'Till I change my luck

Холодное, тусклое солнце лениво пробивается лучами сквозь плотную ткань гобелена. Это моё самое любимое время суток - когда ты можешь чувствовать себя в полном одиночестве и знать, что ты на самом деле не один. Я люблю гулять по улицам в это время - когда город спит. Я смотрю в сторону окна и понимаю, что за ним есть балкон. Луи лежит ко мне спиной. Я едва касаюсь губами его плеча. Как же мне хочется осыпать его поцелуями прямо сейчас. Но я не решаюсь его будить и осторожно выбираюсь из-под одеяла. Я хочу немного побыть наедине с самим собой, чтобы переварить то, что произошло ночью. Улыбка не сходит с моего лица, когда я натягиваю брюки и кутаюсь в холодное покрывало. Думаю, Луи не будет против, если я стащу у него кое-что. Мои пальцы ловко проникают в карман его пиджака, и я выуживаю дорогущую сигарету из пачки вместе с зажигалкой. Осторожно открыв дверь на балкон, я ныряю в утреннюю прохладу. Делаю несколько осторожных, шуршащих шагов, чтобы никто не услышал о моём здесь присутствии и не нарушил моё минутное уединение, медленно прикрываю дверь за собой, чтобы не разбудить Луи, зажимаю губами сигарету, подношу к лицу зажигалку, и в моих глазах начинают танец языки пламени. Вид вокруг просто шикарный, и я делаю глубокую затяжку. Густой еловый лес, озеро и начинающийся рассвет. Я слышу аромат цветущих фрезий из огромного благоухающего сада внизу. Вдыхаю его полной грудью и закрываю глаза. Несмотря на свою ледяную выдержку, властность и тот парфюм, которым он пользуется, Луи ассоциируется у меня с ароматом фрезий. Цветочным, зелёным, лёгким, с немного холодным перечным намёком только что скошенной травы с остатками утренней росы. Мягкий, нежный, головокружительный и абсолютно неукротимый. Луи - это аромат блаженства. Я чуть запрокидываю голову назад и с наслаждением выпускаю дым из лёгких в небо. Вкус губ Луи на моих губах… В памяти всплывают события прошедшей ночи, и я снова глупо улыбаюсь. Вот влюблённый дурак. Кутаясь в шёлковое покрывало, которое совсем не спасает от холода, я продолжаю кусочек за кусочком восстанавливать в памяти, то, что между нами произошло. Снова чувствую крепкие руки Луи в своих волосах, его объятия каждой клеточкой своего тела, жадные поцелуи, сбивчивое, томное дыхание на моём лице, дрожь, трепет и жар его тела, когда он прижимается ко мне, слышу как моё имя срывается с его губ… Сам не замечаю как я докуриваю и окинув взглядом всё вокруг, я спешу вернуться в объятия любимого мужчины, из которых точно больше никогда не сбегу. Я так же незаметно проникаю обратно в комнату. Возвращаю зажигалку на место, сбрасываю покрывало с озябших плеч, собираюсь снимать брюки и нырнуть под тёплое одеяло к Луи, как громкий стон, сорвавшийся с его губ, приводит меня в оцепенение. Я боюсь пошевелиться, чтобы не разбудить Луи. Он хмурится во сне. Между его бровей пролегает глубокая морщинка, а уголки губ опущены вниз. Я внимательно наблюдаю за его лицом, таким прекрасным, несмотря на печать беспокойства на нем. Луи судорожно перебирает пальцами, и я, осторожно присев на краешек кровати, решаюсь сжать его руку, сплетая наши пальцы. Он теплый и от него все еще умопомрачительно пахнет его туалетной водой. Внутри всё болезненно замирает от нежности, что переполняет меня. Ресницы Лу дрожат, и он стонет снова. Я подбираюсь ближе и кладу вторую руку ему на плечо. - Лу. Тебе снится кошмар? - Ни, прошу тебя, не умирай, Ни… - его губы практически не шевелятся. Я наклоняюсь ниже, чтобы разобрать, что он говорит. Между нами практически не остается расстояния, когда он вдруг начинает кричать: - Найл! От неожиданности я резко дергаюсь назад вырвав из его руки свою. Луи открывает глаза и тут же садится на кровати. Его лицо немного сонное и полностью опустошённое после кошмара. - Ты в порядке? – я разве что не заикаюсь. Луи несколько секунд смотрит мне прямо в глаза, потом его взгляд опускается ниже, и он разглядывает синяки на моей шее. Он, словно вампир, впивается в меня страшным взглядом, и я инстинктивно прикрываюсь руками. - Лу? – снова зову я. Его поведение пугает меня, и я хочу знать причину этого кошмара. Я бы хотел навсегда стереть печаль с его лица и сделать счастливым, но у Луи другое мнение на этот счёт. Он передергивает плечами, сбрасывая оцепенение, и поднимается с кровати. - Идем, Гарри. Я отвезу тебя домой. – Его стальной голос не терпит возражений. Я поднимаюсь и молча поднимаю с пола свой пиджак, стараясь не смотреть на него. Луи, восхитительный и недостижимый, не собирается впускать меня даже в свою голову, не говоря уже про сердце. Одевается он все так же, не проронив ни слова. Я стою возле окна, ведущего на балкон, спрятав руки в карманы брюк, в ожидании когда Луи оденется и смотрю как солнце уже почти полностью встало над горизонтом. Луи кладет свою руку мне на талию, и мы выходим. На лестнице, поддерживая, он крепче прижимает меня к себе. За дверью холодный воздух сразу же забирается под легкий пиджак, вызывая крупную дрожь. Я ежусь, инстинктивно прижимаясь ближе к теплому телу Томмо. Мы быстрым шагом пересекаем двор, уставленный множеством дорогих авто. Луи открывает дверь и помогает мне забраться внутрь. Я с благодарностью принимаю его помощь. Томлинсон оббегает машину, будто торопится. Полы его расстегнутого пиджака треплет ветер, а галстук помят и небрежно брошен на плечи. И несмотря на все это, он продолжает оставаться самым стильным мужчиной, которого я когда-либо встречал. Я выжидаю некоторое время, пока Луи выруливает с территории особняка, и уже на дороге решаюсь задать свой вопрос. - Лу, что тебе снилось? Его зубы с силой сжимаются, до скрежета. Пальцы с хрустом стискивают обивку руля. Холодные глаза смотрят только вперед, и я рад этому – Томмо выглядит взбешенным. Я успеваю тысячу раз пожалеть о том, что задал этот вопрос. Я совсем не хотел ранить его, а лишь хотел понять, быть немного ближе. - Это. Не. Твое. Дело, – чеканит он. Я вжимаюсь в дорогое сидение спиной и отворачиваю свой взгляд к окну. Мимо пролетают все те же еловые деревья. Они выглядят темными исполинами на фоне светло-серого неба. Маленькие капельки дождя появляются на лобовом стекле, и Луи включает дворники. Томлинсон везет меня домой в полной тишине. Только лёгкий стук разбивающихся о лобовое стекло и крышу капель и наше дыхание нарушают гнетущую тишину. Я разочарован. Я не ждал признаний в любви после случившегося между нами сегодня ночью, но эта ледяная стена разрушила надежду, что еще теплилась во мне. Томмо останавливает машину максимально близко к зданию, в котором мы с Зи снимаем квартиру. - Увидимся через пару дней, ладно? Мне нужно решить некоторые вопросы, да и твоему телу лучше отдохнуть, - говорит он не отрывая взгляда от руля, и я всё ещё слышу отголоски негодования в его словах. Я спешно берусь за ручку двери, потому что хочу покинуть салон как можно быстрее - я измотан этим звенящим молчанием между нами. А его завуалированный намек на то, что он не собирается видиться со мной, пока мое тело не будет готово к сексу, унизил меня сильнее, чем любые его, самые жестокие слова. Но рука Луи на моем плече не отпускает меня из этого плена. Он протягивает мне коробку с новым телефоном, и я сжимаюсь внутри от бешенства. Мои ногти скребут ручку двери, а дыхание прерывается. По внутренностям растекается горячая лава, выжигая до тла все светлые чувства и оставляя после себя лишь пепельную пустоту. - Я занимался с тобой сексом не ради подарков или оплаты. Я не шлюха. - Снова делаю попытку выйти. Луи не отпускает меня и озадаченно моргает. Даже в таком состоянии я не могу не заметить, насколько восхитительны все выражения его лица. - Откуда вообще такие мысли? – его голос мягкий, совсем не похож на тот ледяной айсберг, что заморозил мое сердце в начале поездки. - Ты разбил свой, помнишь? – он слегка улыбается, глядя мне в глаза, напоминая встречу в ресторане. Мне хочется бросить ему в лицо, что он всего лишь часть гениального плана Зейна и только мои глупые чувства спасли его от унижения и проблем с невестой. Но я молчу. Смотрю в его голубые глаза и понимаю, что не могу причинить ему боль. - Ты серьёзно?! Думаешь, я не могу позволить себе новый телефон? – мой голос хрипит и срывается. Приходится откашляться, прежде чем удается продолжить. – Я давно… - Тогда используй этот для звонков мне. – Чёртов манипулятор. Он продолжает настаивать. – Ну же, Гарри. Мне хочется сделать тебе приятно… Луи наклоняется и целует меня в губы. Я не отвечаю на поцелуй. Он в недоумении отстраняется когда не чувствует взаимности, и я использую это пространство между нами, чтобы открыть дверь: - Приятно ты сделал мне трижды сегодня ночью, - повторяя его интонацию, чеканю я, и пулей вылетаю из авто. Я быстрым шагом пересекаю оставшееся до здания расстояние, не оборачиваясь. "...телу нужно отдохнуть..." - жжется в мозгу, пуская по телу волны ярости. Томлинсон не следует за мной и даже не окликает. Тяжелая дверь закрывается за моей спиной, и я со всего размаха бью в неё кулаком. Невыносимая боль разбитой в кровь руки ненадолго вытесняет Луи из моей головы. Почти ледяной душ помогает смыть гнев без остатка. Я просто стою под ним до тех пор, пока не начинаю трястись, и в голове не остаётся ни одной мысли кроме "как же невозможно холодно". Выставляя новый температурный режим на ручке душевого смесителя, я чувствую, как тёплая вода струится по спине, словно это ладони моего искусителя скользят по моей коже. Этот дьявол везде. Даже, мать его, в каплях воды, падающих с потолка душевой кабины. Он забрался так глубоко под кожу, в мою голову… Из размышлений меня вырывает громкая музыка, что льётся из стен. Я дёргаюсь от неожиданности и поскальзываюсь, но, слава Богу, удерживаюсь на ногах. И я знаю, чьих это рук дело. Вообще, это затея Зейна - приобрести такую душевую кабину: с музыкой, гидромассажем, возможностью задать точную температуру, даже уровень напора воды. И идея сама по себе классная, но не в этот раз. - Зеееейн! - пытаюсь я перекричать "Believe In Me". Малик давится от хохота прямо за дверью ванной комнаты, сжимая пульт дистанционного управления в руках. Закрыв глаза от удовольствия, двигаясь в такт музыке и безмолвно повторяя губами слова из песни, он тащится от моей реакции. Предполагая что-то подобное, я всячески пакостил, оттягивая сей момент, но этот чёрт всё-таки настроил колонки несмотря на мои козни. И теперь издевается надо мной, включая подобное, словно я ему тут приват танцевать собираюсь. В итоге я сам не выдержал и рассмеялся. Мне приходится в спешке оборачиваться в полотенце, чтобы успеть поймать его, отобрать пульт и навалять до того, как он запрётся у себя в комнате. - Тебе нравится? - подзадоривает он снаружи, прижимаясь своей модельной задницей к двери и виляя ею в разные стороны. - Ну подожди, сейчас я только оденусь и тебе несдобровать, - шепчу я себе под нос. Громко хихикая удавшейся проказе, он, довольный, вытанцовывает в холле так, что позавидует любой стриптизёр. Этого у него не отнять. Фигура у этого скромника что надо и двигается он всегда чётко. Стоит ему только прийти в любой столичный клуб и все, кого бы он ни захотел, тут же у его ног. Странно, что бывал он там крайне редко и совсем не пользовался тем что имел. Какой-нибудь Дом Мод типа Louis Vuitton с радостью заключил бы с ним контракт, но вместо этого он занимался тем, чем занимаемся мы сейчас. И он настолько увлёкся, что не заметил как я вырос за его спиной. - Бу! - давясь от смеха произношу я, и он в притворном ужасе бросается бежать от меня. Я обожаю, когда он в таком расположении духа. - А я тебе завтрак приготовил. - Сияет он своей голливудской улыбкой из-за кухонного стола, стоящего возле окна, из которого, к слову, открывается шикарный вид на город. - Ты меня не задобришь, - усмехаюсь я, наступая на него и подкидывая в руке тот самый пульт, с помощью которого он только что глумился надо мной. Зейн загорается в предвкушении того, как сейчас будет удирать от меня по всей квартире. Но вдруг улыбка резко сползает с его лица, и он недоверчиво разглядывает мою шею. - Что это? - Со злостью спрашивает друг, и я инстинктивно закрываюсь руками. - Это Томлинсон сделал? - Зи, всё нормально, - пытаюсь успокоить я, выставив руки вперёд. - Нормально? - с ужасом в голосе произносит Малик. Он буквально выдернул меня из моих грустных мыслей и поднял мне настроение, но это повисшее в воздухе молчание и непонимание с его стороны снова вернули меня в то состояние, в котором я вошёл в квартиру час назад. Я обречённо кладу пульт на туалетный столик возле зеркала и усаживаюсь за стол, чтобы позавтракать. Зейн сводит меня с ума своим беспокойством, и я начинаю мечтать об одиночестве. Мои мысли сражаются друг с другом внутри моей головы, скручивая мозги как во время дичайшей мигрени. Я с упоением вспоминаю и смакую нежные взгляды, обжигающие прикосновения, страстные поцелуи Луи. Мое сердце трепещет от любви, пропускает удары при каждой мысли о нём, в паху начинает ныть, и я сжимаю ноги крепче. Мечтаю прожить следующие два дня как можно быстрее, чтобы увидеть его лазурные глаза снова. Но затем память подкидывает жуткие картины, увиденные мной в том особняке: масса перемешавшихся между собой обнажённых тел, девушки, ласкающие Луи, его поцелуи, которые он им дарил, его холодный голос и отстранённый взгляд, нежелание делиться ничем касающимся его жизни. Это опустошает меня. Я смотрю в окно, за которым снова идет дождь. Как же я ненавижу этот город! - У нас все в порядке с деньгами? Мне нужно поработать? – подаю я голос, не обращая внимания на слова Зейна и отстранённо ковыряю венские вафли на своей тарелке. - Гарри? – он буквально нависает надо мной и пытается давить. Я знаю, что он любит меня и все это делается из лучших чувств, но именно сейчас его забота раздражает. - Ради всего святого! Мы можем просто сменить тему? – взрываюсь я. Вилка глухо падает на стол, оставляя россыпь капель кленового сиропа на белоснежной скатерти. - У меня есть кое-кто на примете, но думаю сейчас ты просто не в состоянии заниматься делом. Тебе нужно отдохнуть и собраться с мыслями, – сдаётся Зейн. Он треплет мои волосы, уходит в свою комнату, и я слышу, как он собирается. Чувство вины перед старым другом добавляется в общую копилку переживаний. Мне как никогда хочется спрятаться от окружающего мира. Волнение рвет меня на части, не отпуская ни на секунду, не позволяя дышать. Кажется, ещё чуть-чуть - и я сойду с ума. Я подхожу к окну, чтобы посмотреть как Зейн будет выезжать с парковки, и слышу как звонит телефон в моей комнате. Мне сейчас совсем не хочется ни с кем разговаривать, кто бы то ни был. Мне нужно время, чтобы всё обдумать и принять одно-единственное решение, которое будет правильным. Телефон продолжает разрываться, и я вынужден подойти. На дисплее высвечивается имя «Луи», и моё сердце замирает. Мозг упрямо твердит мне держаться от этого голубоглазого дьявола как можно дальше, и сейчас я согласен с ним. Вызов отклонён. Только не сейчас. Зейн возвращается вечером и заглядывает ко мне в комнату: - Как ты? - В порядке, Зи, - отвечаю я из-под одеяла. Он проходит и присаживается на краешек кровати возле моих ног. - Ты скажешь мне если что-то пойдет не так? - говорит он спокойно, но я знаю, в душе у него бушует негодование по поводу синяков на моей шее. - Конечно, - я робко выглядываю из-под одеяла. - Я не нахожу себе места... - Зи... Мне хорошо с ним, правда, - я переворачиваюсь и кладу свою голову ему на колени. - Настолько хорошо, что ты весь день не вылезаешь из кровати и у тебя синяки на шее? - скептично произносит он. - Вот просто поверь, что как раз именно потому, что мне хорошо, я и не вылезаю из кровати, - я не могу сдержаться и смеюсь. А Зейн смотрит на меня, как на сумасшедшего. - Рассказать тебе? - улыбаюсь я. - Лучше заткнись, парень! - выпаливает Малик, вскочив на ноги, а я продолжаю хихикать над ним. - Мне совсем не хочется знать подробности ваших там игрищ, знаешь ли, - он грозит мне пальцем напоследок и выходит из комнаты, давясь от смеха. Я заваливаюсь обратно на подушку и слушаю, как Зейн гремит посудой на кухне, готовя нам обоим ужин, пока не проваливаюсь в сон. Следующее утро выдаётся на редкость солнечным. Я открываю глаза и пытаюсь сообразить, сколько же сейчас времени. Зейн принимает душ ровно в девять утра. Настала моя очередь веселиться. Схватив плеер с тумбочки, я выглядываю в холл в поисках пульта. Зи наверняка забрал его к себе в комнату или ванную, и я буду счастлив если дверь к нему будет не заперта. Зейн что-то мурлычет в ванной. Я нахожу пульт в его спальне и сажусь за стол, с дьявольской ухмылкой подсоединяя к нему свой гаджет, чтобы отомстить за вчерашнее. - Play, - произношу я, и на всю квартиру гремят Disturbed Inside The Fire. Я от души барабаню по столу ложками, держа ритм, до тех пор пока из ванной не выскакивает разъярённый Зейн. - Devon lies beyond this portal, Take the word of one immortal - ору я во всё горло, искренне наслаждаясь тем, как мокрый Зи, угрожающе шипя что-то сквозь зубы, приближается ко мне. - Доброе утро! - солнечно поприветствовав его, я успеваю выскочить из-за стола, опрокинув стул. Я удираю от друга, что есть мочи подпевая: - Give your soul to me For eternity Release your life To begin another time with her - Ах ты... Гарррри! - рычит Малик, поскальзываясь мокрыми ногами. Я искренне счастлив, когда убегаю от Зейна, крича эту песню. В меня летят подушки, ботинки с обувной полки у входной двери. Я перескакиваю через диван и кресла в холле, чтобы увернуться от цепких объятий Зейна и вещей, что он в меня швыряет. - Ты такой сексуальный, когда бесишься, - подначиваю я его. - Я тебя убью, если поймаю, - он упирается руками в колени, когда устаёт меня догонять. - Просто отдай мне пульт. - Ну уж нет, - придуриваюсь я. - Я тебя боюсь. В этот момент он прыгает на меня через диван и валит на пол, успев ухватится за штанину джинсов. - Попался! Я с визгом вырываюсь, выронив злосчастный пульт, и уношусь к себе в комнату. - Вот и сиди там! - победно подкинув пульт в руке, ликует Зейн и скрывается в ванной. Я стоял возле своей двери в ожидании, прислушиваясь, ушёл ли Зейн обратно в ванную и с облегчением вышел, когда перестал слышать его присутствие за дверью. Мой айпод лежал на кухонном столе, и я заглянул в холодильник, соображая, что нам приготовить на завтрак. Суетясь возле плиты, я продолжал размышлять о том, стоит ли мне всё это продолжать, как вдруг совсем неожиданно раздался звонок. Наверное, это курьер приволок очередной девайс для тачки Зейна и я, не глядя кто за дверью, открыл. На пороге стоял Луи и смотрел на меня в упор своим ледяным взглядом. Сердце ухнуло вниз, всё внутри сжалось, и я перестал дышать. Он удивлённо поднял бровь и расплылся в улыбке. Ещё бы. Я стоял перед ним босой, в закатанных бойфрендах, растянутой футболке, не причёсанный, с лицом, перепачканным мукой, с кастрюлей и венчиком в руках. Да я супер красавец. Однако его взгляд смягчился, и мне на мгновение показалось, что его глаза начали блестеть. Но мне всегда всё только кажется. - Привет, Гарри, - произносит он бархатным голосом. - Я могу войти? - Конечно, Луи. Проходи. - Отмираю я и отступаю назад, чтобы он смог зайти. - Привет. Томлинсон проходит, и меня окутывает едва уловимым шлейфом его туалетной воды. Приходится пройти на кухню, чтобы поставить всё на стол. Он следует за мной и облокачивается о барный стул. Между нами царит молчание. - Продолжай, пожалуйста, - скорее приказывает, нежели просит он, и я возвращаюсь к сковороде и своим панкейкам. - Почему ты здесь? - робко спрашиваю я из-за плеча. - Ты вчера не взял трубку и не перезвонил потом. Я приехал узнать всё ли у тебя в порядке. - Как ни в чём не бывало отвечает Томлинсон. - Да. Я в порядке, - безразлично пожимаю плечами, а сам еле сдерживаюсь. Спиной чувствую на себе его прожигающий взгляд. Боже! Он у меня дома. Стоит в паре метров от меня... Ну подойди же. Прикоснись. Проведи руками по моей коже. Поцелуй наконец - кричу я в душе, крепче сжимая лопатку для переворачивания блинов. - Мы завтра увидимся? - интересуется Луи, и все мои мечты о том, как я сейчас повернусь, а он будет стоять за моей спиной, рушатся. Голос доносится оттуда же, откуда и пару минут назад. - Конечно, - отчаиваюсь я и аккуратно снимаю готовые панкейки на большую круглую тарелку. - Ты завтракал сегодня? Я оборачиваюсь и испуганно вздрагиваю: Лу прямо за моей спиной. - Да, но я готов повторить, - он смахивает с моего лица следы муки, и я чувствую, что ещё одно прикосновение, и я потеряю сознание. Он осторожно берет из моих рук лопатку, тарелку с блинами и кладет всё на стол за моей спиной. Я от неожиданности пячусь назад и упираюсь ягодицами в столешницу кухонного гарнитура. - Луи, Зейн дома, - запинаюсь я, предупреждая его, и мой дрожащий голос выдаёт меня с потрохами. - Поцелуй меня, Гарри, - не обращая внимания на мои слова, продолжает Томлинсон своё наступление. Он касается моих рук своими, сплетая наши пальцы и крепко сжимает ладони, привлекая меня к себе ближе и не давая осесть на пол. По моему телу проходят электрические разряды, и я мелко дрожу. Я поддаюсь, не в силах сопротивляться его безумной притягательности, и наши губы встречаются в осторожном, сладком, нежном и таком желанном мною поцелуе. Поцелуе, совсем не похожем на те, что когда-либо дарил мне Луи. Мир вокруг вертится с бешеной скоростью. - Я заеду завтра в девять вечера, - шепчет Луи, разрывая поцелуй и ещё крепче сжимая ладони. Он уходит, оставив меня потерянного, в одиночестве, за пару секунд до того как из ванной появляется Зейн. Я все-таки сошел с ума.