило. Северус ранее видел взрослых вейл мужского и женского пола, но малфоёныш был, безусловно, самым очаровательным. Северусу, как не принадлежавшему роду, предстояло ждать за дверью с зельями на подхвате. Давать их заранее было нельзя, Магия могла посчитать это давлением на вступающего в союз. Нарцисса затаилась в уголке зала, зажав вышитый платочек в кулачке (она всегда плакала на свадьбах, а тут родная кровиночка Пару обретает – грех не разрыдаться). Люциус положил фолиант на родовой камень и принялся зачитывать катрены. Томас Марволо с Драко под мышкой стояли рядом. Их избавленные от мантий и рубах торсы прижимались друг к другу. Обряд был недолог. Древняя магия не признавала длительных церемоний. Смешав кровь обоих в ритуальном кубке, разбавив слезами единорога – чтобы союз был крепок и плодотворен, Малфой-старший передал кубок для совместного употребления брачующимся. Испив и напоив партнёра, Томас подтвердил нерушимый магический договор поцелуем, Драко не остался в долгу и от души куснул за шею своего теперь уже мужа. Магия плотной пеленой свилась вокруг пары, благословляя союз. Оба молодожёна могли похвастаться красивыми татуировками - рунной вязью, украшавшими метку на шее. Только у Драко она была серебристо-сиреневая, а у Марволо зелёно-голубая, под цвет его наговской формы. Узор у обоих с шеи переходил на плечо и грудь, заканчивая рисунок под сердцем. Из зала выходили парами. Том крепко прижимал всё ещё висящего на нем молодого мужа. Драко с урчанием зализывал метку на шее Пары. Люциус поддерживал утирающую слёзы Нарси. Напоить Драко зельями тоже оказалось делом нелёгким, но Томас взял всё под контроль и ловко влил в свою вейлочку положенное. Шепнул, как подросток, таящийся от родителей, чтобы Снейп не забыл противозачаточное. На что Северус ответил, что оно уже было в том коктейле, который употребил только что парень. Видя активность Драко, молодожён на всякий случай затребовал и себе порцию. На вздернутую бровь зельевара захотелось показать язык (Мерлин, что за порывы?! Это всё нервы). А что? Отказать своему мальчику он не сможет, да и с чего бы отказывать? А на что вейла потянет, сам Мордред не знает. Откланявшись, новоиспечённый Реддл-Малфой направился с Драконом на шее в спальню. На заверения Люциуса, что они рядом, если понадобятся, съехидничал, что они могут ещё и свечку подержать. И вежливо попросил в отведённую часть мэнора не ходить пока. Вот что ему делать с этим неугомонным? Нет, конечно, что делать, мужчина знал, и знал хорошо. Но Драко же себя совсем не контролировал, и страшно было его поранить. Нага Марволо выпускать не собирался, хотя тот ломился к своей паре. Но два не контролирующих себя сильных магических существа - это слишком. Всё ещё будет, но позже. Прижав собой извивающегося парня к матрасу, Том рассматривал любимого, такого красивого и совсем обезумевшего от желания поскорее закрепить союз, смешать магию с избранником окончательно. - Хищник мой маленький, если бы ты хоть немного соображал, что творишь, - Томас уже всерьёз полагал, что с таким-то рвением, иметь будут скорее его, чем он. - Я понимаю всё, Тооомшшшшш, - голос прервался шипением, - Но я так хочу тебя, не могу большшшшше. Мужчина поспешно избавился от оставшейся на них двоих одежды и приник к любимому. Возбуждение к возбуждению, глаза в глаза. Его прекрасная вейла, получив полный контакт с телом партнёра, довольно выдохнула и полезла целоваться. Том вовремя вспомнил, что он старший, и вообще, ему сегодня командовать, а то муж себе навредит. Перехватил инициативу и принялся вылизывать своего юного возлюбленного. Язык у него был то человеческий, то наговский, раздвоенный. Драко кайфовал, а Том боялся слететь с катушек и поменять личину. Вдруг у него в самый ответственный момент хвост пятиметровый (да, Марволо был большим змеем) отрастёт или нос исчезнет? Неловко. Впрочем, текущий под ним, стонущий и вьющийся Драко и не заметит особо. Заботливые домовики возле кровати молодоженов поставили столик с напитками, фруктами и смазкой. Признав в данный момент самым ценным последнее из перечисленного, мужчина схватил баночку и приступил к растяжке и подготовке партнёра. В эти игры они уже играли и неловкости не испытывали. Томас расположился между разведённых стройных ножек своего любимого. Драко был совсем беленький, изящный и гибкий, особенно сейчас, когда не контролировал внутренние порывы. Марволо вылизывал напряжённый юношеский член, ещё не вступивший в пору возмужания, щекотал языком бархат мошонки, фыркал в мягкий и тоже серебристо-блондинистый пушок вокруг. Опускался ниже, проходя по нежной, то поджимающейся, то приоткрывающейся от возбуждения звёздочке. Вот тут и пригодилась излишняя языкастость наговского племени. Мужчина со смаком оглаживал удлинённым языком нежные стеночки канала, проходясь по тугому комочку удовольствия внутри, попутно добавляя по пальцу. И когда исскулившийся уже Драко свободно принимал три, наконец, заменил их членом. Вошёл одним толчком, не желая, чтобы проникающая крупная головка причиняла излишне долгую боль, навалился сверху, лишая манёвра. Переждал немного, чтобы муж перестал извиваться. Залечивать потом израненную попку юноши вместо того, чтобы повторять сладкое безобразие – радости мало. Это сейчас он под обезболивающим, и то морщится иногда, а что завтра будет? - Потерпи, мой маленький, мой хороший, - Том обцеловывал нежное личико, пухлые губки, и не переставал шептать, - Сильный мой, красивый мой мальчик. Потерпи немного, не крутись, пожалуйста, любимый мой. Драко повторял за ним только одно слово «Мой!» Тело его подрагивало, смешивая боль и удовольствие от ощущения пары в себе. Такого правильного, идеального. Только вместе, только вдвоём. Слиты и сплавлены в единый монолит. А после Том качнул бёдрами, и у Драко даже инстинкты отключились, он стал космосом и планетой, молекулой, песчинкой в океане удовольствия. Только что-то периодически мешало и больно кололо в спине под лопатками. - Том, спине больно, - простонал Драко. Мужчина перевернулся на спину, не выходя из любимого, и взгромоздил свою гибкую вейлочку сверху. Юноше дышать стало легче, и боль отпустила. Его Дракон, так рвавшийся проявить инициативу, теперь скакал на мужнином члене, задавая темп и издавая восхитительные урчащие звуки. Глазки его были зажмурены от удовольствия, нижняя губка прикушена, из-за чего стали чётко видны жемчужные клычки. Томас надрачивал его член в такт движениям, лаская розовую влажную головку большим пальцем. Изящное божество неминуемо подводило себя и мужа к финишной прямой. Последний подскок, и Драко излился на живот Тома пряно пахнущей спермой. Сжал собой пульсирующий член и подогнал этим Марволо к финишу. В момент, когда тугая струя семени выстрелила внутри парня, он выгнулся, застонав болезненно. Том не успел ничего предпринять, так и остался лежать на спине, вцепившись в бёдра Драко с открытым в немом возгласе ртом. Вокруг клубилась объединённая магия, ставшая видимой в момент наивысшего наслаждения. На Марволо восседал прекрасный молодой вейл в полной форме. Распустившиеся белоснежные крылья подрагивали, блестя сталью оперения по краю. Они были не просто для красоты - для защиты себя и партнёра. Никогда не причиняя боль своей Паре, становились смертельными для врагов. Мужчина любовался супругом несколько минут, боясь спугнуть. Но вскоре крылья спрятались, и гладкая кожа спинки уверяла, что ничего не было. Драко закатил глаза и шлёпнулся на грудь мужа. Томас сначала было испугался, что это - обморок, а потом услышал сопение спящего на нем организма и успокоился. Выйдя, наконец, из мужа, применил очищающее и, устроившись поудобнее, притянул к себе своего мальчика, сладко зевая. Счастье есть! Определённо! Кипучая энергия вырвалась волной из спальни в момент оргазма двух сильных магических существ и разошлась, впитываясь в благодарный мэнор. Его старые стены от самого дальнего подземелья до кончиков печных труб были довольны, что наследник обрёл Пару. Этот благословенный союз придаст силы древнему поместью. Люциус с Нарциссой переглянулись, почувствовав импульс определенной направленности, и поспешили пожелать Северусу спокойной ночи. А зельевар остался у камина, с тоской вспоминая некоего зеленоглазого мальчишку.