***
Что касается Джерарда, то к этому дню после визита Оксаны он чувствовал себя немного лучше, если ему ничего не будет напоминать о прошлом. Он очень сердился на Фрэнка, но в глубине души он верил, что Прасковски не соврала насчет того, что все будет хорошо. Она не станет просто так разбрасываться такими словами попусту. Тойя и Эдди развлекали юношу, пока его брат был на работе, которую он с трудом, но все же нашел себе на лето, как того и хотел. И вот, вместо того, чтобы радоваться за родного человека, Джи грустил днями напролет, и теперь он очень жалеет об этом. – Знаешь, я действительно рада, что ты уже немного отошел, – говорит Эдди, перебирая волосы друга, пока тот ест шоколад, смотря какую-то глупую передачу. Уэй отвечает на это невнятным мычанием, особо не задумываясь над ответом, а затем берет телефон в руки, обновляя социальные сети. Профиль на фейсбуке он удалил к чертям собачьим, нисколько не жалея о нем, и сейчас весь его досуг занимает незатейливая переписка с друзьями в твиттере, но никак не творческая деятельность. – Пойдем сегодня куда-то? – Джи говорит это, не отрываясь от экрана смартфона, но его перебивает внезапное оповещение на телефоне. Когда он увидел, от кого ему пришло сообщение, то тут же напрягся, ведь Оксана редко пишет просто так, а если честно, то никогда. Он с упоением читает сообщение о том, что ему нужно выглядеть нормально через полтора часа и это слегка взволновало его, но затем он просто фыркает и откидывает телефон, делая вид, что ему все равно. – Мг, сейчас бы только прихорашиваться, – ядовито говорит Уэй, скрещивая руки на груди. – и для кого же? Будто она не видела меня в ужасном состоянии, а если ей не нравится, то пусть не приезжает. Парень ошибочно подумал, что это Прасковски желает вновь навестить его, поэтому он вообще забывает о сообщении и о просьбе ассистентки. Тем более Тойя испекла кексы, и все это время они проводили за веселыми разговорами, которые очень хорошо отвлекали, чаепитием и выслушиванием жалоб на Майки от его девушки. Когда до слуха всех в гостиной доносится звук дверного звонка, это нисколько не напрягает Джерарда, в отличии от остальных, ведь никто не хотел видеть тут гостей прямо сейчас. Отряхнув одежду от крошек, юноша лениво поплелся в коридор, чтобы без колебаний открыть Прасковски дверь, но, сделав это, бедный мальчик так и замирает, совсем потеряв дар речи. Первое, что он испытывает – эту невыносимую грусть в груди, он так скучал, черт возьми, и именно поэтому он взволнованно произносит имя стоящего напротив человека, сделав резкий рывок в его сторону, но вовремя остановив себя. Уэй прочищает горло, судорожно поправляя свои волосы и отводя стыдливо взгляд, пока его щеки буквально загораются красным. – Мистер Айеро, что вы здесь делаете? – совсем тихо и неуверенно бормочет Джи, тяжело вздохнув. Мужчина совершенно не в силах оторвать взгляд от своей куколки, на самом деле испытывая так много эмоций, но эта выдержка не позволяет ему быть таким уязвимым, так что он, в принципе, ведет себя как и обычно. – Я за тобой приехал, – без всяких церемоний говорит Фрэнк, смотря на наручные часы и оглядываясь по сторонам. Джерард вскипает, буквально топая ногой от злости и сжимая руки в кулаки, его щечки краснеют пуще прежнего, но теперь больше от злости, потому что нельзя быть таким, черт возьми. – Отлично, если ты уже и приехал, то теперь моя очередь сказать тебе! – и сейчас Уэй не думает о том, что ему нужно попридержать язык, ведь обида за то, как долго он страдал, все еще не отпустила его. – Ты самоуверенный, эгоистичный и напыщенный! С первой минуты, как я тебя знаю.. о, нет, слушай, смотри на меня! – Джи замечает то, как Фрэнк вновь осматривается по сторонам, но при этом он все еще выглядит так, будто все в порядке вещей, что больше разжигает огонь в мальчике. – С первого дня знакомства я понял, какой ужасный ты человек! И, знаешь, я так хотел сбежать от тебя, я даже пробовал устроиться на работу в журнал! – Об этом можешь не рассказывать, – бестактно перебивает мистер Айеро, видимо, тоже поддаваясь этой волне агрессии. – Все твои движения и так проходили через меня. Я позаботился о том, чтобы ты никуда от меня не делся. Голос мужчины звучит так ядовито, и на его губах появляется злорадная усмешка, когда он видит, как сильно злится его маленькая принцесса. – Ты! Т-ты!! – Заикаясь, кричит юноша, резко заправляя прядь волос за ухо и вмиг становясь таким серьезным. – Конечно, черт возьми, как я мог не догадаться, чьих это рук дело! Ну ты и паршивец, ясно!? Как я вообще работал у тебя!! Я все делал для тебя, чтобы ты чувствовал себя нормально, чтобы понял, что можешь доверять мне так же, как и Оксане, а в итоге что я получил?! Ты втоптал меня в грязь своими «прощальными» словами, ты прекрасно знаешь, как много было между нами, что я шел на поводу у тебя, потому что любил, а ты мне в тот день даже слова не дал сказать, сразу с порога всего хорошего пожелал! Да-да, ты знал, что я был влюблен в тебя, я говорил это и раньше, только ты предпочел проигнорировать это, как и большинство вещей, что я говорю тебе! Это, наверное, было последней каплей в чаше терпения Фрэнка. Весь этот поток слов, который он, конечно же ожидал, но не вместе со слезами; он никак не ожидал того, что Джерард будет задыхаться от рыданий и говорить, говорить, говорить, вытирая лицо ладонями и всхлипывая. Когда Уэй просто заканчивает – потому что мистер Айеро спокойно, все еще, блять, спокойно просит этого, – он просто уже не имеет сил ни на что, ему уже не хотелось ни истерить, ни злиться, ни обижаться. Он чувствовал себя так плохо, пытаясь успокоиться, и самое главное, что он до сих пор любит этого невыносимого человека, который доводит до белого каления. – Мне очень жаль, правда, – начинает мужчина, захватывая в легкие еще воздуха, но затем просто хмыкая, мотая головой. – я ненавижу говорить. Я не умею говорить, поэтому сейчас и не могу так уверенно сказать тебе все, что думаю. Я лишь хочу, чтобы ты знал, что не было ни дня за это время, когда я не жалел о тех своих словах. И также не было ни дня, когда я не обдумывал все это, пытаясь любым способом найти тебе оправдание, лишь бы ты вернулся ко мне и все было, как раньше. Вряд ли Оксана скажет тебе, как она это сделала, но она раздобыла факты того, что твоей вины в этом всем нет, так что... Ты нужен мне, Джерард Уэй. Как бы там ни было и что бы ты не сделал, без тебя мне действительно не по себе. Пусть даже я и не говорил с тобой больше по тому поводу, когда ты признался мне в любви, но я сделал выводы для себя, придя к тому, что твои чувства действительно взаимны. Джерард, слушая все это, просто хлопает глазками, даже не зная, что сказать на все это, но в нем все же осталось немного того яда, который он не выплеснул, поэтому все еще злится, пока девчонки в коридоре за его спиной внимательно все слушают, прикрывая лица ладонями от искреннего удивления и переглядываясь между собой. – Так ты простишь меня? – в итоге Фрэнк делает короткий и более аккуратный шаг навстречу к юноше, но тот что-то тихо бурчит, хмуря брови и скрещивая руки на груди, из-за чего явно становится понятно, что он настроен уже чуть мягче (да что там, признаться честно, так его сердце растаяло сразу, как только он увидел своего возлюбленного на пороге дома), но все равно не собирается сдаваться так просто. Да вот только мистер Айеро особо не оценил его настрой. Точнее, он поставил себе цель, что Джерард точно сегодня поедет с ним домой, а в каком настроении – это уже его дело. – Видит Бог, я хотел по-хорошему, – мужчина слегка наклоняется, находясь совсем близко, и совершенно не понятно как, но юноша оказывается на плече своего шефа, будто тот несет какую-то пушинку, ему совершенно ничего не стоило вот так вот идти с Уэем на плече к своей машине. Парень начинает брыкаться и ругать Фрэнка, бьет того по чему придется, но ему совершенно плевать на это, правда. Так что единственным правильным выходом для Джи остается только сдаться и перестать скрывать свои чувства, ведь хватит с них и одного упрямца в этих чертовски странных отношениях. – Фрэнк, – все же жалобно хнычет юноша, привлекая к себе внимание старшего. – пожалуйста, пусти, я сам пойду. И на эту, уже более разумную просьбу, мужчина решает откликнуться, аккуратно поставив паренька на землю, и не проходит много времени, как Джерард все же поддается к возлюбленному, так аккуратно, и обнимает его, чувствуя себя наконец-то в этих полюбившихся руках. – Я уже не могу больше так, – тихо шепчет Уэй, пока мистер Айеро поглаживает его по спине, прижимая к себе и мысленно полностью соглашаясь с этой фразой. – я надеялся, честно, очень надеялся, что все решится. Потому что мне без тебя было очень тоскливо, хоть то, что ты сказал, очень обидело, знаешь, но... Если бы я тоже так подумал, что меня предал человек, который действительно значит для меня много, я бы тоже говорил всякие глупости, чтобы скрыть тот факт, что это задело меня за живое. И теперь уже так все равно, увидит ли их кто-то вместе или нет, сделают ли новые фото, которые быстро разойдутся по журналам. У Фрэнка Айеро, достаточно знаменитого человека, было много времени, чтобы подумать над тем, стоит ли вообще цепляться за свою репутацию так сильно, если на противоположные весы ставятся отношения с людьми, которые делают твою жизнь намного счастливее. И, втягивая в новый и такой долгожданный поцелуй свою принцессу, ему совершенно не хотелось думать ни о чем, кроме того, как сильно он соскучился по этому мальчику рядом и как же он не хочет скрывать его от кого-то, переживать и трястись из-за лишней всплывшей информации.Глава 19
11 июля 2018 г. в 09:24
Кейси сдержала свое обещание и все же уехала вчера вечером. Пусть для Оксаны этот человек не значил ровным счетом ничего, ведь своими поступками она не делала ассистентке ни лучше, ни хуже, но почему-то именно сейчас девушке захотелось вздохнуть с особым спокойствием. Ведь лучше бы все же из-за этой неприятной особы пострадала Прасковски, чем те, кто ее окружают, а в особенности ее шеф, как она сама думает.
Оксана в прекрасном расположении духа залетает в дом Фрэнка, почти пролетая то расстояние между коридором и кухней – такой воодушевленной и легкой была ее походка, как и само настроение. Она держала флэшку в руках и вот-вот норовила показать ее мистеру Айеро, добавив еще немного истории вчерашнего дня, и, застав его на кухне не в самом хорошем расположении духа, она захотела рассказать обо всем ещё больше.
– Как вы себя чувствуете? – сразу же завязывает диалог девушка, присаживаясь рядом со своим шефом и внимательно смотря на него, с некой грустью отмечая то, как мужчина поник за последнее время. – У меня есть для вас кое-что, сэр, так что немедленно взбодритесь!
Но Фрэнка абсолютно это не приободрило и не заинтересовало. Мужчина пил свой кофе, задумчиво наблюдая за неподвижными предметами на поверхности стола и, глубоко задумавшись, резко вырывает себя же из такой прострации, проигнорировав все предыдущие реплики ассистентки.
– Ты считаешь унизительным возвращать человека, который пренебрег твоим доверием? – мистер Айеро вдруг становится таким серьезным, каким его редко можно застать в обыденной обстановке, только если он не принимает какое-то важное решение по поводу работы.
Его брови сведены к переносице, глаза вздернуты дымкой усталости и печали, и на это, правда, невозможно смотреть, а тем более поверить в то, что именно этому человеку может быть так тоскливо.
– Нет, сэр. – Оксана все же берет себя в руки, игнорируя тот факт, что мужчина не очень хочет болтать с ней сейчас. – Это совершенно глупый поступок, если вы позволите быть рядом с собой человеку, который предал вас.
Но этот ответ, кажется, не устроил Фрэнка должным образом, и теперь его лицо кажется еще мрачнее обычного. Он, коротко вздыхая, делает еще глоток из чашки, давясь этим ужасным остывшим густым кофе без сахара.
– Теперь меня угнетает одиночество, – мистер Айеро проводит ладонью по лицу, потирая сонные глаза. – Хотя раньше я вообще не замечал этого, я чувствовал себя вполне обыденно, не имея рядом никого, и всегда был счастлив, что у меня есть ты, а большего и не требовалось.
Оксана усмехается. По-доброму.
Она не может не смотреть с неким очарованием, сочувствием и каким-то странным умилением на Фрэнка, хоть эти эмоции могут показаться странными и неуместными сейчас. Но девушка точно знала, что имеет маленькое оправдание – сколько раз она убеждалась в некой черствости и эгоистичности мужчины, а сейчас может с легкостью наблюдать его хандру, что совершенно не свойственно даже, казалось бы, его чертам лица.
– А кто сказал, что вам придется быть одному? Что за глупые мысли с утра пораньше вам в голову лезут? – Прасковски смеется, и мистер Айеро впервые реагируя на какое-то слишком приподнятое настроение, всматриваясь в глаза девушке и вздергивая бровь. – Вам не о чем больше переживать, вы же сами понимаете. Эта история осталась позади благодаря Карлу и...
– Именно так, – перебивает мужчина, в голосе которого теперь чувствуются былые нотки строгости, присущие ему повседневному настроению. – Все это благодаря Янгу, ведь если бы не он, я бы не справился. Ты даже не представляешь, как сильно опустились мои руки, и, Господи, я просто не могу поверить, что Карл был прав насчет Джерарда, это полная чушь! – Фрэнк слишком резко вскакивает на ноги, хватая со стола чашку и громко бросая ее в мойку, из-за чего ужасный кофе смывается в слив и плюс ко всему откалывается керамическая ручка, оставаясь лежать рядом с чашкой маленьким осколком. – Я плевать на все это хотел. Я даже не дал шанс сказать ему, я был буквально охвачен яростью и отчаянием, и я уверен, что у него было объяснение. Ну, не мог этот мальчик так поступить со мной. Вот кто угодно, но он... Я отступлю от всего этого только тогда, когда услышу из его уст, что все мои догадки правдивы.
Немного выговорившись, Фрэнк уже хотел уйти с кухни, пребывая в более оживленном настроении, нежели до этого, но Оксана вовремя зовет его, не сдерживая смех лишь по той причине, что ее начальник такой глупый иногда.
– Надо же, неужели ваша упрямость уступила место здравому смыслу? – Прасковски ликующе поговаривает, качая головой. – Таких слов вы, сэр, точно никогда не услышите от Джерарда. И если бы вы не были таким негодяем и послушались меня вчера, когда я просила вас не пить, то этот разговор состоялся еще тогда, а сегодня, вполне возможно, у вас бы все было прекрасно. И, да, я имею в виду вас и этого несносного мальчишку.
Эта некогда каменная леди сейчас не может скрыть своей доброй улыбки, потому что она всей душой радовалась за возможно удачное решение глупого, как кажется сейчас, конфликта. Молодая особа важно поправляет очки на вздернутом носике пальцем, а затем кладет на столе флэшку так, чтобы мужчине на нее представился прекрасный обзор.
– Где... – реакция мистера Айеро не заставляет себя долго ждать, он тут же подходит к столу, не веря своим глазам. – Где ты это взяла, Оксана? На ней и были те самые фото.
Мужчина изумленно вертит в руках вещицу, заметно оживившись, и теперь впервые за все это время его хоть что-то смогло заинтересовать так сильно, как вся эта история, которую ассистентка не спеша, но в кратких деталях рассказала, разложив все по полочкам. И, убедившись, что это действительно правда и Прасковски никак не пытается выгородить Джерарда, Фрэнк действительно мог бы посмеяться сейчас, с такой легкостью, потому что, Господи, какой же он идиот.
– Черт возьми, – он грузно выдыхает, пытаясь привести мысли в порядок и вернуть себе свое былое самообладание. – А ведь я наговорил ему так много, и только представь, как он чувствовал себя. Скажи, пожалуйста, Чарли, чтобы припарковал машину у ворот, я поведу сам, – мистер Айеро достаточно быстро скрывается за проемом двери, но через несколько минут возвращается, зовя девушку. – Кстати, ту бутылку, которую я начал вчера, можешь вылить. Все равно этот виски не пришелся мне по вкусу.
Фрэнк, весело подмигнув, вновь начинает собираться, и теперь Оксана с чувством выполненного долга просто берет свой телефон, напечатав Уэю лишь сообщение о том, чтобы он привел себя в порядок и через часа полтора примерно выглядел более сносно. Зачем это нужно она, разумеется, не указала.