"Киборгам слова не давали..."

      Кристина приходила в себя довольно долго. Злость на жестоко обманувшего её любовника сменялась отчаянием, а после угрызениями совести, когда она вспоминала его окровавленное опухшее лицо. На Лию девушка не злилась, но на её вызовы не отвечала и сама звонить ей тоже не хотела. Услышав об аресте Уайтера-младшего, о котором сплетничали в офисе, она, переборов себя, прилетела на виллу узнать, не нужна ли подружке помощь. Однако полицейский сообщил, что бывшая хозяйка конфискованного особняка уехала с молодым человеком, и по описанию Крис сразу его опознала. Обида на хладнокровно растоптавшего её любовь красавчика разгорелась с новой силой.       Девушка появилась в аэромастерской на служебном флайере в ужасном настроении.       Начальник ремонтников, заметив знакомую скандальную брюнетку, мысли о которой после последней их встречи никак не выходили у него из головы, вытер руки о промасленную тряпку (что не сделало их чище) и осторожно поинтересовался: — Вы специально приходите сюда, чтобы поплакать? — Нет, — жалобно всхлипнула Кристина, — просто случайно так получается… — и неожиданно рассказала Сане обо всех своих неприятностях.       Он сочувственно покивал, напоил девушку кофе и довольно быстро перевел разговор на другую тему. Вскоре Крис уже улыбалась, слушая байки из жизни простых механиков аэросервиса. Пойти в кино в тот раз она все-таки отказалась, но со временем стала за собой замечать, что то и дело заскакивает в мастерскую по поводу и без. Её кобайк вдруг стал требовать ремонта, а дискуссии с Сан Санычем о преимуществах и недостатках масел для двигателя почему-то всё чаще перемещались в ближайшие кафе.       Они сидели за столиком и ели мороженое. Саня увлеченно рассказывал девушке о последней «Дикой охоте» и новых полезных прибамбасах на свой кобайк, а большая вирт-панель в зале кафе показывала новостной канал. Случайно бросив взгляд на экран, девушка обомлела. На нем крупным планом демонстрировали фото её любовника, затем суетящийся около полицейских корреспондент криминальной хроники сообщил: — Сегодня днём, сразу после вылета из Новобобруйского космопорта, неизвестными лицами был взорван катер топ-менеджера крупнейшей финансовой корпорации «WalterCorp» Дениса Воронцова. Он сам и все, находящиеся на борту, погибли. Причины покушения пока неизвестны, предполагается, что это как-то связано…       Дальше Кристина уже ничего не слышала, она закрыла лицо руками и горько разрыдалась.

***

      Шестьдесят две. Количество ступеней процессор посчитал независимо от мозга, который в это время был занят совершенно другими мыслями. Мысли эти, тяжёлые и солёные, как слезинки, которые одна за другой скатывались по щекам, накатывали в голове волнами в такт шагам.       Вверх.       Ещё ступенька. И ещё. Она не любит его, никогда не любила. Он — бракованная игрушка, бесполезная и заброшенная в угол, последний подарок ненавистного ей человека. Она не хочет его больше видеть.       Хорошо, что вход на технологический этаж и чердак закрывался только простеньким кодовым замком: подобрать комбинацию цифр по самым вытертым местам на клавишах ему не составило труда. Дверь отворилась, скрипнув несмазанными петлями. Пыльное полутёмное пространство заполнял монотонный гул системы вентиляции. Панель электрощитка густо заросла серой паутиной. Связки проводов под потолком уходили куда-то вглубь этажа. Туда ему было не нужно. Он огляделся и увидел ещё одну дверь, кривовато висящую на петлях и неплотно притворенную. Она-то и вела на лестницу.       Вверх.       Когда она уехала, он встал с дивана и зашёл в её спальню. Покрывало было смято. Он постарался не думать о том, что происходило здесь, на этой самой постели, совсем недавно. Сердце сжалось и гулко стукнуло в рёбра. Он взял в руки её подушку, нежно обнял и уткнулся в неё лицом. До боли знакомый запах всё ещё был там. Он глубоко вдохнул, стараясь как можно дольше удержать воздух в лёгких. Сморгнул влагу с ресниц. Осторожно вернул подушку на место и вышел.       Её лицо, невероятно прекрасное и всегда улыбающееся, смотрело на него с рисунка на обоях. Он постоял немного, глядя на еле заметные линии, и ласково провёл по ним кончиками пальцев. — Прощай. Я люблю тебя…       Он вышел из квартиры и захлопнул за собой дверь. Теперь пути назад не было. Собственно, точкой невозврата был тот момент, когда он впервые понял, что ему ничего не остаётся, кроме как встать и уйти. Исчезнуть из её жизни. Она будет счастлива — в этом он был уверен. Датчики не врали. Она действительно была счастлива с тем, другим. Так, как никогда не будет счастлива с ним. Стук закрывающейся двери был просто символом этого решения.       Три шага к лифту. Кнопка последнего этажа.       Вверх.       Ступени кончились. Он открыл последнюю дверь. От хлынувшего в проём яркого света зрачки рефлекторно сузились в крохотные точки. Широко распахнутые голубые глаза в точности отразили безоблачное голубое небо. Ветер, холодный и крепкий на такой высоте, моментально растрепал рыжие кудри и высушил мокрые дорожки на щеках. Ему оставалось сделать последние несколько шагов. Край крыши впереди обрывался в сияющую голубизну. Страха не было — киборги не боятся. Просто теперь отсюда для него был только один путь — ВНИЗ.