***
Просыпается Куроко резко, будто подсознание просто выталкивает его наружу из сна. В комнате темно, и он не сразу понимает, что находится не в спальне. Быстро восстановив в голове цепочку событий прошедшего дня, он покрепче обхватывает руками подушку, что лежит у него под головой и, закрыв глаза, снова готов погрузиться в сон. Однако отчего-то появляется неприятное ощущение, что за ним кто-то наблюдает из темноты. Он хмурится, крепче обнимая подушку, и вдруг резко распахивает глаза. В комнате темно. А засыпал он с включенным телевизором. Сглотнув, Тецу резко подскакивает на ноги и дергает за верёвочку лампы, которая зажигает свет. Он тут же прикрывает глаза, жмурясь от света и головокружения, из-за которого его ведет вперед. Через несколько секунд, придя в себя, он отнимает ладонь от лица, оглядывая комнату. Лицо его вдруг резко бледнеет, а сердце трепещет как сумасшедшее. Перед ним, ровно на том же месте, что и днем, стояло черное кресло. А в нем сидит Акаши. Очень злой Акаши. - Тецуя, - его голос заставляет бедного Куроко вздрогнуть, - будь добр, объяснись. Парень только молча моргает, глядя прямо в алые глаза, сейчас потемневшие от ярости. - Что мое кресло делало рядом с мусором на улице? - А… - собственный голос кажется Куроко слишком жалким и испуганным, так что он прочищает горло и говорит спокойно: - Акаши-кун ведь должен был вернуться завтра вечером. - Это не ответ на мой вопрос, Тецуя, - Сейджуро с одним только полотенцем на бедрах и влажными волосами после душа кажется таким же опасным, как и облаченный в свой излюбленный черный костюм-тройку и вооруженный ножницами. Куроко может только сглотнуть вязкую слюну и моргнуть. Он как-то не подумал о том, что за его действиями придут последствия в виде разозленного Акаши. Его будто обдает холодным ветром, и он ежится в своей тонкой белой футболке и голубых боксерах. Акаши же наоборот расправляет плечи и откидывается на спинку кресла, скрестив ноги и по-хозяйски раскидывает руки на подлокотники. Это движение будто выводит Тецу из транса, и он, нахмурив брови, с вызовом смотрит на Сейджуро. - Я уже говорил Акаши-куну, что мне оно не нравится. - И поэтому ты выбросил мое кресло без моего ведома? – Акаши чуть склоняет голову вперед, смотрит на Куроко исподлобья. - Да, - Куроко делает шаг вперед, вздернув подбородок. Акаши медленно прикрывает глаза, потом открывает и делает молниеносный выпад вперед. Тецу ничего не успевает сообразить. Оба его запястья держат одной рукой, под колени приходится несильный удар ногой, а на затылок давят. Он падает в объятья черного кресла, больно ударившись подбородком о спинку и коленями о сидушку. - Зря, Тецуя, - Акаши прижимается к нему сзади, почти наваливаясь всем весом на спину. - Но теперь в качестве наказания я заставлю тебя полюбить мое кресло. У Куроко от его тона мурашки проходятся по коже, а глаза со страхом распахиваются. Он пытается вырваться, но его запястья сжимают лишь сильнее, заставив поморщиться от боли. Еще секунду и вместо сильных пальцев он чувствует прикосновения чего-то гладкого и холодного к коже. С трудом оглянувшись назад, Тецу видит, как любимый кожаный ремень Акаши сцепляет его руки. Голову держать становится неудобно, и он отворачивается, утыкаясь лбом в спинку кресла. Кровь в ушах шумит, сердце бьет набатом, но он слышит, как щелкают ножницы. Он открывает глаза и пытается понять, что происходит, но ладонь Акаши давит на затылок сильнее, не давая снова обернуться. Но потом становится понятно, что делает его любовник. Ткань футболки натягивается, а потом спадает вниз со спины. Сейджуро разрезает его футболку. Сначала на спине, потом на плечах. Куски изрезанной ткани после собирает в кулак и отбрасывает куда-то за спину. Куроко слегка трясет от страха, он безумно таращит глаза, пачкая потом обивку кресла. Чужая ладонь исчезает с его головы, и он жалобно вздыхает. Ему страшно. И поэтому от первого прикосновения Акаши он вздрагивает. Теплые ладони ласково гладят его по спине снизу вверх. А чуть влажные губы целуют выступающие позвонки. Это так нежно и легко, что Тецуя всхлипывает и прикрывает глаза. Акаши целует его спину, прикасаясь губами к бледной коже с любовью. Гладит напряженные лопатки и плечи, пока они не расслабляются. Предплечья и ладони, стянутые ремнем, но не развязывает. Постепенно Куроко начинает дышать спокойнее, и Сейджуро улыбается ему в загривок, утыкается носом в голубые волосы и прижимается грудью к спине. Тецу слегка потряхивает, но теперь уже от облегчения и слабого возбуждения. Он чувствует, как ладони Акаши спускаются с его поясницы на живот, гладят едва выступающие кубики пресса. Кончики пальцев двигаются по коже, надавливая и приглаживая в давно найденных и изученных эрогенных зонах. Наконец ласкающие кожу пальцы доходят до сосков. Сжимают розовые бусинки, крутят и тянут, вновь сбивая с ритма дыхание Куроко. Сейджуро вылизывает его ушко, прикусывает кожу на плечах, шепчет «Тецуя» на грани слышимости. Куроко прогибается в пояснице, поджимает пальцы на ногах и дышит только через рот. И Сейджуро отпускает его соски, выпрямляется и стягивает с него голубые трусы. Мнет белые ягодицы, разводит их в стороны, глядя на сжимающиеся колечко мышц, поджатые яички и наливающийся кровью член Куроко. Губы растягивает в довольной улыбке, и он не может отказать себе в удовольствии впиться зубами в аппетитное полушарие. Слух ласкает стон, заглушенный материалом кресла. Он зализывает место укуса, ставит на соседней ягодице такой же укус для симметрии и снова разводит их в стороны. Куроко весь сжимается, когда чувствует горячее дыхание Акаши на заднице. Весь сжимается, ожидая первого мокрого касания языком. А потом заливается краской, вжимая лицо в спинку кресла, и впивается ногтями в ремень Сейджуро. Ложбинка между ягодиц влажная, касания чужого языка и потоки воздуха холодят кожу. Настырный кончик языка кружит вокруг колечка мышц, то и дело задевая его. Акаши играет с его телом. Наказывает. - Акаши-кун, - Куроко оглядывается через плечо. Красный и заплаканный. - В чем дело, Тецуя? – Сейджуро сидит на корточках за ним, руки все еще крепко сжимают его задницу, а губы блестят от слюны. - Пожалуйста, - Куроко почти хнычет, - не надо. - Тогда это будет уже не наказание, - Акаши отпускает одну ягодицу, чтобы тут же шлепнуть по ней. - Пожалуйста, - Сейджуро не может игнорировать блестящие прозрачные капли, текущие из глаз его любимого человека. Раздосадованно вздыхает, выпрямляясь, и тянет к лицу Куроко ладонь. Собирает пальцами его слезы, размазывает по искусанным губам и слегка надавливает. Тецу слегка отодвигается от спинки, глубже заглатывая чужие пальцы, и обводит их языком. Когда Акаши решает, что слюны достаточно, он быстро вынимает свои пальцы и давит ими на вход. Тело Куроко мягко принимает в себя его палец, сжимая тёплыми стенками. Акаши почти отстранено наблюдает за своей рукой, привычными движениями подготавливающей партнера. Пальцы входят внутрь, сгибаются, разгибаются, делая проход свободнее и податливее. Давят на нужные точки, заставляя Куроко дергаться вперед и пачкать кресло смазкой, капающей с головки. Сейджуро думает, что все слишком просто, в то время как Тецуя от его неторопливых и уверенных движений совсем сходит с ума. Ему мало пальцев, он с трудом заставляет свои бедра не насаживаться и оглядывается назад. Акаши перехватывает его взгляд, перестает терзать пальцами дырочку и склоняет голову к плечу. Куроко слишком хорошо знает этот жест. У Сейджуро слишком трезвый и сосредоточенный взгляд. Он придумал что-то еще. Тецуя сглатывает, моментально ощущая, как руки затекли от неудобного положения за спиной, а колени ноют. Акаши медленно обходит его, опускает ладонь на его голову и почти с нежностью треплет волосы. Потом оглаживает пальцами его висок, ушко и щеку. Обхватывает подбородок и тянет на себя. Куроко послушно подается вперед, укладываясь грудью на верхушку спинки кресла и поднимая слегка испуганные глаза к лицу Сейджуро. Он еще немного трет пальцами его подбородок, другой рукой ослабляя узел полотенца на бедрах, позволяя ему соскользнуть на пол. Куроко сглатывает, глядя то на алую блестящую головку члена Акаши, то на его лицо. Тонкая красная бровь, выгибаясь, будто спрашивает: «Что-то непонятно?». Тецуя выдыхает, ерзая на спинке кресла, подается вперед и ловит языком каплю смазки, которая стекает вниз. Сосет головку, смешивает свою слюну и смазку, облизывает губы и заглатывает член Сейджуро. Сглатывает, водит кончиком языка по горячей коже, выпускает его изо рта и снова ловит губами. Сейджуро прикрывает глаза, наслаждаясь влажным горячим ртом Куроко, облизывает свои губы и крутит соски. Хочется сжать голову Тецуи в ладонях и трахать его глотку, но нельзя. Бедняга и так сегодня достаточно пострадал и испугался. Можно оставить это для другого раза. Другого наказания. Акаши ухмыляется своим мыслям, открывает глаза и смотрит вниз. Куроко полностью увлечен его членом. Вылизывает, целует, обхватывает губами, заглатывает, насколько позволяет его положение. Так старательно и самозабвенно, что Сейджуро не может не потрепать его по голове. Тецу ластится к его руке, как котенок, поднимая к нему свои глаза, и с хлюпом выпускает член из рта. - Молодец, Тецуя, - Акаши пережимает основание ствола, тычется головкой в блестящие губы, а как только Куроко заглатывает, наклоняется вперед и снимает ремень с чужих рук. Путы были хорошей идей. Ее, пожалуй, можно оставить для обычного секса. Куроко тут же выпускает чужой член изо рта и, выпрямляясь, разминает руки. Все же это довольно неприятно. И связанные руки, и стойка на коленях, и даже минет без рук. Челюсть ноет так же сильно, как и колени. - Ну и чтобы закрепить результат, - Акаши, голос которого чуть сиплый, обходит кресло, обнимает Куроко за талию и сдергивает с сиденья. Сам садится голой задницей на черную ткань и разводит ноги в стороны, укладывая руки на подлокотники. Тецу перестает тереть запястья и смотрит на Акаши. Если бы не стоящий по стойке смирно член, по нему бы вообще нельзя было сказать, что он возбужден. Сейджуро перехватывает его взгляд и опускает глаза вниз, на свой блестящий от слюны Куроко член. Снова поднимает глаза и тянет руку к Куроко. Тот, слегка помявшись, вкладывает свою ладонь в его и позволяет утянуть себя к креслу. Как только он оказывается между разведенных ног Акаши, тот тянет их сцепленные ладони вверх. Тецу понятливо встает на кресло ногами и, облизав сухие губы, опускается вниз, сгибая колени. Крупная горячая головка утыкается в сжавшееся колечко мышц, вокруг которого уже подсохла слюна, и проникает внутрь. Проникновение слегка болезненное и медленное. У Тецу трясутся ноги, но он медленно опускается вниз, принимая в себя член Акаши по основание. Сейджуро обвивает руками его талию, обнимая до хруста в ребрах. Тецуя сжимает деревянные подлокотники, выгибается дугой и начинает двигать бедрами. Не вверх-вниз, а кругом. Член внутри давит на гладкие стенки и задевает простату каждый раз. Куроко сжимается, откидывая голову назад, и слышит громкие стоны Сейджуро. Акаши ведет руками по его груди, зажимает соски, отпускает и укладывает ладони на его плечи. Его лоб утыкается в шею Куроко сзади, горячее дыхание опаляет лопатки, а с открытых губ капает слюна на живот. Куроко уже не только крутит бедрами, но теперь еще приподнимает и опускает их. Жестко и резко, захлёбываясь стонами. Акаши кусает его шею сзади, слизывает пот с места, где шея переходит в плечо и ставит засосы. Тецуя насаживается на него, как безумный. Их тела стремятся слиться с пошлыми шлепками, громкими стонами. Сейджуро царапает ногтями белый живот и сам двигает бедрами вверх. Тецуя почти падает на него, откидывая голову ему на плечо, и перемещает руки с подлокотников на свои колени. Снова крутит бедрами, совсем уже без ритма. Акаши находит его губы, целует страстно, опускает руку с живота вниз, туда, где их тела соединяются. Мнет поджавшиеся яички, сжимает в пальцах основание своего члена, а потом давит на мышцы, растягивая дырочку Куроко. Тот стонет, резко, громко, будто от боли, разрывая их поцелуй, и кончает. Сейджуро вынимает палец, обхватывает двумя руками ослабевшее тело Тецуи поперек живота и трахает его, кончая через десяток бешеных толчков.***
Через день в квартире Акаши и Куроко появляется еще одно кресло. Белое. А еще диван, достаточно большой, чтоб вместить двух лежащих людей. А в спальне вместо футона – кровать с кованой спинкой, через узор которой удобно пропускать ремни и наручники. Акаши Сейджуро предпочитает классику, но ради Куроко Тецуи готов пробовать новое.