Готика. Становление.

Как оказалось, Лестер вместе со своим учителем и моим давним, уже совсем позабытым знакомым – идолом Намибом – жил у самых ворот Болотного лагеря. Их дом представлял собой толстое расщеплённое дерево, огромное дупло которого дополнительно расширили работящие послушники Братства. Я поразился, что несмотря на такое вмешательство, дерево было всё ещё живым – в вышине от основного ствола отходили новые молодые побеги. Было неясно, замешана ли в этом магия Спящего, или же просто обилие влаги на болотах позволяет дереву качать воду вверх, даже лишившись большей части ствола. Я решил, что дело здесь и в том и в другом, тем более, что Лестер в ответ на мой вопрос сказал что-то невнятное про какого-то «говорящего с деревьями» – мол, благодаря его советам все конструкции в лагере удалось сделать так, что ни одна жизненно важная часть деревьев не была задета. Мне захотелось повидаться с этим необычным человеком, но наш путь лежал совсем в ином направлении, да и Лестер заверил меня, что ничего путного из этого типа вытянуть всё равно не удастся – с деревьями-то он говорит, а вот с людьми уже почти разучился. Я хотел поздороваться с идолом Намибом, стоящим около входа в дом, но Лестер поспешил увести меня: – Ты неверный, – шепнул он, – не стоит провоцировать никого из гуру, Иннос здесь не в чести. – Что же насчёт Юбериона? – удивился я, – он тоже будет негодовать? – Я же предупреждал тебя, что это плохая идея. Но Юберион… он не такой как все, он видит глубже и рассуждает здраво. Он должен тебя хотя бы выслушать. – Рад это слышать. – Пойдём скорее, на нас и так пялится весь лагерь. Твоя мантия слишком выбивается из местного колорита. Идол Намиб будто бы не заметил меня, оставшись стоять неподвижно, лицо его не выражало никаких эмоций, хотя смотрел он прямо на ворота лагеря, так что никак не мог пропустить нашего прихода. Друг поспешил вперёд, и я, в очередной раз подбодрив свои непослушные ноги, двинулся за ним, старясь не провалиться сквозь доски настилов. Путь лежал через сердце лагеря к храму, очертания которого уже смутно различались через болотную поросль. Солнце клонилось к горизонту, но до заката было ещё никак не меньше часа. Люди смотрели на меня подозрительно, но присутствие Лестера их успокаивало. Походило на то, что он знаком едва ли не со всеми членами Братства, потому как при встрече даже стражи кивали ему, а послушники помладше рангом уступали дорогу в узких проходах. От меня же и вовсе шарахались, как будто я не человек, а сгусток огня. Впрочем, на магов и в Старом лагере реагировали не лучше, так что я не удивлялся и не винил встречных в отсутствии вежливости. Центральная площадь была полностью очищена от растительности, отреставрированная и местами уложенная заново каменная плитка покрывала огромную по меркам колонии территорию, на которой плечом к плечу могла вместиться по меньшей мере пара тысяч человек, что было куда больше населения любого из лагерей. Несмотря на то, что открытая ровная площадка была идеальным местом для поселения, никаких построек здесь не возвели. Лишь местами вверх поднимались каменные колонны и остатки невероятно толстых стен, сохранившиеся с древних времён. Остальная площадь пустовала, демонстрируя свою угрюмую каменную наготу. Было в этом неброском пустынном величии нечто притягательное, нечто, что заставляло восхищаться мастерством древних зодчих, возводивших храм, и невольно проникнуться святостью этого места. В центре возвышался небольшой каменный помост, на котором стоял один из гуру. Вокруг образовалось кольцо послушников, сидящих на коленях прямо на камнях. Издали казалось, что они слушают проповедь, но подойдя поближе, я убедился, что гуру молчит, расставив руки слегка в стороны и невидящим взглядом уставившись в сторону храма. Послушники тоже медитировали, стараясь, по-видимому, не отставать от своего наставника в единении со Спящим богом. Для непосвящённого всё это выглядело очень и очень странно. Маги огня тоже практиковали различного рода медитации, но все они были чисто интимными техниками, основанными на молитвах и погружении в себя. Маги медитировали в одиночестве, не выставляя себя на показ. Мы миновали площадь и подошли к подножию ступеней храма, идущими на пару десятков метров вверх ко входу, вырубленному в массиве скалы. У начала ступеней дежурили младшие стражи Братства. Ещё двое охранников в более внушительных доспехах контролировали верхний проход. Двуручные мечи, висящие за спинами воинов служили немым предупреждением для всех, кто вздумает ступить в святую обитель без разрешения. Любопытные взгляды стоящих у подножия стражей устремились на меня, а затем на остановившегося поодаль Лестера. – Это один из магов огня, – констатировал очевидное мой друг, нарушив затянувшуюся тишину, – он пришёл на встречу с Юберионом. Стражи переглянулись, видимо, недоумевая, почему их никто не поставил в известность о предстоящей аудиенции. Лестер предвосхитил их вопросы и добавил, уже обращаясь ко мне: – Подожди здесь, а я направлюсь доложить пророку о твоём прибытии. С этими словами Лестер уверенно стал подниматься по ступеням. Никто из охранников даже не пошевелился, чтобы попытаться остановить его. Я же послушно остался стоять на месте, переминаясь с ноги на ногу. Стражи стояли как ни в чём ни бывало, никто из них не заговорил, но я чувствовал, что они не сводят с меня глаз. Невольно я задумался, в чью бы пользу завершился бой, случись мне оказаться врагом этих суровых воинов. Признаюсь, не хотелось бы проверять на практике, чьи рефлексы окажутся быстрее. Мне, чтобы активировать руну требовалось совсем немного времени – опустить руку в удобный широкий карман, обхватить знакомый до боли камень, представить крепко заученный образ и вскинуть руку в сторону противника. Поток извергнувшегося из разорванной ткани пространства энергии сожжёт любого оказавшегося у него на пути. Да, скорее всего, я бы успел нейтрализовать одного из стражей до того, как он даже выхватит меч. Но вот второй… Второй стоял слишком близко, всего в каких-то четырёх-пяти метрах – один длинный рывок и широкий взмах, и я буду разрублен пополам, не успев даже повернуться в его направлении. В рефлексах муштрованных храмовых стражей я не сомневался. В мыслях я попытался разработать оптимальную тактику для подобного рода столкновений. Очевидно, что единственным моим преимуществом была дистанция. Кроме того, можно было использовать другую руну, например, огненного шара, и попытаться одним ударом накрыть сразу двух стражей. Для этого, нужно было сначала отступить и подгадать момент так, чтобы стражи оказались как можно ближе друг к другу. Обдумав все варианты, я пришёл к выводу, что такая позиция крайне маловероятна и без более мощных заклинаний, бьющих по большим площадям, такой бой мне не выиграть ни при каких обстоятельствах, разве что меч одного из стражей застрянет в ножнах. Задумавшись о гипотетической драке, я отвлёкся от происходящего вокруг и пропустил не только, как Лестер зашёл внутрь храма, но и как он оттуда вышел. Определённо, я уже практически дремал стоя, и был слишком уставшим для серьёзного разговора. Потому, слова Лестера меня даже обрадовали: – Юберион сейчас погружен в транс, принимая послания Спящего. Однако, нет сомнений, что он будет рад посещению мага огня. Идол Люккор дежурит возле пророка, записывая его откровения. Он велел приходить нам завтра сразу после рассвета. – Я что, зря проделал весь этот путь? – разочарованно спросил я. – Конечно, нет! – удивлённо возразил Лестер, – тебя примут как дорого гостя, ты можешь переночевать в одной из хижин на верхнем ярусе – вдали от болотожоров, слепней и других докучливых тварей. Пойдём со мной. Я хотел было возразить, что не могу так сильно задерживаться, что Корристо будет в бешенстве. Однако мои ноги взмолились об отдыхе, к ним присоединилась ноющая поясница, а пульсация в висках довершила дело: – Пойдём. Мне срочно нужен отдых. Лестер оглядел меня сочувствующим взглядом: – Это верно, дружище. Выглядишь ты неважно. Чего стоят одни только подглазины. А покрасневшие глаза? Да с тебя можно резать статуэтку совы, символизирующую Спящего. Я провожу тебя. Но для начала, у меня есть идея, как тебе помочь. – Боюсь даже представить, что ты мне предложишь. – Ничего чрезвычайного. Я подготовлю тебе кальян. – Нет-нет! Ни в коем случае, – запротестовал я. – Да не переживай ты так, смеси в нём гораздо слабее даже «зелёного новичка». Вот увидишь – ничего с тобой не случится, а усталость как рукой снимет. Солнце только садится, ещё рано отправляться спать. Посидим, отдохнём немного, а потом, глядишь, подойдёт как раз и время сна. И не возражай – я угощаю, а от угощений отказываться невежливо. – Белиар подери, Лестер, ты же знаешь, как я к этому отношусь. – Не богохульствуй. Здесь не место упоминать никого их трёх богов. И не вредничай. По-твоему, настоечки на грибочках, что вы клепаете у себя в лаборатории, пить можно, а нормальное человеческое курево – это грешно? Забыл, как тебе от магического варева память отшибло? Возражения не принимаются – идём. Лестер взял меня под руку и буквально потащил куда-то вглубь лагеря. Я был слишком усталым, чтобы противиться. Мы дошли до ровной дощатой площадки, на которой стоял кальян. Один из послушников сидел и курил, делая глубокие затяжки через идущий из колбы шланг. Сам кальян имел довольно странную форму, походил на три шара, уложенных друг на друга. Сверху в них была будто бы воткнута шпага с широкой дисковидной гардой. Присмотревшись поближе, я сообразил, что это всего лишь блюдце. Я никогда не интересовался устройством подобных аппаратов, зато Лестер, очевидно, знал их в совершенстве. Бесцеремонно прогнав сидящего послушника, мой друг приступил к промывке и перезаправке кальяна, при этом причитая: – Ну кто же так обращается, сколько раз им говорить, что вещь хрупкая. Где этот прохиндей, что тут курил, – Лестер оглянулся по сторонам, но послушника уже и след простыл, – а чтоб его, – продолжил ругаться друг, – А трава? Ну что это такое вообще? Кто даёт болотнику разгореться? Он же должен медленно сохнуть, ну тлеть в крайнем случае… Недоумки! Пора запретить им подходить и на десять ярдов к курильням. Почему только Намиб меня не слушает. В конце концов, работа была закончена и Лестер удовлетворённо затянулся. К этому времени я уже успел практически задремать, и потому голос друга застал меня врасплох: – Эй! Ты что, заснул что ли? – Я? Эм… Нет. Вовсе нет, – пробормотал я. – Оно и видно, – кивнул Лестер, – бодр, как никогда. Давай, присаживайся, что стоишь как столб? – Нет, спасибо, не надо. – Ты что, собрался курить стоя? – удивился Лестер. – Курить? Я не собираюсь курить эту дрянь, – возразил я, вспоминая что вообще происходит. – Что? Нет, друг, с тобой определённо что-то не так. И в таком состоянии ты собирался говорить с Юберионом? Хвала Спящему, что он оказался занят. – Просто…просто надо немного поспать, – сказал я, широко зевая. Лестер опять взял инициативу в свои руки и усадил меня на доски настила. – Не бойся, здесь чисто, – заверил он, – послушники после возвращения с болот снимают и ополаскивают тряпки, которыми защищают ноги от пиявок. Впрочем, мне было всё равно, грязно там или нет. Я сел и почувствовал, как глаза закрываются сами собой. Техника «священный часовой» позволяла мне оставаться на ногах по меньшей мере неделю, но теперь, когда я уже целый день обходился без неё, вся накопившаяся усталость навалилась разом. – На, втяни, – сказал Лестер, пытаясь всунуть мне трубку, которой оканчивался шланг кальяна. Я попытался вяло протестовать, но в итоге бросил эту затею, всё же вдохнул тёплый дым и закашлялся от неожиданности. – Тише-тише, – пробормотал мой друг, – не так сильно, сначала сделай затяжки покороче. И не забывай вовремя выдыхать! А то надуешься как обожравшийся болотожор. Вот так, – Лестер взял у меня шланг и показал, как нужно курить. Я последовал его примеру, и стало на самом деле лучше. Дым болотной травы, отфильтрованный через воду и смешанный с какими-то дополнительными ароматами, непостижимым образом успокаивал. Обволакивающее тепло медленно растеклось по телу, а скованные мышцы расслабились. Через минуту мысли тоже немного прояснились, накатывавшее забытье отступило, и я вновь стал осознавать происходящее. – Чёрт, Лестер! Как тебе удалось заставить меня это попробовать? – искренне удивился я, выдохнув очередную порцию густого дыма, – это что, какая-то хитроумная магия Спящего? Признайся, это ты усыпил меня! – Ничего подобного, – возмутился друг, – не надо всё валить на меня, ты сам падал с ног от усталости. – Почему же тогда сейчас я чувствую себя хорошо? – Ты видно совсем меня не слушал! Болотная трава творит чудеса. Эта смесь ещё ерунда. Ты бы пробовал «северный тёмный»! Вот после него такое бывает… это не пересказать – надо испытать самому. – Думаю, я как-нибудь обойдусь. – Скажи ещё, что тебе не понравилось! – То, что один раз может помочь, при долгосрочном употреблении зачастую убивает, – сказал я, делая очередную затяжку. – Мастер Дамарок много раз предупреждал – ни одним эликсиром нельзя злоупотреблять, ещё не придумали такого, который не вызывал бы побочных эффектов. Усиливающие регенерацию зелья, к примеру, часто приводят к неизлечимым опухолям. – Скажешь тоже, – махнул рукой Лестер, – да, бывает у нас, конечно, всякое, но в основном от людской дурости. Вон, взять хотя бы того разгильдяя, что заправлял кальян до нас. Конечно, от такой горе-смеси можно ожидать чего угодно, да и прибор не мудрено испортить. Прежде чем отправиться спать, мы посидели ещё какое-то время, болтая о том-о-сём. Лестер дал мне несколько ценных советов, как держать себя на аудиенции у Юбериона. По его словам, духовный лидер Братства был искренним и доброжелательным человеком, не признающим излишнего раболепства. С гуру он говорил, как с равными, а Кор Галом и Кор Ангар были его ближайшими доверенными, несмотря на то, что их практически не посещали откровения от Спящего. По мнению Лестера, именно из-за их здравомыслия и реально приносимой пользы лагерю, пророк и доверял им больше остальных. По той же причине всё чаще Юберион прибегал к помощи Лестера напрямую, минуя одержимого служением Спящему Намиба. Сам Юберион не всегда контактировал с дремлющим богом, откровения ему являлись спонтанно, были зачастую расплывчатыми и лишь направляли его в принятии решений. В остальное время он был полностью в здравом уме, мог рассуждать логично и обдумывать каждый отдаваемый приказ. Выслушав рассказы друга о его личных встречах с пророком, я решил, что самой лучшей тактикой будет держать себя с Юберионом так, как я бы держал себя с незнакомым мне магом. В действительности, разница между нами была не так уж и велика – лишь средства контроля магической силы отличались. Именно из-за этой разницы я и явился в Братство, моей целью было вызнать, откуда гуру черпают знания и что за сущность им покровительствует, если таковая вообще существует в действительности.