Прости, я заблуждался...

      «Какой сейчас час…» — мелькало в голове человека, который не мог осознать, что он или кто. Кто вообще такой человек? Кем он создан, придуман? А для чего? Миллиард мыслей мелькало в голове брюнета, вот только найти на них ответы он не мог, ровно, как и то, чтобы понять, что вообще происходило в этом мире. Поднявшись с кровати, он опустил ноги на ледяной пол, касаясь ладонью лица и издавая томный вздох. Взгляд украдкой, искоса, пал на любимую, что спала на соседнем месте. Кажется, он уже давно ничего не чувствовал к этой девушке, но сердцу, как говорится, не прикажешь, мозгу, собственно, не откажешь. Парень не являлся подлецом, чтобы бросать на произвол судьбы ту, которая ради него способна пойти на край света, а что он? Ему ничего. Возникало порой такое чувство, будто он бессердечен.        Наконец выпрямившись, юноша не спеша направился к двери, что вела вон из комнаты, сама же девушка, сквозь сон слыша не громкий топот ног по голому, деревянному полу, лишь изредка морщилась, в итоге вообще отвернувшись к стене. -Третий час ночи… — тихо пробормотал тот, чьи глаза были наичистейшего серого цвета, собственно, это было единственное, чем он привлекал девушек, не считая еще и голоса. Ни толковой внешности, ни шикарного торса, с накаченными мышцами и хорошо развитой физической формой, ни должной работы. Одним словом — бездельник, аль раздолбай. Впрочем, это не мешало ему жить обычной человеческой жизнью и даже жениться. Марк давно обещал любимой, что найдет подходящую работу и будет приносить хотя бы малейший вклад в семейную жизнь, но все напрасно. Сколько бы он не обещал, исход один: «Сегодня снова ничего подходящего.»       Взявшись рукой за ручку чайника, пришедшего из района восьмидесятых, парень налил полстакана кипяченой воды и уселся за стол, откинувшись на спинку стула. Ему было о чем размышлять и ночь была прекрасным для того временем. Разве может что-то так же сильно толкать хорошие или плохие мысли в голову как ночь, звезды и луна? Думаю, нет, иначе в мире не было бы подходящего любимого времени суток для человека. Собственно, за что людям нравится то или иное время суток? Кто-нибудь в принципе задавался этим вопросом, помимо Марка? Если рассуждать его мыслями, то лишь потому, что в определенное время суток, человек крайне успокоен душой и разум его становится чист, глубок, как синее море. Наступает что-то вроде слабости, внутреннего успокоения и погружения в сферу обитания своего внутреннего «я». -Что ты тут делаешь? — поинтересовался слегка хриплый женский голос, что донесся из недр дверного проема. Марк же бросил в сторону девушки мимолетный взгляд. Он не слышал, как она подошла. -Не спалось, — тихо отозвался он, чуть шикнув, ибо сразу же после его ответа, девушка преодолела кухню и, подойдя сзади к сероглазому, обхватила руками его шею, и чуть прижав к себе, поцеловала в макушку. -Ты уже не тот, кем был раньше, — пролепетала Хелли, присаживаясь на соседний стул. Взгляд девушки был крайне опечален, даже, несмотря на то, что она пыталась это всячески скрыть, будучи любящей. Руки, собранные в замочек, лежали на оголенных ногах, а голова была чуть опущена. Нервно перебирая пальцы одной руки, пальцами другой, кареглазая хотела было что-то выдавить из себя, но смелость ей не позволяла, буквально схватывала в стальные тиски и сильно стискивала при каждой попытке хотя бы открыть рот.       Марк перебил ее уход в себя, отогнал все плохие мысли, лишь когда накрыл своей ладонью руки Хелли и, приподняв ее лицо за подбородок, другой рукой, заставил взглянуть ему в глаза. -Не говори глупостей, — слегка улыбнулся он, но все же глаза, являясь зеркалом души, выдавали его от головы и вплоть до кончиков пальцев ног. Марк и сам не успел осознать, как Хелли, дернувшись с места, резко оказалась в его объятиях, сжимая настолько сильно, насколько любила. Она молчала, он же, не решаясь ничего спрашивать, тоже молчал. Руки судорожно пытались подняться, чтобы приобнять девушку, но не могли. Что-то упорно не позволяло им дотронуться до кареглазой и ощутить ее тепло, как тогда, несколько лет назад. -Прости, — промолвил брюнет, уткнувшись носом в ее шею и вдыхая аромат. «Ванильный. Ее любимый», — думал он, прикрыв глаза. Миг и… Ему показалось? В страхе юноша распахнул глаза, вскакивая со стула. Он оглядывался, в попытке найти свою жену, убедиться, что она с ним, но в кухне ее не было. Тогда парень побежал, бежал до спальни, где тоже не обнаружил любимую Хелли. -Что за дела?! — вскрикнул Мика, зарывшись руками в волосы. Тут-то он вспомнил, что Хелли погибла еще год назад. Погибла на его руках. Остановка сердца, кажется. И тут он понял, что все это время напрасно убеждал себя в том, что не любил эту девушку, напрасно убеждал себя в том, что ему будет плевать, если она исчезнет.       Каков итог? А таков, каким и должен был быть. Натянув пелену неизвестности, брюнет ничего не мог осознавать, просто на просто отказывался, лгал сам себе. Она была для него всем, всем чем только можно, благодаря Хелли он мог жить, радоваться, осознавать хотя бы то, что только из-за нее он оставался существом, похожим на человека. Теперь ее нет. -Прости, — вновь прошептал Марк, закрывая намокшие от слез глаза руками. -Марк, Марк! — звал юношу голос, который пытался уловить его в страшном сне, пробудить, вернуть в реальность. Голосу это удалось. Подскочив в сидячее положение, брюнет проглотил порцию воздуха и выдохнув, нервно, ошарашенными глазами оглядел спальню. -Дорогой, все в порядке? — не менее испуганным голосом спросила… Хелли? Но ведь… Неужели сон?       Тут-то Марк понял, все понял. Обняв жену, он крепко сжал ее в своих объятиях, шепча на ухо лишь такое долгожданное: «Я люблю тебя».