Цикл "Джем Со". Сила искусства.

Настроение было чудовищно... отвратительным. Люк смотрел на стоящую в кабинете на полке у стены погребальную урну: высокую узкую вазу, черную, расписанную тонкими золотыми узорами, намертво запечатанную специальной пробкой, и чувствовал себя отвратительно. Перед ним на столе лежала стопка датападов с отчетами СИБ, при взгляде на которую становилось тошно и мерзко на душе. Он протянул руку и задумчиво взял верхний. Отчет по Наберрие. Иссард превзошла саму себя. Стремясь показать новому Императору, что не зря занимает свой пост, Исанне провела расследование в кратчайшие сроки, бросив на него все свободные силы и себя в том числе. Такое рвение принесло закономерные результаты: шесть датападов с отчетами, огромное количество подтверждающих собранные материалы документов, свидетельств, голографий. Прочитанное оставило неприятное ощущение. Люк вздохнул, вспоминая, как отец гонялся за ним по всей галактике, как настойчиво пытался перетянуть его на свою сторону. Как пожертвовал ему все свои знания, пытаясь дать хоть какой-то шанс уцелеть... А ведь он не видел его двадцать лет. Не знал о его существовании. Он не обязан был даже просто испытывать к Люку хоть какие-то родственные чувства! Однако... как только Вейдер понял, кем ему приходится Люк, это изменило все. Что с того, что они сражались, что ситх отрубил ему руку? Если бы Вейдер хоть на мгновение захотел убить своего сына, он сделал бы это легко и просто. Вздохнув, Люк потер ладонями лицо и уставился на протез. Искусная работа, самых лучших специалистов. О том, что рука искусственная, можно было понять только по круговому шраму немного выше запястья... Неожиданно в голове забрезжила идея и парень жутко улыбнулся, нажимая на кнопку. - Мне нужен самый лучший скульптор. И самый лучший художник. Секретарь сделал отметку в датападе, молча поклонился и вышел. - Тебе понравится, отец. Я уверен... **** - Господа... - Люк обвел стоящих перед ним навытяжку двух гениев изящных искусств: твиллека и человека. Мэтры бросали друг на друга странные взгляды, одновременно нервно поглядывая на Императора, к которому их пригласили ни свет ни заря. - Я хочу сделать вам заказ. Скайуокер помолчал и шевельнул кистью. - Присаживайтесь. Обсуждение предстоит долгое. Мужчины переглянулись и осторожно присели на вычурные стулья, готовясь внимать. Слово "заказ" всегда окрыляет. - Я хочу, чтобы вы, мэтр Нарье, - синие глаза уставились на человека, - написали два портрета. Моего отца и моей матери. Вам будут предоставлены прижизненные изображения, голографии... насколько я понимаю, отсутствие живой модели не является препятствием? - Нет, Ваше Императорское величество, - облегченно выдохнул Нарье, поерзав на стуле. - Не является. - Хорошо. Тогда чуть позже мы обсудим с вами будущие шедевры. Теперь вы, мэтр Гаррус... - Люк повернулся к твиллеку, изобразившему напряженное внимание. - Я хочу, чтобы вы создали скульптуру... две скульптуры, изображающие моих родителей. Идея, как они должны выглядеть, у меня есть. Ваша задача - воплотить эту идею. Естественно, ваши усилия будут достойно оплачены... еще. Если с портретами нет нужды торопиться, то скульптура должна быть готова через три месяца. Хотя бы одна. Ее копия может быть изготовлена и чуть позже. - Вы хотите две одинаковых скульптуры? - уточнил Гаррус. Люк кивнул. - Да. Материал вам предоставят. Коросский мрамор. Виды - антрацит и снежный. Скульптор возбужденно втянул воздух, Нарье покосился на него уважительно-завистливо. Коросский мрамор... необычайно дорогой камень, мечта любого скульптора. Да, он тяжело поддается обработке, работать могут с ним только настоящие мастера, даже с самыми простыми видами: рассветный - нежного розового цвета, небесный - голубой, сумеречный - светло-серый... А уж про антрацитовый или снежный и говорить не приходится! Такая редкость... Однако, дороговизну и трудности в работе окупали качества, присущие этому камню: он не подвержен влиянию внешней среды, неимоверно прочный, необычайно красивый... - Размер скульптур? - выдохнул Гаррус, смотря на императора горящими глазами. Люк улыбнулся. - Точные ростовые копии. Теперь, что касается портретов... - Люк снова обратил внимание на Нарье и тот с энтузиазмом подался вперед. - Две картины. Портрет моей матери... и портрет моего отца. Материалы вам предоставят... я поясню, что хочу видеть на портрете отца. Вы согласны принять заказ, господа? Мэтры переглянулись с огромным изумлением и решительно кивнули. - Естественно, Ваше Императорское величество! - Хором ответили мужчины. *** Через три месяца Люк смотрел на готовую скульптуру под взглядом нервничающего Гарруса. Это было потрясающе. Темный Лорд Вейдер, во всей своей славе и могуществе... Доспехи, плащ развевался широкими складками, от антрацитовой скульптуры исходила мощь и сила. Выполненная по контрасту из снежно-белого мрамора Падме казалась трогательно-хрупкой по сравнению с могучей фигурой ее грозного супруга. Они смотрели друг другу в глаза и казались совершенно реальными. Было полное ощущение того, что сейчас Вейдер сделает шаг, подхватывая босую супругу на руки, окутывая ее тяжелым плащом... Люк невольно прижал руку к кольнувшему сердцу и благодарно склонил голову перед покрасневшим скульптором. - Благодарю Вас, мэтр Гаррус, - хрипло произнес он. - Это шедевр. *** Новости по галактике разносятся быстро. Особенно те, что касаются глав государств. Руви Наберрие задумчиво смотрел на голоизображение нового Императора, нахохлясь в кресле. Мужчину морозило и никакой каф или теплая накидка не помогали ему согреться. Холод шел откуда-то изнутри, заставляя вздрагивать и кутаться в палантин в тщетной попытке заполучить хоть какое-то тепло. С официального изображения на него смотрел молодой парень среднего роста, светловолосый, смуглокожий, с невероятно синими глазами. Руви все казалось, что взгляд этих глаз пронизывает его насквозь, напоминая о принятом много лет назад решении. Тогда, больше чем двадцать лет назад оно казалось ему правильным. Кто они и кто Палпатин? Одинокая планета, пусть и очень богатая, и огромная Империя. Их возможности были несопоставимы. Что тогда... что сейчас. Руви не хотел попасть под пресс внимания Императора... он потерял дочь и скорбел, не желая видеть еще кого-то в могиле. Тайфо и Панака, да и служанки Падме рассказали ему о заключенном дочерью браке, но Руви не захотел вмешиваться в судьбу выживших детей. Брак был тайным. Никто, кроме десяти человек ничего не знал, значит, это так и останется. Он приказал им молчать и не вмешиваться. Джедаи, император... пусть они разбираются сами. Тогда он решил, что это - правильно. И вот теперь, спустя годы, прошлое настигло его, смотря прямо в душу синими глазами. Император. Его Императорское величество Люк Скайуокер. Его внук... Через полгода судьба нанесла новый удар. Неожиданно вынырнувший из гипера флот, блокировавший пространство Набу. Никаких пояснений, ничего... Только одинокий черный челнок с изображением герба Империи на боку, Алые Стражи, окружившие своего повелителя... и синие глаза Императора, смотрящие прямо в душу. Чутье опытного политика отметило, как на него посмотрел молодой парень в дорогих одеждах. Сначала испытующе, словно ожидал чего-то, на что-то надеялся... хотел что-то узнать... И через пару секунд - синие глаза заледенели, плечи слегка расправились, чуточку изменилась походка. К Руви и Пудже, встречающим высокого гостя, подошел Император самого могучего государства галактики. Их не просили. От них ничего не требовали. Их просто поставили перед фактом. Люк Скайуокер хотел, чтобы рядом с гробницей Падме Наберрие, нареченной Амидалой, поставили еще одну. Для его отца, Энакина Скайуокера... Дарта Вейдера. От их возможных попыток хоть что-то сказать небрежно отмахнулись. Властно. Привычно. Руви смотрел в ледяные, беспощадные глаза того, кто являлся его внуком и слова замерзали на его губах. Он мог только соглашаться... ничего больше позволено ему не было. Все было готово. Мастера возвели гробницу за считанные минуты, потом установили памятник. Сдернули плотное покрывало, укутывающее скульптуру и Руви замер, чувствуя, что сердце бьется с перебоями. Его дочь. И ее... супруг. Страшное чудовище, Палач Императора. Насмешка над ними, Наберрие, пытающимися казаться нейтральными, независимыми... Руви посмотрел в лицо императора и увидел там брезгливое презрение. Памятник отлично раскрывал тайну, которую Наберрие хранили столько лет. Надпись на постаменте не давала возможности усомниться в том, кого изображает скульптура. Энакин Скайуокер. Падме Наберрие. Супруги. Члены семьи, стоящие вокруг, стыдливо потупились... Женщины, когда-то служившие Падме, плакали, стирая слезы пальцами, Тайфо и Панака смотрели больными глазами. У них было оправдание в виде приказа молчать, но легче им от этого не становилось. Кто мог помешать им что-то сделать? Никто. Они все предпочли отвернуться. Пуджа нервно сжимала кулачки, пряча их за широкими рукавами. Она видела равнодушие на лице Императора. Что с того, что они кровные родственники? Что они сделали для того, чтобы дети ее тети об этом знали? Ничего. Для императора они просто однофамильцы его матери. Не более. *** Скайуокер сам положил погребальную урну в кенотаф, поставленный рядом с могилой Амидалы и коротко поклонился. - Прощай, отец. Теперь ты - Сила. Надеюсь, ты будешь счастлив хотя бы в посмертии... Сила сгустилась, было полное впечатление, что за его спиной встал кто-то могучий, Темный... плечо сжали невидимые пальцы, висок обожгли слова: - Спасибо... сын... Ощущение присутствия потустороннего гостя исчезло. Люк довольно улыбнулся и направился прочь. *** Руви сделал попытку заговорить с Люком, также, как и Пуджа... на них не обратили никакого внимания. Лицо императора осталось пустым и равнодушным. Ему они были не интересны. Шаттл взлетел, оставляя руководство планеты обдумывать произошедшее, Руви повернулся... и наткнулся на ненавидящие взгляды бывших служанок его дочери. Тайфо и Панака потирали шеи, судорожно дыша... Мужчина слегка сгорбился и вернулся к могилам Падме и Вейдера. Памятник матово сиял отполированной поверхностью. Тонкая насмешка над их потугами сохранить тайну... наглядное свидетельство того, какой шанс они упустили. А теперь поздно. Все знают. Руви уже отметил несколько злорадных лиц и довольные ухмылки... Те, кто с детства учатся аналитике, не пропустили отношения Императора к родственникам со стороны матери. Им еще не раз ткнут в это пальцем. Но теперь поздно... Налетевший ветер заморозил тело. В наступающих сумерках Руви казалось, что скульптура Вейдера источает злорадство, а плащ трепещет вокруг ног Темного Лорда. *** Еще через полгода Руви смотрел, как к гробнице идет невысокая девушка, одетая в светлое пышное платье, окруженная Алыми стражами. Она равнодушно мазнула взглядом по его лицу и направилась прямо к могилам, где долго сидела и молча разглядывала памятник. Она тоже не отреагировала на попытку заговорить... и уходя, не обернулась.