Готика. Становление.

Порой жизнь преподносит сюрпризы. Лодка моей судьбы медленно плыла по руслу тихой реки, с её борта я небрежно рассматривал окружающие живописные пейзажи и наслаждался пением райских птиц на берегу… а в следующее мгновение гладкий и незатейливый водный поток оборвался в пропасть, дно лодки ушло из-под ног, сердце выпрыгнуло из груди, а вокруг бешено закрутились вихри. Струи водопада захлестнули и накрыли с головой, а в конце бесконечного падения таилась неизвестность, угрожающая разбить о скалы. Примерно так я себя ощущал, когда моё тихое существование в очередной раз прервал уже знакомый мне человек. Каждый день я наведывался к Сатурасу, чтобы узнать удалось ли ему найти ошибку в альманахе. В тот раз, получив как всегда отрицательный ответ, я как раз собирался уходить, когда над пентаграммой беззвучно материализовался человек. В одной руке он держал огромный мешок, который при приземлении ударился об пол и забряцал железом. За спиной пришельца был неловко закреплен двуручный меч, в ножнах на поясе висел ещё один, уже одноручный. Одет гость был в весьма странные коричневые доспехи, подобных которым я никогда раньше не видел. Приглядевшись внимательнее, я понял, что они сделаны из обработанных кислотой панцирей ползунов. Доспехи были изрядно потрёпаны, одна пластина почти отвалилась, повсюду виднелись зарубки от мечей и даже подпалины. Однако доспех на удивление сдержал все удары, неоднократно защитив владельца от неминуемой смерти. Панцири были обработаны неровно, неуклюже скреплены кольчужными кольцами и, мягко говоря, не блистали красотой, однако всё равно это снаряжение было своеобразным произведением искусства. Интересно, кто создал эту броню? А ещё интереснее, в какой переделке побывал носящий её человек, которым, как не сложно догадаться, был Везунчик. Благополучно выйдя из портала и приземлившись на ноги, не потеряв равновесия, искатель приключений осмотрелся по сторонам. Его взгляд с интересом остановился на мне. Казалось, что он хочет что-то сказать, но Сатурас опередил его: – Как продвигается поручение, что я дал тебе? – Ну… эээ… – замялся наёмник, – рудная гора уже такая большая… – Всё ясно, – нахмурился Сатурас, – тогда что ты здесь делаешь? Портал – это тебе не игрушка. – Уже ухожу. Просто нужно было притащить кое-что довольно тяжёлое через половину колонии, – указал он на мешок. – Я уже начинаю жалеть, что дал тебе эту руну, – вздохнул Сатурас и отвернулся, потеряв интерес к гостю. Везунчик улыбнулся и взвалил мешок себе за спину, чудом не распоров его висящим там мечом. – Приветствую тебя, друг мой, – сказал ему я, – многое успело измениться с тех пор, как мы виделись в последний раз. – Да уж, это точно, – подтвердил Везунчик, и как-то странно покосившись на Сатураса тихо добавил: – Надо поговорить. Наедине. – Думаю, библиотека подойдёт лучше всего. Везунчик кивнул, и мы молча направились в соседний дом, полностью отведённый под книгохранилище. – О чём ты хотел поговорить? И к чему такая секретность? – Понимаешь… – задумался мой приятель, – тут такое дело… В общем, мне нужен маг, чтобы помочь использовать энергию рудной горы. – Чтоо? – вытаращил я глаза от удивления. – Думаю, маги воды будут не в восторге от этой идеи, потому кроме тебя, мне некого просить о помощи. – Что верно, то верно, – мне представилось лицо Сатураса, если бы он слышал этот разговор, и я невольно улыбнулся. – Но не спеши. Если ты хочешь, чтобы я тебе в чём-то помог, придётся объясниться. Для начала, зачем тебе столько энергии!? Везунчик снял со спины двуручник и протянул его мне: – Мне необходимо зарядить этот древний клинок. Лезвие было симметричным и имело несколько направленных вниз зубьев, словно обоюдоострая пила. Удары такого меча должны были не просто резать, они должны были рвать противника на куски, вгрызаясь в броню и плоть. Ближе к рукояти клинок был чернён и в нём были вытравлены руны, смысла которых я не понял, несмотря на то, что они напоминали западную письменность, которой пользовались маги огня. Буквы складывались в слово «URIZEL», которое само по себе казалось бессмысленным. Возможно, это было именем меча, клеймом неведомого мастера или даже аббревиатурой. Ближе к рукояти располагался мутный камень, природу которого сходу мне не удалось распознать. В клинке не ощущалось ни капли магии, и единственная особенность, которую трудно было не заметить – это его вес. Исходя из размера оружия, я ожидал, что в моих руках окажется что-то тяжёлое, однако управляться этим мечом было немногим тяжелее, чем деревянным. Что за сплав обладал таким удивительным свойством, оставалось загадкой. Не было сомнений, что передо мной был древний артефакт, которому может быть не одна тысяча лет. Несмотря на отсутствие ощутимого магического фона, меч производил гнетущее впечатление, особенно пугал инкрустированный в него камень. Я не сразу понял источник своего беспокойства, но когда понял, то мурашки прошли по спине – этот меч был один в один, как из моего кошмара, только кристалл был давно и необратимо мёртв – в нём не было той демонической сути. Меч был лишь оболочкой, сосудом, в котором можно хранить всё, что угодно. Теперь мне стало ясно, зачем Везунчику понадобилась рудная гора – он хотел оживить меч, сделать из него смертоносное оружие. Но неужели он сам пришёл к этой мысли? Нет, это было невозможно. – Зачем и, главное, как ты собираешься это сделать? И с чего ты решил, что это вообще осуществимо? – спросил я. – Долго объяснять… Мне сказал об этом Ксардас. Он даже изготовил вот этот свиток для переноса энергии. Но кто-то должен его прочесть, пока я буду держать меч. Одному мне никак не справиться… Ты должен мне поверить. Другого выхода уничтожить барьер не существует. – Ксардас? Ты меня пугаешь… Как ты нашёл его? Никому не удавалось это на протяжении многих лет. – Пришлось поискать, – пожал плечами Везунчик, – но на поверку это оказалось не так уж и сложно. Его охраняла всего лишь тройка големов и демон-телепат. Големов пришлось успокоить, а демон оказался весьма сговорчивым. Судя по тому, что Везунчик никак не отреагировал на мои слова, что никому не удавалось найти Ксардаса, он не был в курсе моей с ним связи. А раз некромант не сказал ему об этом, то и я не собирался выдавать себя, решив делать вид, что ничего не знаю. – Вот как… И что ещё сказал тебе Ксардас? Это он дал тебе меч? – Уризель? Нет, меч я нашёл сам. В подземном храме орков… Чем дальше, тем лучше. Какие ещё чудеса ожидать от человека, который обыденным тоном рассказал, как он покрошил големов трёх стихий, а потом вот так вот запросто решил прогуляться по храму орков. Наверное, и меч он нашёл совершенно случайно, так сказать, осматривая достопримечательности в компании почётного караула из орочьих воинов и верховного шамана, с которым перед этим распил бутылочку пива или какого-нибудь ядовитого пойла, что в ходу у орков. У меня было столько вопросов, что я даже не смог решить, о чём спросить. Впрочем, было ясно, что на всё у Везунчика найдётся какое-нибудь безумное объяснение. Тем не менее, он не врал. Просто этот человек и дня не мог прожить, чтобы не впутаться в какое-нибудь приключение. – Ну хорошо. Допустим, я поверю и помогу тебе. К тому же, судя по всему, и Ксардас тебе доверяет… Кстати, с чего ты вообще стал искать его? – Ксардаса? Честно говоря, по поручению Сатураса. Неужели он не говорил об этом? Вот старый интриган! Ему ещё не удалось убедить других магов в необходимости сотрудничества с некромантом, а он уже послал своего человека на его поиски. Разумный ход, но это значило только одно – лидер магов воды отчаялся решить проблему барьера самостоятельно, оказался в тупике. – Нет, он никому об этом не сказал. Даже другим магам воды, – ответил я, – но это не имеет значения. Покажи мне свиток, который сделал Ксардас. Везунчик достал свиток из сумки и протянул мне. Я сорвал печать и развернул его. К моему удивлению, там были не привычные руны заклинания, а обычный текст, написанный на западном языке, на котором могли читать лишь маги и некоторые продвинутые алхимики. Текст письма в переводе гласил приблизительно следующее: «Инструкция магу-ассистенту. Концентрирующий камень меча URIZEL является мощным акцептором энергии. При ударе мечом о рудную гору энергия хлынет в него без посторонней помощи. В результате смещения градиента напряжённости магического поля, начнётся цепная реакция перетекания энергии, грозящая критическим дисбалансом и неконтролируемым выбросом силы, влекущим за собой смерть человека, держащего меч, а также непредсказуемый урон окружающему пространству. В связи с этим необходимо принять следующие меры предосторожности: Во-первых, сам владелец меча должен облачиться в доспехи из активной магической руды, которые надёжно экранируют от магического воздействия. Во-вторых, процесс переноса энергии должен контролироваться магом, способным удержать излишки энергии, направить их в меч и не дать вырваться наружу. Руны, создающие резонансный барьер, позволяющий экранировать рудную гору и тем самым эффективно удержать выброс, до тех пор, пока вся энергия не будет полностью поглощена мечом, прилагаются. Наполнение рун магической силой осуществляется автокаталитически за счёт энергии самой руды. Образы рун должны дублироваться ассистентом до формирования непроницаемого барьера. Ксардас, Великий магистр ордена Инноса.» Кроме письма на свитке, действительно, оказались начерчены несколько рун, в которые не было вложено магической силы. Они лишь являлись ключом для структурирования пространства во время ритуала. Сотворить заклинание нужно было не с помощью кодовой фразы, как в случае типичных свитков, а спроецировав руны в своём сознании, оживив соответствующий им образ, подобно тому, как это делается с рунными камнями. Только в случае камней маг использует свою собственную энергию, а в этом случае требовалось собрать рассеянную силу руды, чтобы с её помощью её же и обуздать. Я не был до конца уверен, что справлюсь с этой задачей, но выбора не было. – Ну, если нужно всего лишь прочесть заклинание, то я помогу тебе, – ответил я, дочитав послание. – А тебе понадобится очень хорошая магическая защита, иначе выброс энергии будет смертелен. – Что ж, похоже, придётся примерить эту груду железа до того, как её подправят и подгонят под мой размер, – вздохнул Везунчик и наклонился над мешком. В мешке оказалось не что иное, как доспехи из магической руды. Когда он начал доставать их, от удивления я разинул рот. Едва ли хоть один паладин имел столь чудесную броню. Большая часть доспеха была кольчужной, а самые уязвимые места дополнительно прикрывались пластинами. Когда я прикоснулся к стали доспеха, то ощутил привычное сопротивление, которое ощущал любой маг, прикасаясь к сырой магической руде. Эти доспехи при перековке совершенно не лишились своих магических свойств! И даже больше: их излучение было структурировано таким образом, что отталкивало всю внешнюю магию. Это было невероятно. Даже меч не удивил меня так сильно, как эта броня. Она была настоящим сокровищем. А этот парень приволок её в простом холщовом мешке. Нет, он точно был ненормальным. – Откуда… – пробормотал я, – неужели Ксардас дал её тебе? Или она тоже завалялась в храме орков? – Ну, на этот раз без помощи Ксардаса не обошлось, – ответил мой приятель, уже снимая броню из панциря ползунов, – не поможешь расстегнуть крепление? – спросил он. Я помог ему снять старую и переодеться в новую, гораздо более тяжёлую рыцарскую броню. Нацепить такой костюм без сторонней помощи было бы практически невозможно. Не удивительно, что Везунчик телепортировался сюда в старых побитых доспехах. – На эту броню мне, действительно, указал некромант, – продолжал между делом счастливый обладатель двух древних артефактов, – она хранилась в подвале его старой башни. Старой башни!? Он и там успел побывать? Но она же обрушена. У меня уже не было сил удивляться, и я просто слушал. – Кстати, там я нашёл ещё одну безделушку, может глянешь? Это руна телепортации. Но я не могу понять, куда она ведёт. Не хочется зря рисковать и экспериментировать, пока столь многое от меня зависит. Может у тебя получится понять её назначение. Человек в одиночку обследовавший подземный храм орков, в котором пробуждается древний могучий демон, говорит, что не любит рисковать. А я-то наивно полагал, что меня он уже не сможет шокировать ни одним своим заявлением. Везунчик достал из сумки камень и протянул мне. Я сразу узнал руну телепортации в обитель магов огня. Камень выглядел немного иначе, чем тот, что был раньше у меня, но суть заклинания совпадала один в один. Откуда такой руне взяться в Старой башне Ксардаса? До сих пор я был уверен, что отступник покинул магов до того, как магические потоки успокоились достаточно, чтобы стало возможным создание телепортов. Неужели… он скопировал мою руну, когда я был без сознания после возвращения воспоминаний!? Другого объяснения не было. Выходит, Ксардас в любой момент мог нанести визит выгнавшим его магам, но он не сделал этого даже после попыток Корристо избавиться от «неудобного» некроманта. Отказаться от мести было поступком, достойным Великого Магистра ордена Инноса. А вот человек, продавший душу Белиару, не смог бы удержаться от соблазна убийства. Обнаружение этой руны подкрепило моё доверие к отступнику, несмотря на то, что он скопировал её без моего ведома. Возможно, он и посвятил себя изучению запретных знаний, но при этом не потерял лицо. По крайней мере, не совсем потерял – поправился я, вспомнив скелеты, висящие на стенах в его башне, а также агонию превращаемых в големов орков. До сих пор я не был уверен, правдивы ли слова Ксардаса или являются лишь умелой игрой, в которой могучий маг двигает своими пешками – мной, Везунчиком, и даже Корристо и Сатурасом. Быть может, он не убивал магов огня лишь потому, что они докучали ему не больше назойливых комаров? А может, просто выжидал подходящий момент, когда нужная фигура сама сделает свой ход. И в случае магов огня этой фигурой был Ворон. Тот самый Ворон, отца которого Великий Магистр когда-то убил, который имел отношение к орочьему амулету, защищённому заклятьем некроманта, и у которого теперь ко всему прочему ещё и оказался в руках манускрипт Ксардаса. Совпадение? Чем Белиар не шутит. – Это телепорт в обитель магов огня в Старом лагере, – ответил я, продержав руну в руках гораздо дольше, чем требовалось, чтобы понять её суть. – Вот так удача! – обрадовался Везунчик. – Удача? – не понял я. – Конечно! – подтвердил мой приятель, – кто-то же должен подогнать под меня доспехи. А единственный кузнец в колонии, которому под силу такая задача, служит Гомезу. – Не хочешь ли ты сказать, что собираешься отправиться туда? – Конечно, хочу. Ты только посмотри, как болтается на мне эта броня. Да я могу запнуться во время боя. А сочленения в локтях и коленях? Еле двигаются! Время не пощадило даже магическую руду. Нет, без доработки я не смогу в этом нормально драться. Буду похож на морскую черепаху, выползшую погреться на солнышке. – Ну, всё не так уж плохо, – возразил я, критически оглядев его новый доспех. Конечно, он нуждался в некоторой доработке, но и без этого подходил Везунчику на удивление хорошо. – Ты должен понимать, что люди Гомеза ждут возможных гостей у пентаграммы. Они знают, что я выжил, и, кроме того, не могут быть уверены, что маги воды не воспользуются телепортом. Стоит туда явиться, и тебя покромсают на куски. – Эти доспехи выдержат даже выстрел из баллисты, – улыбнулся Везунчик, – а что касается численного превосходства… давай сначала зарядим меч. Думаю, против такого аргумента Гомезу будет нечего возразить. – Хм… Разум говорит мне, что ты не должен отвлекаться от дела, но чувства… Кто-то должен отомстить за убийство моих братьев. – И за нападение на Свободную шахту, – добавил Везунчик, – такой шанс упускать нельзя. Ждут они гостей или нет, к такому они точно не будут готовы, – он показал на Уризель. – Хорошо, – тяжело вздохнув, согласился я. – Вижу, всё равно отговаривать тебя бесполезно. – Да ты и не очень хочешь, – улыбнулся теперь уже, пожалуй, бывший наёмник, – ну что, ты готов приступать? – Практически. Осталось подождать, пока Риордан и Сатурас пойдут навестить Кроноса. Ты же не собираешься в таком виде проходить у всех на виду через главный зал? Не хотелось бы, чтобы наш план раскусили раньше времени. – Я как-то об этом не думал, – немножко смешался Везунчик. – Побудь здесь немного, пока Сатурас не уйдёт. Я буду ждать тебя у рудной горы. Для меня проход открыт в любое время. – Договорились. Путь в глубину по тоннелям показался мне вечностью. С каждым шагом я был всё ближе к цели, но всё меньше уверен в успехе затеянного предприятия. Вопросы наваливались один за другим, и мне приходилось вновь и вновь убеждать себя, что я на верном пути. Возникающие сомнения я отгонял другими вопросами, и, казалось, что не было ничего, в чём я был тогда полностью уверен. Не слишком ли мы доверились Ксардасу? Но кто, если не отступник, знает, как уничтожить барьер? Справится ли с возложенной на него миссией Везунчик? Но разве не он избранный, о котором говорят пророчества? Как отреагирует Сатурас и другие маги воды на похищение энергии рудной горы? Что я буду делать после этого? В темноте пещер лишь слабый огонёк освещал мне путь, и у меня не было никакого желания делать его ярче. Я практически отождествлял себя с этим неярким светом, блуждающим во тьме. Наконец, тропа подошла к концу, и я, пройдя под землей почти под половиной Нового лагеря, остановился у входа в закрытый решёткой зал. Свет снаружи пробивался сюда и отражался от рудных самородков и слитков, которые были свалены в огромную гору, высотой с человеческий рост. Везунчик не заставил себя долго ждать. Облачённый в рудный доспех, он выглядел торжественно и сосредоточенно. Можно было поверить, что сам Робар Великий воскрес и явился сюда в эту тяжёлую для Миртаны минуту. – Ты готов? – спросил я. – Да, – коротко ответил он и протянул мне свиток, на котором, как он думал, было записано заклинание. Я ещё раз сосредоточился на вычерченных на бумаге рунах, а Везунчик взял в руки Уризель, сделал шаг в сторону рудной горы, на мгновение остановился и обернулся на меня. Я кивнул, обозначая свою готовность. Он кивнул в ответ и, больше не оборачиваясь, начал карабкаться на вершину. Когда он занёс меч, чтобы вонзить его в руду, я невольно затаил дыхание и поднял над собой свиток, хотя в этом и не было особой необходимости. «Только бы всё сработало», – пронеслось в голове. В следующее мгновение меч, высекая искры, погрузился в рудную гору. Эти искры послужили запалом, пробудили меч от многовекового сна. Алчный камень в клинке почуял лакомую добычу, и энергия хлынула в него неконтролируемым потоком. Так, разбрызгивая во все стороны, пьёт умирающий от жажды человек, добравшийся на последнем издыхании до заветного оазиса. Магические потоки закрутились вихрями, вспенились и вспучились, как море во время шторма. Если бы стихия вышла из-под контроля, то отголоски этого буйства, должно быть, ощутили бы даже маги в Хоринисском монастыре, расположенном за десятки миль. А жители лагеря, даже не чувствительные к магии, могли бы умереть на месте или сойти с ума. Единственный, кто стоял на пути у взбесившейся силы, был я – маг третьего круга, судорожно сжимающий в руках бесполезную бумажку. Да, свиток был бесполезен. Но лишь до тех пор, пока сила руды не коснулась его. Стоило ей дотянуться до начерченных Ксардасом рун, как они ожили, наполнились энергией и начали свою работу. Я тоже не стоял истуканом, всеми доступными мне мысленными усилиями визуализируя копии этих рунных образов по всему периметру рудной горы, стараясь сфокусировать энергию, не дать ей прорваться сквозь какую-нибудь брешь. И у меня получилось. Первозданная сила земли ударилась в незримый, воздвигнутый мной и Ксардасом барьер. Энергия заклубилась на границах и повернула назад, с новой силой ударив в Уризель, словно молния, пытающаяся испепелить громоотвод. Везунчик стоял в самом центре стихии. Меньше всего мне хотелось бы оказаться на его месте. Оставалось лишь уповать, что рудные доспехи выдержат. Молнии чистой магической силы вихрились вокруг него, но обтекали броню, не трогая облачённого в неё человека. Без сомнений, доспехи были зачарованы неведомым магом неслыханного умения. Наложение чар на одежду и снаряжение практиковалось и сейчас, но ни один известный мне артефакт не был способен противостоять напору такой мощи. Впрочем, значительную защиту обеспечивал и сам Уризель, снимая и впитывая магический заряд с держащего его человека. Камень в мече упивался силой. Не знаю, сколько времени продолжалась зарядка. Возможно минуту, а может и вовсе несколько секунд. Но мне это время показалось вечностью. В течение ритуала у меня не было возможности сомневаться в успехе – всё внимание было сосредоточено на поддержании магической защиты. Я был собран, как никогда. И справился. Когда Уризель втянул в себя последнюю искру силы, Везунчик вытянул меч из теперь уже бесполезной груды. Рудная гора поблёкла и истощилась. Умерла. Зато камень в Уризеле сиял голубым, словно новорожденная звезда. Теперь он хранил всю силу рудной горы. А если быть точным, то он и его владелец. Не успели мы вздохнуть с облегчением, как сверху что-то заскрежетало. Над решёткой нависали три фигуры, облачённые в синие мантии. Кронос, Риордан и Сатурас были вне себя от гнева и удивления. Сатурас заметил и меня, от его взгляда становилось не по себе. Стало ясно, что просто так случившееся мне с рук не сойдёт. Я поспешил спрятать в карман свиток с посланием Ксардаса – он ещё должен был пригодиться. Везунчик же выдержал испепеляющий взгляд Сатураса, иронично пожал плечами, улыбнулся и направился ко мне. Дело было сделано.