Свой мир

… -- Лухан!.. Лухан!.. Девушка подскочила на кровати. Покосилась на Мариссу: не она ли затеяла такие жуткие шутки? Нет, Марисса мирно так дрыхла в своей кровати в обнимку с Пабло Бустамантэ. Линарес покачала головой. Нет, Дуноф явно перепил, когда разрешил парням ходить на женскую половину… С таким успехом колледжу «Элитный путь» будет быстро обеспечено новое поколение учеников… Миленьких таких, в колясочках… Элитных кровей… Если, конечно, такую сумасшедшую смесь, как сын бывшего мэра и дочь модели, можно назвать элитной… -- Лухан!.. Лухан!.. – шёпот усилился, набрал децибел. Тем не менее, разбудить Мариссу с суперменом эти звуки были явно не в состоянии… Ну, конечно, ведь вчера Паблито учил свою девушку, как правильно надо пить шотландское виски… Научил на свою голову… В итоге этого обучения Марисса оставалась трезвой на вид аж до часа ночи, а потом силой влила в глотку своего парня две бутылки вискаря, выдула сама ещё одну, а потом волоком потащила его в свою комнату, разбудила Лухан под видом желания пожелать ей спокойной ночи и заснула вместе с Бустамантэ на своей кровати… Всё это стало известно Лухан не только с того, что она видела сама, но и со слов Лауры, которая присутствовала вместе с Гидо на таком знаменательном событии, как «Марисса, которая умеет пить». Извинившись перед Линарес за Мариссу, которая на тот момент уже находилась в пьяной отключке, Аррэги сама пьяно икнула и пошла к Гидо, который мирно так посапывал… Нет, не в своей комнате, а на коврике возле двери своей комнаты, поскольку Томас именно эту ночь решил сделать сказочной для своей обожаемой Пилар, и ещё с девяти вечера там с ней закрылся, предварительно выгнав оттуда Рокко, который вместе с Вико теперь ночевал на втором этаже в Мииной комнате, благодаря чему самой Колуччи вместе в Мануэлем пришлось довольствоваться первым этажом этой самой комнаты. Ни Франсиско, ни Маркос такой повышенной страстностью, как вышеописанные личности, не страдали, посему и Августина, и Лухан спокойно видели сны в своих комнатах. Только спокойно ли?.. Августина эти самые мирные такие сновидения, может, и видела, но вот Лухан некто неопознанный этого сделать не давал… -- Лухан!.. Лухан!.. Лухан выматерилась и встала. Проверив пижаму на степень её застёгнутости, Линарес обула тапочки и поковыляла к двери. -- Лухан!.. Лухан!.. Линарес на цыпочках подошла к двери, схватила с полки Мариссин подарок на день рождения – небольшой кастет (ну, сомневалась Спирито, что Маркос при случае будет в состоянии защитить свою девушку, так как слишком уж он был худосочным!) –, нацепила его на руку, примерилась и рывком открыла дверь. То, что она увидела, заставило её заорать на весь колледж, что впрочем, не разбудило пьяный пятый курс. Нет, ну, а вы бы не кричали, если на вас повалилась окровавленная туша парня?! А ведь именно такое увидела Лухан, едва успев отскочить с места падения тела, которое при ближайшем рассмотрении оказалось… Маркосом Агиларом! Только вот не был её Маркитос таким, каким она привыкла его видеть: на носу болтались сломанные очки, сквозь которые проглядывали остекленевшие глаза, нос немного свесился набок, будучи сломанным, а горло было украшено этаким кровяным шарфом, и казалось, что только какие-то невидимые ниточки не дают голове Агилара отделиться от тела… В общем, зрелище явно не для детей… И тут, словно по мановению волшебной палочки, в комнате появляется фигура, замотанная в чёрный плащ, и резким движением при помощи блестящего ножа отделяет голову несчастного парня, который умудрился оказаться не в то время не в том месте, от тела, а потом протягивает Лухан… Линарес думала всего секунду, а потом отбросила всякие мысли (Маркосу ум ведь не помог!) и кинулась с кастетом на человека, который таким страшным образом загубил её любовь… Резким ударом она сбила капюшон с головы врага, а потом резко остановилась, увидев, кто это был… Ещё один удар просто по инерции, но это было последнее, что она сделала… Дальше человек набросил на её лицо какую-то тряпку, и сознание потухло… Лухан мешком свалилась на пол, приземлившись ровно рядом с безголовым телом любимого человека, а тот, кто его убил, засмеялся и аккуратно засунул голову Маркоса в мешочек, прошептав: «Ну, вот и первый экспонат в моей коллекции! Может быть, и не единственный!..» Потом человек с грустью обратил свой взор на Мариссу, которая спала в обнимку с Пабло и понятия не имела, какие ужасы тут происходили. Он постоял секунду, потом подошёл и коснулся рукой её щеки… Марисса тут же заворочалась и замахала руками, чуть не спихнув с кровати Пабло. -- Уйди! Уйди! – кричала она во сне. Человек дёрнулся, как от удара. Она его узнала… А он надеялся… Хотя, собственно, на что можно надеяться, когда ты убил парня лучшей подруги, а саму подругу наградил тряпкой с хлороформом?! Глупо… Но надо продолжать претворение плана в жизнь… Человек засмеялся и с ненавистью уставился на Пабло. Как бы ему хотелось и это существо оставить без головы… Но он боялся… Марисса – не Лухан… Она не даст себя в обиду, хотя физически вроде бы и слабее Линарес… А уж за Бустамантэ она вообще глотку перегрызёт… Как бы не было больно ему, но он прекрасно всё понимал… Может, позже… Сейчас нельзя… Так, теперь надо ещё кое-что сделать… Человек достал из-под плаща сложенный вчетверо листок бумаги, раскрыл его и положил на тумбочку рядом с кроватью Мариссы. Потом подошёл к шкафу Лухан, достал оттуда одно единственное платье Линарес – подарок Бласа – и ещё несколько шмоток спортивного вида, хмыкнул, сложил всё это в пакет, потом подошёл к шкафу Спирито, вытащил оттуда несколько ярких футболок, неопределённого оттенка брюки, длинную юбку дикой расцветки, сложил это всё в тот же пакет и вышел из комнаты. Спустя минуту он вернулся… Вернулся за телами… Одно было мёртвое и безголовое, а другое – живое, но без сознания… Надо было забрать оба, иначе кто-нибудь заподозрит… Как же вовремя пятый курс решил устроить вечеринку… Очень вовремя… И завтра никто ничего не заметит… Ну, разумеется, кроме того, что он сам даст им заметить… А заметят они только то, что не поймут… Он уложил два тела в грузовик, предварительно сунув безголовое в чёрный мешок, а живое аккуратно пристроив так, чтобы оно не ударилось ни обо что придвижении и сцепив его на месте ремнями. Потом, покопавшись в пакете, человек достал оттуда вещи Лухан и долго смотрел на них, прежде чем решиться выбросить в урну. Только платье он оставил, решив, что оно подойдёт к той роли, которую он уготовил девушке. Потом он сел за руль грузовика и поехал прочь отсюда, увозя Лухан в лабораторию, где молодой учёный, его друг Густаво Мадэрос, обещался ему помочь с превращением извращенной фантазии этого человека в реальность, с превращением мира земного в его мир… В кармане куртки лежала визитка директора известного на всю Аргентину «Шоу двойников». Это должно было ему помочь… Как же повезло, что люди, которые ему ненавистны да и любимы, всё же достаточно известны, чтобы по всей стране находились те, кто мог сыграть их роль в маленьком спектакле, в его спектакле… Находились те, кто невольно за деньги был готов помочь созданию его собственного мира… Ехал он долго. Лаборатория Густаво была подпольной, так как эксперименты учёного были крайне опасны и могли навечно повредить разум человека или же сделать из него великого гения, что, в принципе, иногда сходится. Наконец, он добрался до мрачноватой вывески «Магазин подарков». Магазин этот был закрыт уже лет десять, и все десять лет можно было разглядеть слова на старой картонке: «Сдаётся в аренду». Тем не менее, арендовать это помещение никто даже не собирался. Все прекрасно знали, что картонка висит только для вида, а на самом деле хозяин у сего здания есть… Правда, никто это хозяина в глаза не видел, но это не важно… Возле дома его уже ждали. Глядя на этих людей, он поразился, тому, как же странно поступает порой природа… Это были три человека. Один из них был тем самым учёным, а двое других – копиями тех людей, одну из которых он любил, а другого – ненавидел. Только взгляд девушки был слишком резким и подлым, а взгляд парня – слишком добродушным. Но так было даже лучше… Кроме них, должны быть и другие копии, но их Густаво обещал смоделировать при помощи его программы, как в фильме «Симона». Только в этом фильме в распоряжении режиссёра была всего одна компьютерная актриса, которая делала всё так, как ему хотелось, а у Густаво таких было штук десять. Главной целью, ради которой учёный работал целую неделю, подстраивая двоичные и шестнадцатеричные коды под нужный экземпляр, была так званая замена воспоминаний. Из головы «подопытного кролика» стиралось то, что было не нужно, а то, что было нужно, навязывалось благодаря заранее сделанному видео с живыми и компьютерными персонажами, которые вживлялись в голову человека, находящегося без сознания, в виде так званых правдивых снов… Над обработкой предоставленного материала Густаво трудился месяц, но это того стоило. Девушка, которой должны были навязать нужный мир, целых шесть лет лежала в коме, но это был необходимый для операции минимум… А на столе в маленькой комнате общежития колледжа «Элитный путь» ждало своего часа, то есть, пробуждения Мариссы, письмо, напечатанное на принтере. Вот что там значилось: «Привет, Марисса! Как видишь, я чему-то научилась в этой школе… Хоть письмо могу тебе написать! В общем, у меня есть новости, которые, наверное, повергнут тебя в шок… Правда, хорошо сказала? Это меня Маркитос научил! Он, кстати, тут со мной… Вдвоём текст письма составляем! Итак, говорю по порядку: я вместе с Маркосом уезжаем подальше отсюда! Его не понимает отец… У него есть только я, а ты сама всегда говоришь, что надо делать так, как ты чувствуешь! Бустамантэ прислушался к твоему совету, и вы теперь вместе! Поэтому я тоже решила не терять своё счастье… Маркос хочет забыть отца и всё, что с ним связано… Он хочет забыть нанесённую ему обиду… Я – единственный человек, который остался ему верен по-настоящему… Я всегда его поддержу… Если не словами, то кулаками… Поэтому я еду с ним… Кстати, у нас тут намечается в планах новая жизнь… Маркитос читает не только школьные учебники, но и Камасутру… Поэтому у тебя может появиться племянница… Хотя, кто его знает, кто там появится, но я хочу, чтобы это была девочка! Назову её Соня-Марисса! Красиво, правда? Это мне не Маркитос подсказал! Я сама додумалась! А он вообще хочет мальчика! Противный… Да, противный! Вот сейчас меня толкает, чтобы я его не обзывала! Смотри, какое наглое создание! Ладно, всё равно я его люблю… Никогда бы не подумала, что смогу встретить человека, ради которого готова бросить всё… Да и он тоже… В общем, ты меня поняла! Извинись за меня перед Лаурой, Соней и Ману за то, что я с ними не попрощалась… Ну, не умею я прощаться! Я же не Мия! Ухожу по-английски, и всё… Искренне желаю тебе счастья и любви… Только думай, прежде чем на что-то решиться, всегда думай… И не верь всем подряд… Люди способны обманывать, даже если они самые близкие! Так, что ещё? Кажется, всё… Ах, забыла! Даже не пытайся меня найти! Когда придёт время, я сама появлюсь перед тобой! Adios!!! Твоя вечная подруга Лухан Линарес-Фара-Колуччи, а также помощник в составлении сего послания Маркос Агилар» Когда Марисса прочла это письмо, то в голову сразу почему-то закрались какие-то нехорошие мысли… Почему? Может быть, потому, что Лухан никогда не писала подобным писем? Слог текста прямо-таки стихотворный… Только рифмы не хватает… Странно… Однако, решив не размышлять не понятно над чем, она тут же ломанулась в комнату Маркоса… Тут словно Мамай прошёлся! Всё было перевёрнуто, а посреди комнаты валялся в бессознательном состоянии Франсиско. Марисса с тревожным удивлением обследовала комнату парней. Вещей Маркоса присутствовали. Только из альбома было выдрано с мясом несколько фотографий, которые, судя по всему, относились ко времени, когда Маркос уже учился в «Элитном пути» курсе на третьем. Почему именно эти??? В принципе, может, потому, что Лухан появилась именно в это время… Но такое простое объяснение почему-то не укладывалось в голове мятежницы. Марисса подумала и решила привести Франа в сознание. Сие оказалось сложновато, поскольку при ближайшем рассмотрении оказалось, что у Бланко травма головы. Марисса запаниковала… Подняв всех на ресницы, она доставила при помощи Ману и Пабло Франа в медпункт. Когда же его, наконец, смогли привести в чувство, то оказалось, что он ничего не помнит. Только помнит, что вчера вечером, когда они с Маркосом легли спать, скрипнула дверь, и кто-то его ударил… На этом воспоминания прерываются… Марисса задумалась. С одной стороны – письмо Лухан, а с другой – травма Франсиско… Если Маркос с Линарес действительно уехали вместе, то почему они перед этим не сообщили никому о Фране??? Непонятно! И эта непонятка убивала Мариссу. Она чувствовала, что с Лухан что-то не так, что с ней и Маркосом что-то случилось… Однако что??? Андрадэ осенила Аргентину мелким подобием урагана, заставив всех заняться поисками Агилара и Линарес. Однако сие оказалось невозможным. Ни среди живых, ни среди мёртвых они не обнаружились. Словно их и не было. Официальную границу страны они тоже не пересекали… Марисса вздохнула, плюнула на всё и решила, что если Богу суждено обнаружить Лухан, то это случится, и тогда Андрадэ всё у неё выспросит!.. Жизнь текла своим чередом… Марисса вышла замуж за Пабло, родила двойню… Они выступали с группой… Ничего особенного…

***

… Она просыпалась очень долго. Хотя ей казалось, что спала она не так и много… Ей казалось, что она никогда много не спала. Всегда что-то не давало нормально выспаться. Жизнь её была настолько полна событий, чтобы казалось невозможным, что она, лёжа всего пять минут (а именно столько отстучали большие часы на стене), сумела даже увидеть сон… Правда, этот сон абсолютно не походил на всю её жизнь. Она не понимала смысла этого сна. Девушка-спортсменка, убегающая от человека в тёмном плаще, из-под полы которого высовывалась худая рука, держащая за вьющиеся светлые короткие волосы голову без тела… Кошмар!.. Просто кошмарный сон… И, конечно, она не слышала натужный бас: «Чёрт, сбой в системе!.. И надо же было влепить сюда эту единицу…» Она этого не слышала. Да и зачем ей это слушать? У неё была мятежно-безмятежная жизнь… Красивая жизнь… И только это сон в первый раз за долгое время нарушил её спокойствие, да и то… Она решила выкинуть его из головы. Она ведь не хочет, чтобы её любимый человек переживал за неё? Не хочет! Тогда надо открыть глаза и спокойно улыбнуться новому дню… Он уже был здесь. Конечно, а где же ещё ему быть?.. В глазах его сияла нежность и… какое-то странное самодовольство. Она не видела этого прежде… Почему он выглядит так, словно выиграл миллион в лотерею? Он ведь совершенно не азартный человек… Это она любит поиграть, да и то только для того, чтобы развлечься, не ради выгоды… И пусть её игры порой бывают жестоки, но она счастлива… И всё-таки: почему же он так самодовольно улыбается?.. Тонкий винтик… Всё-таки единица так действительно была лишней… А ещё был лишним он… Система сделала его хорошим, но ведь он хотел реальности… Надо играть… Он не был хорошим актёром… -- Родная, ты забыла… -- он протянул ей пакет. -- Да, -- она кивнула и, даже не заглядывая внутрь, бросила пакет в мусорную корзину. Бросила, даже не глядя. Но попала. Странная меткость. Он вздрогнул. Лицо его на мгновение затуманилось. Она встала с кровати и обняла его. Казалось, он этого заслуживал. Ведь он никогда ничего не забывал. Руки сдавили плечи сильнее, чем обычно. Она не видела его лица, но чувствовала, что снова что-то не так. Пробежала тень… Она коснулась его лица, провела короткими ногтями по щеке… Вот это ему нравилось. Очень нравилось. Хотя он знал, что всё не совсем так, как должно быть. Но он сам всё сделал. Он вообще всё сам всегда делал. Конечно, были в его жизни моменты, когда он доверял кому-то другому, но они были крайне редки. -- Ты просто умница, -- его дыхание нежно щекотало ей шею. Звон часов. Она молча отошла от него и пошла на кухню. Они всегда завтракали именно в это время. После дел. Чтобы не было жажды. А ведь она просыпалась, когда холодные красивые глаза смотрели на сгорбившиеся жалкие фигуры. Именно жажда. Хотя правильнее было бы назвать это азартом, но азарт не бывает настолько жестоким. И она знала, что это нужно делать. И она знала, что очень правильно было покупать на чёрном рынке осколочные гранаты, которые стоили не так уж и дорого, хотя действовали очень хорошо. И потом они долго проявляли фотографии со старого аппарата. Они принципиально не пользовались ничем новым. Просто по традиции. И сейчас тоже… Правда, кухня была оборудована очень хорошо. Нет, готовили тут крайне редко, просто иногда появлялись гости. Далёкие, но нужные люди. Специально для них она иногда строила из себя хозяйку. Хотя она и была хозяйкой. Но не такой, как все. Она никогда не убирала в доме. Она никогда ничего не стирала и не гладила. Это всё делал он. Зато она умела зарабатывать деньги. Много денег. Пятьдесят счетов по банкам всего мира. Но ей было это мало. Посему она продолжала испытывать жажду. Как и он. Но сейчас он пытался это скрыть. Почему? Лёгкое удивление, снова подавленное немой обыденностью. На столе большое блюдо. На нём лежит несколько свиных рёбрышек в майонезе. Её любимая еда. Никакого кофе или чая. Она его терпеть не могла. Ведь это способно перебить вкус сочных мясных косточек в просто замечательном соусе!.. Она ела очень быстро. Он задумчиво отправил в рот сырую морковку и долго жевал её, очень тщательно пережёвывая, в то время, как она уже проглотила остатки лакомства, примерилась и метко выплюнула самые острые, не способные перевариться кости в раковину. Он вздрогнул и чуть не подавился овощем. Она не выдержала. -- Что с тобой? – она, облизывая пальцы, требовательно смотрела на него. Он съёжился под её взглядом. Он не думал, что она станет такой… Он не хотел отвечать. Но пришлось. Он знал, что она не отступит. Ему нравилось это качество, и он воспитал это в ней. Он сделал шаг к холодильнику, достал оттуда кружку с ледяной водой, отпил немного и неопределённо махнул рукой. -- Погода… Магнитные бури… Она кивнула. Но не потому, что её так уж удовлетворил ответ. Просто она ничего не понимала в погодных явлениях. Она никогда не обращала на них внимания. Ей было всё равно, что на улице. Она даже плохо понимала разницу между дождём и снегом. Ведь и то, и другое обычно холодное и мокрое. Тёплый дождь она не встречала никогда. Да ей это было и не нужно. Поэтому она согласилась с таким ответом. И поэтому она села за компьютер и застучала по клавишам, выискивая новую цель. Долго искать не пришлось. Таким, как она, всегда хватало работы. Работы, вызывающей опасную жажду. Она с головой погрузилась в изучение того, что было написано, сравнивая сие с предыдущим и выстраивая фигурные схемы в Word’e. Она даже не заметила, как он, прислонившись к косяку железной двери, наблюдал за ней. Наблюдал и сравнивал с тем, чего ему хотелось добиться. Конечно, он чего-то добился. Но не переборщил ли он?.. В этом он очень и очень сомневался. Жестокие сомнения. Но он ушёл. Просто затекли ноги стоять. Хотя смотреть на неё он мог долго. Он ушёл туда, куда никогда не пускал её. Ни в жизни, ни в воспоминаниях. Никогда. Это было запрещено. Это рушило все его планы. Всё его построение её жизни… Её маленькой жизни, о которой она сама практически ничего не знала. Кроме, конечно, того, что он сделал для неё. Для неё ли? Нет, для себя. Он сделал её жизнь для себя. Только для себя… Зашуршала бумага. Включенный факс, чрезвычайно довольный собой, уверенно выдавал яркий листок. Фото на листке заставило его вздрогнуть. Намного сильнее, чем при ней. Намного сильнее. Он прочитал то, что было написано под фото. Напомнил себе, что надо бы перечислить ещё немного денег осведомителю. Он на это заслужил. Потом вышел к ней. -- Мне нужно уйти. Надолго. Прости. Она кивнула. Удивилась, но решила его не задерживать. Когда он вернётся, то обязательно ей всё расскажет. Ему действительно было жаль уходить. Но не было выхода. Он должен был поддержать… И он ушёл. Хотя момент был явно не тот. И почему машина не сорвалась в пропасть хотя бы неделю назад… Тогда бы он успел. И жалеть было бы не о чем. Но сейчас… Плохо. Но он должен это сделать. И он ушёл. Ушёл очень быстро. Не оглядываясь. Личный самолёт быстро доставил его на место. Всего через несколько часов он уже был там, где хотел быть. Хотя видеть его здесь не хотели. Он не был никому нужен здесь. Компания, занявшая шикарный диван, воззрилась на него невидяще. Ненависти не было. Она должна была быть, но никто не хотел тратить время и нервы на такую мелочь, как он. Да и не знали они всего… -- Зачем? – короткий и очень точный вопрос. Он опустился на колени и подполз к особе, сидящей в центре. Она брюзгливо отпрянула. Все засмеялись. Он вздохнул. Но иначе было нельзя. Он понимал её. Не признавал и никогда не мог признать, но понимал. Он бросил взгляд на фотографию с чёрной ленточкой. Он плохо знал покойную. Но он знал, что она была хорошим человеком. Хотя прилетел он сюда не поэтому. Он вообще плохо понимал, зачем сюда прилетел, но хорошо знал, что без этого было не обойтись. Он просто не мог… … Она долго смотрела на часы, словно гипнотизируя их. Она никогда так не делала. Но сейчас по-другому не получалось. Просто всё сорвалось. И она не открыла пятьдесят первый счёт. Она не понимала, почему так случилось. Ведь была жажда. Но казалось, что именно она не дала ей сделать всё правильно. Странно… Время завтрака. Часы выбили нужную мелодию. На столе были её любимые рёбрышки. Они всегда там появлялись. Нужный человек каждое утро приносил их. Быстро ставил блюдо на стол и уходил. Она вздохнула. Хотя бы это было, как обычно. ей нравилась дикая обыденность. Пусть она и была жестокой, но ей она нравилась. Проблема была теперь только в том, что ей было нечего делать. Всё находилось во взаимосвязи, а из-за провала надо было очень долго восстанавливать то, что было. И ей почему-то не хотелось это делать. Хотелось, чтобы появился он. Но он сказал, что его не будет долго. Это плохо. От скуки она начала слоняться по дому. Будучи его хозяйкой, она плохо знала размещение комнат просто потому, что никогда этим не интересовалась. В конце концов, её взгляд упёрся в тяжёлую дверь с кодовым замком. Она знала, что это. Это была его личная комната. Он никогда не разрешал ей заходить сюда. Он никогда не говорил ей код. Тонкий винтик… Если бы не он, она бы просто прошла мимо. Если бы не он, она бы послушалась его. Но так… Три часа ушло на то, чтобы подобрать код. И она открыла противно скрипящую дверь настежь. Голова. Кудрявые волосы, жёлтая кожа… Специальный раствор не давал ей разложиться. Она вздрогнула. Это был эпизод ей кошмара. А ещё ей почему-то казалось, что она знает эту голову. Вернее, знает человека, которому она ранее принадлежала. Жажда. Жестокая жажда. Но эта жажда никогда не была связана с частями человеческих тел. С целыми телами – да, но не с частями. Тогда откуда она знала то, что когда-то было живым существом мужского пола? Она прошлась по комнате. Её внимание привлёк пакет на столе. Было видно, что он появился здесь недавно. Просто потому, что он выглядел слишком уж инородным предметом. Даже голова без тела была куда естественнее для этой странной комнаты. На пакете была маленькая записка. Всего лишь три слова: «Если тебе надоест…» Она, не долго думая, открыла пакет. Может, в нём есть разгадка головы? Но там было не это. Там был какой-то странный порошок. Он пах очень приятно. Даже голова закружилась. Перед глазами взлетели птички наслаждения. Не совсем соображая, что она делает, она зачерпнула горсть порошка и бросила в рот. Она даже не думала о том, что может подавиться. Зато через пять минут ей захотелось чаю. Чаю?.. Но она ведь терпеть не может чай. Но его ей захотелось. Очень сильно. Настолько сильно, что она, по инерции высыпав в рот остатки порошка, выбегая из комнаты, зацепила голову. Стекло разбилось, раствор вылился на пол, а голова со стеклянными глазами уставилась на неё. Она закричала. Теперь она узнавала эту голову. И теперь она точно знала, что кошмар был её настоящей жизнью. Не навязанной, как она теперь осознавала, а настоящей. Бедный умненький паренёк Маркос Агилар!.. Единственная любовь… Больно. Она всё поняла. Лухан Линарес осознала всё. Порошок был очень хорошим средством. И неизвестно, чем думал его изготовитель, когда оставил пакет на столе. Может, он решил, что хотя бы иногда надо быть честным?.. Хотя, нет. Вряд ли. Но теперь созданные в голове Лухан схемы потеряли своё значение. Порошок был очень хорошим средством. Он дал понять даже то, что она никогда не видела и не знала. -- Марисса Пиа Спирито… -- всплыло в голове имя. Далёкое имя… Она знала, как она рассталась с ней. Она не всё видела, но порошок был очень хорошим средством. И ещё он дал понять, что если она её увидит, то всё нарушится. А ведь Маркоса не вернуть… Но она знала, что можно сделать. Она закрыла дверь на код и спустилась вниз. Конечно, Густаво Мадэрос был там. И, конечно, он не смог ничего сделать против неё. Против её силы. Физической и моральной. И вместе с ним она стала спокойно ждать виновника всего этого. Очень спокойно. Медленно пережёвывая свиные рёбрышки в майонезе. Всё-таки порошок не смог её от этого избавить. Она осталась верна любимому блюду бунтарки Мариссы. Она успела съесть практически недельную порцию рёбрышек, когда он, наконец, появился. Грустный, но в то же время довольный. Даже самодовольный. Чересчур самодовольный. Конечно, он не знал, что она будет в лаборатории, поэтому даже не думал стирать своё самодовольство. Ему незачем было играть перед Густаво. Она действовала быстро. Она дала ему времени думать. Уже через пять минут его опустили на операционный стол. Густаво стоял над ним и говорил, гипнотизируя с каждой секундой: -- Ты не Хавьер Аланис, ты – Маркос Агилар… Ты не Хавьер Аланис… Хавьер Аланис – очень плохой человек… Убийца… А ты не убийца… Ты добрый ботаник… Ты очень любишь Лухан Линарес… Лухан стояла и улыбалась, глядя на безумно кивающего Хавьера. Благодаря развитию технологий, теперь тот процесс, который она сама проходила шесть лет, можно было пройти всего за месяц. Схемы применялись другие, да и не требовалось вмешательства живых людей. Воспоминания легко создавались на компьютере. Очень легко. Ей не могли его применить просто потому, что нельзя было удалить старую схему, предполагающую столь долгое оживление. Если бы всё было быстрее, то, быть может, всё стало бы по-другому. Хавьер осуществил бы свою идею насчёт создания своего образа Мариссы из тела Лухан. Той Мариссы, которая любила его. Хотя настоящей он тоже был предан… Именно поэтому он сорвался с места, когда осведомитель прислал ему газетную заметку о смерти Сони Рэй… Прошло пять лет. Лухан Агилар гуляла под ручку с сыном и его отцом в парке. Она была счастлива. Пусть это счастье было наигранным. Пусть голова Маркоса до сих пор хранилась в комнате с кодовым замком, куда её мужу было запрещено входить, но она была счастлива. -- Я знала, что когда-нибудь ты вернёшься, -- послышался голос. Лухан обернулась. Ну, конечно… Это ведь курортный город, и немудрено, что Марисса прилетела сюда отдыхать. Вдалеке на лавочке сидел Пабло, болтая с детьми. -- Да, я вернулась, -- сеньора Агилар спокойно кивнула. -- Ты теперь с ним?! – плохо прикрытая неприязнь сквозила в речах старой подруги. -- Вы меня знаете, сеньорита? – удивлённо спросил Хавьер. Лухан пожала плечами. -- Это моя жизнь. Прости… -- и она потянула мужа и сына за собой… КОНЕЦ