Сила искусства

Доктору Кромбелу не спалось. Очередной эксперимент прошел удачно, оставалось лишь ждать результатов, кропотливо собирая данные, но мужчина не чувствовал себя удовлетворенным. Уже сто тридцать лет его уму не давала покоя одна мысль. Как? Как такое возможно? Мужчина поднялся с постели и подошел к столу. Достал из тайника потрепанную книгу и зашелестел страницами. Он знал ее строки наизусть, расшифровал каждую формулу, осознал все идеи, воплотил их в жизнь, но… так и не достиг нужного результата. Все современные технологии были бессильны. Доктор вновь вгляделся в рисунок, знакомый уже до малейших черточек. Он стал его наваждением, его проклятием. Одинокая фигура в окружении десятков, нет, сотен страшно обезображенных трупов. Прекрасный мужчина с алыми глазами, полными жажды крови. Как? Как можно создать нечто столь прекрасное и разрушительное? Кромбел не знал. Поэтому вновь зашелестел страницами, вчитываясь в знакомый текст. Он найдет ответ. Непременно найдет. __ — Юная леди, что Вы делаете? – как гром небесный раздался знакомый голос за спиной. Девочка резко вскочила и кинулась наутек, прижимая к себе журнал. Франкенштейн, чуть помедлив, побежал следом. Влетел в гостиную и мысленно застонал. Ребенка здесь не было. А вот журнал был. Но достать его не представлялось никакой возможности. — М-мастер? – выдавил из себя ученый, подходя к креслу в котором сидел ноблесс. В руках у него был тот самый злосчастный журнал. «И как только достала, заноза мелкая? Как нашла? И что теперь сказать мастеру?» — Франкенштейн почувствовал, как по виску стекает капля пота. Осторожно шагнул и заглянул мастеру через плечо. Лучше бы это были исследования. — М-мастер… Я-я… Я немедленно уничтожу это. А затем приму ваше наказание. Рейзел молча протянул слуге его дневник и вернулся созерцанию огня, плясавшего в камине. За спиной послышались торопливые шаги – ученый спешил уничтожить плод трудов своих. — Франкенштейн. — Да, Мастер? – блондин замер. — Верни ей бумагу и краски. — Слушаюсь, — слуга исчез. Ноблесс пригубил вино. Это был десятый рисунок за неделю и, надо признать, у девочки начинало получатся. Однако… Рейзел встал и направился в свою комнату. На сердце было неспокойно. Девочка задумчиво теребила кончик косы, то и дело оглядываясь по сторонам. После третьего рисунка Франкенштейн спрятал всю бумагу. После пятого – запер библиотеку. Но детская фантазия бурлила и искала выход, а доме было полно вещей, которыми и на которых можно было рисовать. Например, этот чудесный томик, найденный в комнате Рейзела. В конце даже было две пустые странички. Как специально оставляли. Вот только содержание… Дневник исследований Франкенштейна был намного интереснее любовной лирики, к которой даже рисунок подобрать сложно. Хотя… Девочка закусила губу и склонилась над книгой, на последних страницах которой скоро должен был появиться элегантный брюнет, вонзающий клыки в белую шейку хрупкой пепельноволосой красавицы.