Надёжный способ

- Это чушь, - я изо всех сил приблизила лицо к монитору, словно хотела заглотить его целиком. – Это нереальная, невозможная чушь! Такого просто… - …Не может быть! – Инга небрежным жестом опрокинула себе на голову стакан воды. Я, должно быть, изумлённо вытаращилась на неё, потому что Инга фыркнула и пожала плечами – мол, сама не знаю, что творю. – Знаешь, я как-то раз встретила Пэрис Хилтон в обувном магазине. Там всё стоит дороже, чем обе моих почки, но мать любит в нём закупаться. Смотрит на туфли, короче, и задницей вертит бесстыже – не мама, конечно, а Пэрис. И ноги – реально, такие огромные! Какой у неё размер – сорок третий, по-моему? Хрен найдёшь туфельку на такую Золушку! А туда же – припёрлась, смотрит… Я к ней подхожу, тоже бёдрами виляю такая и говорю: «Привет, коза!» Врёт, подумала я. Она всё время врёт, и в газете, и в жизни. Но с талантом врёт, надо признать – весело, красиво. А ведь это тоже искусство! - А она что? - А она мне басом: «Здравствуй, красавица!..» Ну, трансвестит это оказался, короче. А под Пэрис он просто косит, ради прикола. Ты вот смеёшься, а я… тоже смеялась. Так ржала, чуть челюсть не вывихнула! - И к чему ты мне это поведала? - Может, это и не Лотнер. Может, это фейк. У нас в школе есть один парень, Норман – так вот он когда-то вёл страничку в Твиттере от лица Леонардо Ди Каприо… ты, наверное, его не знаешь, актёр такой. - Нет, - я прыснула. – Его – знаю. – В кои-то веки Инга рассуждала здраво – меня это обрадовало. - Но я-то его вывела на чистую воду, - Инга самодовольно ухмыльнулась и слизнула с щеки каплю. Её чёлка и майка промокли насквозь. – И этого типа выведу, не сомневайся. Чем не тема для статьи? - Выведешь? Как? - Запросто. Взломаю его страничку, да и все дела. Подожди, давай договоримся прямо сейчас, а то я потом забуду. - О чём договоримся? Вместо ответа Инга ткнула в несколько телефонных кнопок и прислонила трубку к уху. Я с ужасом подумала, что она опять хочет кого-то разыграть, но вместо этого моя подруга защебетала: - Алло? Норман? Келли, дура, да не хватай ты его телефон! Отнеси Норману! Норман! Отучи ты свою дебильную подружку хватать чужие вещи! Я к вам заеду часика так через два. Есть дело. Оно связано с компьютерами. С Интернетом. С… фейками. Понимаешь, к чему я клоню?.. Хе-хе. Молодец. У тебя ещё осталась диетическая «Маунтин Дью»? Ну, знаешь, моя любимая? Вот и пей её сам – со мной будет моя лучшая подруга Никки, а она пьёт только грейпфрутовый сок! Она положила телефон и откинулась на спинку кресла: - Знаешь, на какие-то безумные две секунды я подумала, что это и вправду Тейлор Лотнер. Я не стала ей рассказывать, что на какие-то безумные две секунды тоже подумала, что это и вправду Тейлор Лотнер. *** Если ты довольно известный актёр, нормально, по-человечески сходить в супермаркет тебе не светит. Приходится надевать тёмные очки, какую-нибудь огромную кепку и терпеть выкрики вроде: «Эгегей, агент 007!», «Ты что, преступник? Добрый человек рожу прятать не станет!», «Смотрите, девочки! Наверно, это какая-то звезда… Ой, а вдруг это Джастин Бибер?» Люди! Ну посмотрите на меня, ну какой из меня, к Биберовой бабушке, Бибер?! Я же всё-таки… того… покрупнее буду. В нормальном городе люди бы не стали обращать на странного типа в очках и кепке внимания – или притворились бы, что не обращают. Но город, в котором я сейчас живу с Джанет, ненормален. Я к этому уже привык. Если идти в своём обычном виде, всё будет ещё хуже. Узнают сразу. И тогда начнётся: «Вау, Тейлор, в жизни ты ещё круче, чем на экране!», «Можно пощупать твои мускулы?», «А где твоя татуировка?» (она была переводная, после съёмок стёрлась), «А мускулы у тебя, стало быть, тоже ненастоящие?» (я обожаю эту железную логику), «А где же Эдвард?» (я часто утешаю себя тем, что Роберту приходится ещё хуже, чем мне – и ничего, терпит, жизни радуется), «Тейлор! Возьми мои трусы!» (я слышал такую реплику всего раз в жизни, но мне хватило), «Тейлор! Подари мне свои трусы!» (в комментариях не нуждается). Местные папарацци тоже любят вынырнуть откуда-нибудь, и тогда на свет рождаются уникальные кадры: «Тейлор Лотнер любит пиццу», «Тейлор Лотнер предпочитает блондинок» (а я всего лишь остановился поговорить с кассиршей, подругой Джанет), «Тейлор Лотнер – педофил» (у ребёнка в коляске выпал из рук плюшевый мишка, а я поднял игрушку и отдал малышу), «Тейлор Лотнер – геронтофил» (помог старушке оплатить её немногочисленные покупки), «Тейлор Лотнер убегает от представителей прессы тёмными закоулками» (вообще-то обычно я стараюсь так не делать, но… довели же!) Хвала небесам, после того, как я месяц не появлялся на людях без кепки и тёмных очков, настырные журналисты решили, что я уехал из города, и переключились на городские слухи. Сегодня, к счастью, народа в магазине было мало – только две-три пожилые пары выбирали овощи и мясо в соответствующих отделах, да стайка школьниц толпилась возле кассы, роясь в аккуратных кучках шоколадок. Я взял для нас с Джанет луковые колечки и колу – её любимый перекус. Подошёл к той кассе, где обычно сидела её подружка – белобрысая, прыщеватая, слегка застенчивая, но милая и славная Эллен Маркс. - О, привет… э-э-э... Бенджамин! – радостно поздоровалась она. Мы договорились, что она не будет называть меня Тейлором при всех. Очень многие девушки замечали, что я им «кого-то напоминаю». Моё имя могло помочь им вспомнить, кого же именно. А если уж рядом окажется корреспондент, мне явно придётся спасаться бегством. - Элли, ты не знаешь, где может быть Джанет? - Нет, - ответила Эллен быстро. Так быстро, что я понял – она говорит неправду. - Эллен! Отвечай честно! Если с Джанет что-то случится, ты будешь виновата! - Она с одним хорошим человеком, ей ничего не грозит. Никто не хочет её убить и прислать кишки тебе по почте… - ЭЛЛЕН! - Ну ладно. Только я тебе ничего не говорила, идёт? - Идёт, не тяни кота за хвост, - я ощутил, как у меня пересыхает в горле, как пот выступает на лбу. Конечно, у нас с Джанет уже не те отношения, что раньше, но если бы с ней что-то случилось, я бы себе не простил. - Она со своим… братом. - А почему из этого надо было устраивать такую трагедию? – я ощутил явное облегчение, но удивился. Элли мялась и ничего не отвечала. - А… их адрес? Хочу съездить к ней, помириться, - указал взглядом на два пакетика и большую бутылку, которые Эллен только что пробила. - Сейчас я напишу, - она быстро накалякала что-то на замусоленной бумажке и вручила мне. Потом сунула пакетики и бутылку, вырвала деньги и слегка подтолкнула к выходу: - Всё, приятного дня! Чур, меня не выдавать! «Иногда девушки бывают очень странными», - размышлял я, выходя из магазина. «Точнее, всегда». - Подождите! – окликнула вдруг меня одна из школьниц. Я обернулся. - Я обо всём догадалась! Многообещающее начало. - Вы – знаменитость! Наверное, какой-то певец, или спортсмен, или актёр, или модель… Так, сохраняй спокойствие, Тей. Сохраняй… да что ж такое со мной сегодня? Опять сам с собой разговариваю! - Почему ты так решила? - Ну, вы скрываете лицо, чтобы вас никто не узнал. Одежда у вас дорогая. Кассирша замялась, прежде чем назвать вас по имени, однако вы, судя по всему, неплохо знакомы. Я часто вижу вас здесь, и вы всегда говорите с ней о каких-то общих интересах и знакомых. Следовательно, она не может не помнить ваше имя. Значит, «Бенджамин» - псевдоним. Кроме того, она выглядит очень смущённой, общаясь с вами, и всегда стремится поскорее закончить беседу. Наверное, ей неловко общаться с суперзвездой… - Ты ошибаешься, девочка, - я улыбнулся. – Тебе нечего делать, вот ты и высасываешь из пальца разные глупые теории. Вышел на улицу, вызвал такси. Девочка с маниакальным упорством последовала за мной, всё ещё твердя что-то. День выдался серый, хмурый. Белое небо рвали свинцовые тучи, а чтобы не наступить в лужу, переходя дорогу, приходилось совершать пируэты, которым позавидовали бы все великие балетные артисты настоящего и прошлого. Погода прозрачно намекала, что дальше будет ещё интересней. Люди с опаской посматривали вверх и рылись в сумках в поисках зонтов. Машина запаздывала, а девчонка никак не отставала. Я даже успел узнать её имя – Келли Кларк. - Почти как Келли Кларксон, - заметил я. - Неоригинально, - улыбнулась та, – все так говорят. Она всё приставала ко мне с просьбой дать интервью. - Ну пожалуйста! – ныла Келли. – Расскажите, кто вы – а я у вас интервью возьму! Ещё не хватало, подумал я. - Понимаете, я работаю в школьной газете… Вот так из небесталанных ребят ещё в детстве делают наглых акул пера. Замечательно. - …И мы соперничаем с газетой из другого города. Наши школы вообще давно враждуют, потому что борются за место лучшей в штате. Прямо «Ромео и Джульетта», мда… - И наши газеты тоже друг с другом борются. У них там одна всякие мерзкие сплетни сочиняет, и ещё шантажирует! Ненавижу её! Я поглядел на Келли. Короткие смуглые пальцы сжаты в кулаки, пухлые губы плотно сжаты, в больших, широко раскрытых тёмных глазах – настоящая, неподдельная злоба. Кажется, она и впрямь ненавидит эту свою соперницу-журналистку. Дать, что ли, интервью, помочь ребёнку?.. - Я её уничтожу, - тем временем мечтала девочка. – Разобью. Она будет на коленях молить меня о пощаде… - Девочка, о какой пощаде? – не выдержал я. – Речь идёт всего лишь о статье. - Она будет бегать мне в магазин за «Фантой»! – не слыша ничего вокруг себя, твердила Келли. Нет, пожалуй, не буду давать ей интервью. Я уже говорил, какие девушки странные? В это время вдали на дороге показалась обещанная оранжево-зелёная машина. Келли уже успела пожелать сопернице всех мыслимых и немыслимых кар, и мне расхотелось не то, что помогать ей – вообще с ней общаться. - Всего хорошего, - буркнул я на прощание и двинулся к автомобилю. - Подождите! – Келли изо всех сил вцепилась в рукав моей куртки. – Не уходите! Скажите мне, кто вы? - На самом деле я – грабитель и убийца! – оторвав её пальцы от одежды, закричал взбешённый я. – Поэтому я и прячу лицо! Девочка ахнула и округлила глаза: - Ах, вот оно что… Как же я сама не догадалась… А кассирша знает вашу тайну, поэтому так пугается при встрече с вами… И адрес не хотела давать… Я уже садился в автомобиль, когда вдруг услышал вопль Келли: «Чем вы руководствовались, совершая первое убийство? Кто ваш идейный вдохновитель?» Иногда девушки бывают очень странными… а иногда – настоящими психопатками. Я с силой захлопнул дверь и попросил водителя быстрее уезжать отсюда. С опаской покосившись на меня, тот погнал. - Имейте в виду, - нервно сказал он, когда мы отъехали уже на довольно приличное расстояние от магазина, - моя жизнь застрахована. В машине стоят камеры наблюдения. Мой двоюродный дядя Элвин – судья! - Это была шутка, - пояснил я. - Понятно, - убитым тоном отозвался водитель и потом ещё на всякий случай добавил: - Моя жена работает в полиции! И занимается боксом! А брат – журналист! - Рад за вас, - пробормотал я, обречённо подумав: «Везёт же мне сегодня на журналистов…»