История Катаклизма - 4. Оковы Древнего Н-Зота.

На фоне багряного неба полыхали погребальные костры. Гранатовый Редут прощался с убитыми и погибшими. Прошедшая ночь должна была стать последней для Азерота, но почему-то не стала. Роммат не находил этому никаких объяснений. Весь этот день его поздравляли, а он даже не понимал с чем. Сейчас, когда Редутом овладела почтительная тишина, прерываемая лишь треском костров, Роммат погрузился в раздумья. Все значимые лица развернувшихся событий присутствовали на погребении огнем: Джайна, Малфурион, Алекстраза и лорд-правитель Терон рядом с ним. Все, за исключением Сильваны, хвала Свету. Ряды эльфов крови, прибывших по приказу Терона в Редут, значительно поредели за эти сутки. Более никто не смеялся над седыми легендами древности как прошлой ночью, когда Роммат, сотворив портал для Тралла, занял свое место среди них. Бывший Вождь Орды, благодаря ему, покинул Редут. Его же побег стал невозможным из-за окрепших к тому мигу охранных заклинаний Джайны. В те часы эльфы Луносвета шутили и смеялись, сгрудившись возле костров, пока Роммат мысленно прощался с жизнью. Он видел Смертокрыла и знал правду о Грим-Батоле. Он искренне считал, что дни этого мира сочтены. С самого начала Древний не нуждался в смертном маге, ему нужен был Аспект Магии. Жизнь расставила все по своим местам. Случайность, импульсивность, злой рок, что угодно, привели его обратно к смертным, в Гранатовый Редут, в армию Королевы драконов. Когда в закатном небе над Редутом появился бронзовый дракон, Ромматом овладела паника. Плащ и маска не могли утаить его личность от Аспекта Времени, столько времени проведшего на Сумеречных Советах под личиной Оракула. Приближение Ноздорму могло означать только одно — Роммат разоблачен. Происходящее показалось ему лишь фарсом Аспектов, целью которого было разоблачение правящей верхушки Культа. Он до последнего не верил в правдивость приказа Королевы драконов, не верил, что красная стая поднимется в воздух и даст бой бронзовому собрату. Но сраженный Ноздорму рухнул к подножию гор Гранатового Редута, а консорт Королевы сжег его тело. Даже если мир был обречен, душу Роммата грела мысль, что его тайна останется нераскрытой. Он знал, что его способностей, так же как и сил Джайны Праудмур, не достаточно для противостояния Н-Зоту. Но той ночью он честно делал все возможное. Когда невероятная по силе энергия захлестнула Гранатовый Редут, защита лагеря рухнула. Ни одно заклинание смертных не могло противостоять древней магии. Роммату лучше других было известно, что происходило в подземельях Грим-Батола. С тоской он осознал, что Оковы Магии пали и это произошло без его участия. И что обратный отсчет для Азерота начался. Оборона Редута рассыпалась под натиском слуг Древнего Н-Зота. Сражение увлекло Роммата, он самозабвенно ринулся в бой, хотя и не понимал чего ради. Когда миром завладела тьма, Роммат только и успел подумать, что, наконец, Смертокрыл отдал жизнь в знак вечного служения Древнему Богу. Во тьме к Роммату пришла сама смерть. Она приняла облик Сильваны Ветрокрылой. Страх пригвоздил Роммата к месту. Королева Отрекшихся приблизилась к нему, слишком близко, подумал он. Исходящий от Сильваны холод всегда напоминал Роммату, что перед ним лишь возвращенный к жизни труп лучшей лучницы Кель-Таласа. В одной руке она держала лук, в другой - стрелу. Древко стрелы побурело от крови, хотя пальцы Сильваны оставались незапятнанными. Тонкие губы Сильваны кривила усмешка. Белые локоны обрамляли бледное лицо. Привычным движением она спрятала лук за спину, а оперение стрелы мелькнуло перед лицом Роммата. В тот же миг неестественно громко затрещала рвущаяся ткань. Роммат опустил глаза. На нем была хорошая знакомая фиолетовая роба, а на груди, где обычно был вышит обрамленный драконьими крыльями молот, теперь зияла дыра. — Красивый цвет, — выдохнула Сильвана, рассматривая отрезанный лоскут. — И вышивка интересная. Он предугадал ее следующий жест, сумел дать отпор нарастающему страху и потому только выжил. Той ночью те, кто поддались кошмарам, так и не увидели, как чернильная тьма, собираясь клубами вязкого тумана, позже отступила. После победы над собственными страхами, защитники лагеря с удвоенной силой принялись за тварей мрака. Красные драконы очистили холмы Гранатового убежища и спустились в долины Сумеречного Нагорья. Роммат видел оранжевые всполохи драконьего пламени далеко внизу. Тьма, как единый океан смерти, под натиском драконов отхлынула к Грим-Батолу. Уже тогда Роммат был сбит с толку, им скорее владела растерянность, чем радость. А выжившие и уцелевшие сформировали передовые отряды и бросились на подмогу драконам. Бой продолжился. Весь этот короткий новый день Верховный Магистр уничтожал обессиленных под лучами солнца чудовищных тварей, надеясь, что встретит Безликого, подобного Ка'аз-Рату, настоящего вестника Древних Богов. Но обитатели Грим-Батола не выдавали себя. Крепость тонула в кромешной тьме, заброшенная и необитаемая. Роммат уже видел ее такой, когда впервые оказался под ее сводами. Когда гулкие пустые коридоры разносили эхом его шаги, а в гигантских залах завывали ветра. Роммат утратил бдительность. Какая-то тварь полоснула его когтем. Другая потянулась к горлу. Конечно, он уничтожил их. Он глядел на их пылающие на земле трупы и понимал, что с Первым Сумеречным Советником покончено. Раз и навсегда. На закате он вернулся в лагерь. Его рана была незначительной, но он позволил лекарям перебинтовать руку. После он присоединился к лорду-правителю Кель-Таласа на церемонии погребения павших. Роммат вздрогнул, когда порыв ветра донес до него знакомые песнопения. Бывшие обитатели Грим-Батола взирали на пламя с отдаленной горной вершины. Культисты держались особняком, они до сих пор не сменили фиолетовых плащей. Для них смерть до сих пор не обходится без огня, подумал Роммат, когда же они поймут, что их обвели вокруг пальца? От Роммата не ускользнуло, как скривилась от молитвенных песен во славу Н-Зота Хранительница Жизни. Алекстраза обменялась красноречивыми взглядами с Малфурионом, Верховный друид только пожал плечами в ответ: мол, что с них возьмешь. И тогда за спиной могучего друида Роммат разглядел женщину со светлыми волосами. Джайна Праудмур все еще в тени, подумал он. Джайна тратила волшебные силы на зачарованных белок и охранные заклинания. В то недолгое сражение с собственным кошмаром темной ночью Роммат видел, на что она способна. Но ни той ночью, ни после волшебница не участвовала в боевых действиях и не покидала Редута. Роммат не видел логичных объяснений тому, что один из сильнейших магов Азерота бездействовал и прятался за спиной Верховного друида. Роммат не переставал удивляться внезапному появлению Джайны. Все в Азероте и в самом Культе считали ее погибшей. Узнав, что она жива, еще в Луносвете, Роммат сразу вспомнил планы Сумеречного Молота по пленению Джайны. Вспомнил долгие препирательства со своевольной королевой Азшарой, не пожелавшей церемониться с пленницей. Культ нуждался в волшебнице, она была связана со Слезой Земли. Роммат давно перестал интересоваться теми пророчествами Оракула, и они почти забылись. К тому же после разоблачения Аспекта Времени Роммат решил, что те пророчества и гроша ломанного не стоили, ведь в голове не укладывалось, что Ноздорму добровольно сотрудничал с Культом. Какое-то время Смертокрыл преследовал черного дракона, оказавшегося той самой Слезой, но затем мальчишка пропал. Пока не появился вновь, незадолго до того, как Роммат так неосмотрительно покинул Грим-Батол. Ему вспомнились черные и синие драконы, пущенные по следу неуловимого потомка Аспекта Земли. А ведь ни один из них не вернулся в крепость, вспомнил Роммат, даже хроматический страж из гвардии Смертокрыла. Мальчишка оказался не так уж прост. Примерно тогда же в Азерот вернулась и Джайна Праудмур, думал Роммат. Аспект Времени не обманул их. Волшебница без сомнений была связана с неуловимым потомком черного дракона, но как именно — Роммат не понимал. А вдруг пророчество сбылось? Допустим, Слеза Земли действительно помешала черному дракону разомкнуть Оковы, размышлял Роммат, возможно ли, что Древний Н-Зот так и не обрел свободы и потому мир пережил долгую ночь? В таком случае песнопения культистов не кажутся неуместными. Никому не по силам уничтожить Древнего Бога, Н-Зот навсегда останется в подземельях Грим-Батола. И кто знает, возможно, однажды он вновь ответит на молитвы верных последователей. Черный дракон мог сразиться с лидером своей стаи под сводами Грим-Батола в решающий для Азерота миг. И может быть, допускал Роммат, даже одержать победу над Смертокрылом. Ничто другое не могло бы объяснить безоговорочное крушение планов Сумеречного Молота. А возможно, его воображение не на шутку разыгралось. И пора заняться действительно важными вопросами, размышлял Роммат. Нужно смотреть правде в лицо - он никогда не узнает всей правды о произошедшем в Грим-Батоле. Он может попытаться, но вряд ли Джайна Праудмур охотно разделит с ним свои секреты. Костры догорали, и стихли песнопения культистов. Солнце стремительно пряталось за горными цепями Сумеречного Нагорья. Роммат видел, как Малфурион увел Джайну Праудмур, а Королева Алекстраза взмыла в небеса над Редутом. Пора исправлять ошибки прошлого, решил Роммат, и постараться при этом не совершить новых. Он задумчиво коснулся перебинтованной руки, когда услышал голос лорда-правителя Терона: — Болит? — Немного, — соврал Роммат. Правитель эльфов крови, облаченный в цвета пылающего заката, поглядел в темнеющее небо. — Похоже, мы спасли этот мир, только не понимаю как, — пробормотал Терон. — Мы всего лишь убили еще одного Аспекта и пережили ночь, полную ужасов. Даже Роммат, зная больше лорда-правителя, не разобрался до конца в нюансах спасения этого мира, что уж говорить об остальных обитателях Редута. — Мы возвращаемся в Луносвет? — спросил он Терона. — Еще нет. Королеве драконов нужны солдаты. — Она хочет дойти до Грим-Батола? — Нет, и должен признать подобную тактику довольно странной. Мы не штурмуем крепость противника, а лишь отражаем его атаки. Но с другой стороны, — добавил Терон, — ведь я никогда не сражался с Древними Богами. Возможно, у подобных войн свои правила. — Хранительница Жизни знает, что делает, — согласился Роммат. Терон рассеяно кивнул. — Послушай, Роммат, помнится, тебя волновал мятеж в Подгороде. Роммат замер. — Так точно, лорд-правитель, — осторожно ответил он. — Мне не очень хотелось вмешиваться во внутренние распри Отрекшихся, но мы не можем и дальше закрывать на них глаза. — Правда на вашей стороне, лорд-правитель. — Тогда не будем терять времени даром. Телепортируйся в Подгород и узнай обо всем на месте. Я слышал, Сильвана уже вернулась в столицу. Тебе не придется разыскивать ее по всему Серебряному Бору. Роммат колебался. — Лорд-правитель, — нерешительно протянул он, — защитники Редута нуждаются во мне. — Ты не подчиняешься приказам Малфуриона. Ты подчиняешь мне, Роммат, — отрезал Терон. — Ты сделал все, что мог для спасения этого мира. Земли Кель-Таласа нуждаются в тебе так же остро, как Сумеречное Нагорье. Роммат склонил голову, надеясь, что тьма скроет его улыбку. — К тому же ты ранен! — продолжал Терон. — В Редуте есть и другие маги, кроме тебя. Магия Роммата превосходила троих, Терон отлично знал это. Но никто из эльфов-магов, кроме него, не согласился бы отправиться в подземный склеп Сильваны добровольно. Это Терон тоже знал. — Я выполню ваше поручение сегодня же, лорд-правитель. — Прекрасно. Передавай королеве Отрекшихся мои лучшие пожелания. — Обязательно, — кивнул Роммат. Если он поступит правильно, то мир никогда не узнает о его провальной карьере на посту Первого Сумеречного Советника. Не зря именно Сильвана привиделась ему в ночь кошмаров. От нее отныне зависело, сможет ли он вздохнуть свободно и забыть о совершенных промахах или же нет. Во всем Азероте только королева нежити знала о его причастности к судьбе Южнобережья. Вряд ли Роммату сойдет это с рук, даже если он скажет, что сам архиепископ Бенедикт обманом вынудил его уничтожить рыбацкий городок Альянса. Какая разница, скажут ему в ответ, ведь Бенедикт погиб, и будут совершенно правы. Только на счет промаха со Стеной Роммат был более чем спокоен — орк поплатился жизнью за то, что увидел его лицо. Роммат не знал, было ли известно орку его имя и его должность. Хватило и того, что орк увидел его, эльфа крови, возле гоблинов, начиняющих динамитом Стену Седогрива. Выводы напрашивались сами собой. Орк мертв вот уже несколько лет. Мертв Бенедикт и даже новый облик не помог ему. Мертв Аспект Времени, знавший личности каждого из Советников Сумеречного Культа. И только Верховный магистр Луносвета жив и намерен жить как можно дольше. Мимо Роммата прошел пандарен. В черно-белых лапах он держал цветы каких-то растений. Пандарен советовался с шаманами, лекарями, с их разрешения осматривал травы, выбирал одну-две и с благодарностью переходил к следующим. Роммат издали следил за черно-белым медведем и видел, как, после получасового блуждания, пандарен оставил шатры с ранеными и направился, наконец, к самому дальнему, стоявшему на отшибе. Роммат колебался. Возможно, его догадки верны, а возможно — нет. Неразгаданная тайна влекла его. Он пообещал себе, что будет осторожен и устремился следом. Роммат миновал лагерь, приблизился к шатру, внутри которого скрылся пандарен, и позвонил в колокольчик. Пандарен не заставил себя ждать. — Вам нужна помощь? Пандарен сразу заметил его перевязанную руку, ведь был лекарем. Да и Роммат не старался скрыть ее. — Нет, мне нужна леди Праудмур, - сказал Роммат. Пандарен поколебался на миг, оглянулся, и это для Роммата это стало ответом. Он оказался прав. — Дело не терпит отлагательств, понимаете? — усилил напор Роммат. — Я не отниму у нее много времени, но я должен переговорить с ней именно сейчас. — Ждите здесь, — ответил пандарен и исчез в шатре. Джайна могла ревниво охранять свои тайны. Возможно, его еще ждет неудача. Но пандарен вскоре выглянул наружу. — Проходите, но у вас всего пять минут. — Благодарю, — горячо поблагодарил его Роммат. — Мне хватит. К своему разочарованию, Роммат не заметил ничего необычного во внутреннем убранстве шатра - очаг, стол и небольшой котелок, над которым еще вился горячий пар. Джайна сидела за столом и перед ней стояла пустая глиняная чаша. Отчего она выглядит такой уставшей и осунувшейся, недоумевал Роммат, пока излагал Джайне свою просьбу. Ведь она не творила магии, на что же тратились ее жизненные силы? Он нес какую-то ерунду о сопоставимости взрыва внутри Грим-Батола со взрывом Источника Вечности. Джайна устало прикрыла глаза, и Роммат решил, что перегнул палку и сейчас его выставят вон. — Что вы хотели, Роммат? — хрипло спросила волшебница. Он начал объяснять ей, но она прервала его: — Вы просите меня заменить вас? На передовой? Как всегда невероятно прямолинейно. — Совершенно верно. Неожиданно в их разговор встрял пандарен: — Здоровье леди Праудмур не позволяет ей… — Я справлюсь, Хейдив, — оборвала и его речь Джайна. — Сегодня я высплюсь и завтра буду полна сил, верно? Невероятно. Пока остальной лагерь готовился отражать ночное нападение, сильнейшая волшебница Азерота собиралась хорошенько выспаться. Что же так утомило ее? Что пандарен имел в виду, говоря о ее здоровье? Почему Джайна не дала ему договорить? Обстоятельства не позволяли Роммату задерживаться в шатре и дальше или задавать новые вопросы, в конце концов, Джайна дала свое согласие. Ему ничего не оставалось, как оставить ее наедине с лекарем, и перейти к просьбе лорда-правителя. А вот когда Роммат вернется из Подгорода, тогда уж он глаза не спустит с леди Праудмур. Роммат прочитал заклинание. За считанные секунды магия перенесла его на другой конец Азерота. Каменные стены Подгорода теперь заменяли ему звездное небо над головой, а вокруг вместо костров горели факелы. Стража тут же окружила его. Роммат поперхнулся. Давно он не сталкивался с гниющей плотью и успел отвыкнуть. — Я Верховный магистр Луносвета. Отведите меня к королеве. — Темная Госпожа велела не беспокоить ее. — Я не могу ждать, это срочно. — Темная Госпожа велела не беспокоить ее, — повторили они чуть ли не хором. — Ладно, тогда я подожду вашу госпожу в ее кабинете? Подходит? Отрекшиеся переглянулись. Они не могли отказать ему, его дружба с Сильваной была общеизвестна. — Ладно, — согласился один из них. — Я знаю дорогу, спасибо, — тут же пресек их попытку провести его под конвоем к кабинету Сильваны Роммат. С него достаточно этой вони. Роммат прошел по длинному узкому коридору. Кивнул еще одной паре стражников и, не останавливая шага, скрылся за дверью. Сильвана почти никогда не пользовалась кабинетом по назначению, не занималась рутинной письменной работой за широким дубовым столом, похожим на гроб для великана. Роммату не впервой было дожидаться ее здесь, среди покрытых пылью, ненужных вещей. Множество книг и свитков на полках потемнели от времени, корешков было не разобрать. Роммат усмехнулся, заметив на столе механическую белку. Ее лапки были разжаты, значит, Сильвана прочитала послание Королевы драконов, но, разумеется, не посчитала нужным присоединиться к спасению мира. Время шло. Роммат терял терпение. Он выглянул за дверь: — Королеве уже сообщили о моем прибытии? Сообщите еще раз. Я не могу ждать. Мертвый страж кивнул - от хруста шейных позвонков Роммата передернуло. Он снова укрылся в кабинете с твердым намерением дождаться Сильвану во что бы то ни стало.

***

Магия поглотила Андуина, подбросив резко вверх, а затем буквально выплюнула в Гранатовом Редуте. Он кубарем полетел в траву, но ворот рубахи сдавило так, что глаза чуть не вылезли из орбит. Гаррош, похоже, принял его неумелую телепортацию за побег, не иначе. Он держал Андуина за шиворот, будто котенка. Вождь Орды выхватил из-за спины топор и разразился громогласным воплем. Что тут скажешь, наследный принц Штормграда несколько иначе представлял свое появление в Гранатовом Редуте. Оставаться незамеченными после такого было невозможно. Каждый обитатель Редута обернулся на зычный голос Вождя Орды, не зря унаследовавшего отцовское прозвище Адский Крик. И вряд ли у кого-то еще остались сомнения, кто здесь пленник, а кто победитель. Андуин вырвался, выдернув рубаху из стиснутых пальцев орка. — Ждал пирогов с голубями? — процедил Гаррош. — Не доверяй никому, львенок. Один раз ты уже очутился в Грим-Батоле. Он прав, пришлось признать Андуину. Архиепископ Бенедикт вряд ли действовал в одиночку, а кто знает, где теперь его сообщники? Остались в крепости или рыщут по Азероту в поисках Андуина? У подножия холма, среди красных кленов, множились зрители. Ночные эльфы, гномы и люди, заметил Андуин, а Гаррошу нужна Орда. — Драконы! — вырвалось у принца. Он услышал, как засопел Гаррош. Как будто без его окрика, Вождь Орды мог не заметить в небе красных гигантов. Два дракона медленно парили над их головой, даже не двигая крыльями. Они летели достаточно низко, Андуин мог разглядеть разный оттенок чешуи на их крыльях и груди. Подумать только, он летал на одном из них. И тот дракон был черным! — Приветствую, Вождь Орды, — вдруг раздалось за их спинами. Появление драконов должно было отвлечь их внимание, понял Андуин. Они обернулись. Андуину еще не доводилось видеть, чтобы у кого-то на голове росли оленьи рога, а за спиной в то же время — крылья. — Я Верховный друид Малфурион, — представилось существо, и у Андуина отвисла челюсть. Гаррош, если и был удивлен, то ничем не выказал своего смятения. Он даже не спрятал за спину топор, подумал Андуин, а ведь не стоит размахивать оружием перед ожившей легендой. — Добро пожаловать в Гранатовый Редут, Вождь, — продолжил Малфурион. — Рад, что вы почтили нас своим присутствием в такое сложное для Орды время. Должно быть, вы воспользовались камнем для телепортаций? Джайна, вдруг сообразил принц, ведь Малфурион сражался вместе с Траллом и Джайной! Ему лучше других должна быть известна судьба волшебницы из Терамора. Раньше чем Гаррош успел ответить, Андуин выпалил: — А леди Джайна здесь? Сначала его пригвоздил к месту нахмуренный взгляд Гарроша, затем и друида. Не удостоив его ответа, Малфурион вернулся к насущном: — Гранатовый Редут нуждается в бойцах. Королеву драконов обрадует факт, что Орда примет участие в очищении земель Сумеречного Нагорья от тварей Грим-Батола. Где ваши солдаты, Вождь? Вождь, должно быть, не понял и половины из высокопарного всеобщего Малфуриона. — Оргриммар в осаде, — весомо ответил Гаррош. — Позвольте объяснить, — вкрадчиво продолжил друид, — в Гранатовом Редуте нет места войне. Королева драконов хранит жизнь каждого, вне зависимости от расы. — Честь и хвала, Королеве драконов, — отозвался Гаррош. — Кто из Орды есть в Редуте? — Эльфы крови Кель-Таласа. — Дорогу покажете? Друид натянуто улыбнулся. Гаррош убрал топор за спину и подтолкнул Андуина вперед. Следом за Малфурионом они спустились с холма и взобрались на следующий — под ногами пружинил зеленый ковер, а над головой шелестели багряные листья. Среди травы и деревьев стояли шатры, других жилищ в Редуте не было. Молва неслась вперед них. Их встречали молчанием и провожали шепотом. Интересно, думал Андуин, какая весть настигнет Степи раньше — что принц в Редуте или что Вождь Орды покинул Оргриммар? И что предпримет отец, узнав хоть одну из них, — бросит войну всей своей жизни и устремится в Редут или прикажет идти на штурм? Гаррош, похоже, считал, что Вариан выберет сына. А вот Андуин не разделял его уверенности. Друид остановился и указал на шатер в тени огромного, поистине векового клена. Здесь шатры были больше и выше остальных в лагере, они располагались на значительных расстояниях между собой. Вождь Орды может занять его, сказал Малфурион. Гаррош поблагодарил друида и приказал Андуину идти вперед. Когда они вошли внутрь, Гаррош тут же задрапировал вход, погрузив шатер в полумрак. Но затем остановился и прислушался. — Малфурион! Где он? Заслышав этот голос, Андуин встрепенулся. — Это она? — спросил Гаррош. Принц кивнул. Его сердце забилось быстрее. Леди Джайна жива и она здесь! Друид не ответил, должно быть, дождался, пока волшебница подошла к нему ближе. — Где он, Малфурион? — требовательно повторила Джайна совсем рядом. — Ты о ком, Джайна? — почему-то уточнил друид. Гаррош с Андуином переглянулись. — О принце Штормграда, разумеется! — возмутилась Джайна. — Весь лагерь гудит, что он в плену Вождя Орды. Это так? Где он, Малфурион? Я должна видеть Андуина! — А можно? — тихо спросил Андуин Гарроша. Гаррош колебался. Не верь никому, вспомнил принц. Но ведь это леди Джайна! Вождь Тралл ее лучший друг, разве Гаррош не помнит этого? — Когда ты в последний раз видел ее? Андуин задумался. — Она пропала еще до начала новой войны. Отец уже не надеялся найти ее в живых. Так что танки вошли в Терамор без ее разрешения, — добавил принц, посчитав, что для Гарроша это важно. — Вариан доверял ей? Андуин криво улыбнулся. — Он доверял Бенедикту, а что из этого вышло? — Поговори с ней, — кивнул Гаррош. Орк выглянул наружу и гаркнул: — Джайна Праудмур! Ответ не заставил себя ждать. — Приветствую, Вождь Орды, — отозвалась Джайна и добавила несколько слов на орочьем. Гаррош тоже ответил ей на орочьем и пропустил внутрь. Против яркого дневного света Андуин различил только силуэт волшебницы, но зато отчетливо услышал, как Джайна вскрикнула: — Святой Свет! От взмаха ее руки вспыхнули незажженные свечи на столе и взвился языками пламени очаг. В палатке сразу посветлело. — Что ты сделал с ним, орк?! — прокричала Джайна раньше, чем Андуин или Гаррош успели вставить хоть слово. Ах, ну да, его шрамы. Магия льда сковала ноги Гарроша, и он зарычал, выхватывая из-за спины топор. Андуин, поначалу застывший от неожиданности и шока, теперь бросился к этой незнакомой волшебнице с таким знакомым голосом. Он помнил ее другой, в длинной тунике с плащом и посохом, с ниспадавшими до пояса волосами. Он обнял эту коротковолосую стройную волшебницу, мельком подметив, что раньше глядел на нее снизу вверх, теперь — глаза в глаза. Ее руки так и замерли, должно быть, прервав заклинание на полуслове. Гаррош бормотал что-то недовольное себе под нос, но за топор больше не хватался. — Вождь Орды спас меня, леди Джайна! Свои шрамы я заполучил в Элвиннском лесу, когда угодил в плен к Сумеречному Молоту! Он ощутил, как ее ладонь взъерошила его волосы, услышал ее тяжелый вздох и голос, что оставался тем же, хотя его обладательница мало походила на себя. — Ох, дорогой, — выдохнула она. — Подумать только, в Элвиннском лесу? Вождь, — обратилась она к Гаррошу, — я должна извиниться. Я… не сдержалась. Не каждый день видишь детей, такими… изуродованными. Если вы спасли Андуина, как он говорит, вы достойны высшей благодарности. Уверена, что…— Джайна запнулась и добавила медленнее: — Уверена, его отец удивится не меньше моего. И потом добавила: — Кроме Альянса и Орды, в Редуте есть и культисты Сумеречного Молота, Вождь. Если вам понадобится моя помощь, дайте знать. — Заг-Заг, Джайна Праудмур, — предельно серьезно ответил Гаррош. Лучезарно улыбаясь, Джайна обернулась к Андуину, взяла его за руки и усадила за стол. По щелчку пальцев рядом с ними появились три чашки с горячим чаем и волшебные круассаны. — Жаль, магия не способна сотворить из пустоты хорошо прожаренный кусок мяса, — пожаловалась она. Андуин расправился с двумя булочками прежде, чем Джайна окончила фразу. До чего вкусные, подумалось ему, а ведь раньше он терпеть не мог выпечку магов. Джайна сотворила еще дюжину булочек, запах привлек даже Гарроша. Он забрал несколько с собой и занял место возле очага. Похоже, Джайна обрела доверие Вождя Орды. Ей всегда удавалось очаровать каждого. — Новая прическа вам к лицу, — прожевав и проглотив, заметил Андуин. Джайна провела рукой по коротким локонам и улыбнулась. — Спасибо, дорогой. Но давай о тебе. Как ты себя чувствуешь? Твои шрамы на руках… впечатляют. Есть и другие? — Да, — кивнул Андуин, — а еще я хромаю, — он поднялся со стула и прошелся вокруг стола. — Видите? — Проклятые фанатики, — пробормотала волшебница и протянула руку к чаю, — что им нужно было от тебя? Тебя пытали? — Я не должен был пострадать, это вышло случайно. Я чуть не сгорел заживо. Чаша треснула в руках Джайны. — Продолжай. Андуин с опаской поглядел на осколки сервиза, Джайна пожала плечами, подразумевая, что сотворит еще сколько угодно посуды, не стоит волноваться. Андуин сел обратно и стал рассказывать. После его слов о предательстве Бенедикта, огонь в очаге взорвался искрами, а свечи, пылающие как факелы, оплыли до самых огарков в считанные минуты. Джайна оставалась недвижима. Андуину очень важна была ее реакция, он все еще боялся, что ему могут не поверить. Ведь речь шла о предательстве самого архиепископа! Но Джайна, похоже, верила ему. Как зачарованная, она слушала о его злоключениях в Грим-Батоле, о предательстве королевского секретаря, чье имя за все годы, что тот служил в Штормграде, Андуин узнал только в крепости. О том, как Гевин решился на подмену и это стоило ему жизни. Об Оковах Света и самом Святом Свете, что отвечал его молитвам. — Оковы Света, — прошептала волшебница, — кто бы мог подумать, что это ты, дорогой? Андуин с облегчением подумал, что хотя бы Джайне ему не придется объяснять необъяснимое. Он достал кинжал, прозванный Льдом, и положил его на стол перед собой. Андуин не знал, получится ли у него, но попробовать стоило. Он закрыл глаза, сконцентрировавшись на просьбе к Святому Свету. Его жизни не грозила опасность, но возможно Свет откликнется и так. Он услышал, как ахнула Джайна и хмыкнул Гаррош. Значит, получилось. Андуин открыл глаза. Сталь кинжала источала теплое сияние. В бою его сияние было холодным, белым, как снега Севера, сейчас — спокойным и мирным. Не сводя взгляда со светящейся стали, Джайна тихо спросила: — Если ты здесь, значит, Бенедикт разомкнул Оковы вместо тебя? — Вождь Орды вмешался, — кивнул Андуин. — Благодаря ему, я не прочел заклинание до конца и не разомкнул Оковы. А оказался в лагере Драконьей Пасти. Гаррош тихо кашлянул за его спиной. Да, проклятье, он опустил часть, связанную с черными и синими драконами. Андуин услышал тяжелую поступь орка. — Расскажи-ка, — оборонил Вождь Орды, занимая место за столом. Джайна подвинула Гаррошу чай и только что сотворенные круассаны, — как ты спасся из Грим-Батола в первый раз. — В первый? — удивилась Джайна — Сколько же раз ты сбегал оттуда? Гаррош сверлил его взглядом. Вождь Орды не поверил, когда Андуин рассказал ему, что черный дракон пришел ему на помощь. Гаррош во всем искал подвох и никому не доверял, да. Он желал знать правду и потому разрешил Андуину поговорить с Джайной. Волшебница не могла быть замешана во всей этой истории, а Андуин не мог соврать ей. Гаррош все еще не верил в чудесное появление принца перед лагерем Драконьей Пасти и все еще искал этому другое объяснение. Делать было нечего. — Я сбегал оттуда два раза, — понуро объяснил Андуин. — Вождь спас меня во второй раз. А в первый… мне помог дракон. — Какой дракон? — с прищуром спросил Гаррош. — Черный! Это правда! — взорвался Андуин. — Я не знал, что он дракон. Я втиснулся в какой-то проход, чтобы спрятаться от преследования, а там он. Обычный парень. Он помог мне оторваться от культистов, потом сказал, что если я не умею летать, то мне не вырваться из крепости и лучше бы спрятаться где-нибудь, пока все не кончится. — А потом? — поинтересовался Гаррош, прихлебывая чай, хотя уже не раз слышал эту историю. — Потом было сражение и погоня, этот парень совершенно не умел сражаться. Нам подвернулась лошадь, и мы вырвались из тех туннелей. Тогда-то я сказал, что обожаю скорость, а он, что так и быть, доставит меня за пределы крепости. И перекинулся в черного дракона. Что мне оставалось делать? Я никогда не летал на драконах, это было невероятно. Он оставил меня недалеко от лагеря Драконьей Пасти, а сам вернулся в крепость. — Вы верите ему? — спросил Гаррош Джайну. Андуин взглянул на волшебницу в поисках поддержки. Джайна оцепенело глядела в чашку с чаем. Когда она заговорила, от ее жизнерадостного голоса не осталось и следа. — Ты можешь описать его?… — слова давались Джайне с трудом. Андуин задумался. — Он не такой крупный, как хроматические, например… Джайна покачала головой. — Его человеческий облик. — Черные волосы, разодранная одежда. Глаза, кажется, голубые… И еще он назвал свое имя! Тарион! Его звали Тарион! — Я верю ему, Вождь, — бесцветным голосом ответила Джайна. — Еще он, кажется, не знал, что я принц Штормграда, — неуверенно добавил Андуин. — Он и не знал, — отозвалась Джайна, поднимаясь. — Сейчас мне нужно идти. Андуин, я рада тебе. Вождь, спасибо, что позволили поговорить с принцем. Гаррош поднялся, Андуин неловко обнял волшебницу, не понимая, что столь резко изменило ее настроение. Когда Джайна ушла, Гаррош задумчиво почесал небритый подбородок и сказал: — Больше никому про драконов не рассказывай.